«Зиму перезимовали, перезимуем и весну» – слова некого вологодского оптимиста я поставила себе в статус, укрепляясь духом. Пора было «зимовать» лето. Нехотя подтаивали сугробы в заснеженных по-прежнему дворах – ночные заморозки только укрепляли их решимость продержаться до нового зимнего сезона. Нехотя, но вскрылась, наконец, и разлилась река, неся льдины, на которых, как на пароходах, плыли чайки, прилетевшие раньше грачей и уже в том раскаявшиеся. Природа словно наказывала всё живое, поверившее в «глобальное потепление».
И как было не схватиться за предложение поехать с экскурсией в Тотьму, где не бывала ни разу, и зачем ждать лета, которого, возможно, не будет… После зимней медвежьей спячки – хлебнуть, как воздуха, новых впечатлений. Встряхнуться, что было заранее обещано на «неважной», мягко говоря, дороге до вожделенной Тотьмы.
И я поехала. Утром хлестал ливень, настоящий, с пузырями, пророчащими, что это – надолго, наверняка на весь день. Но… Зонт с собой, непромокаемое пальто, прочные сапоги – и вперёд, на экскурсионный автобус. Автобус поразил величиной и повышенной комфортностью. Машины на дороге казались букашками с высоты пассажирского сиденья. Да и водитель – ас, наверняка, бывший каскадёр. Я с ужасом наблюдала, как на узком шоссе, нависая бортом над придорожной канавой, он объезжал особо тряские места. И ещё – он не переносил транспорт, идущий впереди. Неумолимо настигал, и, на повышенной скорости, обгонял дальнобойных гигантов с прицепами, и так же легко обходил высокомерные иномарки. Неважно, что шоссе заливало дождём, и впереди стоял плотный туман. Бог нас миловал!
За пределами города полноправно стояла зима. Придорожный лес, во всю просматриваемую глубину, и окрестные поля – под плотным снежным покровом. И только лесные ручьи и немногие встреченные речки переполнены тёмной болотной водой, бурно текущей под уклон – все в одну сторону, и догадка верна, что где-то вдали, за лесами, за полями, за редкими серыми избами – принимает их воды готовая к разливу Сухона.
Туман стоял повсеместно. Было видно, как рождается он на границе холодного наста и по-весеннему тёплого дождя. В тумане угадывались деревни, стоящие вдали от трассы. Их было мало, но они, живые ещё, тянули к себе грунтовые дороги, разъезженные тракторами, в конце которых крепко стояли прямоугольники ферм, с ближними силосными ямами, не открытыми – по-зимнему.
Однообразие пришоссейного пейзажа клонило в сон, тем более, что боязнь проспать очень ранний выезд помешала выспаться… Мне показалось – только смежила ресницы, а потом разлепила их – вот он, районный город Тотьма, отстоящий от областной столицы в двухстах с небольшим километрах.
Там было пасмурное небо, но без капли дождя. Ждали экскурсовода – какая-то неувязка – слишком рано приехали, благодаря нашему асу. Вот, дождались, и автобус двинулся от краеведческого музея, замечательного, но не входящего в наши планы, на берег реки Сухоны. Пока мы осматривали позеленевший памятник поэту Николаю Рубцову, на себя не похожему, погода неизъяснимо разъяснилась. Сухона лежала внизу, под крутым берегом, и не думала просыпаться. Потемневший лёд, со следами зимних дорог, вдоль и поперёк реки, не собирался освобождать её из плена. Похоже, зима не намерена отступать, хотя солнце поднималось всё выше в небесной голубизне и заставляло нас, экскурсантов, скинуть пальтушки, и размотать шарфы, и бросить в автобусе непросохшие зонты… Поразительно, что на огородах, при каждом домовладении, лежал белейший глубокий снег, городские же площади на глазах оттаивали, обнажая из-подо льда всю мусорную изнанку, накопленную за пол-года, а под низенькими окнами уже зеленела трава, и мать-и-мачеха раскидала повсеместно, где только стаял снег, свои невзрачные желтеющие цветочки. Полное ощущение, что встретились, наконец, зима, весна и лето – на этом пятачке, исторически полновесном.
