А Золушку спросили?

В нашем королевстве сегодня праздник. По этому случаю в королевском дворце снова бал. Мачеха с сестрицами готовились к нему целую неделю: две портнихи повредились рассудком, сапожник бросил свое ремесло и ушел в монастырь, а парикмахер начал разговаривать сам с собой.
Час назад они, наконец, погрузились в карету и уехали. Перед отъездом, как обычно, мачеха надавала мне традиционных заданий:
- Перебери десять мешков пшеницы, посади пятьдесят розовых кустов, вымой полы, выбей ковры…
Говорит она механически – все ее мысли уже во дворце. Я ее почти не слушаю – знаю весь список наизусть. Конечно, все это сделать одному человеку за один вечер нереально, и она сама это понимает. Так же, как и то, что я и не собираюсь все это делать – успею разве что с полами и с коврами. Десять мешков пшеницы мачеха все равно проверять не будет. Вот только розовые кусты… Но  этот прием у меня за долгие годы уже отработан: в чулане сложено пятьдесят колючих веточек; чтобы повтыкать их в землю, мне хватит получаса. А приживутся или нет – никого не волнует.

Ну, слава Богу, уехали. Теперь можно заняться уборкой кухни – с этими бальными приготовлениями у меня ни на что не было времени. А сейчас я управлюсь быстро, потому что никто не будет окликать и отвлекать каждые пять минут.
- Что я вижу?! Дитя мое, тебя опять заставили работать, тогда как все веселятся?!
Тьфу! Опять она! Любопытная старушонка, всюду сующая свой нос! Как всегда, возникла из воздуха и покачивается над полом, рассыпая вокруг себя серебристое сияние.
- Тебе ведь, наверное, тоже очень хочется попасть на бал?
Начинается! Она, в общем, славная добрая старушка, у нее лишь один недостаток – она всегда лучше меня знает, чего я хочу.
- В награду за твою кротость и трудолюбие я могла бы помочь тебе осуществить эту мечту!
Трудолюбие!!! Ха! Можно подумать, я вкалываю тут из-за своего непроходимого трудолюбия! Стала бы я все это делать, если бы у меня был хоть какой-нибудь угол, чтобы туда уйти?! Кротость!!! Попробовала бы я не быть кроткой! В лучшем случае – туфлей по щекам. Награда!!! Два часа света и музыки за  триста шестьдесят пять дней с грязной посудой и угольным совком! Два часа в духоте и толчее – это награда? Добрая фея, с чего ты это взяла? Сделай лучше так, чтобы за эти два часа я смогла выспаться за год вперед.
Но старенькая фея умеет делать людей счастливыми только отправляя на балы, куда их никто не приглашал. Она смотрит выжидательно, и мне вдруг становится жалко обижать ее отказом. В конце концов, если вдуматься… А ведь там было неплохо! Хрусталь, паркет, зеркала, шампанское… Да и я, помнится, пользовалась успехом. Точнее, не я, а то, во что эта старушка меня превратила. Может, и правда съездить развеяться? Раз уж она все равно больше ничего не умеет… Ладно, старая вед… то есть добрая фея, так и быть, сделаю тебе приятное.
- Ах, тетушка! – восклицаю восторженным голосом, - Как бы я хотела попасть на бал! Взглянуть на него хоть одним глазком!
От моего голоса мне самой становится противно, но бедным, сирым и забитым полагается быть восторженными, когда их подвергают осчастливливанию. Добрая фея не слышит фальши в моих словах. Милая доверчивая старушка, она так рада, что вот сейчас, сию минуту выполнит мою давнишнюю мечту!
В своем деле она, конечно, мастер. Несколько взмахов волшебной палочки, - и я получаю всю необходимую чешую – платье, туфли, прическу… У крыльца роют землю трое вороных с безумными глазами, карета с тыквенным хвостиком на крыше сверкает золотом.
- Но помни, - приступает фея к главной части программы, - Как только часы пробьют двенадцать…
Да знаю, знаю. В прошлом году едва успела. Пришлось две версты топать до дома по проселочной дороге, да еще тащить на себе эту чертову тыкву – они ведь у мачехи все сосчитаны.
- Повеселись от души, дитя мое, - напутствует фея, растроганно утирает глаз уголком серебряного плаща, и исчезает, рассыпавшись на тысячи голубых холодных искр.
И повеселюсь! Хоть я об этом и не просила, но если предоставилась такая возможность – надо ею воспользоваться.
Платье и в самом деле потрясающее, а главное – я как будто в нем родилась. Хрустальные туфельки сами несут меня к большому зеркалу в мачехиной спальне. Это невероятно! Мое отражение, в бальном платье, с высокой напудренной прической и бриллиантами на шее просто великолепно! Оно настолько красиво, беззаботно и счастливо, что мне сразу хочется делать все ему назло.
Отражение в зеркале вертится, придерживая роскошную парчу пальчиками, и напевает:
- Ах, как я рада! Как я рада, я еду на бал!
Ну валяй, поезжай, коли больше нечем заняться. Отражение капризно складывает губки бантиком:
- Ну что ты так смотришь? Забыла, как там весело?!!! Какая музыка! Какие…
Ну да, музыка. Еще какая. Дирижер машет палочкой сам по себе, оркестр играет сам по себе, как минимум две скрипки безбожно фальшивят, а барабанщик вообще стучит что-то свое…
- А комплименты? Забыла, какие тебе говорили комплименты? И как пожилой Первый советник кинулся поднимать твой платочек, поскользнулся на паркете, упал и потерял парик?! Ха-ха!!!
Пьян был, вот и упал. А комплименты – я от мачехи и сестричек, вместе взятых, за год не слышала столько пошлости, сколько за те два часа.
- Ну хорошо, не надо комплиментов. А танцы? Неужели тебе не хочется потанцевать? Ты только вспомни:  вальс, мазурка… Ах!
Нет, представь себе, не хочется. С одной стороны подол платья, с другой – нога партнера. Наступишь на то или на другое – позору не оберешься. А лица – ты видела их лица? У меня такое лицо обычно бывает, когда я навожу порядок в свинарнике.
- Все тебе не так! – мое отражение готово заплакать, - Разве тебе не надоела эта закопченая кухня с горшками, этот свинарник, эти корыта, швабры, лопаты?
Надоели. Надоели до чертиков. Но ведь и там то же самое, разве что позолоченное. Портьеры, которые не мешало бы почистить, вытертый бархат на креслах, щербатые хрустальные бокалы, фальшивые камни в королевской короне. Королевство у нас не из богатых, но, в отличие от меня, свою нищету оно должно скрывать. Только ему это плохо удается.
- А ты забыла, - отражение пускает в ход последний козырь, - как принц бежал за тобой через сад с хрустальной туфелькой в руке? И как он тебя искал потом по всему королевству? Ты забыла, как он в тебя влюбился?
Помню, конечно. Кусты еще были очень колючие, царапины долго не заживали. А принц бежал – это правда. И шухер потом был в королевстве до небес – принц искал загадочную незнакомку. Меня искал! С туфлей в руке! Ну ясное дело – лица-то он не запомнил, где уж ему было. Он тогда несколько дней метался по городским площадям, норовя каждой встречной девушке напялить эту туфлю на ногу… Спасибо стражникам - поймали, вылечили, закодировали…
Отражение совсем скисло и растерянно оглядывает свое никчемное платье из золотой парчи.
- Так значит…
Ну вот и договорились. Примерила платье, покрутилась перед зеркалом – и хватит. Во-первых, на бал меня не приглашали, а во-вторых – пусть лучше как-нибудь без меня. Ну его к лешему. Пойду лучше сажать пятьдесят розовых кустов. Может, хоть на этот раз приживутся.