Замок МакКалистер Главы VII, VIII

Глава VII

Эван МакКалистер - отец Надин - оказался мужчиной в самом расцвете сил. Он был невысок, но хорошо сложен. Волосы его были тоже черного цвета, и так же, как у матери, в них пробивалась седина. Он носил короткую аккуратно постриженную бороду. А вот борода, в отличие от волос, была уже целиком седая. Только на подбородке еще сохранился первоначальный черный цвет. Судя по всему в молодости Эван отличался симпатичной внешностью. Да и сейчас он сохранил привлекательность. По крайней мере, Наташа отметила про себя, что ее отец выглядел куда старше отца Надин, хотя и был с ним примерно одного возраста. Глаза его, в отличие от глаз Нары и Надин, были карими, но и в них иногда пробегала синяя искорка. Эван смотрел на этот мир с изрядной долей иронии, так что Наташа никак не могла разобраться, когда же этот человек говорит серьезно, а когда - шутит. Но все равно отец подруги ей понравился. И только знание того, что грозит ему через каких-то семь лет, омрачало беззаботное общение. Он был МакКалистером, так что прекрасно знал о своей судьбе, но нисколько этим не тяготился.
- Знаешь, Ната, я так думаю, что к тому времени уже что-нибудь придумают, чтобы исправить эту генетическую ошибку, - говорил он в разговоре с девушкой. - Так что надежду я не теряю. Ну, а если ничего не придумают, то что же. Я прожил неплохую жизнь, обеспечил свою семью, оставил наследников... Чего еще мужчине желать?
В замок они пошли втроем. Эван вызвался сопровождать девушек.
- Говорят, в замке полно привидений, - сделав страшные глаза, сказал он. - А кто защитит двух юных девиц, если вдруг ими захочет поживиться какое-нибудь нечестивое приведение? Только истинный шотландец.
Надин рассмеялась. Да и Наташа улыбнулась.
До замка они добрались на семейном "Ровере". Наташу поразили размеры замка. Стены уходили ввысь, так что Наташе пришлось задрать голову, чтобы увидеть их вершину. Замок представлял собой аккуратный пятиугольник. Каждый угол венчала могучая башня. Все было сложено из огромных каменных блоков, плотно пригнанных друг к другу. Толщина стен поражала воображение. Создавалось впечатление, что на верхних парапетах могут свободно разъехаться два автомобиля. Когда-то глубокий ров, заполненный водой из реки, теперь был наполовину засыпан, превратившись в широкую и неглубокую канаву. Подъемный мост на толстых цепях был навечно опущен, а ворота открыты. Осмотревшись снаружи, Наташа, Надин и Эван отправились внутрь замка.
Узкий длинный проход, который шел от ворот, внутри резко поворачивал и заканчивался подъемной решеткой, за которой возвышалась еще одна стена. Надин тронула подругу за плечо и показала рукой вверх. Наташа подняла голову и увидела тянущиеся по верху коридора ровные ряды бойниц.
- Если враг ворвался бы в главные ворота, то его бы здесь встретил град арбалетных болтов и стрел, - сказала Надин. - А если все-таки им удалось бы прорваться дальше, то у этой преграждающей стены и решетки они точно бы остановились.
- Серьезная заявка, - Наташа покачала головой. - Убийственная архитектура.
- Точно, - Эван тоже задрал голову вверх и осматривал бойницы. - Верно подмечено - убийственная. Мало кто мог прорваться внутрь.
Они пошли дальше. Сразу за преграждающей стеной открылась небольшая площадь, на которой возвышалось еще одно мрачное здание, окна в котором заменяли узкие бойницы.
- Охранная башня, - Надин показала рукой на это здание. - Она перекрывает доступ во внутренний двор замка и к доджону.
- А что такое доджон?
- Это главное здание замка. Основное жилье танистера и его семьи. Там еще много зданий, но это уже, как бы это сказать, подсобные помещения. А чтобы проникнуть к центральному двору, нужно миновать охранную башню и еще два прохода-коридора. Пошли?
Охранную башню огибали два не менее узких, чем основной вход, коридора. Так же по верху шли ряды бойниц, так же оба коридора заканчивались решетками и стенами. Зато внутренний двор замка поражал своей обширностью. Это был по сути, маленький город. Тянулись узкие улочки, по бокам которых расположились ряды прилепленных вплотную друг к другу домов. В центре этой паутины возвышалось большое здание, выстроенное очень искусно и украшенное каменной резьбой. Венчалось оно парой изящных башенок. Все это смотрелось так красиво, что у Наташи перехватило дыхание. Да, предки МакКалистеров знали толк в красоте и изяществе. Это приятно поразило Наташу, которая уже достаточно насмотрелась на грубую и аляповатую архитектуру английских замков. Об этом она немедленно сообщила Надин.
- Скажешь тоже, английские замки. Англосаксы никогда не умели строить действительно красивые вещи. Немного их этому подучили норманны, но в целом все так и осталось грубым.
- Смесь французского с нижегородским, - пробормотала Наташа по-русски.
- Что ты говоришь? - Эван заинтересованно повернулся к ней.
Наташа, как могла, перевела смысл этой фразы. Мужчина расхохотался.
- Точно сказано! Только у нас смесь французского с англосаксонским! В итоге ничего хорошего не получается, верно?
Наташа кивнула.
- То ли дело в Шотландии. Скотты вообще-то никогда не строили замков. Но уж когда они взялись за это дело, то стало получаться весьма неплохо. И не смотри на внешний вид стен. У них задача - не украшать, а защищать. Зато внутри...
Да, внутри замок был красив. Попетляв по узким улочкам, они снова вышли к стенам.
- Ну что, будем подниматься? - Эван стоял у лестницы, ведущей наверх.
- Почему же нет? - спросила Наташа. - Раз уж пришли, надо все осмотреть.
Лестница закрывалась толстой дубовой дверью. За ней шли каменные ступени, которые круто и с постоянными поворотами поднимались вверх. Когда они добрались до верхней галереи, Наташа успела выдохнуться.
- Ух ты, - выдохнула она, прислонившись спиной к стене. - Упаришься, пока заберешься.
- Есть такое дело, - Надин тоже тяжело дышала. - Как же они по ним в доспехах-то бегали?
- Крепкие были люди, - Эван достал платок и вытер вспотевший, несмотря на прохладу, лоб. - Да не просто бегали, а еще и сражались на этой крутизне. Ума не приложу, как это у них получалось.
Верхняя галерея была перекрыта сверху. Вдоль стен тянулись ряды бойниц на обе стороны. Ширина галереи не обманула ожиданий Наташи - она очень здорово напоминала современную дорогу с двухполосным движением. Наташа прошла от одной стены к другой.
- И строили же! - восхищенно покачала она головой. - Хотя у сохранившихся древнерусских крепостей ширина стен не меньше.
- И надо было такую ширину делать? - Надин померила шагами галерею.
- А что ты хочешь? - Эван осматривался так, словно он был здесь впервые. - Надо было где-то хранить боезапас, где-то укрываться, и все такое прочее...
Сверху они спустились по другой не менее крутой, чем первая, лестнице.
- Ну что, куда дальше? - Эван посмотрел на Наташу.
- В доджон, - Наташа махнула рукой в сторону здания.
- В доджон, так в доджон, - Эван снова повел девушек по лабиринту улочек замка.
Доджон внутри представлял собой серию мрачных больших залов, связанных галереей дверей и переходов. На верхние этажи вели винтовые лестницы, скрывающиеся в стенных нишах. Здесь Наташа поразилась одному - с каким размахом было построено все это. Высочайшие потолки, огромный камин. В конце зала возвышались два больших троноподобных кресла - для владельцев замка.
Следующий зал был когда-то танцевальным. Наверху высились  хоры для музыкантов, а по периметру зала шла колоннада, поддерживающая второй ярус. Сам зал имел круглую форму.
- Это танцевальный зал, - Эван подтвердил Наташину догадку.  - А дальше - Трапезный зал.
Трапезный зал оказался вытянутым в длину помещением, вдоль которого шли три ряда столов. В конце зала, как и в Приемном, стояли два кресла хозяев.
Несмотря на окна, которые были сделаны довольно большими, в залах царил таинственный полумрак. Его не могли разогнать даже современные светильники, которые были расставлены по стенам. Залы замка произвели на Наташу довольно гнетущее впечатление. Нет, привольность холмов и неброские хижины старинного селения из ее сна ей нравились больше, чем давящая грандиозность этого сооружения.
На дальнейший осмотр всего замка у них ушло не меньше полдня. К концу этого Наташа даже успела устать от бесконечных переходов, арок, залов, комнат и сплошного камня вокруг. Небольшое разнообразие внесли музейные залы, в которых на всеобщее обозрение были представлены реликвии клана. Тут было все: начиная от традиционной одежды с давних времен и до наших дней и заканчивая фотографиями времен Второй Мировой, где, как с удивлением узнала Наташа, МакКалистеры тоже немало отличились. Воистину, клан мог гордиться своей историей и самобытностью.
- Устали? - Эван весело смотрел на поникших девушек.
- Да не так чтобы очень, - протянула Надин. - Давненько я не бывала в замке. Что-то тяжеловато с непривычки.
- Тогда к Мартину, - решительно произнес отец и, повернувшись, снова скрылся в лабиринте переходов.
Девушки переглянулись, тяжело вздохнули, и поплелись следом.
Мартин оказался небольшим ресторанчиком, который расположился тут же в одном из домов замка. Назывался он "У Мартина", по имени хозяева. Наташа сразу вспомнила, что они уже проходили мимо него, потому что из помещения доносились звуки волынки. В тот момент Наташа только удивилась тому, откуда в музее может звучать волынка. Оказалось, что отсюда. Так что твердое убеждение девушки, что в музей ходят только посмотреть, было сразу и беспощадно разрушено. Ресторанчик был весьма уютным. В небольшом помещении расположились столики на четыре человека, отгороженные друг от друга перегородками. Горел мягкий неяркий свет. Всеми цветами радуги переливались ряды бутылок за барной стойкой. В воздухе витали самые разнообразные ароматы, и Наташа сразу почувствовала жуткий приступ голода. Она даже и не заметила, что хочет есть, настолько все вокруг было интересно и впечатляюще.
Они заняли столик в углу зала. Тут же к нему подошел невысокий толстый человечек в национальном костюме.
- Здравствуй, Эван, - приветствовал он отца Надин. - Что-то давненько не заглядывал.
- Работа, Мартин, - ответил тот. - Все времени не нахожу. Вот, дочь на каникулы выбралась, да не одна, а с русской подружкой. Привел показать наш замок. А быть в замке и не зайти к тебе... Такого не бывает.
Мартин расплылся в довольной улыбке.
- Девушка русская? - обратился он к Наташе.
- Да, - ответила она.
- Из самой России? - продолжал допытываться хозяин ресторанчика.
- Да, из самой что ни на есть России, - улыбнулась ему Наташа.
- У вас великолепное произношение, мисс, - отпустил комплимент Мартин. - Я вначале  принял вас за шотландку.
- Спасибо, - Наташа кивнула в знак благодарности. - Но, право же, не стоит. Мне еще учиться и учиться.
- Очень хорошо! - Мартин даже подпрыгнул на месте. - Что будем заказывать?
- Сделай-ка нам хаггинс, - Эван загадочно поглядел на Наташу. - А то я подозреваю, что наша гостья за все время здесь так ни разу и не отведала этого блюда.
Наташа покивала. Она слышала о хаггинсе от Надин, но попробовать как-то не привелось. Хотя, как она подозревала, что-то наподобие ей пришлось есть в своем последнем сне. Но как назывались те блюда - она пока не знала.
- Прекрасный выбор, Эван, - Мартин щелкнул пальцами. - Чем же угощать иностранную гостью, как не хаггинсом. Виски?
- Да, пожалуй, - Эван посмотрел на девушек.
Надин и Наташа переглянулись и прыснули. Они одновременно вспомнили, как в Эдинбурге передегустировали этого напитка. Но здесь была другая обстановка, так что опасности не было.
- Пусть будет виски, - Надин махнула рукой. - Какой же хаггинс без виски?
Мартин исчез. Пока готовился их заказ, все трое перекусили салатами. Разговор тек потихоньку и не торопясь. Эван рассказывал о своей работе. Он трудился в Бате, в одной из многочисленных вискарен. Наташа так и не поняла всех тонкостей и сложностей, о которых тот рассказывал с непередаваемым жаром и энтузиазмом.
Но вот снова зазвучала волынка. Раскрылись двери кухни, и оттуда торжественно выкатилась тележка, ведомая Мартином. На тележке лежал здоровенный поднос с дымящимся нечто. Посетители ресторанчика (а их к тому времени набралось уже достаточное количество) встали и зааплодировали. Мартин весь так и сиял от счастья. Подкатив поднос к их столику, он отвесил поклон и провозгласил: "Хаггинс, сэр!".
- А что это такое? - Наташа заинтересованно рассматривала блюдо.
- Бараний рубец с гречневой кашей, приготовленный в виски! - торжественно произнес Мартин. - Специально для нашей русской гостьи!
Все взгляды в зале устремились на Наташу. Той сразу захотелось сделаться маленькой и незаметной, такой, чтобы можно было мышкой юркнуть под стол и чтобы ее никто не смог найти. Но пришлось пересилить себя. Она поднялась из-за стола и раскланялась гостям. Снова зазвучали аплодисменты. Мартин поднял руку и установилась тишина.
- Мы никогда не встречались с русскими. Но я хочу сказать, что если все русские девушки столь же прекрасны, то я начинаю всерьез опасаться за наших шотландцев.
Грянул хохот. Наташа покраснела. Нужно было что-то отвечать.
- Спасибо, - произнесла она. - Но в ответ я скажу только одно - если бы русские девушки увидели шотландских мужчин в килтах, то я всерьез стала бы опасаться за русских мужчин.
Новый взрыв хохота и аплодисментов наградил Наташу за ее импровизированный спитч. Надин толкнула подругу в бок:
- Твою шутку оценили. Поздравляю.
Мартин достал устрашающего вида нож, медленным движением разрезал хаггинс на четыре части. Потом влил в дымящиеся внутренности блюда рюмку виски.
- Прошу, - он широким жестом пригласил гостей к трапезе.
Блюдо оказалось до изумления вкусным. Наташа не заметила, как проглотила свой довольно большой кусок. Остальные посетители тоже наслаждались едой. Звучали громкие голоса, смех. И Наташа как-то забыла обо всем, что с ней произошло и должно произойти. Ей показалось, что она всю жизнь уже прожила в этой стране, среди этих гордых, но добрых и гостеприимных людей. На душе стало хорошо.
После завершения трапезы никто расходиться не стал. Вновь в зале появился волынщик, следом за ним пришли другие музыканты и начались танцы.
К столику, где сидела Наташа, подошел один из молодых людей, что сидели напротив.
- Разрешите вас пригласить на танец, - спросил он, учтиво наклоняя голову.
Наташа снова застеснялась. Танцы предстояли национальные шотландские. А Наташа своих-то родных толком не знала, чего уж говорить об иностранных. Но Надин уверенно толкнула подругу в бок, и та поднялась навстречу парню.
А потом случилось то, чего Наташа совсем никак не ожидала. Она уверенно стала танцевать. Тело словно бы само собой начало выполнять необходимые па и движения. Изумление Наташи росло с каждой минутой. Не меньшее изумление она читала на лицах окружающих. И неудивительно - русская девушка, которая так хорошо танцует шотландские танцы - это было просто невозможно! Остальные пары как-то отодвинулись в сторону, а потом и вовсе прекратили танцевать. Остались только Наташа и ее кавалер. Зрители оглушительно хлопали в ладоши в такт музыке, притопывали ногами и Наташа забыла про все на свете, отдаваясь ритму танца. Лица вокруг слились в одну сплошную линию, она уже ничего не замечала, кроме лица партнера. Странное дело, но почему-то вдруг это лицо поплыло и перед изумленной Наташей появилось лицо Конрада МакКалистера. Девушка тряхнула головой, отгоняя видение. "Это уже слишком, - подумала она. - Теперь и в обычной жизни начинается". Но лицо не исчезло. Конрад был здесь, и он танцевал с Наташей. "По-моему, я опять перебрала виски, - лихорадочно забилась в мозгу мысль. - Нет, оно конечно хорошо, но слишком много".
Музыка кончилась. Перед Наташей снова стоял парень, что пригласил ее на танец. Он проводил запыхавшуюся партнершу до ее места, снова кивнул и отошел к своей компании.
- Ты это заметила? - лицо Надин возникло перед Наташей, словно из тумана. - Великие не забывают о тебе, Прибывшая.
- Надин, прекрати, пожалуйста, - взмолилась Наташа. - Дай мне хоть немного забыть про всю эту ерунду!
- Хорошо, - Надин ничуть не обиделась. - Но ты это видела?
- Конечно. Я же не слепая.
- Я тоже, - Надин удовлетворенно кивнула. - Значит, все в порядке.
Танцы продолжались. Наташа еще неоднократно танцевала то с одним, то с другим партнером, но видение больше не повторялось.
- Как тебе наши парни? - раскрасневшаяся после танца Надин плюхнулась на стул за столиком.
- Парни как  парни, - пожала плечами Наташа. Она пропустила танец, чтобы немного отдышаться. - Такие же, как и наши. Какая разница?
- Ага! - Надин заговорщицки наклонилась к уху подруги. - А ты обратила внимание на их килты?
- А что такое?
- А ты посмотри! - со смехом махнула головой в сторону круга Надин.
Там шла лихая пляска. Килты поднимались вверх и тут а Наташи округлились глаза. Под ними ничего не было! Она раскрыла рот и попыталась что-то сказать. Нот ничего, кроме нечленораздельного мычания, не получилось.
- У наших парней весь товар лицом! - расхохоталась Надин.
- Это зачем, это почему? - Наташа пыталась справиться с шоком.
- Традиции, Ната, традиции. Килт нельзя носить с нижним бельем. Так и ходят.
- Но послушай! Общественное место и все такое..., - Наташа не смогла продолжить фразу.
- Спокойно, подружка. Я же говорила тебе - ты в настоящем Хайлэнде. А здесь все не так, как в остальной Англии. Так что не удивляйся.
Но, собственно, Наташе удивляться пришлось недолго. Выпитое виски уверенно брало свое. В голове шумело, все звуки доносились как сквозь вату. Да и тело уже начало потихоньку отказываться служить хозяйке. Она потянула Надин за рукав.
- Пойдем домой, - на лице Наташи отразилась отчаянная просьба.
Надин повернулась к отцу, переговорила с ним. Тот кивнул, поднялся, подошел к Мартину, который с неизменной улыбкой стоял у барной стойки, смотря на танцующие пары. Поговорив с ним, он вернулся к столу.
- Пойдем домой, девочки. Время уже девять, оказывается.
Эван был трезв, как стекло. За весь вечер, проведенный в ресторане, он не выпил ни грамма национального напитка. Да и вполне понятно, почему. Ему еще нужно было довезти девушек до дома. А отец Надин соблюдал  твердый принцип: "Выпил - сиди дома".
Наташе на обратной дороге стало совсем плохо. Она еле дождалась, когда они доберутся до дома, а потом стремительно пронеслась в туалет.
Когда она вышла оттуда с бледным лицом и мокрыми волосами, Надин только улыбнулась. Шотландка держалась куда крепче, чем подруга. Нара и Эван встревоженно посмотрели на Наташу.
- Все в порядке, - тихо произнесла она. - Извините, пожалуйста.
- Ничего, бывает, - улыбнулся Эван. - Ложитесь-ка вы спать, девочки. С утра будет полегче.
Девушки прошли в свои комнаты и вскоре обе уже мирно спали.

* * *

Признаки, которые в последнее время появились, заставили Нару-Наташу встревожиться. Во-первых, не было ежемесячного прихода. Во-вторых, она стала замечать за собой странные желания: то ей хотелось вяленого мяса, то свежих овощей, то чего-нибудь посоленее. И в-третьих, появились ужасающие приступы утренней тошноты. Она сразу вспомнила все рассказы матери и более старших женщин. Потом, посчитав все дни, Нара сразу же поняла, что произошло. Она понесла ребенка. Радость, нахлынувшая на нее в первое время, вскоре сменилась тревогой. Им предстоял долгий и трудный путь. Как же она сможет отправиться? Промучавшись сомнениями три дня, она решила поговорить с матерью.
Марион МакКалистер, мать Нары, была опытной матерью, родившей и вырастившей семерых детей. Выслушав рассказ дочери и ее страхи, она первым делом захотела запретить ей куда-либо отправляться. Но, видя появившийся в глазах той знакомый огонек упрямства, поняла, что отговорить ее не сможет. Тогда Марион пошла к Лире - повивальной бабке клана, которая принимала роды практически у всех женщин МакКалистеров. Лира пожевала беззубым ртом, потом надолго задумалась. Марион и Нара терпеливо ждали ее решения. Обе понимали, что как скажет повитуха, так и надо будет поступить. Другого выхода не было.
- Вот что я вам скажу, - наконец произнесла Лира, подняв подслеповатые глаза на женщин. - Я знаю Нару, я знаю тебя, - узловатый палец уперся в Марион. - И я знаю, что ваша порода такова, что вас не переупрямишь. Поэтому я не буду останавливать Нару, поелику это будет бессмысленно. Но учти, женщина, - палец ткнулся в сторону Нары, - тебя ждут большие труды и тяготы. Справиться с ними, нося дите, невозможно.
- Но что же мне делать? - Нара упала на колени перед повитухой. - Я не могу не пойти!
- Встань, - Лира, кряхтя, поднялась и попыталась поднять Нару. - Не годится дочери танистера падать на колени перед старухой. Я тебе вот что скажу. Иди, но иди сразу на восток. Там, в Восточном Халэнде, живут те, кто сможет тебе помочь.
- Кто же это? - Марион с непониманием посмотрела на Лиру.
- Эльфийские девы, - произнесла повитуха с полной серьезностью.
- Но это легенды!
- Для кого легенды, а для нас - то что есть на самом деле. Эльфы живут там с незапамятных времен. Я сама училась у них своему умению, - старуха была родом из Восточного Хайлэнда. - Они тебе помогут. Но запомни, женщина, сначала дойди туда, разрешись от бремени, а потом можешь продолжить свои труды.
- А ребенок? - сердце сжалось в груди Нары.
- Ребенка оставь им, - сурово глядя на нее, сказала Лира. - Он тебе не поможет в твоем деле. А они воспитают его так, как должно. И когда он вырастет, он вернется сюда сильным и крепким. Вернется, чтобы принять под свое начало весь наш род и укрепить его. Все, идите! - старуха открыла дверь. - Больше мне сказать вам нечего. Я и так не в меру разболталась.
Пораженные женщины вышли на улицу. Мать молчала всю дорогу до дома Нары. У входа она остановилась, посмотрела на дочь долгим взглядом и произнесла:
- Ох, Нара, что-то ты затеяла. А вот к добру или к худу - не пойму. Ребенка оставить эльфам, да где такое слыхано? Но, - подняла она руку, останавливая возражение, готовое сорваться с губ дочери. - Это твое решение. После того, что сказала Лира, я спокойна. Значит, ты не должна пропасть. И ребенок твой не сгинет. Это единственное утешение для меня в последние дни.

Глава VIII

Дни шли за днями, похожие один на другой. Надин торопилась - время для выполнения ее плана приближалось, а Наташе надо было еще много чего рассказать и многому научиться. Так что теперь практически все время, которое они проводили вдвоем, было посвящено разговорам и рассказам. Сведения в голове Наташи пополнялись и вскоре их стало настолько много, что она даже стала забывать кое-что из рассказанного Надин. Та утешала подругу, уверяя ее в том, что, когда будет надо, все вспомниться само собой. "Хорошо бы, кабы так, - думала Наташа. - А если не вспомнится? Что мне тогда делать?".
Наступило Рождество. Тихий семейный праздник, который запомнился Наташе тем, что вся семья МакКалистеров с утра дружно ринулась к елке, под которой были сложены рождественские подарки. Семья, к удивлению девушки, оказалась побольше, чем она думала в первое время. У Надин обнаружились еще два брата - двадцатичетырехлетний Марк, который работал в известной лондонской юридической фирме и двадцатидвухлетний Дэвид, студент Кембриджа. Оба брата заявились домой внезапно, без предупреждения и предварительного звонка. И Марк и Дэвид были несказанно удивлены наличием в доме русской девушки, и Наташе еще один вечер пришлось провести в качестве рассказчика. Она попеняла Надин за то, что та никоим образом не поставила братьев в известность об ее существовании. Но Надин только отмахнулась:
- Брось, Ната. Они не хотят знаться со мной со времен моей дикой молодости. Стоило только мне уйти в комунну, как оба сразу же прекратили всякое общение с сестрой. А я что, ежик что ли? Не хотите, не надо. Вот и получилось, что мы вроде бы и родные, а вроде бы и нет.
Наташу вполне устроило такое объяснение. Братья оказались редкими занудами. Особенно Марк. Его длинные рассуждения о несовершенстве английских законов и пути их исправления нагоняли на девушку зеленую тоску. А Дэвид был помешан на футболе. Он сам играл в университетской команде, и играл неплохо, по словам Надин. Но Наташу футбол никогда не интересовал, так что и со вторым братом она как-то не нашла общего языка. И это ее вполне устраивало.
Кто покупал и раскладывал подарки, Наташа не знала. Но радость была всеобщей. Долгое открывание, море эмоций, ахи-вздохи, возгласы: "Вот именно этой вещи нам недоставало!" заставило Наташу только улыбнуться. Она вспомнила скромные подарки, что дарили ей родители на день рождения. Нет, они были гораздо милее и душевнее, чем то, что она увидела здесь. И пусть никто при их открывании не делал большие глаза и не говорил: "Ах, какая прелесть!", но дарить и получать их было гораздо приятнее.
Наташу ждала большая коробка в блестящей обертке, перевитая парой розовых ленточек. Она взяла ее, сняла обертку. Под ней оказалась упаковка одного из многочисленных сувенирных магазинчиков Друина. А внутри... Наташа похолодела. Внутри лежал полный женский шотландский национальный костюм. Тот самый, который она уже успела наизусть выучить по своим снам. Девушка через силу улыбнулась, огляделась вокруг и пробормотала: "Спасибо огромное! Я и не мечтала о таком". А внутри все сжалось в тоске. Скоро, очень скоро эта одежда станет ее единственной одеждой на долгое-долгое время. Надин -  единственная, кто заметил, что твориться на душе у подруги. Она за Наташу отбилась от настойчивых просьб родных немедленно надеть этот костюм и увела ее в свою комнату.
- Ты что, Ната? - глаза Надин озабоченно уставились на Наташу. - Что случилось? Ты словно привидение увидела.
- Да нет, ничего, - Наташа провела рукой по лицу, словно снимая липкую паутину. - Просто у меня с этим костюмом только одни ассоциации... Сама понимаешь, что я не могу быть в диком восторге.
- Понятно, - Надин присела рядом с Наташей. - Но родителям так хотелось сделать тебе приятное. А что может лучше всего сохранить память, чем это?
- Да я ничего и не говорю. И стоит, поди, бешеные деньги, - Наташа знала, насколько дороги такие сувениры здесь.
- Да ладно тебе, сколько это стоит. Это подарок. Предки не разорились, не горюй.
- Ну ладно, - Наташа со вздохом встала. - Все-таки придется его надеть. Порадовать твоих. Только учти, Надин, - она повернулась к подруге, - трусы снимать я не буду. Традиции-традициями, но я же не шотландка, в конце концов.
- Ладно-ладно, - со смехом вскинула руки Надин. - Сдаюсь!
Когда они спустились вниз, их приветствовал восторженный шум одобрения. Родители и братья Надин оценили новый вид Наташи. И хотя никто из них так и не понял, почему девушка так отреагировала на подарок вначале, об этом сразу постарались забыть и больше не вспоминали на протяжении всего дня.
А день выдался длинным. Состоял он из постоянных визитов. У Наташи аж голова закружилась от обилия родни, посетившей их дом. Уже стемнело, а визиты все не заканчивались.
- Не беспокойся, подружка, - Надин успокаивающе похлопывала Наташу по плечу. - Мы же все здесь - родня. Так или иначе. Поэтому и визитов столько.
- Да я понимаю, - Наташа кивала головой. - Но все равно перебор, по-моему.
Наконец длинный день закончился. Ушли последние гости, стих шум разговоров, убрали стол. Все потихоньку "расползлись" по своим комнатам. Надин и Наташа отправились в комнату шотландки. Та прихватила с собой полбутылки виски.
- Посидим по-русски, - сообщила она Наташе. - А то что-то мне все эти рождественские столы поперек горла уже.
- Как это "по-русски"? - Наташа удивилась.
- Ну, как это у вас - много выпивки, немного закуски и много-много разговоров.
Наташа засмеялась. Такой трактовки застолья по-русски она еще не слышала. Надин объяснила, что это у нее опять же со времен "дикой молодости".
- У нас в комунне застолье по-русски пользовалось огромной популярностью. Только там еще добавлялось много-много сигарет. И необязательно обычных. Чаще всего - с травой.
- Надеюсь, ты мне не будешь траву предлагать?
- Нет, что ты. Я же не сумасшедшая. Ну что, идем?
- Идем, - Наташа прихватила кое-что из мяса. Слишком свежо еще было воспоминание о финале посещения ресторанчика.
Засиделись они далеко за полночь. Надин сообщила Наташе, что срок отправления уже назначен. По ее словам выходило, что это будет как раз под Новый год - 31 декабря. Как все это будет выглядеть - Надин пока не знала. Но она еще раз не преминула успокоить подругу насчет того, что здесь пройдет всего-навсего час.
- Слушай, Надин, - Наташа подобрала под себя ноги, уютно устроившись на диване. - А как же быть с моим здешним телом? Оно что, упадет и будет лежать до тех пор, пока я не вернусь?
- Нет, - Надин мотнула головой. - Все не совсем так. Твое тело вообще здесь не останется на это время.
- То есть?
- То есть Учитель хочет удержать его в одном из Карманов Времени. Это что-то типа ниши во времени-пространстве, если попытаться объяснить современным языком. Физические тела, оказавшись там, находятся как бы не там и не здесь. Как бы это... - Надин пощелкала пальцами, пытаясь найти более точную формулировку. - Они выходят из одного мира, но в другой не попадают, как бы "консервируясь" на время отсутствия их хозяина. Кстати, - она хлопнула себя по лбу. - Мое же тело сейчас в точно таком же Кармане!
- Твое тело из Внешнего Хайлэнда, - уточнила Наташа.
- Конечно оттуда. Здешнее-то вот, - Надин похлопала себя по коленке. - А то как раз где-то там - в подвешенном состоянии.
- Сколько сложностей, - Наташа покачала головой. - А как-нибудь попроще нельзя?
- Нельзя, Ната. Это же все-таки не в соседний город съездить. Это два Мира.
- Да я понимаю все...

* * *

Утренний туман стлался между холмами, придавая всему вокруг загадочный и таинственный вид. Солнце только начало выглядывать из-за далеких гор, поэтому было довольно прохладно. Воздух, пропитанный запахами влаги, травы и цветов, был неподвижен. Не чувствовалось даже малейшего дуновения. Траву покрывал белый налет утренней росы, и ноги шедших по ней сразу же промокали.
Провожать троих путешественников высыпало все население Бата. Все столпились у ворот и молча смотрели, как Конрад, Нара и Рун завершали последние приготовления. Впереди возвышалась мощная фигура танистера. Рядом с ним стояла Марион, молча ронявшая слезы. Братья Нары устроились чуть поодаль и во взглядах, бросаемых ими на Конрада, можно было прочесть суровое мужское осуждение. Над толпой висел гул голосов. До последнего момента никто из жителей Бата не мог поверить в то, что путешествие, в которое собрался Конрад с женой, состоится. Слишком свежи еще были воспоминания о том гневе, с которым встретил Тамонт известие о сборах Конрада и Нары в дальний путь. Танистер метал громы и молнии, орал так, что слышно было даже в самых отдаленных уголках селения. Тогда все решили, что все - из затеи Конрада ничего не выйдет. Но после разговора с Руном Тамонт внезапно изменил свое решение. Он отпустил Конрада в дорогу, отпустил с ним свою дочь, которая уже носила под сердцем ребенка (неслыханное дело!), отпустил и старого Руна. Причем, как говорили очевидцы разговора, танистер просил Руна хорошенько присмотреть за дочерью и зятем! Это немощного-то старика! Люди терялись в догадках, но никакого более-менее вразумительного объяснения такому странному решению танистера найти так и не смогли.
После получения разрешения Конрад развернул активную подготовку.  Он заказал кузнецам специальные доспехи для жены и для себя. Также он лично вместе с Руном выковал для всех троих новое оружие. Оружие получилось такое, какого не видывал ни один житель. Самые отчаянные стали говорить, что старик, наверное, колдун, потому что не может обычный кузнец (даже признанный мастер своего дела) выковать такое оружие. Лезвия мечей Конрада и клеймор Руна и Нары не зазубривались даже после очень долгого боя. Обычные клейморы они ломали словно палки, а сквозь доспехи проходили как сквозь воздух. Да, недаром старик долгое время провел в учениках у гномьих мастеров! Ко всему прочему, Рун использовал некоторые магические заклятия при изготовлении оружия. Так что ничего удивительного в невероятных свойствах оружия не было.
Доспехами, изготовленными кузнецами, Рун остался доволен. Но все равно он наложил на каждый из них еще по одному заклятию, так, на всякий случай. Мало ли кто им встретится на пути.
Конрад не стал брать с собой в дорогу клеймору. Искусство первого мечника заключалось не только в совершенном владении этим оружием, сколько в его умении "обоерукого бойца". Вооружаясь двумя мечами, Конрад становился совершенно неприступным. Его руки двигались с быстротой, неуловимой для глаза, окружая хозяина сплошной стеной сверкающей шелестящей стали. А клеймора в дороге только мешала ему. Так что лучшего варианта, чем два меча, для Конрада придумать было нельзя.
Клеймору для Нары придумал сам старый Дюрон. Кому, как не ему, лучше всего было известно, какое оружие необходимо для внучки? И Рун с Конрадом сделали все в точности по его требованиям. Этот меч получился немного короче и легче, чем обычная клеймора. Также исчезли дополнительные лезвия на конце рукояти. Но остались смертоносные жала по бокам гарды. Нара поразилась прозорливости деда. Меч ложился в ладонь как родной, становясь продолжением руки. В дополнение к нему Дюрон отдал внучке свой тесак.
И вот все сборы были закончены. Наступил день отправления. Конрад затянул последнюю перетяжку, закрепляя поклажу на спине лошади, и повернулся к толпе соплеменников. Нара с Руном уже стояли около танистера. Конрад подошел к ним. Нара взяла его руку в свою.
- Что ж, дети мои, - голос танистера был тих и печален. - Большое дело вы задумали. Большое и хорошее. И хотя сердце мое наполнено печалью и тревогой, а душа неспокойна, я благословляю вас на дорогу. - Тамонт поднял руку, и все трое опустились перед ним на колено. - Да будут милостивы к вам боги Хайлэнда, да будет ваш путь легок, а рука тверда, да будет ваш глаз зорок, а сердца никогда не предадут друг друга.
Танистер подошел к каждому, поднял его и трижды поцеловал. У Нары он задержался подольше. Она заметила, что в серых глазах отца стоят слезы.
- Я не увижу своего внука, - голос Тамонта дрогнул. - Но его увидят мои продолжатели. Пусть он будет хорошим человеком, смелым воином и укрепит клан МаКалистеров.
- Почему ты не увидишь своего внука, отец? Может мы вернемся очень скоро.
Старый воин покачал головой.
- Нет, Нара, чует мое сердце, не дождусь я твоего возвращения. А уж тем более, возвращения с сыном. Но я знаю, что он должен стать сильным человеком. Старая Лира редко когда ошибается.
- Прощай, отец, - Нара обняла Тамонта.
- Прощай, дочь, - две скупые слезы скатились по лицу танистера. Он отвернулся, смахнул их быстрым движением.
- Ступайте! - махнул он рукой трем путешественникам. - Долгое прощание только усиливает горе.
К ним хлынули остальные. Марион обняла дочь, поцеловала ее в последний раз и отошла к отцу.
- Береги ее, Конрад, - услышала Нара слова брата, обращенные к мужу. - Вся ответственность за нее только на тебе. Если что случится, мы тебя найдем даже в Дальних Пределах.
- Не бойтесь за нее, - Конрад спокойно посмотрел на братьев. - Я сказал - я сделаю.
Когда прощание закончилось, трое странников отправились к своим лошадям. Словно незримая стена повисла в этот момент между ними и теми, кто остается. Вроде бы они рядом, но уже и не здесь. Хочется остановить, схватить за руку, образумить. Но натыкаешься на какую-то невидимую преграду, которая не дает сделать лишнего шага. Они уже не принадлежат к обычному миру. Они уже во власти дороги. Их ждут тяжелые испытания и великие свершения. И это отгораживает их ото всех остальных, делает недоступными и уже далекими.
Рун удивительно легко для своих лет взлетел в седло. Конрад придержал стремя для жены, а когда она устроилась на месте, сам запрыгнул на лошадь. Трое в последний раз обернулись на селение, тонущее в утреннем тумане. Они окинули взглядом все вокруг, словно желая навсегда запомнить эти холмы, реку, частокол, дома за ним и всех тех, кто остается. Потом Конрад вскинул руку и тронул коня. Следом за ним пошла лошадь Нары. Рун, совершив рукой в воздухе какой-то странный знак, развернулся и замкнул небольшой отряд.
Солнце наконец вырвалось из-за гор. Его лучи хлынули на окрестности, и туман испуганной мышью нырнул вниз, скрываясь от света. Засверкала всеми цветами радуги роса на траве, побежали солнечные зайчики от волн реки, а дорога темной лентой уже ложилась под копыта лошадей, уводя отряд все дальше и дальше. В неизвестность...