Дорогая Алика! Ты мне написала, что тебя рассмешил мой вельможный герцог, употребивший в своей речи диалектизмы ("геволт")старых одесских евреев, с которыми он строил этот город. Конечно, здесь были и греки, и цыгане, и итальянцы, и много других.Но посуди сама, могло ли быть иначе. Ведь стоя на своем пьедестале, и сотни лет вслушиваясь в их наречие, он пропитался им, как своим родным. Конечно, если бы не эта огромная разница в днях рождения герцога и соавторов этой миниатюры, то он выражался бы более изысканно - литературно-поэтически, стихом моего друга и соавтора, крымского поэта А.Зиганиди.Но ему пришлось слушать до сей поры даже тех потомков старых одесситов, которые, встречаясь у его памятника, спорят до сих пор, кто же из их предков, имеющих пошивочные мастерские на Малой Арнаутской, пошил герцогу столь неудобный лапсердак, в котором герцогу некомфортно до сей поры. Постепенно он забыл свою родную речь. Ведь французские туристы задерживаются возле него ненадолго, так как застрявшее наполовину в постаменте ядро напоминает об англо-французской эскадре, отметившейся тут во время Крымской войны. А каяться французы не любят, потому уходят подальше. Но мы всегда благодарны герцогу за то, что он нам напоминает страницы нашей истории, и не забывает "одесский язык". Пусть ученые пишут книги и спорят о том, существует ли загадочный "одесский язык" ?! Так я тебе скажу, Алика:- что существовал, существует и будет существовать, пока герцог Ришелье стоит на Приморском бульваре и охраняет нашу Жемчужину у моря.Потому мы всегда снимаем перед ним шляпы, кепи и панамы.И не забываем его.

Валентина Марцафей   24.04.2023 19:18   Заявить о нарушении