О сущности любви

Кто–то бросает тебе аппетитную наживку, ты сначала ее осторожно обнюхиваешь или сразу хватаешь, но все равно рано или поздно заглатываешь. И тут крючок впивается в тебя, а леску–то тянуть потихоньку начинают. Тянут, а ты не в состоянии освободиться от острого крючка, прочного засевшего глубоко внутри тебя. Ты хочешь его выплюнуть, но не можешь, а порой даже и выплюнуть не пытаешься, такая вкусная наживка. А ее уже и нет на самом деле, есть только один крючок, медленно выдирающий твои внутренности. И ты кричишь, что тебе больно, но всем на тебя наплевать, леску по–прежнему тянут, тянут все увереннее. Кто–то тянет ее туда, куда ему надо, и ты послушно выполняешь все его желания, ведь ты не хочешь, чтобы из тебя жестоко выдрали крючок вместе с твоими непокорными кишками. Ты обсасываешь остатки наживки, успокаивая себя мыслью, что ради такой вкусной штуки можно немного потерпеть. Временами усилие ослабляют, и ты начинаешь думать, что освободился, и пытаешься двигаться в другом направлении. Но тут же уверенная рука снова начинает свое смертельное движение, и ты вместе с болью окончательно понимаешь, кто на самом деле хозяин положения.  И тут леску подсекают. В один момент ты оказываешься выброшенным, задыхающимся, стремительно теряющим силы. Редко, очень редко кому удается сорваться с крючка. Счастливцы уходят в прозрачную воду. Само собой, тебе так не повезет, и ты останешься лежать, умирая на песке, в метре от спасительной глади. Из тебя, наконец, грубо выдерут крючок, но разве не все равно тому, чье сердце остановится через минуту?…

…И всем безразлична твоя судьба: иные осудят, некоторые сочувственно покачают головой, но большинство даже не заинтересуется тобой. Этот мир так разнообразен, и твоя судьба самое меньшее из того, что могло бы заставить кого–то остановиться. Да и сам бы ты, в лучшие времена, разве бы сбавил шаг? В конце концов, каждый делает свой выбор. Ты мог пройти мимо,  ты мог бы этого избежать, если бы захотел. Ты мог бы…. Но, черт возьми, какая вкусная наживка!…

Неведомый рыболов усмехнется и снова закинет свою удочку.

Лето 2002 года