Рецензия на «Страх высоты Павел Шестаков» (Леонид Словин)

День добрый, дорогой Леонид!
"Через лабиринт", напечатанный в "Подвиге" начала восьмидесятых, до сих пор стоит у меня на полке... И по поводу упомянутой надписи карандашом - «Нехарактерно для советского разведчика». По-моему, эта тема вполне сознательно обходилась и по сей день обходится стороной всеми пишущими. Я о том, что "герой не имеет права стрелять по своим". Семеновский Штирлиц в ответ на сетования советского начальства, мол, "в гестапо вы принесли бы гораздо больше пользы", ответил: "Возможно. Но там мне пришлось бы мучить своих. И тогда я сошел бы с ума..." Вот Вы лично этому верите? Я - нет. Сказочный Бонд Флеминга имел "право на убийство". Уверен, что такое право дается практически любому разведчику-шпиону, работающему "у них" - и нет разницы, на Союз он работает, или на ту же Германию. Простейшая логика подсказывает, что проверку кровью устраивали при малейшем подозрении в нелояльности и т.д. Об этом, кстати, у того же Семенова в "Тасс уполномочен заявить" чуток сказано - помните эпизодического героя в исполнении Юматова? Он как раз и играл мужика, которого нацисты сразу повязали кровью - дабы назад пути не было...
Таким образом, на мой дилетантский взгляд, карандашом была написана правда - сама подготовка разведчика в те времена заранее давала "индульгенцию" за возможные будущие грехи. На одной чаше весов - жизнь партизанки, на другой - судьба всей операции, успешное проведение которой, возможно, сохранит жизнь десяткам тысяч. Что должен выбрать герой? "Нет, я на это пойтить не могу!" ? Детский лепет. Ответ для того времени прост: сама партизанка твердо сказала бы: "Стреляй! Для большого дела и жизни не жалко..."
Спасибо и всего самого доброго Вам. С уважением А.Т.

Александр Терентьев   22.05.2013 11:34   •   Заявить о нарушении