И что же будет 17 марта 2017г.?
Посмотрел на себя в зеркало и понял, что этот «кто-то» был прав.
Макарыч, трубку взял не сразу, но выразил крайнюю радость на мое предложение посетить его и Машу – его жену в ближайшее время. Такая реакция меня вдохновила и я стал размышлять о том, как бы с собой взять ружье и побродить по хорошо мне ранее знакомым местам.
Второй звонок Макарычу подтвердил мои самые худшие предположения, рассеяв иллюзии, напомнив о том что надо делать назвавшемуся груздем.
Я долго сидел, рассматривая свою старую «тулку», поглаживал её ложе. С ней ещё мой отец ходил.
Мое поведение вызвало крайнюю озабоченность домашних, кроме внука Тимки, которого сообщение о поездке в лес – в гости, с ружьем привело в восторг по силе и эмоциям сравнимый только с суровостью и озабоченностью всех остальных, кто был в доме.
Хорошо, что еще мой дед ввел в доме порядок, что «с дедом может спорить только бабушка с его разрешения», поэтому мы с Тимкой и с огромным количеством каких-то пакетиков, свертков, чехлом с ружьем все-таки добрались к вечеру до Макарыча, который встретил нас вопросом, демонстративно оглядывая привезенное: «Навсегда что ли к нам?» и получил ожидаемую им комментарий – «Дурак ты, боцман, и шутки у тебя дурацкие!». Ответ давал знать ему, что его анекдоты я не забыл, что помню те давние времена и все, что с ними связано.
Маша «подлила масла в огонь», хлопнув себя по бокам, что-то лепеча и глядя на Тимку.
Единственно нормальным человеком была Катя – внучка Макарыча, которая спокойно наблюдала за происходящим из дверей комнаты.
Надо знать Тимку: наличие в комнате незнакомой девочки – ровесницы на время ввело его в ступор, а меня в полную уверенность в том, что мир «выпал» из зоны внимания Тимки на долгое время.
Маша погнала нас к рукомойнику, но мы с Макарычем разглядывали друг друга, радуясь встрече, пока мелкие лили на себя воду.
– Нет! Торить лыжню придется мне! Я не смогу по песку за тобой идти! – «захрюкал» он, довольный своей шутке, и точно так же, как Маша, хлопнул себя по бокам, напомнив мне старого и гневного гуся.
– Будешь при внуке подрывать мой авторитет шалепну тебя дуплетом у первой же осины, – предупредил я его, улыбаясь.
Тимка за столом все пытался «правильно» взять громадную ложку. Катя с такой же ложкой справлялась «запросто», чем вызвала то ли уважение, то ли завись его.
…Мы ушли в лес, когда было ещё сумеречно. Тимка спал. Маша пообещала научить его делать блины и печь их.
Лес я не узнавал. Все было «вроде так», но все по-другому.
– Рубители леса потрудились! – прокомментировал мои вопросы Макарыч, – Осиновый кол им в глотку!
…Никак не нажрутся!
…А и то – всю районную власть кормить им приходится!
…Сволочи! Словно последний день на свете живут! Нет у них ни детей, ни внуков!
…Лесовозы разодрали всю землю! Геморрой им в задницу – полено в глотку!
Выходили с другой стороны села, когда уже начало темнеть.
– Помнишь, тут было наше футбольное поле?!.. Не нужен им ни футбол, ни волейбол больше! Только «гадыжеты»! – показал он на поле заросшее сосенками высотой по метров шесть, – Ни хрена им не надо! Раньше пели – «Раньше думай о Родине, а потом о себе!». А сейчас ни поют, ни думают! …Сволочи! Продали нашу нефть дяде и рады! Все равно, что «за хорошие деньги» продать дедовские иконы! А и то… У самих ни «няму», ни таланта, ни желания!
…Сволочи!
Макарыч достал телефон, отошел в сторону и кому-то позвонил.
Удовлетворенно хмыкнув, подошел ко мне: – Зайдем в гости? Приглашают! Персонаж занятный. Тебе полезно посмотреть, да и мне зайти к нему надо. Откуда он тут появился – никто не знает. Макарыч показал на дом, стоящий на отшибе на берегу реки.
Двухэтажный дом резко выделялся даже среди строений дачников.
– Кто такой?!.. Откуда?!.. Сам – не говорит. Пытались узнать через внука Вовкиного – «мента». Тот тоже руками разводит. Говорит, что мода теперь у власть имущих перед тем, как «на дно залегать» менять фамилию. Может и правда! Ни с кем из наших не общается, а к нему ездит народ-то. Ездит! Судя по машинам – не простой народец-то!
…Зайдем?!.. У меня дело, а тебе интересно и полезно будет.
…Не простой персонаж!
…Встретил нас мужчина постарше нас. Гладко выбрит. На лице ни радости, ни внимания. Видел я такие лица. Чем выше кабинеты, тем они чаще встречаются. Познакомились. Пригласил нас в комнату. На столике, какая-то огромная бутылка, не початая, закуска. Поговорили ни о чем.
– А можно, мой кореш о чем-нибудь спросит вас? – Макарыч обратился к хозяину не выпуская бокал из рук.
Тот долго и внимательно посмотрел на меня.
– Можно, – ответил тот и поднял палец.
Я посмотрел на потолок, обшитый деревом, светильник белого металла.
– Что хотите знать? – спросил он меня и поднял большой стакан с напитком на дне.
От неожиданности я не знал ни что спросить, ни про кого. Хозяин выжидательно смотрел на меня.
– Что ждать от нового президента-то Америки в ближайшее время? – вдруг выпалил я неожиданно для себя.
Хозяин застыл, не отводя от меня взгляда и не мигая.
– Он сам пока не знает!!!
Все определится 17 марта 2017 года. – ответил хозяин.
Я с удивлением вопросительно уставился на него.
– Коротко: Трамп! Если оттуда смотреть, – он неопределенно махнул рукой за спиной, – это П –март. «П» – семнадцатая буква в русском алфавите. Ты просил «в ближайшее время – значит «вот-вот». Получается 17 марта 2017 года.
Значит 17 марта 2017г. тебе придет ответ на твой вопрос. Сам ответишь на него!
Заметив мой пустой стакан – тамблер, он долил в него, Макарычу, себе и откинулся на спинку кресла. Достал сигареты в деревянном ящике, подвинул его поближе к нам и застыл.
Мы с Макарычем молчали. Хозяин тоже.
– 17 марта 2017 года – пятница. Год Петуха.
...Что-то есть в его чубчике, напоминающее гребень забияки.
20 лунный день совпадающий с субботой – однозначно к удаче. В этом случае «близко, но не факт». Убывающая луна. Новые дела не начинают. Завершают старые. Впереди суббота, воскресенье. Кто-то успеет к понедельнику принять решение. Новые дела начинать не стоит – будут подводить итог старым.
Тройка! Не прощает обид и очень жизнелюбива. Очень!
Да-а-а... Кто только не вытер ноги о нового президента в своей стране... Такие волки не прощают обид. Тем более не прощают обид их жены.
Цвет дня – кровавый! Рубиновый! Как звезды у Кремля... Или как пол в машине «Джека»... Джона Кеннеди...
Каким путем пойдем из точки «А» в точку «Б» пока неизвестно.
– А что это за точка «Б»? – перебил я.
Хозяин поставил на стол бокал и поднял два пальца.
Макарыч догадался и сказал: «Это уже второй вопрос!»
Хозяин утвердительно кивнул и улыбнулся краешками рта.
Потом мы сидели и говорили «ни о чем».
Идя домой, было бы уже темно, если бы не Луна, я сказал: «У меня такое ощущение, что он заранее знал, что я его спрошу».
Макарыч молчал. Уже у своего дома сказал: «Или ты его спросил то, что он хотел! Такое бывает...»
«Или он сказал то, что хотел сказать, но не знал как это сделать!» – подумал я.
…Дом встретил нас запахом блинов и тишиной.
В большой комнате за столом сидели Тимка и Катя и «играли» в шахматы. Глянув на меня Тимка повернулся к столу.
– Жизнь все чудесатее и чудесатее! – сказал я Макарычу, кивнув на них, снимая ботинки. – Никогда не видел внука сидящим спокойно и молчавшего более двух секунд.
– То ли еще будет! То ли еще будет! То ли еще будет ой-ё-ёй! – тот грустно пропел, согласившись со мной, сел на лавочку в коридоре, прислонился устало к стене, глядя на внуков и думая о чем-то своем.
Свидетельство о публикации №216121201304