Рецензия на «Евхаристия» (Александр Муленко)

Вот уж радостно удивили и ублажили душу мою, уважаемый Александр! Будь моя воля, я бы только за нижеследующий отрывок присудил бы Вам престижную Литературную Премию!

"Стемнело. По улице Шостаковича двигался длинный кортеж иномарок. Около машины священника они остановились и стали сигналить. Рёв рос, а Мурад виновато стоял перед ними, словно схалтуривший «под фанеру» певец, неожиданно пойманный зрителями врасплох. Освещённый фарами дальнего света, щурясь до слёз, он разводил руками, прося о помощи. Двери передних иномарок распахнулись и чёрные люди – тьма-тьмущая, каждый на голову выше Мурада, вышли навстречу и, чавкая лакированными ботинками по грязи, целеустремлённо направились к машине митрополита: «Прочь с дороги автокефальный! Наш дом Россия!», подняли её на воздух и выбросили в ржавый арык, служивший кюветом. Машина хрустнула и согнулась. Она лежала на склоне ямы, словно калека, в неестественной позе, роняя, как слёзы, бисер из лобового стекла. Во рту пересохло, священник хотел прочитать молитву смирения, но её слова застряли в горле, вместо бога он вспомнил Аллаха и бесы толкнули его навстречу нахалам. Старая рабочая ряса треснула на груди, обнажая вторую сущность священника – его тельняшку. Первый мерзавец в парадном костюме согнулся напополам, сражённый тяжёлым ударом в корпус, следующего он поразил апперкотом в нижнюю челюсть. Задыхаясь от боли, тот упал как подкошенный, крикнув проклятие женщине, «… породившей татарина», и только третьему наёмнику удалось блокировать атаку священника. Словно крылья, вспорхнули и хлопнули двери других машин. Группируясь для ближнего боя с бесом в лице рассвирепевшего Мурада, к месту побоища спешили другие головорезы-чернорубашечники, но правильные молитвы были напрочь забыты диаконом. Ряса мешала драться. Его одолели и, словно в мешке, спеленованого и слабого, разбитого в кровь, швырнули под ноги Спонсору.
«Остолопы! – взвинтился тот, опознав священника. – Это же дьяк митрополита Ираклия, освятившего Храм», - и, вспыхнув вишнёвым цветом, словно изложница со сталью, он начал наотмашь хлестать по лицам всех своих незадачливых холуёв, грозя им от имени избирателей «…низложить их полномочия на государственной службе».
«Уволю вас к богу в рай!», – ругался директор.
Мурад освободился от рваной рясы, окреп и тоже принялся лупцевать по мордасам остолбеневших налётчиков. Те стояли растерянные и беспомощные, как на допросе в милиции, закрывая свои стыдливые лица ладонями, массируя синяки. После каждого удачного удара Мурад назидательно приговаривал: «Сельский мулла умнее простого татарина. Твой дом Россия? Мой дом Россия! Изыди, сатана, из рожи холуйской. Живите свято: от души, а не денег, не покушаясь на веру, храня добро». Когда кулаки у бьющих распухли, они остыли и остепенились.
«А ты не промах, Святой Отец!», – похвалил его Спонсор, задыхаясь от бешеной драки.
«Машину жалко, - сиповато ответил ему Мурад, высмаркивая из носа густую чёрную слизь. – Хрустнула, как живая».
- Где же она теперь? – поинтересовался митрополит, заглядывая в эмалированное ведро, откуда вчера ковшиками пил кровь Иисуса, но там было сухо. В бане отца Иннокентия ничто не напоминало о недавней оргии".

Николай Апостолиди   09.03.2011 06:58   •   Заявить о нарушении