Смотрел, как всегда, в один глаз на Культуре передачу про А. Куинджи. Про того грека, который как никто изображал багровые закаты, одинокую Луну над спящей
землей и прочее очевидное и невероятное. Оказывается, написав все, что его обессмертит, Куинджи ушел в некое подобие затвора и перестал выставляться и
появляться на публике. На похоронах его проводить явилось множество скромно живущих художников, которых покойник, как оказалось, тайно содержал из
сострадания и любви к работникам цеха.
Перед нами, конечно, не затвор, как в лучшие годы Печерской Лавры, но что-то вроде мирского затвора. Для известного деятеля искусств добровольный и
молчаливый уход от публики, это подвиг. Это и шанс прослыть сумасшедшим а-ля Гоголь. И если присмотреться, подобный уход - весьма частое явление.
Кубрика настолько забыли в лицо, что находились проходимцы, под его именем снимавшие пенку с чужой славы. А сам Кубрик почище иного разыскиваемого
вора скрывался от журналистов и жил тихо. Селинджер превратился просто в отшельника после успеха "Ловца во ржи". Авторских, видимо, хватало на жизнь и он
сказал шумной действительности Гуд бай. Так же поступил странноватый Боби Фишер. Бредбери, писавший про полеты к далеким галактикам, в быту писал на
допотопной машинке, пользовался древним до состояния винтажности телефоном, бегал от журналистов и т.п.
Высокие достижения дают душе чувство собственной малости и великого одиночества. Шумят там, где цель не достигнута или цели вовсе нет. Высокие достижения рождают
отшельников, странников, блаженных, чудаков и т.д. Высокая культура неминуемо рождает монашество и юродство, чем так богата Русская история даже до днесь.
Именно наличие большого числа странных для мира людей, означает способность души народной ощущать высшие смыслы, недоступные для биржевых маклеров
или продюсеров, скажем, шоу-бизнеса.
Человек шумел, творил, изумлял, заставлял о себе писать в газетах, воевал даже (как Ушаков или Суворов). А на старости вдруг затих в деревне подальше от столицы да
поближе к какму-нибудь монастырю, и смотрит в небо с детской наивностью. А вся кутерьма, оставшаяся за спиной, кажется сном, привидением. А она и есть сон и привидение.
В этом всякому человеку придется убедиться. Как сказал мученик Тивуртий: Сей мир мнится быти - и несть! А тот мир мнится не быти - и есть!
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
