Слабости Звеньев

1)
Лида, Лидочка, Лидусик… - Ахрип Проектович покручивал головой в разные стороны, а губами производил негромкие деловые марши. Пальцы его рук в джазовом ритме барабанили по столу что-то самостоятельное. - Наш разум – это лужа, мутно отражающая действительность. Вы не находите, Лидочка? Шучу-шучу! На самом деле я вызвал Вас совсем по другому поводу. Сколько у нас получает Антон? – Проектыч посмотрел на свою секретаршу прямо и как-то обидчиво, будто не сам назначал ему оклад жалования.
- Как и я, Архип Петрович. – Лидочка была вполне в курсе того, что должна знать левая рука начальника отдела госфирмы. И знала она это не по служебной обязанности, поскольку должностные инструкции давно отменили. Знала потому, что была настоящей секретаршей. Ведь бывают настоящие охотники за привидениями? Вот и настоящие секретарши в природе тоже встречаются.
Оказалось, что Ахрип не помнил, сколько получает Лидочка, а спросить ее саму, сколько он ей платит, было бы несколько странно. Тогда Лидок, понимающе улыбнувшись, сама назвала сумму и добавила:
- Он получает столько с окончания испытательного срока.
- Переманят ведь, - рассеянно подумал Ахрип и вспомнил спокойное, но с очень живыми глазами лицо одного начальника отдела из конкурирующей фирмы.
- А когда он был последний раз на работе? – снятие интервью с вызванной в кабинет секретарши по законам жанра не могло закончиться на втором вопросе.
- Вчера. Он очень аккуратный вообще-то, Ахрип Проектович. – видимо Лидочка симпатизировала Антону.
- Вот что, Лида, позвоните ему домой, справьтесь, чего это он гуляет? Скажите ему что-нибудь про единый порыв, по-моему коллективизм нынче снова в моде. Ну и, раз он аккуратный, то пусть мол блюдет дисциплину, - Ахрип ухмыльнулся.
- Я имела в виду, Архип Петрович,… - Лида начала оправдываться.
- Знаю, что ты хотела сказать. Я ему, пожалуй, сам позвоню, - Ахрип Проектович уже теребил записную книжку. Антонова номера в ней не оказалось и пришлось выяснять его у той же Лидочки.
Но дозвониться до подчиненного не удалось.

2)
А.П. вошел в большую отдельскую комнату, уставленную разношерстной советской мебелью, кульманами и столами сотрудников. В дальнем от двери углу, в закутке, отгороженном четырьмя шкафами, служил фирме самый ведущий конструктор отдела Денис Лаптевич Н.
Заглянув из-за шкафа в аппартаменты к Лаптевичу, Ахрип застал его сидящим над четвертинкой ватманского листа, на которой красным карандашом крупными буквами было написано:
Б) «Ему/ей снова снились семь ангелов…”
В) «Услышав три выстрела, прогремевшие в тишине, он/она даже не вздрогнул…».
Лаптевич вдохновенно грыз синий конец своего орудия письма старорежимной марки «Деловой».
- Чем занят? – Проектович сильно пожал прохладную сухую ладонь.
- Да вот, в интернете новый литературный конкурс объявили, так надо рассказик с одной из этих фраз замастырить.
- Все графоманишь? Ты бы лучше гимн фирме сочинил к пятидесятилетию. Директор хоть вознаграждение обещает, а эти, в интернете, что?
- Да они, вроде, тоже.
- Тоже – похоже, – передразнил Ахрип и уже официальным тоном добавил, - Пойдем ко мне, разговор есть.
В кабинете все пошло уже официально.
- Денис Лаптевич, кто у нас ведет базовый узел изделия?
- Ахрип, да ты же мне его поручил, разве не помнишь? – Лаптевич был удивлен в самую меру - без истерики.
- Вот за что его и люблю, что у него все в меру, как говаривал Неру, – подумал Проектыч, а вслух решил немного понагнетать.
- Помню, конечно помню. Так как у нас с ним дела?
- Нормально. Антошка на прошлой неделе все пересобрал, так теперь любо-дорого посмотреть и изменения вносить легче легкого. Да мы же тебе докладывали четыре дня назад, - таким туповатым приемом Лаптевич хотел скорее вывести начальника с административных «па» на магистраль разговора.
- Что значит, «пересобрал»? К выпуску документации пора переходить, а вы все с вариантами тешитесь? - Ахрип Проектович поглядел на подчиненного холодно.
- Да нет, Проектыч. Теперь все у него в компьютере. Он после института все на компьютере норовил. Пришел к нам и на электронном кульмане, это он так машину единственную тогда в отделе называл, чертежи-то и начал. Будущее, говорит, за этими штуками. Три месяца я у него над душой стоял, все ждал первого листа. И ведь дождался. Правда, премии квартальной, пока дожидался, успел его лишить – не думал, что это дело с экрана в тетрадный лист на ватман переползет. А теперь он уже на какую-то новую систему перешел. Говорит, что верхнего уровня. Американская, то ли французская – не вдавался я. Но теперь все детали и узлы прям в изометрии на экране. И какой хочешь размер меняй, нажал – она тебе покороче или подлиннее сделала. Я сам не умею - все эти мелочи по созданию узлов, деталей – это все Антошка тянет. Быстро у него получается. Ну а что, купили ему пентиум-четыре, так пусть выход дает.
- Ну ладно, а случись что с Антоном, базовый узел и на бумагу некому выбросить?
- Ну почему же…, - Лаптевич не сразу нашелся, что ответить, - А Лидок вон у нас тоже лихо на компьютере – только пальчики летают.
Но отговорка явно не понравилась начальнику.
- Ты еще про экономистку нашу вспомни, полставочницу. Ну, так: Антона сегодня первый день нету, так вы позвоните ему, узнайте, что случилось.

3)
На следующий день ситуевина быстро усугубилась.
Ахрип, чуя неладное, провел беседы со всеми ведущими сотрудниками отдела. Выяснилось, что и их узлы в настоящий момент спокойно спят в Антошкином компьютере.
Антону никто дозвониться не смог, а ближе к обеду Проектыч услышал в коридоре ритмичное постукивание теннисного шарика. Теннисные и шахматно-шашечные турниры брежневских времен беспечно пронеслись в его голове, а потом он совершенно некстати вспомнил, что у него в сейфе до сих пор хранится овальная алюминиевая пластинка. Вспомнил он и гравировку на той пластинке: «Победителю соревнований отдела».
Уходя на обед, А.П. чуть было не сорвался на играющих сотрудников. Сдержало его только то соображение, что в вынужденном простое виновата организация дела, то есть администрация, а, значит, он сам.

4)
Третий день отсутствия Антона стал удручающим, хотя утром все чуть не встало на свои места.
Ахрип позвонил в отдел автоматизации и был приятно удивлен, что этот отдел существовал. Более того, вкрадчивый голос новой секретарши – видимо старую спровадили на пенсию – давал надежду, что отдел не только жив, но и здоров.
Через час на Антоновом мониторе уже лихо крутились перед собравшимся коллективом отдельные болтики-винтики. Пара энергичных и уверенных в себе парней, присланных в качестве скорой братской помощи автоматическим начальником, быстро нашла проект последнего изделия, и тут же загрузила программу, в которой все это наваял Антон.
Однако дальше отдельных деталей у парней дело не шло. Через полчаса демонстрации разнообразного крепежа народ уже начал расходиться по своим местам. Как вдруг новый щелчок мыши дал первый по настоящему обнадеживающий результат – машина начала грузить что-то весомое.
Файл грузился почти десять минут, при этом на экране ничего не появлялось, лишь оптимистично похрустывал жесткий диск, да курсор почти перестал отзываться на движения мышкой. Народ снова сгрудился за спинами автоматизаторов и с надеждой сопел им в затылки. Было тихо, поэтому все слышали, как на восьмой минуте один из автоматизаторов шепнул другому:
- А не вирус ли это? Может он диск форматирует?
Шелест удивленного неодобрения прошелся над их головами – все вдруг поняли, где сосредоточено будущее их проекта и еще поняли, как мало каждый из них может в данный момент сделать для этого самого будущего. Лаптевич даже перестал обнимать Лидочку за талию и пробубнил что-то вроде «дать» или «брать» - никто не разобрал что именно, все, затаив дыхание, смотрели на экран.
Но вируса в машине не оказалось и на десятой минуте ожидания на экран, как грибы после дождя, стали высыпать четкие гроздья шпилек в местах установки кожухов и крышек на базовом узле изделия. Появился и корпус узла, почему-то издырявленный вычурными вырезами. Но едва коллектив издал победный ропот, вывод на экран прекратился. После неловкой паузы Лаптевич наклонился к парням и поинтересовался:
- А остальное?
- Что, остальное? – резонно спросили парни чуть ли не в один голос.
- Ну… - Лаптевич замялся, - Тут вот – он ткнул пальцем в экран и один из парней отработанным движением сдернул его руку со стекла.
- А это уж вы консультируйтесь с тем, кто все это собирал. Я лично эту программу впервые вижу. Слышал, но работать не приходилось. Система верхнего уровня – в ней потонуть проще простого. - Перебил сконфуженного физическим контактом Лаптевича другой парень.
- А где же подузлы, заглушки, технологические крышки, опоры? – пытался настаивать Лаптевич.
- Этого мы не знаем. У вас все работает нормально, писюк пашет, с сетью проблем мы не нашли, так что разрешите вернуться в свои пенаты, нам ведь есть чем заняться.
И парни ушли, а Ахрип Проектович не остановил их. А как бы он это сделал – силой что ли? В общем – с чужими подчиненными все как-то не просто.
А на экране до вечера висел никому не интересный крепеж на дырявой корпусной детали. Никто из сотрудников не решился тронуть это достижение.
После обеда Ахрипу позвонил куратор из главка.
- Архип Петрович, - обратился к нему куратор. Многие звали его по разному, и Ахрип чаще всего не поправлял людей. Он понимал что его имя и отчество, доставшиеся от папы – Проекта Захарыча, названного так в пору индустриализации страны, не совсем обычны.
- Как там дела по новому изделию? – голос куратора был неизменно благожелателен. И когда Ахрип Проектович, кровь из носу, выдерживал нереальные сроки, и когда главк после этого задерживал деньги, и теперь, когда вопрос был вполне рядовым.
Все-таки Проектыч предположил подвох и рапортовал размеренно, кратко и по деловому:
- Все нормально, за нами не заржавеет.
- Я слышал, Вы на новые рельсы проектирование поставили. Эта программа внедрена только на двух предприятиях отрасли, и то – частично, а Вы замахнулись в сквозную, вплоть до выпуска чертежей. Хороший размах, - голос куратора подпустил нотку уважения.
- Дааааа… - излишне затянул простое подтверждение Ахрип Проектович.
- Вы знаете, через две недели в Экспоцентре будет выставка по нашей тематике. Мы вам на министерском стенде место зарезервировали. Я понимаю, что изделие не доведено до полной готовности, но новый министр придает очень большое значение случке – куратор хмыкнул, - то есть смычке с Западом и всеми их технологиями. И в этом ключе ваш пример смотрелся бы очень неплохо.
Ахрип молчал, позволяя огорчению рисовать на физиономии свои невнятные знаки.
- Попал! – меланхолически твердил он про себя, и в лицах вспоминал анекдот про медведя и мужика, который «попал». Причем медведь, стоял, уперши лапы в боки, а лицо имел как морда у нового министра. А он сам был мужиком, только что выстрелившим из обоих стволов.
- Так Вы, уж пожалуйста. Блесните. Компьютер мы для этого купим новый с хорошим жидкокристаллическим экраном, с мощной видеокартой. А после выставки он вам останется. Пусть ваши ребята развивают направление дальше. У Вас ведь не девочки? – куратор, как и положено, разбавил деловой разговор доверительным юморком.
- У меня ребята, - обреченно согласился Ахрип.
- Мы вам на той неделе машину предоставим, пусть они проведут инсталляцию всего, что нужно.
В этот день Ахрип Проектович ушел с работы в тяжелом настроении. Лидочка посмотрела ему в след особенно сочувственно. Почти не поболтав сегодня по телефону – ну разве что часок-другой, она полностью окунулась в тяжелую атмосферу вынужденного безделья, неожиданным саваном накрывшую их небольшой коллектив.
- Что-то будет, - таким тревожным и неопределенным оказался сухой остаток дня, выраженный словами Лидочки.

5)
Ночью Ахрипу приснились свиньи с головами в виде плотных кочнов капусты. Они разбегались и норовили врезаться на всем таранном скаку в ноги худого и тощего во сне Ахрипа. Он лихорадочно отбивался от симбиотических туш какой-то кривой и ужасно тяжелой дубиной. Не имея капустами никакого обзора, свиньи, как правило, промахивались, или в последний момент Ахрип избегал столкновения, обрушивая на свиной кочан сбоку суковатый конец своего орудия. Но силы его быстро иссякали. Вдруг, как это обычно бывает во сне, все свиньи разом встали на дыбы, сняли со своих улыбающихся рыл муляжи капусты с четко оттиснутыми на срезах кочерыжек королевскими коронами, и слитно пропели ему бархатным басом:
- ЭКСПОЦЕНТРАЛЬ!
Надо ли уточнять, в каком поту – холодном или горячем – проснулся Ахрип?
Конфликтуя по дороге с дверными косяками, он доплелся до ванной, долго хрипло кашлял там, тер лицо и шею и вяло отфыркивался.
- Попал! - опять всплыло у него дурацкое слово из анекдота, и тут за правым ухом администратора нижнего уровня дернулась горячая жилка и болотным цветом полыхнула перед ним армейская служба. Раскосый боец в грязных сапогах и болтающейся на яйцах бляхой ремня, едва выговаривал ему в сонный проем двери:
- Гатовность адын, Гатовность адын!
У Ахрипа прямо камень откуда-то свалился. Теперь он знал, что будет делать сегодня. По крайней мере, он, как Мухтар, попробует.

6)
Два бордовых пластиковых пакета с фруктами и консервами Ахрип притащил с собой.
- Да я так к барышням никогда не навьючивался, - думал он, притиснув большим пальцем пимпочку звонка.
- Фли – фли – фли… Фли – фли – фли… - звонок быстро терял силы на каждой руладе и после передышки начинал чирикать вновь.
Проектович звонил уже минуту - никакой реакции из-за двери. Две минуты тоже не изменили положения. Дверь не собиралась открываться, она была явно заодно с Антошкиным телефоном. И если бы А.П. знал, в какое другое место тащить эти треклятые пакеты - там имелся даже коньячок - то дверь так и осталась бы запертой. Но Ахрип угрюмо не отпускал пимпочку, может быть поэтому дверь в конце концов уступила.
Антон открыл сам. Он стоял в полутьме прихожей, но Ахрипу сразу бросилось в глаза, что он был в каком-то заморенном состоянии. Глубокие тени прорисовали его лицо гипертрофированной зрелостью, а ведь несколько дней назад Антону давали только его возраст – 26 лет. Парень был поразительно худ: мослы, ребра, небритый подбородок безучастно были выставлены напоказ. Он стоял у приоткрытой двери в одних трусах, едва не спадавших с его чресел и державшихся, казалось, лишь на изрядных размеров полувосставшем достоинстве.
- Привет, - не к месту игриво высказался Проектович, а внутри его все возликовало: «значит только болен», а это поправимо, не в средние века живем.
- Ну, дай что ли войтить, - вторая фраза почему-то вышла в деревенском стиле.
Прошла чуть ли не минута, прежде чем Антон отклеился плечом от обоев в коридоре, молча повернулся к начальнику худющей спиной и, безвольно кренясь при каждом шаге, утопал вглубь квартиры. Руки его при этом обессиленно болтались, будто он совершенно забыл о них, или они были чужими.
Ахрип Проектович переступил порог и закрыл за собой дверь, соображая, что же может быть за хворь с его парнем. Сердце? Почки? Язва? В болезнях он был не силен и, дополнив этот короткий список пунктом «Грипп», подошел к вешалке и стал снимать плащ.
- Однако! – только это воробьяниновское слово и родилось в его голове. И многие на его месте отреагировали бы так же, потому что на вешалке не висело никакой обычной одежды. Никакой вообще одежды, кроме предметов дамского белья. Трусики и лифчики, довольно миниатюрные, преимущественно красных и черных тонов, чрезвычайно сексуальные – вот вся одежда, облюбовавшая Антошкину вешалку.
Ахрип Проектович сглотнул, не без чувства неловкости перевесил пару крайних трусиков на соседние крючки и осторожно, чтобы не потревожить флюиды белья, притулил свой начальнический плащик с самого боку. Даже направляясь в кухню, чтобы положить там пакеты, Проектыч чуть было не свернул себе шею - никак не мог оторвать взгляда от симпатичных предметов самого последнего дамского одеяния, показательно невинно занимавших всю вешалку.
Оставив пакеты у стола в кухне, Ахрип прошел в единственную комнату и обнаружил парня лежащим ничком на кровати, и спящим, что называется, без задних ног. Видно он, как шел от входной двери, так и упал в кровать, тут же заснув. А может быть, спал уже на ходу – Проектыч припомнил совершенно невыразительные едва открытые глаза парня при встрече.
- Дела, - был сказано вслух. Затем спящая худоба была прикрыта валявшимся на полу покрывалом. И оставалась лишь профессиональная деятельность: решать и добиваться проведения в жизнь своих решений.

7)
Через три часа Проектыч, предусмотрительно позаимствовавший у Антона ключ-дубликат от его входной двери, - тот оказался в ванной на гвоздике – открывал дверь в квартиру парня сам. Спину начальника отдела прикрывали врач из медпункта и Лидочка. Секретарша была взята в команду потому, что по мнению Ахрипа должна была уметь прекрасно готовить, да и вообще женской руки в Антошкиной квартире явно не хватало.
Уже через час Антон сидел на кухне и сонно жевал наскоро приготовленную Лидочкой яичницу с помидорами.
- Женщина готовит еду холостяка неженатому парню. Не дело это, - размышлял Ахрип, но вслух только и делал, что нахваливал эту самую яичницу. Тут же на столе были особенно маленькие маринованные огурчики (конечно не венгерские), балычек (себе не каждый месяц покупаю), селедка какого-то особого посола (ужас, дорогая) и маринованные ножки осьминога (очень и очень – сам только что попробовал) – так виделся скромный кухонный стол Проектычу. Он же наполовину и сервировал его, пытаясь скрыть тот факт, что забыл купить черный хлеб.
Пока на кухне шло приготовление питающих блюд, доктор неторопливо выслушал антонову грудь, вволю подолбил его по коленкам черным молоточком, а потом минут пятнадцать просил Антона изречь самое начало алфавита, чтобы осмотреть его горло.
- Ну что ? – Проектыч и Лидочка хотели знать диагноз.
- Хм… Здоров, я полагаю, но крайне истощен. Спит на ходу. Он же не дистрофик был? Вот-вот, я так и подумал. А тут – кожа да кости. Ну а, судя по вешалке в прихожей, - доктор сделал красноречивую паузу, - мне кажется, ясно, кто причина такой слабости Антона. Его, видно, просто за…, - окончание слова произносить не требовалось.
- М-дя…, - только и промычал Проектыч, - Да кто же она, где?, да и не верится, чтобы одна дама так выжала молодого здорового парня. За три-четыре дня довести до такого – это кем же надо быть в этой области? Сук…кубой какой-то!
- Ну, - доктор, неопределенно улыбаясь, пожал плечами, - Не знаю, не знаю. Мы ведь плохо еще знаем возможности человеческого организма. А возможности организма дамочки, - при этом он мягко посмотрел на Лидочку, - вообще безграничны. Однако я тут с вами засиделся, мне уже давно пора. А больного, - тут доктор снова сделал небольшую театральную паузу, - препоручаю Вам, - он значительно подмигнул Лидочке и та не могла не зардеться.
Доктор ушел, Ахрип Проектович и Лидочка, вышедшие в прихожую провожать его, вернулись в кухню и начали потчевать опять засыпающего над едой Антона, тут в прихожей послышалась какая-то возня.
- Должно быть дверь плохо прикрыли, только зачем доктор вернулся? – Лидочка вышла из кухни.

8)
Ахрип снова приступил к Антону, что мол, да как – он все-таки думал, что не в одном женском вопросе тут было дело. Но Антон ни разу еще не ответил ничего членораздельного. Точнее, он вообще ничего не сказал, кроме вялого «Здрасьте», которое получил каждый из пришедших. На все вопросы Антон лишь безнадежно встряхивал рукой, а на губах его при этом иногда появлялась чуть виноватая мечтательная улыбка.
Прихожая между тем наполнялась невнятными возгласами и Ахрип опытным ухом отсек, что голосов там три и все они женские.
- Разгадка прибыла, - решил А.П. и выдвинулся Лидочке на подмогу. Но едва он оказался в прихожей, входная дверь хлестко хлопнула, и у вешалки с предметами дамской приязни он увидел одну лишь Лидочку. Странно, но на этом располагающем фоне его секретарша, одетая в строгий костюмчик, смотрелась как-то ужасно соблазнительно. Было ли виной тому то, что рот Лидочки был романтически приоткрыт, а брови приподняты в удивленном негодовании, или сработал диссонанс строгости и вольности дамских одеяний, невольно оказавшихся рядом, Ахрип Проектович не смог бы сейчас определить.
- Они…, - сначала Лидочка не нашлась, что сказать.
- Эти две…, - тут она уже знала, что сказать, но – не начальнику же.
- Совсем не ожидали нас тут увидеть. Так по-хозяйски себя вели! – Лидочка фыркнула.
- Представьте, Ахрип Проектович, я подхожу, а они уже наполовину без ничего! – Лидок энергично резанула себя ладошкой под грудью, отчего Проектович немедленно воспылал желанием увидеть, как она будет смотреться в одном из развешанных за ее спиной кружевных бесстыдств, а можно и, чего уж греха таить, совершенно без оного.

9)
Дальнейшие события этого дня уже не принесли неожиданностей, ради которых, собственно, и пишут всякие литературные произведения, поэтому мы дадим их конспективно.
В квартире было прибрано силами Лидочки, причем Ахрипу Проектовичу даже не пришлось намекать на это. Видимо сработал наказ доктора. Ох уж эти доктора, все-таки обладают они свойством внушения!
Антон снова заснул. Снова был разбужен. Ну – почти разбужен, поскольку продолжал находиться в вяло эйфорическом состоянии. И был он накормлен. На этот раз жареными рыбными котлетками с оливками. И ничего – парень нос не воротил. И уже под вечер Проектыч с Лидой по-английски удалились из хронически спящего жилья.
Лидочке даже был пойман таксомотор. Поправка – частник.
Ахрип Проектович в двадцать минут изнасиловал уличный автомат и заставил его звонить подруге дней своих суровых. По прошествии следующих двадцати минут, в которых накат уже шел на самого Портретыча, как называла его Клавдея, пунцовый от невозможности высказаться, он все еще стоял недалеко от Антошкиного жилья и уходить не собирался. Каким-то служивым духом обуяла его предыдущая ночь со свиньями и видение широколицего, задохлика бойца по утру.
Было холодно и влажно. Ревматизм бы, сука, не полыхнул, - вот с такими приземленными чувствами продолжалась административная вахта. Проектыч присел на скамейку неподалеку от подъезда Антона, поднял воротник, закурил и стал ждать.
Ревматизм штука гадкая, так что не будем доводить Проектыча до приступа и развернем события сюжетисто.

10)
Серебристая сигара авто с функционально излишним, но дополняющим ее облик антикрылом, подкатила почти бесшумно. Дверцы распахнулись вверх, и замерли в положении крыльев планирующего пеликана. Из авто вылезли две среднего роста фигуристые дамочки.
- М-дя! И это правильный ответ, - резюмировал Портретыч разворот событий репликой ведущей известной телеигры.
Авто укатило, дамы проследовали в парадное.
- Подождем немного, - решил Ахрип, затягиваясь чаще обычного. Огонек его сигареты замерцал как светлячок в брачный период.
Но мы обещали беречь здоровье лирических героев, поэтому минуты через три наскоро одетый Антон был выведен из дому вышеозначенными ледями.
- Моцион они ему все-таки устраивают, - не без одобрения отметил А.П.
И веден был Антон прямиком в ближайший парк под сень кустов и дерев. Поначалу тротуары и дорожки были прямыми и широкими и Ахрип, преследуя троицу, старался держаться в отдалении. Но по мере продвижения вглубь парка тротуары, как это ни странно кончились. А дорожки стали узки и извилисты. Пришлось сыщику-администратору приблизиться к моционщикам, чтобы не потерять их. Преследуя троицу, Портретыч чувствовал себя с одной стороны неловко, ведь это вторжение в частную жизнь, а с другой стороны в этот романтический вечер в нем довольно явственно просыпался охотник.
Ахрип Проектович уже потерял последнюю дорожку под ногами. Потерял он и тех, за кем крался в довольно плотной темноте, поскольку редкие фонари уличного освещения уже давно остались позади. Его путь шел теперь вроде бы в гору, но наверняка это он сказать не мог. Чуть было не споткнувшись о какой-то корень, змеящийся на влажной земле парка, он всем телом влетел в кусты, оказавшиеся прямо перед ним и, выбираясь из них, заметил впереди какое-то неясное голубовато-зеленое сияние.
- Что там может светиться? – подумал А.П. и с пущей осторожностью стал пробираться в сторону неверных отсветов. Очередные кусты, за которыми и располагался неизвестный источник света, А.П. форсировал с особенной осторожностью – ползком под нижними ветвями. И правильно, потому что картина, представшая его взору, стоила потраченных им усилий.
На небольшой полянке, широко расставив ноги и подняв руки к небу, стоял Антон. Он был наполовину наг – плащик был отброшен к небольшому пеньку неподалеку. Антон рычал и всхлипывал от удовольствия. Два змеистых переливчатых световых столба плавными волнами обвивали подрагивающее тело молодого мужчины. Спиралями заворачивались они вокруг него, рассыпались переливчатыми световыми пузырями.
Один свет был изумрудным, а другой - голубоватым. Антон был всецело поглощен каким-то нездешним экстазом, находясь в центре движений этих полупрозрачных световых змей. Иногда он оглаживал их поверхности, будто боясь прикоснуться, а потом тут же запускал руки в самую их глубину, и тогда в изумрудном свете появлялись голубые яркие искорки, а в голубом – изумрудные. Движения Антона были необычайно красивы – мало какой танцор мог двигаться с таким изяществом и силой. Поверхности светящихся столбов непрерывно менялись. На них то в одном, то в другом месте выпучивались соблазнительных форм дамские грудки, плечики, ягодицы и лобки.
Проектович, забывшись, потянулся к этому действу ближе и ощутил у себя в раскрытом рту листья. В горле у него случился спазм и он разразился неприличным на фоне такого романтизма громким кашлем. Тут же светы стали быстро гаснуть, а стоны Антона прервались. Ахрип Проектович истерически кашлял и клял себя за то, что испортил это сногсшибательное действо.

11)
- Да какое Вы имеете право… - с каждым новым словом блондинка повышала тон, проговаривая их все медленнее, и Проектыч успел подумать:
- Писец Антону – не отдадут.
Коснувшись живота ораторши рукой, брюнетка остановила назревающее профсобрание, и спросила очень заинтересованно:
- С чего Вы взяли, что Антон теряет с нами силы? Мы ничего не забираем просто так. Мы берем только на основе эквивалентного обмена.
- Какого обмена, девицы? Вспомните, каким он был во время знакомства с вами. Он тогдашний и теперешний – два совершенно разных человека. Вы его высасываете! – Проектыч решил высказаться прямо.
Девушки переглянулись.
- Что значит, высосали? – спросила брюнетка, а блондинка стала внимательно вглядываться в невесть откуда появившееся у нее в руке круглое зеркальце. Не успел А.П. снова заговорить, как уже она коснулась рукой живота брюнетки и, протянув той зеркало, указала в него ноготком мизинчика.
- Ой! – по-сельски воскликнула брюнетка и прижала ладошку к губам.
- Я же говорила, что усиление ритма характеризует не увеличение ресурсов, а наоборот… – затараторила блондинка, но осеклась, взглянув на Проектыча.
- Банальный технический просчет? – инженер-администратор саркастически кривил губы.
- Ваша невнимательность вскоре сделает Антона трупом. Вы об этом подумали? Если бы не помощь старших товарищей, неглупых и чутких…, - тем же касанием живота брюнетка попросила А.П. заткнуться.
- Что же делать? Она поднесла зеркальце к глазам Ахрипа. И в нем он увидел дамские тряпочки, развешанные в Антоновой прихожей.
- Это воплощение того, что вы давали парню взамен его… усилий? – Проектыч не сразу подобрал слово для обозначения действа.
- Мы не знаем как, но, видимо, так. На всем этом имеются явные отсветы наших энергий. Там грамм на шестьсот в вашем исчислении. Значит примерно пятнадцать килограмм живого веса мы стянули с Антона, а он не принял от нас почти ничего, - глаза дамочек стали большими и влажными.
- Видимо, он почему-то не захотел принять наши дары, и они материализовались у него в жилище, - теперь дамочки смотрели на А.П. с неожиданно мягкой, но требовательной просьбой в глазах.
- Даже не думайте! – А.П. отступил на шаг, но остановился и умолк. Он подумал, что может ценой своей дубленой шкуры спасти жизнь Антона.
- К сожалению, мы не можем долго находиться в вашем мире, не совершая подобного обмена, а миссия у нас чрезвычайно важная. Дипломатическая. Всего мы Вам сказать не можем... Нам надо пробыть тут три недели. Продержаться любой ценой. Как жаль, что об Антошке теперь не может быть и речи. Как жаль. Мы ведь успели привыкнуть. Привязаться. Но у нас четкие инструкции насчет жизни и смерти. Ни-ни!
- Ошибки делают все, - Ахрип смягчился, несмотря на то, что голый Антон прямо у его ног спал на сырой земле, свернувшись калачиком.
- Мы взываем к Вам. Помогите нам в выполнении миссии! Через восемь-девять дней без взаимодействия с вашим миром мы станем недоступны для него. Можно ли что-то сделать? - В глазах обеих синхронно блеснули слезы.
Как вы понимаете, даже прожженный администратор не способен не понять даму. Если она настоящая дама. Перед Проектычем было целых две, и его неспособность понять имела в нашем мире лишь мнимую часть.
- Ну-ну, мы что-нибудь придумаем, - Ахрип взял дамочек за талии и повел было к выходу из парка, но вспомнил о спасенном, - Только давайте вернем его домой.
- Не беспокойтесь, – брюнетка негромко свистнула на три тона, и через секунду серебристое яйцо с легким гудением протиснулось сквозь кусты к спящему, приняло его внутрь, и с тем же гудением уплыло обратно.
- Это наше средство передвижения. Оно доставит Антона к дому и запрограммирует его подняться в квартиру и лечь спать.
- А если по дороге… – А.П. не успел закончить.
- В вашем мире исключено - психоохранная зона, - брюнетка решила что объяснение исчерпывающе.
- Если так! – изобразил понимание Ахрип и снова с удовольствием взялся за две удачно выделанные в нашем мире для такого случая талии.
- Давайте в процессе прогулки обсудим детали, - Начал светскую беседу Ахрип. Даже с дамами администратор не имеет права выпускать из рук стратегическую линию.

12)
Последующие пять дней прошли для Проектыча в весьма напряженном в сексуальном плане конфликте с Клавдией. Утром и вечером она изводила его упреками и скандалами, а ночами уже он изводил ее физикой и психологией процесса. Скорее всего Клавдия поверила в его невиновность уже после первой изводной ночи, но природное упрямство женщины, которое иногда заменяет все остальные ее качества, взяло верх. В результате, они оба научились не доводить объяснений до конца.
На работе Ахрип тоже развил бурную деятельность. Сбросил руководство на Лаптевича, а все свои силы кинул на два направления.
Первым было следить за тем, чтобы Лидок выхаживала Антона. Он даже купил ей мобилочку, чтобы она в любой момент могла отчитаться о проделанной работе или попросить помощи.
Вторым делом было подобрать светящимся при определенных обстоятельствах дамочкам подходящий источник этих самых обстоятельств. Дипломатические фурии снабдили Ахрипа парой небольших приборов на ремешках, которые он теперь носил вместо часов. По ним он мог точно определить, кто из мужчин нашего мира сможет без ущерба для себя способствовать дипломатической миссии дам из мира другого.
Помня о жалкой участи Антона, Проектыч решил действовать наверняка. Он методично диагностировал самцов на родной фирме, под разными предлогами наведываясь в другие отделы. Но каждый раз по приборам оказывалось, что потенциальный кандидат все-таки может остаться в накладе.
Тем временем дамочки начали становиться прозрачными, а их личики стали приобретать черты сентиментальной грусти.
Уже второй день Антон появлялся на работе. Лидок пока приводила его всего на полдня и строго пресекала любые попытки перегрузить. Работа сдвинулась с мертвой точки, но это уже почти не волновало Ахрипа. Кто из мужиков? – этот вопрос жег его все чаще даже наедине с Клавдией и уже пару раз – в самый неподходящий момент.
Клавдия, правда, отметила оба эти психологических срыва своего Портретыча особенными нежностями – женщины любят отдельные проявления мужских слабостей. Но кто знает, как она отнесется к этому в следующий раз?

13)
Сегодня привезут нового писюка, значит через два дня выставка. И на следующий же день дамочки окажутся в состоянии «миссия невыполнима». Интересно, где они при этом окажутся – в своем мире, в нашем на правах призраков или еще где-то?
Телефонный звонок отвлек Ахрипа от философских раздумий.
- Мы уже подъезжаем. Вы подготовили пропуска? – куратор впал в деловую горячку перед выставкой.
- День добрый, конечно, ждем, - Ахрип положил трубку, - очередной звонок от исчезающей вместе с дамочками недели, - подумал он.
-Что же делать? – он медленно потянул руки за голову, желая откинуться в кресле и обдумать это еще раз в расслабленном полулежачем положении, но движение не завершил. Рука его с парой часиков от Светочек, как он прозвал разномастную секс-парочку, застыла перед глазами. Приборчики показывали плюс. И слово «Неужели», грохнувшее в кабинете, тоже выражало плюс.

14)
На следующий день пришлось врать. Утром – Клавдие, что весь день будет на работе. На работе Лидочке, что в середине дня уедет в главк по делам. Ей пришлось врать особенно внятно, поскольку она так плотно опекала Антона, что на остальное почти не реагировала. Куратору пришлось соврать, что имеется выгодный заказ со стороны, и это надо срочно обсудить на нейтральной территории. Только стекленеющим дамочкам он не соврал ни единым словом. Он соединил риски на ободках приборчиков и сказал это самое единое слово:
- Нашел.
Ему показалось, что кто-то доверчиво вздохнул у самого его уха.
Последней ложью в этот день была ложь финансовая. Ну не на свои же кровные вести куратора и Светочек в ресторан. На свои в госсекторе не принято. Так что эта ложь была самой социально естественной.
А вот в ресторане врать не пришлось. О каких делах может идти речь, когда Ахрип привел куратору таких прелестных щебетуний. Темненькую и светленькую, но, о счастье!, обеих с такой романтической грустинкой в глазах.

15)
Утром не спавший ни минуты Ахрип набрал домашний номер куратора и стал считать гудки. На третьем он не выдержал:
- Обманули сук…кубы! И этого высосали!
И тут в трубку ворвался голос куратора:
- Привет, привет, не знаю, как Вас благодарить! Встретимся на стенде.
Проектыч слушал частые гудки и с удовольствием ощутил, как Клавдия сонно и благодарно привалилась к его спине грудью.
Стенд удался. Специалистов на нем было много. И больше всего у Антошкиного места, где он на 19-дюймовом жидкокристаллическом мониторе вертел изделие, собирал и разбирал его и вытворял другие конструкторские штуки. Рядом с Антоном щебетала заученные фразы Лидок. Рука ее при этом иногда касалась то плеча, то затылка компьютерного аса, будто она рассказывала не о работе, а об Антоне. И никто не замечал этих касаний – слушатели из вежливости, а Антон, чтобы не прервать их.
Куратор появился на стенде только на пару часов, рожу имел совершенно котовью и Проектыча рекомендовал всем и каждому как зачинателя и проводителя в жизнь чего-то ценного и светлого. Чего именно, он не уточнял, эта информация терялась в его последующих улыбках от уха до уха.
После утомительного выставочного дня Проектыч по привычке поймал таксо для Лидочки. Договорившись о цене, он обернулся, желая подозвать молодых своих сотрудников, и замер. Антон и Лидочка целовались взасос посреди извергаемого выставкой однообразного потока усталых людей.
- А, и правильно - дешевле будет, - Ахрип захлопнул дверцу машины.
Перекинув плащ через руку, Проектович влился в поток с выставки и неторопливо зашагал вместе с другими гражданами, в том числе и администраторами, но через пару минут значительно прибавил ходу – ему в голову после вчерашней лжи пришла мысль о краже. Почему-то он не сомневался, что все предметы дамского гардероба в квартире Антона продолжали висеть на своих местах.

(30000/35330 зн.)