Милок

       Продолжение 4

Принялась тетка перешивала мужнины рубахи и штаны на Мишу. Так что вскоре для него была припасена «новая» синяя рубашка, черные брюки и стеганый ватный жилет, толстый и довольно тяжелый. «Жилетку будешь скидовать вместе с шубейкой, а все надевать надо, уж больно болтается шубейка-то  на тебе. Никифор мой справный был мужик», - говорила тетка. Не нравились такие разговоры Мише, а тетка часто их заводила, но возражать не смел. Да и мысли у него с некоторых пор шли в одном направлении — снова бы увидеть Татьяну. Тетку спросить стеснялся, но все-таки решился : «Тетьдаш, что-то у тебя в гостях давно никто не был». Тетка Дарья сразу смекнула, о чем это он. Пряча улыбку, ответила: «А кому больно ходить-то? Татьяне разве. Дак, в заботе вся. У них какой только скотины и нет. И коровы две, и овцы, и куры с гусями, лошадь, бурун не один. Девкой была, не больно работой-то загружали дома-то, шила да ткала.  Счас у свекра покуда живет. Уйти все собирается. Мужик ее в пильню попал. Руку отхватило. Пока до нас довезли, дак, кровью изошел да помер. А ей всего-то двадцать четвертый годок. Деток бог не дал. Да и прожила-то замужней с годок разве. Она из семейских». «Из кого?», - удивленно спросил Миша.  «Из семейских. Староверы они. Вон, в сенях в шкапчике посудку для нее храню. Из моей чашки пить ни по чем не станет. Не принято у них. Грех. Баушки Степанида с Глафирой приходят иногда, дак, для них тоже прибраны чашки. После, после расскажу», - Отмахнулась тетка. И Миша очень надеялся снова увидеть Татьяну, но она не приходила. Он стал задумчив. Однажды, придя с работы, тетка сказала, видя его угрюмое настроение: « Ты, парень, забудь про Таню-то. Замуж она выходит за деверя. Отец со свекром так решили. У них нельзя ослушаться. Понял? Выкинь из головы. Понятно дело, в молодые-то годы все торопыги, подай все сразу и сейчас. Вот погоди, познакомлю тебя с кем». Легко сказать — забудь, а если не забывается.
       Проснулся Миша от урчания в животе. По избе такой дух вкусный плавал, аж скулы свело и рот слюной наполнился. Накануне был сочельник и есть пришлось только поздно вечером, строго было у тетки. Еле дождался. Поставила перед ним тетка сочиво да стакан взвара.  Распаренные крупные зерна пшеницы в меду с маковой растиркой и взвар из яблок, рябины, слив. Вкусноооооо!
       Побрякал рукомойником, утерся и за стол, и давай все подряд мести. Накануне, после взвара с  кутьей, попробовал  расстегая с грибами да киселя клюквенного и спать ушел. Сейчас слюнки потекли от вкусностей на столе. Ай да, тетка, какой стол рождественский собрала. Сначала выпили по рюмочке кагору, заели винегретом. После рюмочки водки - холодцом и супом наваристым. Отвалился Миша от стола, а тетка говорит:
Напротив дом с зелеными наличниками, вон, видишь? Сходи давай. Отнеси кутьи, угости Анфису Матвеевну, болеет больно.
Зачем? Поди свою делала.
Неси-неси. Надо так. Болеет она. К вечеру с тобой в гости пойдем.

       Идти было одно удовольствие. По-рождественски морозно, звездно, празднично скрипел снег под ногами и под проезжающими мимо санями, встречные улыбчиво здоровались, звали в гости. Тетка наставляла всю дорогу:
Ешь, не чванься, а то хозяйку обидишь. Ее, кстати, Еленой Ивановной зовут. Девушки там будут, приглядись. Какая по нраву придется, с той поближе познакомься. Девчонки на знати, рукодельные, скромные. К Соне присмотрись, тебе ровесница.
Лучше бы тетка ничего заранее не говорила. Миша заволновался, запаниковал, хоть назад
поворачивай.
     -     Да не переживай ты, народ хороший, приветливый. Тем более сегодня праздник. Гостей, хоть и много будет, запоминать всех тебе не обязательно.
       Встретили их радушно, за стол усадили. Стол вкуснятиной заставлен. Оглядев его, Мишу аж замутило. Не стал даже представлять, что будет, если он съест хоть кусочек. Нервничал, вертел головой, пытался угадать среди гостей хозяйских дочек. Прямо напротив сидела девушка с милыми ямочками на щеках, с пушистыми ресницами и русыми кудряшками по плечам. «Вот бы это была Соня. Какая красивая» - подумал Миша. Рядом с ней сидели в ряд пять кареглазых темноволосых барышень. «Интересно, какая из них Соня? Или все-таки Соня - она, с ямочками» - размышлял Миша. «Манечка, у вас там хлебушек есть?», - крикнули с другого конца стола. «Есть», - ответили «русые кудряшки». «Значит, не она. Не угадал. Жаль. Которая же?» - подумал он,  исподтишка рассматривая  девушек. Но никого не выделил, против Мани они много проигрывали в его глазах. В разгар застолья тетка Дарья сказала:
   -   Девоньки, кутью все ели? Коли ели, погадать можно. Возьмите-ка по яблоку, да разрежьте  в аккурат на половинки, а потом смотрите на середку где семечки сидят. Коли красивая, ровненькая звездочка, то счастливый для вас год будет.
Ухмыляясь скептически, косясь на девчонок, как те стараются  ровненько разрезать яблоки, Миша тоже располовинил ярко-зеленое яблоко. Глядь, а в серединке ровненькая звездочка. «Какой же счастливый год , если Соня это не Маня» - подумал он. Он поймал ее взгляд, сердце аж биться перестало. «А я что, телок на веревке? Зачем мне  другая девушка, если Манечка вот она, рядом» - подумал он. Заиграла гармошка, задвигались стулья, заходила ходуном посуда в горке, плясали все, кроме него. Он наблюдал, и чем больше смотрел, тем больше убеждался, что ему по нраву Маня. А подойти не решался.  «Ну, давайте-ка споем, передохнем», - крикнула Елена Ивановна, махнула гармонисту и запела: «Сорву я веточку, сорву я витую...». «Спою про Манечку я про убитую». «Шли подружки в сад...», - подхватили остальные. «Какая дурацкая песня» - подумал Миша, хотя слышал ее не раз. Маня с подружками ушли в другую комнату, туда тетка Дарья подтолкнула и Мишу. Девчонки затеяли игру в фант. Поскольку кавалер был он один, то его усадили отгадывать. Ну и досталось ему, все барышни загадывали поцеловать их и только Манечка попросила принести со стола конфетку.

              продолжение следует...