Отдохни с дороги и иди дальше

Бар притих, как и всегда в ожидании нового посетителя. Смолкла музыка. Женщина за стойкой поставила перед собой стакан с прозрачной жидкостью, взглянула на дверь и едва слышно прошептала, сверкнув зелеными глазами:
- Порадуешь, сестричка?
Тут же сама собой открылась дверь, показывая мужчину на пороге. Тот внимательно оглядел зал, встретился глазами с женщиной за стойкой и только тогда, улыбаясь, перешагнул порог и неспешно пошел по широкому проходу меж столами прямо к стойке.
Женщина же внимательно смотрела на гостя. Высок, строен, опрятен. Хорош!
- Спасибо, сестренка, - вновь едва слышно шепнула она.
Оказавшись напротив нее, мужчина сел, мило улыбаясь, и кивнул:
- Привет, - голос теплый, низкий, с едва слышной хрипотцой - женщина ему нравилась.
- Привет, - улыбнулась она и пододвинула к нему стакан.
Он вздернул бровь, взял стакан в руку, посмотрел на свет - похоже на обычную воду. Понюхал. И удивился еще больше. Осторожно попробовал.
- Потрясающе! Откуда? – она нравилась ему все больше.
Женщина улыбнулась. На этот раз гораздо теплее и игривее:
- Ты всегда считал, что березовый сок как ничто удовлетворяет жажду.
Мужчина поймал ее взгляд и точно так же улыбнулся в ответ. Игриво и многообещающе. Эта женщина нравилась, как никакая другая.
- Значит, - вздернул он бровь, - заказ можно не делать?
Она утвердительно склонила голову, и по плечу прокатилась волна удивительно прекрасных волос.
- Вареная картошка со сливочным маслом и зеленью, селедка с луком, бабушкины котлеты и хлеб… черный круглый, верно? Готовятся. Ждут своего часа. Ведь ты обычно не любишь есть сразу с порога? – и лукавство в глазах, игра.
Он кивнул и с еще большим удовольствием пригубил сок. Вновь поймал взгляд и, не отрываясь от ее глаз, проговорил:
- Необыкновенно приятно - натолкнуться на открытую дверь посреди пустой дороги.
Она чуть склонила голову в сторону, принимая комплимент и позволяя продолжить:
- Кстати, я не нашел над дверью никакой вывески.
- В ней нет нужды, - улыбнулась она и тихо, соблазнительно, только для него добавила. - Другого такого места нет. А кроме того, мне, как и каждой женщине, очень хочется выделиться.
- А ты иронична, - сказал он, а глазами добавил: «…и это замечательно!»
Она легко пожала плечами и выпрямилась.
Тут же воспользовавшись шансом оглядеть ее всю, гость подытожил:
- Бар без вывески, без музыки, за стойкой которого умопомрачительная ведьма… Выходит, это и есть то самое место… тот самый таинственный и недоступный бар, где сбываются мечты?
- А ты ироничен, - она оперлась на стойку, нависнув над ним.
- Без иронии в дороге долго не протянешь, - пожал он плечами, еще раз с наслаждением оглядев ее фигуру.
- Бережешь себя?
- Ага. Если жить с открытым сердцем, не стоит куда-либо отправляться. Все, что нужно, можно найти у порога, - ответил гость и отпил из стакана.
Он вновь поймал ее взгляд, и они вновь помолчали.
- Ты не куришь? – спросил мужчина.
- Ты же не куришь.
- И не пьешь? – опять спросил он, а глазами добавил: «Это важно?»
- Ты же не пьешь, - кивнула она и ответила взглядом: «Еще как!»
- Ты потрясающая, - прошептал гость.
- Еще бы. Иначе быть не может.
Он вопросительно приподнял бровь.
- Я же ведьма, - прошептали ее губы и сверкнули глаза: «Ты мне нравишься»
- Надо же, совсем забыл, - ответил он вслух и взглядом: «И ты мне очень!»
- В какой-то мере и это в моей власти, - ему показалось, что слова прозвучали над самым ухом, хотя ее лицо оставалось напротив.
- В какой-то мере?
- Именно.
- Никогда… - восхищенно улыбаясь, прошептал он, не отводя глаз, - никогда не встречал такой женщины. И, видимо, не встречу…
- Ну так, - шепнула она, еще ближе наклоняясь, - скажи, чего же ты хочешь?
Глядя на нее и слушая ее голос, хотелось только одного. И немедленно.
Гость вздохнул… но не ответил. Чуть отстранился и обвел взглядом зал бара. Посмотрел на немногих посетителей, молча сидящих по одному за столиками и смотрящих прямо перед собой, словно в оцепенении.
- Ты знаешь, - сказал он, - для начала я все-таки хочу… вымыться. Там снаружи, если ты могла заметить, сущая пустыня. Так что можно я для начала приму душ? Ведь у тебя есть… комната?
- Конечно, здесь есть несколько номеров для гостей… не считая моей комнаты… - ответила она, особо выделив слово «моей».
- Ты удивительно гостеприимная хозяйка, - он с наслаждением вновь погрузился в ее взгляд, - и мне не терпится испробовать все, на что способно твое гостеприимство.
- Для такого гостя - все что угодно, - ответила она словами и взглядом.
- Так ты не всех встречаешь одинаково? – теплее прежнего улыбнулся он.
- Естественно! Должны же и у меня быть маленькие радости, - одарила она своей еще более теплой и нежной улыбкой.
- Маленькие? А ты не разочаровываешься, если маленькая радость не становится большой?
- Всякое бывает. Хотя, конечно, всегда приятно, если в человеке все в меру, - она приблизилась еще больше к его лицу и призывно выдохнула, - так чего же ты хочешь?
- Давай, все-таки… завтра. Надо перевести дух, прийти в себя, - ответил гость и, еще раз оглядев зал, махнул головой на посетителей. - А это те, кто уже исполнил желания?
Она кивнула, соблазнительно улыбаясь.
- То есть все, кто исполнил желание, всегда опять приходит сюда?
- Конечно.
- Ты не против, если я побеседую с ними?
- Если тебе это нужно. Только будь с ними… добрее. Ладно?
- Как скажешь. Ради тебя… я бы вновь и вновь отыскал это место, а уж такую мелочь…
Он встал и, с трудом пытаясь вернуть способность внятно мыслить, оглядел посетителей. Но ему не удалось поймать ничьего взгляда. Все сидели поодиночке и оцепенело смотрели перед собой. Оглядел еще раз, выбрал того, кто показался наиболее общительным, и подошел.
- Восхитительная женщина, - махнул  гость головой на хозяйку бара.
Человек за столом кивнул, по-прежнему глядя перед собой.
- Я присяду?
- Валяй, - удостоился он еще одного кивка.
Гость присел и только тогда, наконец, завсегдатай поднял голову.
- Тут всегда так тихо?
- Нет, - безразлично ответил тот, вертя захватанный стакан с желтовато-коричневой жидкостью в руке.
Гость, вопросительно вздернув бровь, заглянул в глаза.
- Музыки не будет, пока ты не загадаешь желание, - после долгой паузы выдавил завсегдатай, отхлебнул из стакана и поморщился.
- А потом, значит, играет? – улыбнулся новенький. - И какая?
Из-за одного из столов встал посетитель, молча кивнул хозяйке и медленно отправился к выходу.
- Мне нравится, - пожал плечами тот, - подозреваю вообще-то, что каждый слышит свою…
- Подозреваешь? Вы что, не разговариваете?
- А о чем? – почти зевнул завсегдатай.
- Ну как… просто… неужели вот так сидите целыми днями и даже друг с другом не общаетесь?
- Зачем? – в голосе слышалось безразличие; и усталость.
- У вас же должно быть много общего. Столько пройти, отыскать это место, исполнить желание. А зачем вообще вы сюда еще раз приходите? Молча посидеть?
- Похоже, - опять пожал плечами завсегдатай. - Меня так все достает. Я здесь просто отдыхаю. Посидеть, собраться с мыслями. Расслабиться… под музыку. А как другие - не знаю.
- А что ты загадал? Или это секрет?
- Почему секрет? Нисколько. Я загадал успеха. Погоди, точнее не так… я попросил очень больших денег. Да, больших денег.
- И что, неужели не получил?
- Почему не получил? – опять безразличие, и усталость. - Получил. Теперь у меня большой бизнес. Ворочаю миллиардами.
- И что, не в кайф? Что-то тяготит? Тяжесть больших денег, потеря искренности лучшими друзьями, фальшь золотого блеска жизни?
- Все в кайф. Все отлично. Все нравится.
- Странно. А чего же тогда… постой… а как же ты… как ты сюда каждый раз добираешься?
Открылась входная дверь, и вошел еще один человек, спокойно прошел к одному из столов, на котором уже стоял высокий бокал с каким-то коктейлем и тарелкой. Откуда они там взялись, заметить не удалось. Он спокойно сел, буднично отпил через соломинку и замер, как и остальные посетители.
- Это в первый раз трудно, - продолжал завсегдатай. Он поднес к губам свой стакан, но передумал и поставил его на место. -  А потом… Я когда вышел отсюда, оказался в том городе, где и пожелал. И бар этот там же остался. Теперь, когда хочу, прошел пару кварталов и сиди, расслабляйся.
- У тебя такие деньги… и ты расслабляешься в обществе молчунов? Даже с хозяйкой не беседуешь?
- А о чем? – еще одно пожатие плечами - видимо, любимый жест. – Ты вон у того парня лучше спроси, - он кивнул в угол бара на мрачноватого человека, сидящего над высоким бокалом с зеленой жидкостью и блюдцем с нарезанным лимоном, засыпанным сахаром.
- А что с ним?
- Спроси. Он тебе лучше меня объяснит. Всезнайка, - ответил завсегдатай и с некоторым раздражением посмотрел на собеседника.
- Ладно, тогда можно еще вопрос?
- Валяй.
- Разве можно загадать только одно желание?
- Нет, конечно.
- Так почему не пожелаешь?
- А чего?
Повисла пауза. Странно все это, подумал гость. Но завсегдатай начал проявлять нетерпение, недовольно поерзал на стуле, и пришлось все-таки уходить.
- Ладно. Счастливо тогда! – улыбнулся гость.
- Бывай.
Гость встал, прошел в конец зала и остановился у рекомендованного ему столика. С чего начать? Тем более что сидящий за столом оторвался от созерцания кружочков лимонов, поднял голову и, пристально глядя в глаза, чуть кивнул. Сероватое застывшее лицо. Глаза грустные, но какие-то требовательные.
- Восхитительная женщина… - выдавил гость заготовленную фразу.
- Ее сестра еще привлекательнее, - не меняясь в лице, ответил тот.
- Сестра? – гость расценил начавшийся диалог как приглашение и присел.
- Она выбирает перекрестки, на которых ты окажешься. Ей решать, когда ты готов войти в эту дверь, - когда «всезнайка» говорил, застывшее лицо так и оставалось без изменений, только губы еле шевелились.
- Вот как? Вот, значит… И ты ее видел?
- Нет.
- Тогда?..
- Я это знаю.
На подвижном лице гостя тут же отразилось удивление.
- Давай к делу, - без жестов и без выражения продолжил «всезнайка». - Сказали, что все объясню?
Собеседник кивнул.
- Нет. Я не стану этого делать.
- Почему?
- Тебе сказали, что я загадал?
Гость отрицательно покачал головой.
- Я загадал понять все. И я понял, - гость отметил, что эти слова были сказаны все-таки с другим выражением. С усталостью? С грустью? - Остальные иногда выходят отсюда, а я остаюсь. Нет смысла.
- Постой, если ты понимаешь все… ты теперь знаешь ответ на все вопросы? На абсолютно все?
«Всезнайка» размеренно кивнул, сжав губы.
- Но… так чего же ты теперь здесь сидишь? – искренне недоумевая, взмахнул руками гость, - Множество людей тратит кучу денег, чтобы этого достичь. Ты же… давай, расскажи это все. И ты станешь самым нужным и даже самым богатым!
- Не стоит, - чуть поморщился «всезнайка». - Если я это сделаю, я все испорчу. Это тоже входит в то все, что я понял. Дрянная штука эти абсолютные формулировки. Будешь загадывать, избегай их.
- А в чем дело?
- Я загадал понять все - и вот. Теперь я знаю, почему солнце светит, и почему оно не светит. Я действительно понимаю справедливость всех точек зрения, существующих и еще нет. Я точно знаю единственную истинность ислама и ту же единственную истинность христианства. Такая вот штука… шутка…
- Не понимаю, что такого-то? – пожал плечами гость и еще раз оглядел зал, застывшие в своих мыслях лица. - Странные вы все какие-то. Сидите молча. Будто не живете.
- Верно. Не живем. А зачем?
- Ну…
- Ты лучше вон того спроси, - «всезнайка» поднял руку и точно ткнул пальцем на очень плотно кушающего человека. - Он писатель. Он чувствует. И, по счастью, не все. Он лучше объяснит. Ступай.
Гость встал, кивнул в качестве прощального приветствия и пошел к столику «писателя». Тот продолжал увлеченно есть. И в отличие от остальных, которые словно не чувствовали вкуса, он наслаждался. Стоило гостю только подойти, как тот тут же поднял голову и заинтересованно оглядел с головы до ног. И выжидательно замер.
- Привет! На ты или на вы? – улыбнулся гость.
- Давай на ты, - кивнул «писатель». -  И садись, чего стоять-то?
После того как гость сел, «писатель» еще раз пристально осмотрел его и, увлеченно пережевывая очередной кусок мяса, спросил:
- Всезнайка  направил?
- Точно, - усмехнулся гость.
- Это он может, - кивнул «писатель» и отправил в рот еще кусок. - Любит это дело. Значит, хочешь разобраться, чего здесь все как в воду опущенные?
Гость пораженно усмехнулся:
- Верно.
И в этот момент заметил, что перед ним стоят тарелки с парующей едой. Недоуменно оглянулся на стойку. Но хозяйка по-прежнему стояла на своем месте. Улыбнулась. И в ответ на  немой вопрос над самым ухом прозвучал соблазнительнейший голос:
- Твой заказ.
- О, - прошептал он в ответ, - мне не терпится узнать, на что ты способна.
Она одарила еще одной улыбкой и отвернулась, возвратившись к своим делам. Ему же ничего не осталось делать, как вновь повернуться к писателю.
- Не забывай, все-таки она ведьма, - сказал тот, вытирая губы салфеткой. - Ну так что, мою версию слушать будешь или сначала перекусишь?
- Так одно другому… - взял вилку гость.
- Понял, - кивнул «писатель» и отпил вина. - Значит так. Как я тут разобрался,  не выстраданная, не оплаченная трудом, потом и кровью мечта никогда не приносит удовольствия. Вот, например, тот, с которым ты говорил первым. Хотел денег. И получил их. Все. Разом. А зарабатывать их долгими годами, а бороться? Не было этого.  Был долгий и опасный путь сюда -так это же совсем другое дело! Наша мечта неотделима от трудностей ее исполнения. Или вот я. Мечтал о славе, признании. Хорошо. Когда я вышел отсюда, узнал, что у меня вышло несколько книг, о которых я мечтал. Стали бестселлерами. Слава, почет. Но ты знаешь, никакого удовольствия. Я не писал те книги, что меня прославили! А новое писать уже… словом, руки не поднимаются.
- Так ты думаешь, что любые мечты неосуществимы?
- Почему? – изобразил удивление «писатель». - Вот если мы сами их исполняем, тогда да…
Отворилась дверь, и на пороге возник новый посетитель.
- Так почему ты не откажешься от всего и не возьмешься за дело сам? – меж тем спросил гость у «писателя».
- Что я, враг себе? Деньги, слава, почет...  И все вот так бросить? Или вот еще такое бывает, - кивнул он на только что вошедшего.
Тот же от дверей привычно прошел к столику, на котором уже неуловимо появилась кружка пива и соленая закуска. Сел. Но не замер, как обычные посетители. Даже пива ни разу не отхлебнул. Как будто не мог решиться на что-то.
- Он, - продолжал «писатель», - пользовался у женщин необыкновенной популярностью, однако сам, как бывает, никого не любил. В конце концов, ему это надоело, он выбрал одну, начал с ней жить… но сам понимаешь, его глодала зубастая тоска. Да и избранница все время пилила: не любишь ты меня… все это вгоняло его в осознание мрачности и бессмысленности жизни. Словом, решился. Добрался. Загадал - полюбить. И что же? Представь, человек, никогда не испытывавший этого чувства, вдруг открывает для себя… ладно, не будем… не здесь об этом… Дальше с высоты собственного чувства он  выяснил, что она-то его тоже не любила! И… вот. Стал не менее постоянным завсегдатаем бара, чем я или всезнайка. Вот так…
Едва «писатель» закончил, как только что пришедший порывисто вскочил, и громко спросил через весь зал у хозяйки:
- Я могу еще раз загадать?
- Конечно, - щедро улыбнулась та.
- Тогда…  я хочу… чтобы она меня полюбила!
- Как хочешь, - кивнула хозяйка с легкой грустинкой.
В этот же момент загадавший желание мужчина неуловимо изменился. Чуть оплыла фигура, стала округлой. Исчезла прежняя пластика движений. И блеск глаз. И тут же в дверях возникла молодая женщина. С раскрасневшимися глазами она кинулась ему на грудь. И зарыдала:
- Дорогой мой!.. милый мой!.. ну что же ты? Как же?! Ты так надолго никогда не уходил! Я уже привыкла, что ты всегда дома. Не делай так больше! Пожалуйста, не уходи никуда!
Да и сам мужчина смотрел вокруг непонимающе, словно не представлял себе, как мог оказаться где-то кроме своего дивана и работы. Приподняв ее подбородок, он что-то проговорил и повел к выходу.
«Писатель» же довольно отпил еще вина из бокала и продолжил:
- Вот так тоже бывает. Но это самый грубый из возможных случаев. Чаще жизнь, после того как исполнится желание, просто становится серой и безразличной. А все почему? Потому что не добивались, не боролись, не выстрадали.
Новичок, окончательно стряхнувший оцепенение от увиденного, очнулся от раздумий:
- А мне все-таки кажется, что дело здесь не в этом…
- Может и так, - размеренно кивает писатель и отправляет в рот очередной кусок. - Но вот посмотри!…
- Постой, не нарушай целостности замысла. Не углубляйся, - остановил его взмахом руки собеседник.
- О! – воскликнул «писатель», - вот даже как? По-видимому, ты на особом счету у удачи.
- У удачи или… - гость кивнул, улыбаясь на хозяйку.
«Писатель» с пониманием улыбнулся  в ответ, и протянул руку:
- Ну тогда, ладно, бывай. И… удачи!
Гость пожал жесткую ладонь и шагнул к стойке. Улыбаясь. Смотреть на хозяйку доставляло ему потрясающее удовольствие. Улыбаться и ловить ответную улыбку.
- А теперь, – соблазнительно шепнула хозяйка, - желание?
- А теперь, - тем же тоном ответил он, - душ и теплая постель. Проводишь?
- Конечно, - умопомрачительно улыбнулась женщина.
- А как же посетители?
- Ребята опытные, разберутся, - отмахнулась она.

Утром, свежий и хорошо отдохнувший, едва появившись в зале, гость отметил, что посетителей гораздо меньше. Из вчерашних только «всезнайка» сидел на своем месте.
- Как ночь? – лукаво улыбнулась хозяйка.
- Восхитительно! – вернул он улыбку.
- Мне тоже понравилось, - соглашается она. - Поразмыслил?
- Самую малость. Едва успел.
- Завтрак?
- Конечно, - кивнул он и удивился, обнаружив тарелку. - О! Плотный!
- Как ты и любишь, - довольная тем, что угодила, шепнула хозяйка.
- Ты незабываемо прекрасная женщина!
- Не буду тебя отвлекать. Подумай. Загадывать желание – дело ответственное.
- Конечно, - ответил он, она улыбнулась и вернулась к своим делам. 
А он молча принялся жевать, перебирая воспоминания вчерашнего дня.
Наконец все было съедено, и выпит чай. И точно в тот самый момент она повернулась к нему. На некоторое время они с удовольствием погрузились по взгляды друг друга.
- Итак? – спросила она наконец.
- Ну… - протянул он и решился. - Ты знаешь… я не буду…
- Что? Столько пройти! Получить единственный шанс! Да сотни людей мечтают попасть сюда! Тысячи бесплодно ищут это место! И ты так просто решил отказаться?!
- Я не буду желать.
Едва поняв, что он сказал, хозяйка потрясенно замерла.
- Почему? – едва выдавила она.
- Долгая история. Да и кому, как не тебе, знать это.
Уже другим, внимательным взглядом она пристально посмотрела на него, и на этот раз в ее глазах читалась не просто симпатия, но уважение и даже в какой-то мере восхищение.
- Значит, пойдешь? – тихо проговорила она.
- Пойду, - тяжело кивнул он и выпрямился.
Не решаясь уйти сразу, немного потоптался у стойки, не отрываясь от ее взгляда
- И все-таки, - вздохнула она, - скажи, чего бы ты хотел?
Он ответил взглядом, что хотел бы ее, но тогда должен был бы остаться, а вслух сказал:
- Когда я начинал это дело, думал: пока доберусь – разберусь. Лишь бы найти этот бар, тогда точно буду знать. Словом, надеялся додумать по пути.
- И теперь… знаешь? – спросила она, а взглядом добавила: «Может, останешься?»
- Пока знаю только, что хочу идти дальше. Выходит так, что это и есть мое желание. Странно, что я сюда попал, верно? – а глазами ответил: «И наступлю на горло собственной песне?»
- Странно, - кивнула она и добавила взглядом: «Очень, очень жаль. Меня бы это позабавило. Нам было бы хорошо вместе».
- Ну что же, все-таки пора. Все, что нужно, мы уже сказали… - он оглянулся на вход и покачал головой, - для пущего эффекта надо бы мне выйти, беззаботно наигрывая на гитаре… что-нибудь про коней, протопавших по нехоженым тропам. Дааа… никогда не умел играть. А хотелось!
- Я могла бы…
- Ты знаешь, лучше я сам…
Еще раз улыбнулся, уже с грустью; так же улыбнулась и хозяйка. Он развернулся и пошел, лавируя между столиками, закрывающими проход к двери.
Сама собой закрылась за ним дверь. Повисла тишина.
- Похвасталась? – едва слышно шепнула женщина за стойкой, и добавила. - Как всегда, старшая сестренка забирает у меня все самое лучшее.
Тихо заиграла музыка.