Лёша

Призвали Алексея из деревни Мухино, которая запряталась  в глубинке России, и о которой знают только жители ближайших селений и, может быть, еще кто-нибудь в областном центре. Деревня эта так далека от цивилизации, что весть о войне докатилась до ее жителей вместе с призывом о всеобщей мобилизации. Женщины убивались и плакали, а всех способных держать оружие парней и мужиков переписали, посадили в грузовик и повезли на станцию. Вагон, как впрочем, и состав был переполнен, спали по очереди. Все знали, что везут на фронт, но никто не говорил куда именно. Офицеры сопровождения при случае твердили о вероломной измене врага, подлости их полководца и всячески пытались поднять боевой дух будущих бойцов. Кто-то после их речей впадал в раздумья, кто-то бодрился, а Лешка, например, жалел себя и свою мать, так как твердо знал, что на фронте его сразу же  убьют. Он очень боялся, когда состав попадал под обстрел с воздуха. Слушая как свистят, приближаясь, снаряды, Леша сжимал голову руками и думал  – вот она, моя. Но пока везло – бомбы рвались где-то рядом, а  вагон лишь трясло от взрывов и закидывало землей.
Ночью на какой-то станции всех пересадили на машины и повезли, как сказали, на передовую. В машину с нашим героем не попало ни одного знакомого человека.
К рассвету приехали на место, где новеньким раздали оружие, патроны, кое-кому достались даже гимнастерки, и полдня учили стрелять. Рассказывали о службе. Ближе к вечеру всех распределили по отрядам, и в ночь Лешин отряд уже вышел в путь. Два дня с короткими перерывами на сон и еду, добирались до передовой и, присоединившись к какому-то батальону, стали рыть окопы. Взяв в руки лопату, Леша впервые за три дня криво улыбнулся – вспомнился дом... Речушка – Нюшка –  как ее называли старики, петлей огибающая родную деревню, поля, до сих пор возделываемые по старинке – деревянным плугом, – все это вспоминалось так, как будто  Алексей не был дома несколько лет...  Как начался бой,  он не понял... Солдаты стали кричать, суетиться, хватать оружие, разбегаться кто куда. Леша оцепенел и никак не мог понять, что же делать. Раздался  визг снарядов и он, обхватив голову руками, сел на землю...
– Ничего, сынок, ничего – пообвыкнешься... Дай-ка патронов...
Леша медленно открыл глаза и посмотрел на говорящего. Рядом стоял и методично отстреливался старшина. На  вид ему было лет пятьдесят, а может и меньше – война старит людей. Он одобрительно кивнул, когда Леша пододвинул поближе каску с патронами.
– Зажмут нас, сынок, как пить дать, зажмут, если артиллерия  не подоспеет, вишь – танки пошли... – поделился старшина  соображениями.
 Алексей  на дрожащих ногах приподнялся, но выглянуть из окопа так и не решился...
– Где твое оружие, боец! – гаркнул неожиданно старшина. От испуга Леша схватил лежащую на земле винтовку и что есть силы прижал к груди.
– Целься хорошенечко и стреляй – чтобы ни одна гадина не ушла, – стрелять хоть умеешь?
Судорожно пытаясь сглотнуть несуществующую слюну, Леша кивнул. Стоял невообразимый гвалт: визжали и рвались снаряды, кричали люди, раненые стонали, и выстрелы, выстрелы, постоянно звучали выстрелы, превращаясь в голове в  непрерывный звон. Лешка так боялся высунуть голову из окопа, что хотелось плакать. Но через некоторое время, не выдержав мук совести, он решил немного подсобить смерти, и дрожащими руками зарядив винтовку, выглянул из окопа.
– Голову ниже – жить надоело? – прогремел суровый голос старшины, но Алексей заворожено смотрел на поле боя. Отвести глаза он уже не мог – война поглотила его, как и миллионы таких же неискушенных мальчишек. В одну секунду он заболел войной, она  растворила  его в себе, выжгла раскаленным металлом душу...
Враги наступали... Под прикрытием танков бежала пехота, а поддержки артиллерии не было слышно.
– Артиллерия, ****и, обещали ведь! – сокрушался старшина, совсем уж по-домашнему достав из-за уха скрученную до боя самокрутку. Лешка же, как робот – ошалело заряжал винтовку и стрелял не целясь. Лязг-лязг – выстрел, лязг-лязг – выстрел...
 ...Старшина долго смотрел Лешке в глаза, покачивая зажатой в руке  последней связкой гранат. Танки уже, казалось, ревели прямо над ними.
– Ну, бывай, пехота, – может свидимся, – старшина сплюнул, легко выпрыгнул из окопа и, странно подбоченясь, будто защищаясь от ветра  пошел навстречу ближайшему танку.
– Стой! – крикнул Леша вслед, хотя остановить легче было танки, чем  упрямого старшину. Взрыв оглушил его. Лешка  растерянно оглянулся в поиске какой-нибудь помощи. Через секунду взгляд наткнулся на еще дымящийся окурок... Рядом – блестящий плевок... Лешка же, как во сне, еще не веря до конца в произошедшее, упал на колени, пальцем соскреб слюну с земли. Теплая... Стальное кольцо сдавило горло...
– Суки-и! – в бешенстве прохрипел Алексей, с трудом выбрался из окопа, и схватив винтовку как дубину за дуло,  пошел на танки...