Главный письменный стол

                                     Химия давалась легко...

                                    -Конечно! У него, ведь, папа - химик!,- говорили те, кому,  всегда и везде,  все было понятно. Просто, мне нравились  научно-популярные книжки, где мудрые академики рассказывали о захватывающих открытиях, самопожертвовании отважных первооткрывателей, интересных деталях взаимодействий великих ученых, молекул и атомов...

                                     За отчаянной суетой окружающей действительности , порой, ярко и контрастно проглядывали  строгие законы Гармонии Вселенского Мироустройства....

                                     Самым сложным, оказалось поддерживать авторитет моего папы... Как учитель средней школы, он давно и полностью переключился с химии на преподавание биологии...

                                     По старой памяти он неплохо разбирался в решении большинства несложных химических задачек. Однако, Этя Ароновна Фридман - наша классная  и химичка в одном лице , взирая на легкость, с которой я щёлкал обычные задания, стала извлекать из журналов особые садистские случаи...

                                     Такие сложные задачи, почти как коньяки, помечались звездочками.  Одной, двумя, иногда, тремя... Слава Б-гу, что неуемная фантазия составителей не добралась до заветных пяти звездочек...

                                     Глядя на бесконечные варианты, по которым могли проходить окислительно-восстановительные реакции, непредсказуемое поведение атомов хрома, железа и марганца, меняющих свои валентности как перчатки, отец безнадёжно махал рукой и отправлялся готовиться к своим завтрашним урокам по биологии...

                                     Виновато улыбаясь, он оставлял меня с тяжелейшими заданиями один на один... За стареньким письменным столом, доставшимся за бесценок от родителей одного отличника, начинались бесконечные часы мучительных раздумий...

                                   - Дай Б-г, чтобы Ваш сын учился не хуже нашего,- напутствовали стол его прежние пожилые хозяева.  Продали его всего за одну красненькую потертую советскую десятирублёвку с изображением Ленина. Стол был, действительно, волшебным и, очень-очень, удобным...

                                     Особенно восхищали выдвижные ящики... Они  двигались легко, бесшумно и плавно, одним  касанием пальца...

                                     На следующий день после покупки, отец пригласил плотника - своего великовозрастного ученика из вечерней школы. Тот, вдобавок ко всему великолепию, устроил  на поверхности стола роскошное дерматиновое покрытие...

                                     Обложившись  учебниками, последними журналами и пособиями, папа пристраивался неподалеку от меня, составляя бесконечные планы уроков... На куске старой панели из ДСП, обитой невзрачным пластиком, он умудрялся писать удивительно красивым каллиграфическим почерком...

                                     Свой "письменный стол", отец , каждый раз, устанавливал по-новой,  засовывая панель в узкое пространство между подоконником и чугунными батареями отопления... В таком положении он высиживал часами... Зимой, когда батареи были слишком горячими , он прикрывал их старыми полотенцами... Места явно не хватало. Книги, журналы и пособия приходилось раскладывать и на подоконнике...

                                  - Передай привет папе,- видя блестящее решение тяжеленной задачи, Этя Ароновна понимающе улыбалась, похлопывала по плечу и давала следующее задание, вновь, казавшееся неподъемным...

                                    Очень хотелось бы рассказать ей, пояснить, как-то, намекнуть, что все решил именно я, решил самостоятельно... Однако, зародить хотя бы малейшую тень подозрения в папиной несостоятельности, было совершенно невозможно...

                                    Стёрлись в памяти  громкие победы в городских, республиканских и прочих олимпиадах... Поблекли в суете сует и многочисленные достижения в перипетиях жизненных коллизий, казавшиеся значительными...

                                    Нечасто, но вспоминаю любимый волшебный письменный стол, помогавший в сотнях локальных поединков с самим собою...

                                    Однако, кусок старой древесно-стружечной плиты с поцарапанным во многих местах светлым пластиком, за которым работал папа, оказался самым главным... Он запомнился навсегда, во всех подробностях...