А для птички - два пряничка. Пернатое племя

              Жарки в зарослях   молодого  иван - чая
 
12 июня

  Сегодня  с  Вилюйкой  спустились   в  овраг.  Он у нас  по соседству.  Выходишь со двора,  переходишь   улицу  -  тут тебе и овраг.  Жители  прилегающих   микрорайонов   выгуливают здесь собак,  те же,   у кого нет собак,   прогуливаются  сами.   Дело в том,  что  наш  овраг  -  это широкий просторный лог,  поросший деревьями  и  кустами,  с  зелёными  полянами,  с   нахоженными  тропами,  с ручейком  на дне  и светлым, весёлым   косогором,  который  полого и степенно поднимается  к улице Обручева  в районе  целлюлозно - бумажного техникума.  В общем, наш овраг   -   место  привлекательное  и  бойкое.   Особенно  в июне.  Когда здесь  всё  зеленеет,  благоухает  и  цветёт.   И что удивительно…   Три недели назад   земля  вокруг  была чёрная, обгорелая, как головешка.  После  весеннего  пала.   И казалось, что  выгорела  она  до  основания,  и  теперь на ней никогда и ничего не вырастет, и вечный удел её – бесплодное и бесполезное прозябание под чёрным траурным покрывалом.
 
   И вот, прошло  меньше месяца,  наступил  июнь – и  откуда что взялось?  И многочисленные  золотые  лютики, и ярко оранжевые жарки,  и  затейливые  башмачки, и  голубая герань,   и белая кашка, и  медуница… И жёлтые одуванчики   вдоль тропинок.  И всё это на ярко  зелёном   ковре   из молодой травы, лугового клевера, соссюреи,  солодки,  пастушьей  сумки…    Всего не перечислить.   Да  и  не  знаешь многих растений.

   С чего же  всё это выросло?  Да  с такой щедростью, да в таком многообразии?!  Откуда  всё  взялось? Неужто, из той самой,   убогой и безжизненной  черноты?  Чудны дела твои, Господи!

   Такие   вот,  мысли  посетили меня сегодня, когда мы с Вилюйкой  шли по оврагу.    Гулять  мы с ним ходим  по - разному.  То  сразу  в лес идём, то  - через овраг.  А то, просто в овраге прогуляемся – и домой. Если времени мало.  Сегодня пошли  через овраг, потому что,  здесь  он может гулять свободно,   не на поводке.    В лесу  же, когда  я его отпускаю,   он тут же пропадает из глаз,  и  волен заниматься  всем, что ему взбредёт в его бедовую щенячью головушку.   В том числе,  и гонять птичек,  сидящих  уже  на гнёздах,  устроенных   на земле.  Здесь  же, в овраге он постоянно у меня на  виду, и опасности пернатому поголовью не представляет. 

   Внизу, сразу за мостиком   на   молодой осинке  сидит    жулан сорокопут.  Он всегда здесь сидит.   Хищник   с  приятной   внешностью.   В  жизни  так  бывает.  Сидит   он по – особому:  вертикально - его аккуратный длинный хвост  смотрит   вниз, туловище торчит столбиком.   Всегда развёрнут  к  врагу.   Грудка и брюшко  белые.  Шапочка   на   макушке  буровато – серая.   На глазах  узкая чёрная маска, как у благородного разбойника   Зорро   из  фильма  с  Ален  Делоном.   Но всё дело в том, что наш   сорокопут -  разбойник  совсем не благородный.   Растительную пищу он не  употребляет.  Ему подавай живность.  В его рационе:  всё что ползает,  всё  что летает, в том числе,  и его сородичи - небольшие  певчие птички.   Какое уж тут благородство. 

   И хоть внешность у него привлекательная, но голос, надо сказать,  очень   противный.    При приближении неприятеля - будь  то я,  будь то  Вилюйка,   жулан начинает издавать резкие, короткие   угрожающие  звуки.  При этом, сидит до последнего, не трусит,  а если и улетает, то не далеко.  И всё  продолжает  грозить ,  дескать,  не поздоровиться, если что.   Выглядит он при этом, весьма убедительно.  Видно,  что  не шутит.   Видать где – то  рядом  у него  здесь  гнездо,    и так он защищает своё семейство.  Смело и  отчаянно. 

   Я, как – то,  уже глубокой осенью  нашёл  неподалёку  отсюда  в зарослях  кустарника  и крапивы  гнездо.   Располагалось   оно  у самого ручья,  в развилке старой ивы.  Достаточно большое,  грубоватое,   устроенное  непривычно  низко  над   землёй. Похоже,  что это и было гнездо  жулана.   

   После оврага  мы  с Вилюйкой   перебрались на берег залива, где  щенок  всё  так же бегает свободно.  Места открытые,  пёсик  на глазах  и у меня нет опасений, что он может  как – то набедокурить.    Так мы прошли вдоль залива метров 200, когда я услышал новый, не знакомый мне напев.   Мелодия  неслась   с  берёзы,  стоявшей  отдельно, на приличном расстоянии от своих лесных  сородичей, у самой воды.   Саму птичку я не видел, но   пела   она так трогательно,  что я тут же отправился  на  её поиски.  Я зашёл в лесок  и, прячась за кустами  и деревьями,  вскоре оказался напротив нужной мне берёзки.  Песенка  звучала совсем близко, была она  тихая,  очень мелодичная и немного с грустинкой.   Певца я увидел  там, где и предполагал увидеть – на  берёзе, на ветке.  Он был весь на виду,  не прятался.  В первую минуту я почувствовал разочарование.  Мне показалось, что на ветке сидит обыкновенная овсянка, которая, почему – то,  запела  не своим голосом.   А решил я так, потому,  что  грудка  и брюшко у певца были  ярко   жёлтые,   овсяночьи.   

   Но  очень быстро    понял,  что  был  не прав.   Птичка сверху вся была шоколадной, что не характерно  для овсянки,   к тому же,  поперёк   грудки её проходила  характерная   коричневая полоса.  Это был дубровник.  Родственник овсянки, но в наших краях, птица очень редкая.    Раньше я её никогда не встречал, и знакома она была мне  только по  определителю.   Естественно, что  мне хотелось  рассмотреть её досконально, но – не вышло.  На нас с Вилюйкой  набежал пожилой бегун в майке и шортах.  Вилюй  сдуру  принялся его облаивать.  Тот остановился и ждал, пока я уберу собаку.  Мне пришлось брать  щенка на поводок.  Пока возился с Вилюйкой   да извинялся перед   спортсменом  в  шортах,   дубровник улетел.  Больше  он мне не встретился.    Редкая птица.

   Когда  вышли на мыс,  Вилюйка, как всегда,  принялся за зуйков.  Теперь он охотился за ними в воде  -  то вскачь, то вплавь.  Недалеко от берега, из воды торчали несколько столбиков, на которые и присаживались  зуйки, подразнивая щенка.   Тот и плавал от столбика к столбику. Иногда же,  вскачь носился за птичками по отмелям.  Пока Вилюйка был увлечён куликами,  я решил проверить:  как там  знакомое гнёздышко  лесного конька, где самочка уже сидела на яичках.   Возникли  у меня  некоторые опасения   на этот счёт.

   Вчера  мы с Вилюйкой  опять  искали гнездо пустельги.  На этот раз  нашли.  Гнездо большое,   высоко на сосне.  Нашли мы его ещё правее, чем я предполагал - за дорогой,   которая  идёт  к  морю от улицы Советской.  Птенцов в гнезде, судя по всему, ещё нету.   Я не заметил, чтобы  птицы кормили  молодняк. Это меня , правду сказать , удивило.  Я ведь  был  уверен, когда увидел сокола в городской черте с голубёнком  в когтях, что тот тащит его для своих птенцов.  Оказалось - я ошибался.  Видать,  голубёнка он нёс невесте. Ходят слухи,  что ухаживая за своей избранницей, он пытается угодить ей вкусными подарками.

   В гнезде всё  время  находился кто – то из родителей.   Видимо высиживают потомство.  И  делают это они по очереди.   Один  соколок прилетел  - другой улетает.   Меняются. При том,  каждый раз,  находящийся в гнезде  приветствует  прибывшего   короткими звуками:   ки-ки-ки-ки-ки…   А то вдруг дуэтом  заведут свою  не очень благозвучную   музыку. Подольше понаблюдать за птицами  Вилюйка мне не дал.   Он  весь  извёлся  и меня достал – не нравиться ему  в лесу на поводке  находиться.  Ему всё неймётся, ему всё куда – то надо, постоянно  дёргается, куда – то тянет.   В общем морока с ним. 

   И вот, когда мы оставили соколиное  семейство  и вышли на берег,  то  я и увидел  на мысу  шумную ватагу  школьников, которых привела учительница -  то ли на отдых, то ли на экскурсию.   Проблема была в том, что именно в том месте, где  расположились отдыхать школьники,  на опушке леса,  в небольшой ямке  под еловой веткой  находилось  гнездо  лесного конька, где самочка уже сидела на яичках.  У  меня  ещё вчера появились опасения, что шумная  компания может  испугать  птичку  и та  бросит  гнездо.  Сегодня же я решил проверить  -   не случилось ли  плохого.   Гнёздышко  находилось  недалеко,  и  я  очень скоро понял,  что  моя тревога,  мои опасения  были  не напрасны.   Дети нашли гнездо.  Теперь  оно,  пустое,  брошенное  птичкой,   сиротливо  лежало на траве неподалёку от ямки, где   его  и прятали  от чужих глаз заботливые   пичужки. Яичек  в   гнёздышке не было.  Рядом  на траве  лежали   два пряника.

Красивые яички у лесного конька: светло  серые с зелёным отливом,  в веснушках. Трудно удержаться ребёнку, чтоб не взять такую  диковинку, такую красоту. Вот и взяли.   Взамен   же,  чтоб птичке   не так обидно  было,   оставили  два пряника.

Собой - то, вряд ли, у них были.  Небось, после всего  уже,  принесли и положили рядом с гнёздышком.