Время уродов

А-др Грог

«ВРЕМЯ УРОДОВ»
/история Восьмого стрелка/

«Каждого в течение жизни должна манить своя иллюзия. Иначе пропадает смысл движения…»


…Уроды прорвались в районе поста номер 14. Два резаных ополченца. Один совсем, второй сработан небрежно – удалось заклеить. Стрелок без видимых повреждений, наличествуют явные признаки заражения – предварительный диагноз «зеленуха». В бессознательном состоянии сдан в карантинный отстойник Южных ворот…
На полях набросал вопросики-памятки для себя: Почему Южных, а не спецприемник?..
Второе: Имело ли место корпоративность Стрелков?
И сам же себе – Южные ворота ближе всего к блокпосту номер 14, реакция естественная – раненого в город, зараженного – на Свалку…
Записал: «Корпоративность Стрелков по данному случаю в пределах нормы…»


ВАГОН ПОДЗЕМКИ, 6-ая ЛИНИЯ
СЛУХАЧ, МАСТЕР, ЛИДЕР…

Духота… Набитый электровоз метро с жаркого обжигающего солнца наконец-то нырнул под землю. Он провалился в темноту туннеля и одновременно ударил по ушам звуком отраженным со стен. С запозданием включились тусклые лампы вагона. Под землей против ожидаемого не стало прохладней, липкая духота обволокла тела влажной пленкой. Окна еще с позапрошлой зимы были намертво скрученные ржавыми болтами. Следующая станция приняла на себя поток людей - вагон выпустил едва ли не половину стоящих. На короткое время стало легче, но лишь до следующей, узловой, где опять должны были натолкаться потные неприятно пахнущие люди.
Девушка дышала тяжело. Стоящий рядом парень уловил немой просящий взгляд, вдруг сильно побледнел и быстро, будто на мгновение потеряв равновесие, приставил ладонь к стеклу. Ладонь прилипла – только девушка заметила, что палец неимоверным способом изогнулся, и ноготь с тонким противным скрипом прочертил по стеклу идеально ровную окружность. Девушка тревожно взглянула по сторонам и попыталась прикрыть работу парня…
Вторым движением молодой мужчина углубил черту и полностью замкнул ее в круг. Затем на подушке большого пальца сама собой выросла присоска - совсем такая же, какую обычно лепят к стрелам детских пластмассовых луков - он прижал ее к центру шевельнул раз-другой… Стекло гулко, как показалось девушке, лопнуло, сквозь дыру потянуло воздухом.
Вот только тут спохватился задремавший Лидер, стебанул по мозгам запоздавшей командой «Отставить!»
Но и вагон уже встрепенулся от дремоты. Орал какой-то издерганный недоумок, указывая пальцем, брызжа слюной: «Уроды! Я видел! Уроды!!»

РАЙОН …, КВАРТИРА
ВОСЬМОЙ СТРЕЛОК

Духота.
Ни свет - ни заря, разбудила суетливая муха. Сначала она села на лицо в районе левой брови, потом, противно выстукивая лапками, двинулась по лбу к переносице, к которой она имела наглость пребольно приложилась своим хоботком. Взлетела и снова села…
Стрелок ударил себя по щеке. Промахнулся… То есть не совсем промахнулся, но по мухе не попал. Цапанул с тумбочки трехзарядную машинку, стал приглядываться к стенам. Намерения были мстительны. Взгляд несколько рассеян со сна. Сосредоточился. Муха явно была из тех шизанутых, что нажравшись какой-то химии, последние полгода терроризировали весь город, пытась откладывать личинки кому попало, лишь бы под кожу. Эта еще вдобавок страдала каким-то собственным насекомым геморроем – никак не удавалось зафиксировать ее в перекрестии прицела. Если и садилась, то на лишь какую-то долю секунды.
Наконец, Стрелок сдался: с досады ударил влет – наудачу! – и, конечно же, не попал. То есть, опять-таки, не совсем промахнулся – разнес пластиковую висюлку светильника. С трудом удержался, чтобы заодно не всадить заряд в религиозную картину, подаренную соседкой, совсем некстати изображающую «Великое прощение». Но каждый выстрел обходился в четверть дня работы на Главной помойке города, и предстояла плата за квартиру – конуру, но привык, сроднился, даже в плесени северной стены виделись замысловатые картины современных художников, становившиеся особенно реалистичными после четвертой баночки глицеринового пива.
Проветривая комнату, разглядывал неприятную, с трещинами, дыру в стене. Выковырял пулю, но она оказалась слишком деформированной, чтобы еще на что-то сгодиться. Не подходила даже для гладкоствольных труб Первого Стрелка, который набивал свои машинки всякой дранью, вплоть до рубленных гвоздей. Еще Первый самостоятельно изготавливал затравку и зелье под заряд. Можно сказать, что каждый выстрел ему обходился едва ли не бесплатно. Стрелок был старый, но говорили, что он и в молодости предпочитал картечь, а не пулю. Каптер ругался, когда тот выкладывал ему свои трофеи, пачкая доказательствами прилавок. Первый Стрелок единственный, кому было велено вываливать их у дверей. Каптер выходил и спорил, что Первый нарочно разодрал шкурку падальщика на несколько частей и теперь пытается ему втюрить за три. Со временем эти споры превратились в своеобразный ритуал, и даже нищие, что постоянно толкутся на свалке, подходили послушать. Старый стрелок, тем не менее, всегда умудрялся выторговывать патроны, что были ему положены за трофеи, и потом задешево продавал их остальным стрелкам – тем, которым благоволил.
Восьмой Стрелок не ходил в его любимчиках. Один раз, правда, когда основательно нажрались, зачем-то выторговал у него здоровенную банку зелья, чтобы самому набивать патроны. В тот день как раз и случился глюк - почудилось, что левая рука Каптера в локте гнулась на другую сторону. Это, когда все вместе вышли поссать с кручи на восходящую луну… но тут кто-то заорал, что добил до нее струей, Восьмой Стрелок отвлекся, кинулся в спор и забыл…
А вот сейчас почему-то вспомнил. С чего бы это? И еще муха эта… Надо бы спросить – что за примета – назойливая муха с утра?

ВАГОН ПОДЗЕМКИ, 6-ая ЛИНИЯ
СЛУХАЧ, МАСТЕР, ЛИДЕР, ХАМЕЛЕОН, ЖЕЛУДОК…

Слухач послала ментальный сигнал в кодировке СОС - это все равно как орать под водой и при этом стараться не захлебнуться.
Девочка в застиранном платьице вдруг спрыгнула с колен престарелого деда и подбежала к Слухачу. Уставилась на нее снизу вверх широко открытыми глазами. И неожиданно бросилась на девушку, уцепившись в одежду, стала карабкаться наверх. Слухач машинально подхватила ребенка, и тот, словно какая-то зверюшка, добрался до плеч, где вцепился в нее всеми четырьмя. Ребенок отвлекал, но не слишком. Пока с этим можно было мириться.
Пассажиры отпрянули назад. Мастер крутил в руках стеклянный диск, рассеянно поглядывая на угрожающие фигуры – ждал команды Лидера.
Отозвался еще один Слухач, и встрепенулся Лидер – чужой Лидер – тотчас стал настраивать свою группу на поддержку. Это во встречном электровозе, пару остановок впереди, - поняла девушка. К началу не успеют, но хвост, специально подготовленной сутолокой, попытаются отсечь… Передала своему Лидеру, чтобы учел это в своей комбинации, срисовала картинку ближайших подземных переходов, что набрасывал ей сейчас Слухач-куратор дежурной группы, и, уже не в плоскости, а в объеме, попыталась толкнуть ее  сознание Лидера, но тот отмахнулся, приказал самой держать в памяти…
Вагон вдруг показался тесным - это потащили каждый свое, кто кастет, кто металлический заточенный пруток из шва сумки. Расправлялись плечи. Угрозы уже подкреплялись нервными движениями, когда всяк подбадривает соседа, но сам старается держаться на полшага сзади…
Тут Лидер метнул стрелку, и тот, кто больше всех брызгал слюной, мягко опустился на пол, чтобы легонько потрястись, выпустить изо рта уже настоящую пену.
Очень вразумляющие стрелки у Лидера. Сейчас он использовал знакомую Слухачу, с покрытием, что называл: «Прощай эпилептик!». Лидер любил своим ядам давать выразительные названия. Зажал меж пальцев новую... Уж не «Черные слезки» ли?.. У каждого Лидера свой фирменный подбор, которыми они словно мальчишки похваляются друг перед другом.
Секунды тянулись. Слухач еще успела подумать, что… но тут Лидер вдруг дал неожиданную команду подтянуться остальным. Не всем сразу, а по очереди.
Разве мог кто подумать, что шепелявая старуха с черными изъеденными зубами, которая только что тыкала корявым пальцем и шипела: «Уроды! Уроды!», сейчас же распрямится и едва ли не насвистывая, танцующей походкой займет место за спиной Лидера?
Хамелеон!
А толстый, потный, суетливый, напуганный мужчина с отвислыми щеками, тот, что прижимает к себе портфель… готовится выйти следующим?
Желудок!
Слухач поняла, что раз Лидер решил засветить всю группу перед пассажирами, значит, дела очень плохи. Но для пассажиров они обстоят гораздо хуже. Лидер намерен убирать их всех и уже роется свободной рукой в сумке висящей на плече – подбирает одну из своих штуковин.
Еще подумала, что опять будет болеть голова от вопля умирающих. Умирающие почему-то все орут на ментальном уровне, как Слухачи. Но теперь этих воплей будет слишком много и… слишком близко.

ПОДЗЕМКА, 2-ая ЛИНИЯ
ВОСЬМОЙ СТРЕЛОК

Стрелок постоял, послушал, что говорят. Несли как всегда несуразицу. Будто бы – то, да – это, но толком, как всегда, никто ничего не знал.
Впереди линия была закрыта. Какая-то заваруха с уродами. Если вернуться на одну станцию назад, можно пересесть на 4-тую ветку, там до конечной, а оттуда на драндатуре, если, конечно, северный туннель под рекой тоже не перекрыт. Какой-то часик пешком, а далее уже на любом попутном трейлере по серпантину до самых ворот Свалки…
Инициативу по поимке уродов проявлять не хотелось, не красная же тревога общей мобилизации – работают только муниципальные службы. Можно было бы от скуки поучаствовать, но не сегодня, когда предстояла рабочая смена, а замену, еще не известно, найдут ли. Да и Каптер потом будет коситься. А с Каптером следует дружить. Да и эти муниципалы - с них станет! - дадут ли справку, что участвовал в облаве на уродов в туннелях подземки…
Пост пересадки уже перешел в режим тревоги, разгородил общий поток пассажиров дежурными решетками, рассекая его на несколько частей – каждому документу свое направление. Тех, кто с оранжевыми полосками было конечно больше всего, и они толпились, провожая завистливыми взглядами Стрелка, у которого был редкий паспорт с едва заметной серой полоской - почти такой же, как у граждан Метрополии. Такой паспорт, чтобы заработать, надо кровь пролить за Метрополию, годика три в болотах Южной провинции поплескаться, поползать, уцелеть, еще потом, по возвращении домой, годным оказаться по всем параметрам, да и на гражданке службу найти не простую, а особо необходимую – есть чему завидовать. В очереди на выходе всего десяток таких же, как он - счастливых обладателей паспортов с минимальным ущербом избирательских прав. Но Стрелок и не стремился. Ничего он в этих выборах не понимал – ни кого выбирают, ни куда, ни зачем. И правильно! – говорил ему  в свое время командир взвода. – На кой нам это болото, если свое опротивело?
Стрелок, пользуясь объявленными мэрией привилегиями, нацепил кокарду и даже здесь прошел без очереди. Только теперь сообразили, что Стрелок – это Стрелок! – проводили единым завистливым вздохом.
На выходе, после проверки документов, разбивали по тройкам – в произвольном порядке, даже беря с разных очередей. Это Тусующие. Были еще и Наблюдающие – вычисляли тех, кто поведет себя неровно. Уроды, как известно, стараются держаться друг друга, и если их раздробить, очень нервничают. Политика борьбы с ними не отличалась от военной тактики – первым делом заставить противника паниковать…
Линия, против ожидания была полупустой – видно и на предыдущих пересечениях шло фильтрование, потому остаток пути Стрелок сидел в вагоне королем, забросив ноги на скамью напротив.

ВАГОН ПОДЗЕМКИ, 6-ая ЛИНИЯ
СЛУХАЧ, МАСТЕР, ЛИДЕР, ХАМЕЛЕОН, ЖЕЛУДОК, ЛЕКАРЬ, ЛУНАТИК…

Она привычно прощупывала пространство. Девушка была опытным Слухачом. Отозвались еще (на пределе слышимости) другие слухачи и тотчас отключились, чтобы не мешать. Все группы, с которыми имелась хоть какая теоретическая возможность пересечься в ближайший час, уже имели устойчивую связь с дежурным Слухачом-куратором. Они должны были при случае перехватить, поддержать на время тех, кто отстанет, потеряет своего Лидера.
Ясен был и план Лидера, он ввел в курс Мастера, и тот, откинув щиток, уже ковырялся в проводах, чтобы на станции открыть и закрыть вслед за собой только одну дверь состава.
Мастер был, как всегда, спокоен, сосредоточен. Все команды Лидера ему переданы, и теперь он будет действовать как автомат – быстро и точно. Как лучшая автоматика. Мастер никогда не подводил.
Это я подвела, - подумала девушка.
Теперь их шестеро стояло в этой половине вагона. Вслед за Хамелеоном и Желудком перешел Лекарь. Оставался только Лунатик. Еще чужая девочка, обхватив руками шею Слухача, дышала ей в затылок. От Лидера не последовало команды избавиться от ребенка, но Слухач осознавала, что даже если будет такая команда, то не выполнит ее. Она всегда была, как говаривал Лидер, своенравным Слухачом. Но выполняющим свои обязанности – это он добавлял в минуты нежности.
Хамелеон стала напротив двери, чтобы рвануть первой. Но, прислушавшись к Хамелеону, Слухач усовестилась. Дело не в трусости. Хамелеон боялась подвести группу. Бегущая бабуля всегда привлекает внимание. Бегала Хамелеон побыстрее всей группы, но выделяться своей стремительностью на перроне ей не хотелось. Уже ясно, что Хамелеон свою маску–прикид сменить не успеет. Начала омолаживать лицо и кисти рук, но не хватит времени и энергии. Энергию сейчас стоило поберечь. Фактура, которую она на этот раз взяла не позволяла нестись галопом. Хамелеон знала много правильных театральных слов, старалась не пропустить ни одних гастролей, часто уговаривала уламывала Лидера, и он был вынужден тащить с нею всю группу.
Лидер был хороший уступчивый. Да и группа не помоечная, вращалась хоть и не в высших кругах, но… Повезло Слухачу с группой.
Состав еще только вынырнул на перрон, а Лидер уже отдавал другую команду – странную.
Вот оно что… - догадалась Слухач. Перрон станции подземки был неприлично пуст. Если не считать серо-пятнистых фигур штатной службы городской очистки. С оружием…
Надо же - как неудачно! – подумала девушка.
Слухач передала команду Мастеру…
Мастер врезался в толпу пассажиров. Устремленный на что-то Мастер – это страшно. Если и выставляли руки в стремлении задержать, тыкали ножами, да заточками, то отлетали с криками боли. Кто-то забился под скамью и оттуда пытался орать, едва ли не раздавал команды: «Дави их! Хватай уродов!» мастер заряжен на результат, на работу. Он как машина. Первое - расчистить путь группе. Второе – дверь в головной вагон, тот, что с машинистом. Загоняя пальцы в замок двери…
Это работа Мастера - сунуть пальцы в отверстие, одновременно размягчая их, нащупать в сердцевине замка нужную пластину, затвердить пальцы, нажать, повернуть…вот будет потом Лекарю забот! Мастер на то и мастер, чтобы знать – чувствовать, какие рычаги куда нажимать и дергать. Лекарь на то и Лекарь, чтобы залечивать окровавленные ободранные пальцы, восстанавливать мышцы, которые сейчас рвут жесть, ломают перекрытия и пока ничего не чувствуют…
Перед Желудком, уже с помощью Лунатика, Слухач повесила психологическое наваждение: заслон-картинку. Жратву! И теперь тот будет бежать без остановки, пока картинка не размоется, либо сам не упадет от истощения. Вот он уже, славный толстячек, суетится, сучит ножками… Остальных подгонять не надо. Кому охота быть главным действующими лицом в торжествах у мэрии?
Лидер встал позади группы, развернулся к ней спиной, застыл и неожиданно отсек от себя все связи. Будто лопнуло что-то в ушах.
В последний момент Слухач поняла – Лидер намеренно отсек от себя всю группу, чтобы его агония не повлияла, не затормозила их прорыв.
Лидер на то и Лидер, чтобы предугадывать, просчитывать все на несколько ходов вперед. Сейчас он предугадал свою смерть и не нашел путей, как можно этого избежать. Просто в иных случаях он погибал на пару минут позже и уже вместе со всей группой, либо много позже и очень тяжело, при огромном скоплении народа.
Слухач так и не сделала попыток освободится от обхватившего ее ребенка. Она вдруг поняла, что не придется больше спать с Лидером. Хотя спать ей как раз нравилось, а то, что предшествовало этому – нет…
Стебанула криком в ментале, и толпа пассажиров рванула в двери, сметая мундиры, не обращая внимания, что кто-то, стремясь сдержать ее, палит над головами…


Часть ПЕРВАЯ: «Стрелок»

1. СВАЛКА, ЮЖНЫЕ ВОРОТА

У Северных ворот росло. У Южных – дохло.
Странно, - думал Стрелок. - У Южных, казалось бы, условия много лучше, чем на Северной стороне - там большей частью дня на делянки падала огромная тень.
Но Однорукий каждую весну упрямо ставил свою будку гофрированного пластика у самого подножья Южного склона Свалки. Ставил и возделывал проплешины – на вид плодородные клочки земли.
- Опять близко отстроился, - сказал Восьмой Стрелок. - Не боишься, пойдут дожди, сползет склон и похоронит?
Однорукий хмыкнул.
- Откопаюсь.
- Пятый спрашивал, можно ли к тебе тещу определить, чтобы пожила недельки две… не больше?
- Крепкая теща?
Стрелок не выдержал хмыкнул, потом и вовсе распался в улыбке.
- Все равно две недели не протянет, - уверенно заявил Однорукий. – Лето! А вот зимой не хрена ей не станет. Так уж пусть поторопится. Страховку оформил уже?
- Это он так шутит! - на всякий случай сказал Восьмой.
- Да я понял, - равнодушно ответил Однорукий. - Передай, чтобы шел светиться в тумане!
«Иди светиться в тумане» – на языке Свалки означало ни что иное, как – «Пошел ты на х-р»
- Передам.
- Который слой кладете, хоть помнишь?
- Надо у Каптера спросить.
Засмотрелся на верхотуру.
В принципе, - подумал Восьмой Стрелок, - пора двигаться к западу. Закладывать новый сектор. Который слой клали на старом месте, уже и считать перестали. Но Каптер говорит – рано, а Каптер на воротах бог и судья. Опять-таки премиальные за каждый квартал… Ведь сдвигаться, это не просто так. Это закрывай ворота минимум на неделю, присыпай дорогу, тащи вагоны… Еще и отстрелять новую территорию – живность просто так не уступит. У нее, как весенняя миграция, дурная привычка возвращаться в те места, где когда-то вылупилась… А напорешься на гнездо, тут уже неделей не обойдется, глядишь, придется команду из города вызывать, да технику – выжигать все подряд. А с карантинным отстойником что делать? Тащить с собой? Нельзя. По инструкциям требуется на месте… И место само заровнять. Интересно, есть ли там кто живой еще? Термитный заряд – вещь сильно дорогая… Какие тут премии, того гляди, с зарплаты проценты станут высчитывать. Хлопотное это дело – Ворота переносить. Потому терпят все и не винят Каптера за неудобства…
- Уродов в подземке вычислили - на 6-ой линии. Ты, того… Поглядывай! Их, как раздробят, всегда в сторону Свалки кидает. Машинка в порядке? Оставить патрон?
- Отобьюсь…
Восьмой Стрелок встал, глянул на часы и лишний раз похвалил себя, что пораньше вышел из дома. Заступать на смену следовало с полудня. Это раньше с обеда заступали, но теперь мусора стало поступать больше…
- Что-то соседей не видно – один что ли? Соседний участок, смотрю, качественно перепахали – глазу приятно. Умеют же работать.
- Вчера два Стража куму своему решили помочь, тот мкхоты сажал, а лакраны клубни выгрызают, одни скорлупки сидят. Баллон с газом прикатили. В норы шланг сунули - вытравливать. А ланкраны травленные не ползут, да не ползут. Еще раз на грудь приняли, да и пошли проверять втроем. В норку посветили...
- Фонарем?
- Спичкой.
- Ну?!
- 15 минут мкхоты с неба падали...
- А Стражи?
- Те, конечно, раньше…
- А баллон?
- Если присмотреться, вон там, в склон зарылся

Шофера обычно избегают выходить из кабин и спешат, по возможности, быстрее покинуть Свалку. Многие даже красуются в одноразовых респираторах - ими бойко торгуют в ларьке у подножья.
- Кто хочет без очереди?
Старые водители, взглянув на кокарду, отрицательно качали головой. Стрелок не был мстительным, но запомнил машины тех, кто отказал, зная, что к сбросу выставит их последними.
Машину все-таки нашел…
Глаза испуганные.
- Первый раз, что ли? Не волнуйся, я продезинфицированный. Волноваться будешь, когда обратно поеду. Возьмешь?
У Восьмого вдруг появилось настроение пошутить
- Наши ворота в передовиках, - разговорился. - За два года – тьфу-тьфу! – ни один трейлер под мусор не ушел! Стрелки опытные, шофера довольны – сами просятся на Южных Воротах разгружаться, хотя к нам лишние две сотни метров вверх, а по серпантину, значит, получается не менее двух километров движок жечь. Не каждый шофер себе это может позволить, но до первого несчастного случая многие будут…
И, опять-таки – тьфу-тьфу-тьфу! – постучал себя по кокарде.

Восьмой, незнамо из какого любопытства, заглянул в котловину Отстойного (карантинного) барака – не завалило ли? Не завалило. Только гудел ток в оголенных проводах, что опутывали котловину по верхнему краю. Это внешний периметр. А внизу уже у самого барака – внутренний. Меж ними по косогору (сам помогал) натыканы пластиковые мины малютки – убить не убьет, но ступню оторвет сразу. Удобно их ставить, не то, что старые. Эти новые цепляешь гнездом на палку со стопором (вроде лыжной), потом вдавливаешь, поворачиваешь и уже выдергиваешь палку без мины. С выдергиванием слышишь щелчок, следовательно снарядилась – не шути! Если бракованная попадает, бывает и рванет тут же. Тогда палку приходится менять. Четвертый Стрелок – умная голова – предложил специальный съемный сердечник. В результате только сердечник к черту, а палка цела – экономия получается. Метрополия любит такие усовершенствования – премию прислали и в приказе отметили. Теперь ходит, как индюк надутый, всякие глупости предлагает, опять отличиться хочет. Но не получается. Видно, с минным снаряжателем у него случайно вышло…
По слухам в Отстойном Бараке до сих пор нищий обитал, подхвативший какую-то редкую инфекцию, из-за которой его позвоночник и все кости превратились в желе. Теперь в большой цинковой ванне лежит, только ноздри из раствора торчат. Возможно, действительно отращивает жабры, как острил Четвертый. Но Каптер единственный, кто не боится заходить за второй карантинный периметр. Это почти к самому бараку! Продукты в коробках шестом подпихивает, либо к дежурному тросику цепляет.
Сколько раз Восьмой думал – на что паек переводить? Но при себе свое мнение держал. Начальству виднее. Знать для отчетности. Может, не одна коробка и пара пластиковых канистр в три дня положена, а больше. Кто проверит? Каптер всегда заявит то, что начальству выгодно. Восьмой попытался вспомнить, а была когда инспекция на Южных Воротах, слышал кто про такую? Получалось, что нет. Вот будет проверка, тогда и обеспокоимся, и решил выбросить все эти мысли из головы. Что бы не произошло, отвечать Каптеру. Это он лицо подотчетное, а не Стрелки. И уж тем более не Восьмой Стрелок.
Основная работа начинается, когда подъезжают контейнера из Метрополии. Сегодня как раз такой день. С утра выстраиваются у загона нетерпеливые нищие, заплатившие налог на нищенство. Эти уж ни за что не пропустят бесплатного зрелища – работу Стрелка у свежих контейнеров, ставки сделают между собой – сколько будет мутирующей живности, да сколько зарядов на них потратит Стрелок. Нищих к мусору подпустят только после разгрузки. Пока им остается только стоять, предугадывать – какой контейнер ценнее, да острить, если Стрелок промазал.
Три заряда – две мишени. Таков контракт. Истратил больше – плати из своего кармана! Тут поневоле стрелком станешь. А желающих на твое место очередь! И все с собственным оружием – у иных даже получше твоего…
На момент разгрузки уже Стрелок - бог, да судья, пока он не разрешит, никто с места не стронется. Лицензии не помогут. И никакие чины над ним не властны, пока отстрел идет.
Восьмой был опытным работником: прежде чем очередь распределить, походил среди шоферов поспрашивал, откуда груз, как доехали, не болтыхалось ли, не постукивало что изнутри, либо какие другие звуки были? Конечно, мусор себя по всякому ведет, где-то и газы скапливаются, но береженого…
Один признался, что шипело разок неприятно и скреблось, когда ночевали в пути. Обычно не говорят - стесняются. Ну, а пломбы срывать проверять, конечно, не дураки - кто не запломбированную машину на Свалку пустит? Вези груз обратно, отписывайся в куче бумаг, теряй премию (положенную четверть зарплаты), доказывай, что не ты, а уличные шкодники пломбы сорвали… хотя ключ от створа контейнера только у начальника колонны - даже захотел бы не вскрыл.
Честного шофера поставил в середину очереди. Хотя следовало бы в конец, чтобы перед этим качественно пристреляться, руку набить, но тогда уж точно в следующий раз ни за что не сознается. А так, быстренько отстоял очередь, вывалил груз, поставил машину на плац дезинфекции и гуляй до утра – бар рядом, а в провинции девочки много дешевле…
Хорошо, если спецколонна не придет. Эти расписания не придерживаются, могут и среди ночи Стрелков по тревоге поднять. Одно слово – военные! Выстроятся в линию и палят во все, что сыплется. Стоишь, подстраховываешь. Обидно, что столько патронов пережигают без пользы. Гвардия! Что привозят и не разберешь – тотчас грейдером велят разровнять, слоем асфальтной кислоты с двух цистерн польют... Вонища, мусор кипит, пузырится. Приходится на время место менять, сдвигать вагончики. Нищие обходят стороной, не пытаются там рыться. После той химии, что даже металл не годится на утилизацию. Стреляют много, а патрончик другой презентовать или выменять – смотрят свысока, будто не понимают…
Восьмой Стрелок расставил первую очередь – кому, да куда – перво-наперво, не забывая просьбы Каптера, здесь добавить, а там уже хватит… Слоили неровно. Каптер только ему известным нюхом чуял, как поведет себя мусор через пару-тройку лет - где просядет, а какой сразу сцементируется. Работа хорошего Каптера видна много позже – по тому, какая площадка за ним остается…
Достал из кобуры машинку, изготовился, кивнул шоферу трейлера - вываливай!
С первого выстрела подумал удовлетворенно; если так дальше пойдет, можно сэкономить заряд, что неосмотрительно сжег утром…