Глаза Ангела

- Отдел, отдел, ответьте…
- (шипение)
- Это тринадцатый. Прием!
- (шипение)
- ДТП… Мост. Два грузовых. Есть погибшие, один, вроде, живой… Прием, твою мать!            
- (шипение)
- Блять! - Маша отбросила рацию и рванула к месту происшествия. На мосту столкнулись лоб в лоб два легких грузовика. Водитель первого был уже мертв. Он лежал, свесившись с выбитого переднего стекла, роняя крупные капли крови на асфальт. Во втором было трое человек, двое уже, похоже, не дышали. Третий дергался, выплескивая изо рта и раны на груди темно-красные струйки.
Лил чудовищный дождь. А на Маше была только легкая милицейская куртка черного цвета, капли дождя гулко шлепали по ней, стекая вниз разводами. Ее короткие волосы намокли и как бы прилепились на лоб, от чего Маша стала похожа на супергероя, ведущего последний бой за спасение человечества как всегда под дождем. Она машинально отметила, что с моста открывается потрясающий вид светящегося электронным светом ночного мегаполиса.
Маша подбежала ко второй машине. Это была "Лань" - добротный фургончик 4х4 серебристого цвета. Двое - девушка, видимо жена, и маленькая девочка были уже мертвы. Третий - молодой парень еще дышал. Маша зажала ему двумя пальцами рану под ключицей и с облегчением увидела, что к машине уже бегут, разбрызгивая лужи, медики.
Внезапно ее взгляд пересекся со взглядом раненого. По всем признакам он был без сознания, но его ярко-голубые глаза не отрываясь смотрели на нее. "Держись", - одними губами произнесла Маша. Парень что-то хотел сказать, чуть повернув голову в сторону других двоих, но не смог, только струйки крови выплеснулись изо рта.
Бегали пожарные, медики, санитары, милиция. Все суетились. Хлестал ливень. Два медика бесцеремонно отпихнули Машу от грузовика и стали вытаскивать парня. Маша мимолетом отметила, что он одет в стиле хаки. Ребята из Техпомощи носились с оранжевыми маячками для отметки места происшествия. Кто-то зажег красную вспышку, и она ярко полыхнула. Тут же взорвалась первая машина, отбросив двоих пожарных на пару метров.
Маша стояла на мосту под дождем, глотая холодные капли. Она откинула мокрые волосы и пошла к своей машине, понимая, что здесь ей уже делать нечего. Она прошла мимо "скорой" и снова увидела того парня. Он был уже без сознания. Медики качали кислородный мешок, спешно занося его в салон машины. Маша застегнула куртку, подняла сломанную рацию и пошла к своей машине. Раненый и его голубые глаза стояли перед ней, не исчезая ни на минуту…

Он шел вдоль по ночной улице, неспешно огибая припаркованные автомобили. На нем был видавший виды, но не потерявший некой стильности, черный плащ. И он обладал потрясающе отрешенным взглядом. Ярко-голубых глаз. Помимо этого у него было на редкость спокойное и сразу внушавшее доверие лицо. Не слезливая морда плейбоя, не чугунная рожа громилы, не физиономия простоватого дурачка, а именно спокойное и отрешенное лицо. Небритое к тому же. Что, правда, только придавало ему вид странствующего рейнджера в постапокалипсическом мире.
А мир может таковым и не был, но уж точно претендовал. Война кварталов была в самом разгаре. Где-то неподалеку затрещал "Калашников". А совсем рядом, смачно шлепая по лужам, по улице пронеслась стая подростков, один из которых швырнул в один из автомобилей, стоящий у бара, зажженный коктейль Молотова. "Рейнджер" подбежал к машине, быстро вынул горящую бутылку через разбитое стекло и бросил ее в здоровенный мусорный бак. Где-то завыла сирена. А из бара выскочил человек и схватил смельчака за плащ.
- Что ты сделал? Стекло разбил?! Ты урод, ты что? - повторял он, толкая героя в грудь. Но тот с силой отбросил его к стене и резко крикнул:
- Я тебе помог! Помог, слышишь! - сказал он уже тише и пошел прочь, вниз по улице. Мужчина стоял, не понимая в чем дело.
- Извини, - добавил "рейнджер" уже на ходу, и в этот момент взорвалась зажигательная бутылка в контейнере. Взгляд его ярко-голубых глаз опять приобрел отрешенность, разбавленную некой печальной радостью, и он продолжил свой путь. "Я - одинокий разведчик. Странник в тылу врага", - повторял он себе.

Утро, блин. Маша стояла перед зеркалом и смотрела куда-то в пустоту. Где-то далеко ей виделась почти совсем девчонка с восточными чертами лица и темными волосами, спадающими на лоб и торчащими за ушами, как у героев ее любимых японских анимационных фильмов. Минимум косметики. У нее была стройная фигура, красивые формы и черные джинсы. Все нормально, короче. А счастья нет.
Маша надела майку, а затем накинула бронежилет, застегнув липучки. Маша работала в милиции. Закусила губу, взяла синюю патрульную рубашку со стильным милицейским значком. Круто.
Она вышла из ванной. С полки шкафчика взяла пистолет "Шкад" и завалилась на диван, положив руку с пистолетом на живот. Заиграл поставленный на таймер Mp3-проигрыватель. Вангелис - финальная тема из "Blade Runner". Грустный такой индастриал. Маша представляла себя репликантом. Чувства по минимуму, зато красный пояс по рукопашному.
Телевизор говорил, что обострилось противостояние Президента и Совета по поводу неких указов и распоряжений. Диктор, захлебываясь от жажды жареного, предвкушал, что противостояние властей может "крайне отрицательно повлиять" на разгорающуюся войну кварталов…
Надо идти. Ловить преступников. Спасать мир. Война кварталов разгорается так, что просто ****ец. Вчера на собрании кто-то сказал, что на улице появились утяжеленные пули, пробивающие бронежилеты. Заебало все. После такой самоутверждающей мысли, Маша медленно поднялась, показала часам на стене средний палец и вышла из дома, хлопнув дверью. А кто, если не мы?

Он стоял и смотрел, как на другой стороне улицы она и ее напарник заходили в кафе. Это была та девчонка, которая спасла ему жизнь год назад на мосту. "А они умерли. Все. Умерли", - в который раз вбивал "странник" эту мысль себе в сознание. Двое милиционеров зашли в кафе. Из которой минуту назад быстро выбежал некий мужик в неестественной черно-зеленой куртке. У него был пистолет. Странник ясно видел, как тот сунул его под куртку.
Странник видел, как через пару мгновений, разбив напрочь витринное стекло, из кафе через окно вылетел часто ошивающийся здесь наркоман. Он смачно шлепнулся на асфальт. Странник вспомнил, что нарик торговал тут оружием, продавая его одной из банд соседнего квартала, а, говорят еще убил несколько человек. Странник не знал, он был на улице второй день.

- Ай, сука!
Маша смачно впечатала довольно здоровенного нарика в капот патрульной "Тойоты". Неподалеку валялся его "Узи" со спиленным складским маркером. Сияло разбитое стекло кафе, откуда нарк только что вылетел. Он крутился, изворачивался и всячески старался вырваться. Одновременно нарк крыл Машу самыми многоэтажными уличными выражениями, не забывая подмешивать обвинения в беспорядочных половых связях. И тут же получил сильнейший удар коленом в бок. Красный пояс по рукопашному - это сильно.
- Оух, бля…
- Ты че, подруга? - возмутился машкин напарник Джей.
Маша продолжала "упаковывать" нарушителя порядка и отрешенно молчала, не забыв, однако, еще раз врезать нарику коленом под дых. Затем она защелкнула на его руках наручники и затолкала его в машину. И выразительно посмотрела на Джея.
- Сопротивление при аресте, помнишь? Пятый параграф Свода. Или шестой…
Джей хмыкнул и хотел было садиться за руль, но тут "проснулся" нарик:
- Тебе идет эта форма, бля. Может снимешь? - выебывался полувылезший из машины нарк, повышая голос - А заодно и "браслеты"? А потом я тебя оттра…
Брутальный удар кулаком по носу с размаха не каждый выдержит. Голова нарка мотнулась по направлению уходящего машкиного  кулака. Кровь брызнула у него из носа. Нарик схватился за нос и тут же получил еще один удар по лицу в закрывающие его ладони, отлетев на сиденье. Маша удовлетворенно захлопнула дверь, закрыв замок на ней. Нарк корчился в адских муках.  Маша стряхнула кровь с черной перчатки.
Джей выскочил с переднего места как ошпаренный. Из машины донеслось радио: "Объявлено об амнистии большому количеству заключенных по незаконному обороту наркотиков и оружия. Было указано, что в обмен на освобождение они мобилизуются Президентом для борьбы с…". Джей захлопнул дверь. Сверкнув глазами, он собрался высказать все, что он думает по поводу превышения служебных полномочий.  И тут из-за угла кафешки появился некий субъект криминальной наружности. В неестественной черно-зеленой куртке. Нарк в машине закричал: "Кореш!", а Джей успел только обернуться.
Два выстрела с близкого расстояния отбросили Джея на крыло машины. Кровь забрызгала переднее стекло и потекла по капоту. Джей поперхнулся кровью, которая потекла у него изо рта, и стал медленно оседать вниз. Амнистия наркоманам и бандитам в действии. Да здравствует гуманизм! Беспощадно гуманный.
Маша молниеносно выхватила пистолет "Шкад" и выстрелила во второго бандита. Он выстрелил тоже еще раз. И последний. Машина пуля попала ему куда-то в грудь, отбросив на землю лицом вниз. Пуля бандита попала Маше в плечо, но она даже не почувствовала, что ранена. Она подбежала к Джею. Мертв… Так, кто, если не мы?
Маша кинулась к лежащему не земле убийце с твердым намерением всадить в него все оставшееся содержимое обоймы. Она перевернула его, чтобы выстрелить в лицо, но… бандит переворачивался слишком быстро. Маша хотела отскочить, но было поздно. Он ударил ее в лицо наотмашь. Пистолет отлетел в сторону. Она упала, а бандит, держась за рану на груди, навел на нее пистолет. Это был "Глок", который он не выпустил из рук. И еще Маша отметила, что пуля разорвала броник, пробила жесткий кевлар и прошла навылет. "Утяжеленные пули на улицах", - пронеслось у нее в голове, и Маша подумала, что эта мысль могла стать для нее последней.

 Он видел, как девушка скрутила нарика и стала запихивать его в машину, а потом еще и врезала по морде. Ее напарник выскочил из машины. А потом из-за угла кафе вынырнул мужик в черно-зеленой куртке, доставая спрятанный пистолет. Странник все понял. Он рванул к милиционерам, а в этот момент второй бандит почти в упор расстрелял напарника. И успел выстрелить в нее. Но она выстрелила тоже. И зачем-то побежала к лежащему телу. Ошибка. Он поймал ее на ярость, свалил на землю ударом и навел пистолет.
Надо было ударить бандита, но вместо этого Странник просто схватил его руку с пистолетом и повалил его на землю. И тут же получил удар в живот. Но Маше этого хватило. Она выстрелила в бандита несколько раз. Тот дернулся, захлебываясь кровью, и затих, быстро умирая.
Глаза Маши встретились с глазами Странника. Ярко-голубые глаза. Она тут же почувствовала, что как будто знает своего спасителя всю жизнь. По крайней мере, его глаза. Они стояли перед ней весь последний год.
- Кто ты? - почти одними губами спросила она его.
- Странник…
- Я… Ты… Я тебя… Глаза… - прошептала Маша и потеряла сознание. Потому что утяжеленная пуля пробила ей грудь точно над сердцем. Маша упала на асфальт и почти потеряла сознание. Но увидела, как он закрыл ее рану рукой. И машина кровь пульсировала, пыталась выскочить из раны, лишить сердце питания. Но его ладонь не давала этого сделать. Маша хотела что-то произнести, но только струйки крови выплеснулись у нее изо рта.
И тут появилась патрульная "Тойота", с ней "скорая". Еще кто-то примчался. Как в фильмах конца прошлого века. Врачи и милиционеры кинулись к Маше. Опять бегали медики, санитары и милиция. "Как тогда", - подумал Странник. Все суетились. И внезапно начался дождь. Санитары схватили Машу и понесли в "скорую". Какие-то люди носились с оранжевыми фонариками-маячками. Кто-то зажег красную вспышку. Дождь усилился. Его капли падали на волосы Маши и они словно прилепились ей на лицо. "Как тогда".

Из больницы она буквально убежала уже через день. Не было никаких пышных торжеств, визитов толп сослуживцев и прочего киношного популизма. Только хирург  сказал, что незнакомый парень в черном плаще спас ей жизнь. Перед Машей снова и снова вставали ярко-голубые глаза. И его спокойное лицо. "Лицо близкого человека", - вспомнила она неофициальную фразу с лекции по криминалистике.
Джея тоже похоронили без особой помпы и прощальных салютов. Потому что почти весь отдел был на улицах. Потому что война кварталов грозила вылиться в настоящий Апокалипсис. Все боролись. Спасали мир. А она валялась в госпитале целых два дня. И не сказала Джею последние слова. Еще скажет.
Когда она шла к выходу, мимо пробежал хирург, оперировавший ее, бросив на лету, что в городе началась настоящая война. И он должен помогать раненым. Из обрывков разговоров в коридоре Маша услышала, что бандиты-мятежники центрального квартала мобилизованы Президентом на штурм здания Совета. А части милиции должны… их прикрыть. ****ец, конечно. Но это все как-то пролетало мимо нее. Перед ней стояли все те же ярко-голубые глаза.
Он ждал ее у ворот госпиталя. Она увидела Странника, когда спускалась со ступенек в центральный двор больницы. Он был чем-то взволнован. В этот момент снова полил дождь. Маша подумала, что дожди являются некой неотъемлемой частью больших и не очень потрясений. У нее намокли волосы и свесились на лоб. Как тогда на мосту. "Как тогда", - снова подумал Странник.
Он стоял и курил. Маша подошла к нему и остановилась в нерешительности, не зная что делать и что говорить. Он курил и смотрел на нее своими ярко-голубыми глазами. Затем бросил сигарету и подошел.
- Как ты? - его вопрос был данью нелепой социальной формальности. Как можно быть после пулевого ранения навылет? ***во, наверное.
- Ништяк, - сказала Маша, задыхаясь от ливневой свежести и сумерек. А затем схватила его за полы черного плаща и впилась своими губами в его губы. Утонув в его ярко-голубых глазах. И в этот момент прозвучал первый взрыв.

Они оторвались друг от друга и увидели страшную картину разворачивающегося Апокалипсиса. Больница находилась почти напротив здания Совета - парламента страны. На площади перед ним появились группы людей, бежавших в здание Совета. А во двор больницы забегали бригады МВД и снайперы, занимавшие позиции за укрытиями и бежавшие дальше, на крышу больницы.
Неожиданно с другого конца улицы выбежала группа людей, вооруженных автоматами. Они словно напоролись на невидимую стену, увидев, что нос к носу столкнулись с милицией. Они, видимо, хотели занять больницу, но ринулись в другую сторону, к дому Совета. Ближайший милиционер закричал: "Советы!" и молниеносно открыл огонь по группе бежавших. К нему присоединились еще несколько. Из советов один ткнулся в асфальт, другой дернулся, "полыхнув" кровавыми брызгами и начал медленно оседать. Другим удалось отбежать далеко, они рванули к дому Совета.
Странник схватил Машу за руку и тоже побежал к дому Совета. Маша закричала: "Куда?!", но было поздно - они пробежали полсотни метров и влились в поток людей, заполнявших площадь перед Советом и бежавших внутрь. Маша дернула его за руку, и он остановился.
- Куда ты?! Что происходит, бля?
- Времени нет… Президент… Захватил власть. Наших отстреливают…
- Кого ваших?! Я даже не знаю кто ты? - удивительно, но все случилось так стремительно, что Маше эта мысль и в голову не пришла.
- Мы из Совета. Тогда на улице меня на разведку послали. Сейчас ваших бросили на нас. Пока ты в больнице была, Совет объявил, что Президент узурпировал власть. Началась война, но мы проигрываем. Оружия почти нет…
Мимо бежали люди. Раздавались первые выстрелы. Маша начинала понимать, что разгоралась война. И тут начали стрелять со стороны больницы. Несколько бегущих упало замертво  другие попадали на землю и закрыли головы руками. Остальные начали разбегаться. Те, кто бежал в сторону больницы, нарывались на выстрелы снайперов. Странник утянул ее за лежащий рядом бетонный блок.
Внезапно на площади появился танк. Он возник словно из ниоткуда. Орудие развернулось в сторону Совета и полыхнуло огнем. Один из верхних этажей разорвался осколками бетона и кусками человеческих тел. На верхних этажах начался пожар. Из нижнего окна выстрел гранатомет. Броня танка выдержала попадание, но из бокового листа брони повалил дым - выстрел был почти в упор. Орудие стало опускаться в направлении нижних этажей.
- Маша… Нескладная у нас с тобой история получилась, - быстро проговорил Странник. И достал дымовую гранату.
- Подожди! - в ужасе почти прошептала Маша, но Странник только схватил ее за руку и сказал:
- Я помню, там, на мосту. Ты меня спасла. Прощай, теперь, - сказал Странник и улыбнулся. Он выдернул чеку и привстал из-за блока, начав быстро двигаться в сторону танка. Лил дождь. Может поэтому его и не увидел пулеметчик танка.
Все происходило как в замедленной съемке. Странник кинул гранату перед танком и она мгновенно разорвалась, выбросив огромное облако белого дыма. Внезапно Странник дернулся, поймав пулю снайпера из больницы и упал. А из нижнего окна второй раз выстрелил гранатометчик. Снаряд прошел точно в то место, куда попал первый выстрел. Танк тряхнуло изнутри. Выстрела его орудия так и не последовало.
Странник лежал неподвижно. Маша как в бреду медленно вышла из-за укрытия и подошла к нему. Он был еще живой, но кровь выливалась из аккуратного отверстия на шее. Маша попыталась зажать его пальцами, но Странник показал рукой на лежащий рядом чей-то автомат. Маша поняла, что делать. Она взяла оружие - "Калашников" старой модели. И увидела, что из больницы побежали на штурм Совета, стреляя на ходу по окнам. Из него открыли ответный огонь, но силы все равно были слишком неравны. Одновременно воздух прорезали трассирующие пули из больницы.
Маша видела, что на нее бегут ее товарищи. Но они только что хладнокровно убивали плохо вооруженных людей. Маша видела мертвые тела перед Советом. Из оружия был похоже только автомат, что у нее в руках. А сзади - товарищи Странника. И Маша увидела, как начали падать первые милиционеры, сраженные пулями. Она не может предать никого. Она подняла автомат над головой и застрочила в воздух. Гильзы падали ей на плечи. Штурмующие увидели прямо перед собой стреляющую девушку, но она была в милицейской куртке. И не зная, что делать, они залегли.
Машу подстрелили снайперы из больницы. Одновременно несколько пуль вошли ей в живот, грудь и почти в сердце. Она дернулась, захлебываясь кровью и упала, выронив автомат. Штурмующие не стреляли, видя, что цели все за укрытиями, отстреливаться из дома Совета тоже перестали. И никто не мешал ей умирать. Дождь усиливался. Его частые капли полосами падали на нее, смешиваясь с кровью, образуя на асфальте причудливый кроваво-водяной рисунок. Последним, что Маша услышала, был оглушающий во внезапной тишине голос мегафона откуда-то со стороны Президентского дворца:
- Бойцы милиции и спецназа! Прекратите огонь! Совет победил! Президентский дворец захвачен. Мятежный Президент застрелился! Сдавайтесь!.. Прекратите напрасное кровопролитие…
Маша медленно закрывала глаза. Она уже не видела, как остановились милиционеры. Как они выводили из больницы снайперов. Как выходили люди из дома Совета. Как вытаскивали тела танкистов из покореженного танка. Как милиционеры стали "вязать" и отстреливать вооруженных бандитов, выпущенных Президентом. Как кто-то склонился над ее телом и телом Странника.
Но она видела чистое поле и голубое небо. По дороге, разделяющей его, бежал Странник. А невдалеке стояли его жена и дочь. Те, что погибли год назад на мосту. Он подбежал к ним и обнял их. А потом повернулся и сказал Маше:
- Мы победили. Возвращайся…
Маша хотела протянуть к нему руку, но внезапно все потемнело, а затем вокруг снова появились сумерки и дождь. Она лежала на площадке перед домом Совета. Вокруг ходили люди, бегали врачи, кто-то вскрикивал. А в общем стояла почти оглушающая тишина. Над Машей склонился какой-то парень, вышедший из Совета. Он зажимал руками ее раны.
- Надо же, живая! Девчонка, ты просто герой! - говорил ее новый спаситель. И устало улыбался. И смотрел на Машу. Ярко-голубыми глазами.