Радиоактивный роман

РАДИОАКТИВНЫЙ РОМАН

Юрча

Неотправленное письмо телевизионщика случайной своей девушке, которая от любви вся так и светилась.
Шутка.
Дурацкая шутка.
Больше так не шути.
Поздно.

Здравствуй, Птичка!

Позволь тебя так называть, потому что в душе я тебя только так и называю. Хотя, вышло всё наоборот, и это я, а не ты, перелётной птицей прибыл в вашу четырёхэтажную деревню городского типа, почистил пёрышки и - обратно, к своему родовому гнезду.

Извини за стиль, просто я начитался Набокова, и он теперь выходит боком. Но ты ведь умная птичка, простишь меня? Американские ученые установили, что после американцев из наземных живых существ самым разумным оказались не обезьяна, или слон, а ворон, - привычное прибежище человеческой души. Не случайно, вороны так любят кладбища и... могильники.

Заезжали и туда. Дозиметрист, при помощи своей двадцатисантиметровой дозиметрической палки, творил на могильнике символический акт, а мы, прикрывшись автомобилем от невидимой смерти, творили порно.

Мне всё кажется, что деревня ваша - видимость, неправда, населённая пустотелыми людьми.

Ровно наоборот я воспринимаю ваши урановые шахты, с густо торчащими из-под земли аккуратными печными трубами. Ровное травяное поле, клевер, опавшие одуванчики, и печные трубы, торчащие тут и там. Кажется, что эти трубы увенчивают собой милые дачные домики. Каждый домик - как и положено - на одну семью. Там-то и должны быть сокрыты неподдельные жители вашей деревни. Там-то, под землей, настоящая жизнь.

Если бы кто-нибудь взял на себя труд сдуть слой пыли с этих дачных деревень, как ты смогла сдуть всю накопившуюся пыль с меня!

На обратном пути я инспектировал разлившиеся миражи озёр. Пасущиеся лошади, угодив в такой мираж, погрязнув в нём до брюха, будто пришедши на водопой, меланхолично следили за нашим приближением, лишавшим их возможности напиться, потому что чем ближе были мы, тем дальше уходила марьяжная вода.

Помню, как приезжал в эти края. Давно, - еще солдатом. Стрельбы. Старые списанные самолеты, ведомые истребителями, на автопилоте поднимались в небо. С дисплея радара они выглядели яркими зелёнками, выявленными полосой слежения - эдакой виртуальной стрелкой циферблата, методично наворачивавшей круги.

- Координаты цели!

- Есть цель!

- Пуск!

Дрожащая ракета, испустив газы, окуналась в небо, следовал далекий разрыв, и степь усеивалась никогда не прораставшими микросхемами.

Водители грузовиков, эти санитары природы, падальщики современности, собирали небесные дары и делали из титановых самолётовых обломков вечные ножи и сверхлёгкие снегоуборочные лопатки.

Мой попутчик, старый геологический волк, рассказывал, что ещё двадцать лет назад здесь паслось целое море сайгаков. Наезжали стаи охотников, ради мяса - потрошили свежеубитые туши и оставляли рогатые черепа в песке и ковыле, мокнуть на солнышке, сушиться под дождём. Представляешь, колея сайгачьих черепов!

После либерализации, когда китайцы стали давать по двадцать долларов за череп, степь, - тысячи тысяч квадратных километров, была вылизана дочиста! Охотники за черепами оставляли по пути своих "уазиков" целые стада обезглавленных трупов. Никого не интересовали ни мясо, ни шкура.

Теперь засвидетельствовать своё почтение вольному сайгаку - дохлое дело!

А степь нынче урожайная, застойная, несъеденная, в рыжих осенних соцветиях.

По пути встретились упитанные корабли пустыни. Слышал, что весной, во время гона, к верблюдам даже хозяева подходить боятся. Морды у верблюдов - с типографски-одинаковым, клонированным под одну гребёнку пусто-презрительно-самодовольным выражением. Признаюсь тебе в немилосердном моем желании подойти к такому вот, да с размаху съездить ему по морде! Знаю, что Господь неодобряет моё желание. Постараюсь искупить вину мыслями о хорошем, - значит о тебе.

Сел за монтаж фильма.

Оператор сделал общий план вашего посёлка. В одной из четырёхэтажек угадываю твой дом, а на балконе, или в окне, - совершенно неразличимо, - но знаю, что это ты, смотришь на меня, и взглядом своим не даешь работать, отвлекаешь.

Оба дня ты была совершенно разной. Я так и не понял, кто ты на самом деле. Хочу признаться в своем подлом поступке. Сразу по приезде, пошел в ведомственную клинику, и измерил радиоактивный фон того места, которым тебя... словом, измерил свой дозиметр.

Вчера в кинотеатре смотрел с друзьями французский фильм "Птицы". Его три года снимали восемь творческих групп по всему миру. В одной из птиц я узнал тебя. Ты улетела. Надолго, если не навсегда.