А может, это любовь

     Лето, рано стартовав эффектной жарой мая, словно одумалось и плотно напустило серую сплошную облачность. Сделалось холодновато. И лишь изредка нет, нет да и прольётся частый дождичек, разбегутся тогда по небу беглыми обрывками кучевые облачка – но вялые, не те ослепительные громады середины лета, а так, мелкими барашками появятся на, прорвавшейся из за туч, синеве небес. В эти-то  прогалы  и успевает брызнуть светлой солнечностью тепла. Да ненадолго. Вновь сгустится серость, и как-то неуютно станет на душе, даже и на свежем воздухе нет восторга радости среди  деревьев,  трав и цветов. Вот им-то всё нипочём. Рада молодая поросль и толике  тепла да дождям, редким в начале лета. А то ведь в  обыкновении  здесь жаркая сушь и трудно посевам людским взойти да укорениться для последующего рывка ко цветению, обещающему всё-таки виды на урожай.

    Не так дикоросы. Для них сдержанность начала лета – праздник благодарения. Трава местами уж по колена будет, а сибирские цветы являют буйство красок: жарки оранжевыми головками кивают на растопырившийся бадан: над ними синие колокольчики распространяют окрест неслышимый для человека свой звон, который, однако же, отзывается в душе благовестом троицыной заутрени.
Светло и радостно человеку на душе. И кажется – чего бы ему ещё  желать от жизни, кроме вот этих  мгновений у мира творения?
Может быть, сама жизнь диктует ему иные законы?

     Вот я вижу  на пашне с молодыми всходами вертлявую трясокузку. На  сей раз она возбуждена сверх меры – и так, и сяк повернётся вокруг чего–то такого, чего моё, актуальное для нынешней моей поры,  зрение, не может вполне различить. Трясогузка же пытается мотылька из  своего клюва  передать серому комочку.
     Птенчик? Да вроде бы рановато. Хотя кто знает, может быть и на птичье племя действует теперешняя акселерация?
     Наконец мотылёк скушан, и трясогузка, едва упорхнув, тут же и возвращается с новой добычей. Кормление продолжается. Удивительно то, что едок ведёт себя совсем не по-детски, не ожидает появления кормилицы с раскрытым клювом, а как бы кочевряжится перед самкой. Мол, что ты мне тут принесла? Ешь ты сама эту …? и трясогузка отправляется на поиски лучшей добычи.
   
     На этот раз её всё нет и нет. И серый комок обеспокоен. Он оборачивается,  поглядывая по сторонам. Да это же не птенец, а натуральный самчик трясогузкин. Видимо,ему надоедает долго ждать и он, взмахнув крыльями, резво порхнул в сторону, причём  совершенно не ту, куда улетела та навязчивая пичужка.
     Что это такое было меж ними? – думаю я.
     А может быть  это любовь?