Туда-сюда юрча

– Здесь он, – говорил могильщик, – за оградкой. Залез в выкопанную яму и не хочет вылезать.  А место уже продано, ямка покойничка ждет.
Сомов подошел к краю могилы и заглянул внутрь. Обняв руками тощие колени, сидел на дне могилы Новохоров и плакал. Подошедший вслед за Сомовым могильщик неуклюжим сапогом нечаянно обрушил одну из горок свежевспаханной земли, и она темнокоричневой струйкой потекла за шиворот Новохорову. Новохоров поежился, поднял лицо кверху и заморгал от пыли, смешивавшейся на его щеках со слезами в грязные разводы.
– Чего пришли? – угрюмо спросил Новохоров.
Могильщик возмущенно вскинул руки:
– Вылезай! Сейчас поймешь, чего пришли!
Сомов строго взглянул на могильщика, и  тот замолчал.
Сомов присел на корточки, поворошил рукой один из земляных комьев, зачем-то отколупнул от него кусок и растерел между пальцев.
– Так чего пришли, а? – переспросил Новохоров.
– Ночью дождь обещали, – деловито сказал Сомов, – намокнет тут всё.
– Плохо дело, – согласился Новохоров.
– Что, если подхватишь воспаление легких? Что тогда? – поинтерсовался Сомов. – Ведь помереть можно!
– Да, помереть можно, и могила готова, далеко везти не надо...
– Не-е-е, вначале тебя отвезут в морг, а потом уж сюда, или еще куда.
Новохоров вытер слезы и сказал:
– Мне бы здесь хотелось, прижился уже.
Сомов внимательно оглядел могилу. Действительно, в ее стенках были выдолблены разного размера ниши, в которых были расставлены предметы первой необходимости:
В целлофановом мешочке находились бритвенный станок, тюбик зубной пасты и почему-то две зубные щетки. Рядом лежала закрытая мыльница. Во второй нише на куске картона стояли четыре книги, а в стеклянной банке томилась испитая до самых светлых тонов заварка. Чаинки так облепили стекло, будто просились наружу. На вбитой глубоко в стенку могилы палке, точно на вешалке, висело загаженное систематической уличной жизнью пальто. Старые журналы были свалены в кучу, но нетрудно догадаться, что с наступлением вечера Новохоров застилал ими холодную землю, ложился на них, и ими же укрывался. Бумага – это отличная теплоизоляция, когда нет крыши над головой.
– Ты кто по профессии? – спросил Сомов. 
– Догадайся! С трех раз! – зло бросил Новохоров.   
– Это сложно, с трех раз догадаться. Хоть бы подсказку какую дал, а?
– Подсказку? – Новохоров осклабился. – Вот тебе подсказка! Вверх-вниз, туда-сюда!
Как бы иллюстрируя свои слова, Новохоров поводил указательным пальцем сначала в сторону неба, а потом в противоположную сторону, после чего неприветливо кивнул могильщику:
– Ты тоже участвуй. Вдруг, догадаешься?
Могильщик плюнул в могилу и ушел, бросив на прощание:
– Идите вы со своим полем чудес куда подальше!
Сомов перебирал варианты. Вариантов не было, разве что кроме...
– Это как-то связано с сексом? Туда-сюда? Или с самолетами? Вверх-вниз?
Новохоров закивал:
– Близко, близко. Вот только нет на земле ни одной вещи, так или иначе не связанной с сексом. А самолеты – хорошая догадка, но не совсем правильная. Подумай еще.
Сомов развел руками.
– Ладно! – свеликодушничал Новохоров. – Последняя попытка, и последняя подсказка. Его часто заклинивает, и тогда пассажиры...
– Лифт! – догадался Сомов. – Ты лифтер, верно?
– Ага, ЛИФТЕР.
– Ну и что ты, живой лифтер, делаешь в могиле?
Ответ был остроумным: 
– Я здесь ЛИФТУЮ.
Сомов переспросил:
– Лифтуешь?
– Да.
Сомов помолчал, потом задал напрашивающийся вопрос:
– Лифтер, а где же лифт, на котором ты лифтуешь?
Новохоров сделал приглашающий жест:
– Спускайся, это и есть мой ЛИФТ.
Сомов вначале пропустил приглашение мимо ушей. Только и осталось ему, что по могилам шастать. С другой стороны, может действительно спуститься, поговорить по душам?
Пытаясь не вымазать новенькие джинсы в земле, Сомов спустился в могилу:
– И куда мы поедем? Вверх, или вниз?
– Без предоплаты никуда не поедем.
Сомов возмутился:
– Какая предоплата?
– Самая традиционная: бутылка водки и закуска.


Вечерело. Небо постепенно заволакивало. Поднялся ветер. Кроны деревьев плескались в разные стороны, кидаясь порванной листвой. Впрочем, в могиле было хорошо и уютно. Новохоров развел компактный костерок, ограниченный четырьмя прокопченными кирпичами. Ели китайскую лапшу, пили испитый чай. Неторопливо, под водочку и маринованные огурцы, лилась беседа. Новохоров объяснял Сомову принципы работы "небесным лифтером", как он сам себя называл. Могила – это лифт на тот свет. Но иногда даже могила ломается и требует починки. Застрянет пассажир между небом и землей – и ни туда, ни сюда. Вот и сейчас проблема: нельзя в эту могилку покойничка ложить. Не доберется он до пункта назначения. Значит, надо чинить, приводить в порядок небесную механику. А потом нужно проверить ее исправность.
Сомов спросил:
– И все-таки ты не ответил на мой вопрос: куда мы поедем, вверх, или вниз?
Новохоров засмеялся:
– А тебе куда надо?
– Ну, вверх.
– Не обещаю.
Сомов опешил:
– Какой же ты лифтер, если не можешь человека доставить на тот этаж, куда ему нужно?!
– А может, тебе вниз?! Мое дело – запустить лифт, а дальше зависит от того, как правильно ты свою жизнь прожил. Какое из двух "Д" перевесит. Если в тебе больше ДОБРА, поедешь вверх. Ну, а если  поднакопил ДЕРЬМА, так оно тебя вниз и утянет. Вот ведь не зря ты сегодня в могилу спустился! Просто так ничего не бывает.
– То есть, как? – встревожился Сомов. – Я думал, это будет нечто вроде экскурсии, с обязательной доставкой обратно!
– А-а! Боишься! – злорадно сказал Новохоров, помешивая костерок с таким азартом, что взлетевшие целым снопом искры перелетели край могилы и были унесены куда-то вверх яростно гудевшим над головами воздушным потоком. Так как именно в этот момент тучи разошлись в разные стороны и образовался просвет, из которого глянули молодые звезды, у Сомова сложилось полное впечатление, будто искры вспрыгнули на небо, превратившись в эти самые звезды.
– А тебе уж место в раю уготовано, да? – огрызнулся Сомов.
– Необязательно. Конечно, я надеюсь на это, но твердых гарантий нет.
Помолчали.
Сомов вспомнил, что когда впервые увидел Новохорова, тот плакал.
– Ты почему плакал? – спросил Сомов.
– Глаза очищал. Днем в могиле очень пыльно.
Разлили по последней. Выпили. Новохоров захрустел маринованным огурцом, Сомов ограничился глотком испитого чая.
– Ну что, друг мой ситцевые яйца, готов? – весело спросил Новохоров.
– К чему?
– Сейчас будем на тебе лифт испытывать!
– А чего сам на своем лифте не прокатишься? Боишься, да?
– Это ты у нас пассажир, а я просто лифтер. Мно-ого я от вас, пассажиров, натерпелся. Вы же мне всю душу оплевали!
– Как, интересно?
– А так! Попадаются гниды, которые вырезают на стенках лифта всякие "фуи" и "физды"! Тем, что гадят, трахаются, кнопки ломают! А мне это – что ножом по сердцу! Именно поэтому я работу поменял!
С этими словами Новохоров снял с вешалки пальто, загораживавшее часть земляной стены, и Сомов увидел, что, как в настоящем лифте, в стену вделаны несколько кнопок: "двери открыть", "двери закрыть", "туда", "обратно", "вызов лифтера", "лифт неисправен".
Новохоров нацепил на себя пальто и, кряхтя, вылез из могилы. Ветер набросился на него. Фалды пальто били по худым ногам, точно барабан по барабанным палочкам, что придавало ситуации нежданную торжественность. Новохоров повернулся и сверху глянул на Сомова.
– Ну всё, буду неподалеку. Нажмешь на "двери закрыть", потом на "туда". Если что-то пойдет вкривь, крикнешь.
– Зачем кричать, здесь же есть кнопка "вызов лифтера"?!
– Кнопка западает. Только кричи громче: видишь, какая буря поднимается!
Сомов остался один. Он ткнул на "двери закрыть", и был сильно удивлен, увидев, что кнопка ярко засветилась, как в самом настоящем лифте. Именно в этот момент полыхнула первая молния, и вслед за ней раскат грома прокатился по местности, на мгновение пригибая своей тяжестью бесновавшиеся деревья. Сомов, в смущении часто мигая, смотрел на кнопку, кнопка смотрела на Сомова и не мигала.
– Черт его знает, а вдруг сработает? – пробормотал Сомов и поднялся, готовясь вылезти из могилы. Потом, видимо, что-то сообразив, подобрал со дна могилы небольшой стеклянный осколок и принялся расковыривать землю вокруг кнопок. Постепенно конструкция обнажалась. Сомов докопался до батарейки, к которой вели провода от кнопок. Больше ничего не было. Сомов с облегчением усмехнулся и нажал на "туда". Кнопка зажглась, потом погасла, и вместо нее вспыхнуло "лифт неисправен".
– Ну, мошенник, я тебе покажу! – засмеялся Сомов и стал кричать Новохорова. Так как никто не отзывался, он нажал на "вызов лифтера", но как и предупреждал Новохоров, кнопка не зажглась.
– Не сработало, значит... – сказал Сомов и решительно полез наверх. Уже сверху, подчиняясь неукротимому инстинкту ПАССАЖИРА, Сомов встал спиной к ветру, расстегнул ширинку и с наслаждением помочился в могилу.
– Да, здесь я первый! – радовался Сомов.
Он чувствовал себя превосходно. Найти совершенно свежий ЛИФТ, еще никем до тебя не порченый – всё равно что отодрать девственницу.
Новохорова он нашел в вагончике у могильщика. Внутри было тепло и уютно. Могильщик пил, Новохоров плакал. Телевизор диагональю 37 см показывал "Вести". А за окном как-то сразу и очень плотно полил дождь.