Не совсем правильная жизнь

                                        Мама всю жизнь болела, страдала ещё с самого своего детства. Война и гетто не улучшили состояния. Но пришло мирное время, мама вышла замуж за моего папу, тоже побывавшего в гетто и вернувшегося домой после семилетней службы на Тихом океане. 

                                       Пока мы жили в Сокирянах, мама работала в бухгалтерии пивзавода. Помимо  легендарного сокирянского пива, там производили ситро, лимонад и крем-соду.

                                       Со временем, на заводе стали выпускать вкуснейший « Украинский салат». На красочной этикетке стеклянной поллитровой  банки был нарисован болгарский перец, кольца репчатого лука и морковка. 

                                       Стоило богатство целых двадцать копеек. Мы открыли то кулинарное чудо, собравшись вокруг стола всей семьей. Роза и Ривка , мои бабушки, положили на кусочек хлеба лишь по щепотке , папа с мамой, чуть больше. Мне досталось без ограничения. С того момента, когда стали выпускать такие салаты, Сокирянский пивзавод стал называться пищевым комбинатом.

                                       Ещё  там выпекались хлеб и белые булочки, которые ежедневно, на большой перемене, выдавали нам-первоклашкам. Выдавали по списку, вместе с кружкой пахучего горячего молока. Этим компенсировалось полное исчезновение из Сокирян белого хлеба. Никита, наш главный партийный начальник  страны, в те времена, увлёкся выращиванием кукурузы. Та заняла собою все миллионы гектаров. Пшеницы посеяли намного меньше.

                                       А потому, чёрный хлеб с примесью гороха доставался только в гигантских многочасовых очередях, а белый, по слухам, продавался только в городах. В Сокирянах его не видели несколько лет. Вдоволь хлеба мы наедались только в Тирасполе, куда приезжали в гости к тете Циле и дяде Борису.

                                       Светка и  Маринка, их близняшки, ещё ходили в ясли, находившиеся прямо в большом и дружном дворе.

                                       Жанну, рыжеволосую и шумную старшенькую с длинной косой, отводили по утрам в садик, который располагался у самого Дома Советов.

                                       Его огромное здание с величественными колоннами украшало город и все тираспольчане , с самого детства, здорово им гордились.

                                       Жанка ходить в садик решительно  не любила. Всю дорогу вырывалась и ревела. А я сопровождал ее и жалел, что целый день совсем не с кем будет играться. Закончив Тираспольский пединститут, Жанна, в первые годы, работала в том же детском садике. Служила там воспитательницей. Все дети ее очень и очень любили.

                                       Раз в месяц , в Сокирянах, бабушка Рива устраивала выпечку хлеба в большой печи. Покупали муку втридорога, месили тесто, бегали в погреб за дефицитными дрожжами, постоянно следили за большими кастрюлями, из которых  капризные заготовки все норовили вырваться и сбежать.

                                       Огромные караваи, пыхавшие жаром, доставались из раскалённой печи большими ухватами и заворачивались в полотенца.

                                       Так, подолгу, они не остывали и хранились, не засыхая , целую неделю, а то и больше. Отламывать маленькие горбушки дозволялось только мне.

                                       Параллельно выпекались вкуснейшие печенья , а по большим праздникам, торты, штрудель, флудн и прочие прелести. Бабушка, раскрасневшаяся у печи до цвета помидора, каждый раз, прибегала ко мне с каким-то новым вкусным образцом выпечки.

                                     - Кушай, эс ( кушай, идиш), Милику. Мулы там ( вкус совершенный, идиш)

                                       Жили мы небогато, но радостно. Непрестанное ощущение оптимизма и радужных надежд придавали не только голоса радиокомментаторов, но запуски спутников и самых , что ни на есть, настоящих космонавтов.

                                       Ничего, что не хватало разных товаров. В крайнем случае, как в знаменитой песне « обещали космонавты и мечтатели» , мы готовы были вырастить огромные урожаи  на самом Марсе, где могли зацвести  даже яблони. Выращивать такое изобилие на самой матушке Земле мы ещё не совсем научились.

                                      До коммунизма, по разговорам, было уже совсем близко. Плюс, сборная Союза выиграла чемпионат мира по хоккею. Шведов разгромили не хуже, чем во время Полтавской битвы.

                                      По декабрям, накануне каждого Нового года , объявляли об очередных удешевлениях канцтоваров, консервов, одежды и многих других позиций.

                                      В кинотеатрах, наряду с лентами о гражданской и Отечественной, множеством индийских фильмов, показывали экранизацию произведений  Толстого, Гоголя, Пушкина и Шекспира. Многие декламировали стихи. Тогда был самый взлёт талантливых поэтов и писателей, композиторов и кинорежиссеров.

                                      Пусть говорят, что это была пропаганда, массовое промывание мозгов. Но результат был потрясающий. Мы были счастливыми, в своём ожидании прекрасного будущего, отчаянно радовались праздникам, с удовольствием смотрели новые и старые фильмы , зачитывались своими и библиотечными книгами, много дружили и помогали друг другу.

                                      Все учились. Занимались в дневных и вечерних школах, многочисленных бесплатных кружках, очных и заочных институтах.

                                      Наверное, мы не совсем правильно жили. Результат нашей, может быть, не совсем праведной жизни, где мы были слишком жизнерадостными эгоистами, говорит сам за себя.

                                      Как легко, на первый взгляд,  разрушились первый и второй Храмы на Святой земле, ушли в небытие древние цивилизации  Египта и Греции, империи Рима и Македонии, Испании и Великобритании, Царской России и Советского Союза.

                                      Но нам, тогда, в шестидесятых и семидесятых, нам, особенно детям, было очень хорошо и интересно жить...