Ледяной смол

С самого детства мы мечтали найти ледяной смол. Никто не знал, что это такое. Никто никогда не видел его. Лишь ходила легенда о том, что ледяной смол упал с неба и теперь лежит на дне Авийского озера. Никто также не знал, почему это озеро называлось Авийским. Легенда говорила, что некогда на том месте был город Авий. Город тот стоял на абсолютно круглой горе, а сама гора была настолько высокой, что её вершина уходила за облака. В городе том жили полубоги-полулюди. Потом вулкан уничтожил город. Что стало с полубогами-полулюдьми неизвестно. А кратер превратился в озеро. Нам всегда хотелось увидеть это озеро. Озеро, которое находится выше облаков. По легенде в озере была чистейшая вода, которая никогда не замерзает. А на дне блестит ледяной смол.
Шли годы. Мы выросли. Прошли армию. Окончили институты. Женились. Завели детей. Но ледяной смол и Авийское озеро оставались в наших сердцах. Каждый из нас по-прежнему мечтал увидеть то, о чём гласила легенда. Но наш возраст стеснял нас признаться в этом.
Однажды Рито, мой бывший коллега по работе в типографии, сказал, что вскоре отправляется на исследование северной фауны, он всегда верил в то, что волки и медведи не вымерли, а всего лишь ушли севернее, теперь ему предоставилась возможность выехать с экспедицией к тем землям, и параллельно заняться доказательством своей гипотезы. После встречи я прибежал домой и кинулся к карте. Их коррабль будет проходить мимо острова, на котором и находится та самая гора с Авийским озером. Сам остров и гора никак не назывались. Остров был отмечен на карте всего лишь точкой, а гора вообще была легендой. Я отметил на карте место, где бы мы могли сойти и уже самостоятельно поплыть по течению к острову. Карту я составил сам. Составил по книгам, которые печатались у нас в типографии. Истина ли была в тех книгах - я не знаю, и никто не знает, кроме самих авторов. Я схватил карту и побежал к своему знакомому. Он не оценил моего волнения и с удовольствием согласился подвезти нас до места, что я указал на карте. Я обзвонил всех друзей детства. Они были в восторге от такой удачи и этой возможности.
Через месяц мы были в пути. Ветер дул нам в паруса. Коррабль скользил по морской глади. Даже чайки вели себя необычайно мирно, сопровождая нас, лишь изредко подныривая под корму, пугая тем самым и без того запуганных рыб. В дороге нам предстояло пробыть около недели, далее наши пути с Рито расходились, как разошлись когда-то на типографии. Я понимаю, что тогда был не прав и сожалею об этом, но чтобы понять это мне пришлось самому увидеть некоторые вещи с другой стороны. Например, кубик. Раньше я представлял, что кубик - это всего лишь какие-то шесть квадранных граней, это игральная кость, это коробка, в которой мы храним книги. Но ведь кубик - это шесть пирамид, обращённых внутрь куба своими вершинами. И получается, что если пирамида выпускает своим основанием отрицательную энергию и своей вершиной положительную на своё собственное расстояние, меняя её потом на противоположную на такое же расстояние, так и изменяясь по цепочке, то квадрат увеличивает эту энергию в два раза, сам тем самым являясь полностью энергетически положительным, а атмосфера вокруг него - полностью отрцательной. Так вот, Рито тогда хотел напечатать книгу одного знаменитого археолога. Я, как и все, не мог понять, как он только посмел предложить напечатать труды учёного при его жизни? Я, как и все, естественно проголосовал против этого противоестественного предложения и за увольнение Рито из нашей типографии. Только потом, нуждаясь часто в ответах, которые я знал, что существуют, мой разум почему-то стал скептически относиться ко многим традициям. Я неделями просиживал в типографской библиотеке, прочитывая труды сданные живыми авторами для печати их после их смерти. Из этих записей я тоже кое-что нанёс на свою карту, но воизбежании проблем, не на основную, а на дополнительную. Никто не додумается искать у меня дополнительную карту, потому что это противоречит логике.
Мы шли к своей мечте. Я знал, что при хорошей погоде к вечеру нас ждут рифы. Никто о них не знал, кроме меня. Поэтому я надеялся, что погода не подведёт, иначе мы налетим на них ночью.
Ко мне подошёл Гар.
- Любуешься просторами?
- Удивительно. Я впервые в открытом море, но я именно так всё и представлял.
- Ты не поверишь, но бывают места, где ни с одной из сторон не видно земли.
- Я поверю. Но я не могу себе этого представить. Как же там ориентируются птицы и рыбы?
- По ветру. Ветер в таких местах всегда дует только в одну сторону.
- Но я никогда не читал об этом.
- Об этом никогда не печатали. Экспедиции начали замечать это лишь несколько лет назад.
Я промолчал, что мог узнать об этом из библиотеки. Гар был одним из моих лучших друзей, но работал морским контроллёром. На всякий случай я промолчал. Промолчал. Мы проскочили рифы, точнее никаких рифов и не было, анализировать факт их отсутствия я не стал.
Прошло два дня. Коррабль всё также спокойно скользил по морской глади. Погода была чудестной. Утренний туман ещё не рассеялся, солнце уже играло своими лучами на золотых шляпках гвоздей. Я спустился в трюм позавтракать. Мы с Рито любили завтракать в трюме, обсуждая будующее наших путешествий. Я спустился в трюм, Рито уже сидел на каком-то ящике. Рядом лежали апельсины и варёные яйца. Я буквально на секунду остановился и вдруг коррабль сильнейше тряхануло, с палубы послышался треск, коррабль медленно накренился и вернулся в обратное положение.
- Бару. - нараспев произнёс Рито.
Он медленно встал и поднялись наверх. Мачты, штурвал, а также все, кто находился на палубе, были сброшены в море.
Бару - морской ветер. Даже не ветер, а порыв. Он неожиданно возникает, разорвав пространство, и тут же исчезает. Как молния. Она, разорвав пространство на долю секунды, соединяет две точки. И также бару. Порыв может быть недлинным, всего лишь 20-30-метровым, а может достигать нескольких десятков километров. Он может появиться и в дождь, и в бурю, и в ясную погоду, в любом месте на море. На суше бару не был замечен ни разу. Его феномен не изучен, потому что неизвестно где, когда и насколько мощный он в следующий раз появится. Впервые, когда учёные только начали заниматься изучением бару, его шкала насчитывала шесть баллов, но с годами появлялись случаи всё более мощные. На сегодня его шкала достигла уже одиннадцати баллов. Это было в прошлом году, когда полуторакилометровый бару просто смял надводную часть новенького линкора, стоявшего в Чишской гавани, оторвав её от подводной. Все матросы погибли, так и не успев понять, что это было.
Мы с Рито прыгнули за борт, чтобы спасти хоть кого-то. Недавно я прочитал в библиотеке об одной удивительной вещи. Не поверите, но сейчас в холодной воде я почему-то пожелал быстрейшей смерти автору того изобретения. Он предлагал брать любые колёса, хоть деревянные, хоть резиновые, вынимать спицы, и оставшийся круг применять как спасательное средство, привязав к нему верёвку.
Я плыл, озираясь в поисках своих друзей, но никого не видел, потому что почему-то была паника, все стремились к корраблю, как-будто бы он куда-то уплывёт без парусов. Я тащил какого-то матроса и думал о ледяном смоле. Не знаю почему, но думал я именно о нём.
Бару унёс жизни шести человек, среди них не было моих друзей, по крайней мере я так думал, пока не стал опять спускаться в трюм. Меня вдруг осенило, что я не видел Эфрона, ведь все выскочили на палубу и помогали доставать пострадавших из воды. Может быть он заболел? Но на столько, что не выйти? Меньше, чем за час мы обыскали весь коррабль, Эфрона не было. Конечно же, потеря Эфрона была несравнима с тем, что наше путешествие не просто закончено, а мы находимся на сломанном коррабле просреди одного из океанских морей, а вокруг, как и описывал Гар, одна вода. Но смерть так естественна, что только детям позволено показывать скорбь.
Прошло три дня. Коррабль дрейфовал куда хотел, точнее куда хотели то ветер, то течение. Погода была тёплая, солнечная, поэтому мы весь день проводили на палубе, играли в карты и в хоккей. Вечером все ложились спать, даже не оставляли дежурного. Каждый сделал ставки на то, когда мы найдём сушу, и на то, кто останется жив. Я поставил на вечер сегодняшнего дня и на то, что выживут все, кроме одного, кто - я не уточнял, поскольку не знал, знать не хотел, и, вообще, это просто игра, хотя на деньги. Но в такой ситуации деньги несколько теряют свой вес. Я целый день шлялся вдоль борта, в ожидании чуда, не морского, но суши. Некоторое время я наблюдал за солнцем и не сразу заметил, что наш коррабль движется боком, как-будто его что-то тянет вперёд. Я стал вглядываться и увидел нечто, по крайней мере для меня, удивительное. Я схватил подзорную трубу и посмотрел вдаль. Где-то между нами и горизонтом в море была яма, обычная яма, но не песчанная, не землянная, а морская. Я подозвал Итика.
- Ты когда-нибудь видел что-либо подобное?
- Ого! - ответил Итик, поглядев в трубу.
- Нам труба? - спросил он.
Я пожал плечами. Через несколько минут уже все стояли вдоль борта и наблюдали за тем как мы приближаемся к яме. Прошло около часа или полутора когда нам наконец-таки обозрилась сия аномалия, или же просто неизученный феномен, это был котлован радиусом около километра и глубиной метров 50. В центре плавала какая-то лодка. Наш коррабль вплыл в котлован и съехал вниз. Мы кинулись посмотреть, что там с лодкой. В ней сидели мужчина, женщина и ребёнок, они не шевелились. Мы спустили верёвку и два матроса подняли людей из лодки к нам. Мы положили их на доски и стали осматривать. Мужчина и ребёнок были явно мертвы, а у женщины прощупывался слабый пульс. Мы перенесли её в трюм и оставили наедине с доктором. Мужчину и ребёнка мы положили на корме, рядом с телами шестерых матросов. Темнеть стало намного раньше. Коррабль и лодка просто кружили в центре воронки, и не было никакой возможности выплыть обратно. Капитан сказал, что-то типа утра, которое мудреннее вечера. Но Шист решил возразить ему, попросив разрешения покинуть коррабль нам сейчас. Мы с удивлением вслушались в их разговор.
- Вы считаете, что уйти с коррабля в ночь - разумное решение?
- Во-первых, у нас заканчивается провиант, это означает, что чем быстрее мы начнём поиски, тем быстрее их и закончим. Во-вторых, здесь начинает темнеть, потому что мы в яме, там, наверху, солнце будет светить ещё часа 3-4. В-третьих, ночью море теплее.
- Но ночью появляется множество морских чудовищ?
- Сразу видно, что Вы не читали последнюю книгу "Поверхность". - сказал Шист, посмотрев на меня.
- Нет, ещё не успел.
- Книга только вышла, но поскольку у нас есть знакомый, работающий на типографии, мы уже успели её прочитать. Так вот там говорится о том, что когда солнце заходит из глубины действительно поднимаются глубинные рыбы, но они вовсе не хищники, хотя их чешуя вовсе и не гладкая. Так вот, они нагревшись о морское дно, поднимаются на поверхность, поднимая вместе с тем и нагревшуюся воду и пыль, поэтому ночью вода в море тёплая и мутная.
- А как же женщина?
- Я считаю, что женщину мы должны оставить здесь. Во-первых, неизвестно сколько она пробудет во внесознании. Во-вторых, женщина в море всегда приносила несчастья.
- Вы только и можете, что выставлять рамки на во-первых, во-вторых, а человеческий фактор Вас не интересует - это раз. Может быть наоборот - она ещё принесёт нам удачу и мы опровергнем эту старую глупую небылицу - это два.
Спор прервался появлением доктора и женщины, столь прекрасной, что все глупо улыбались, вылупившись на неё, она же тем временем улыбалась капитану, как своему спасителю. Молчание прервал доктор.
- Это Элин. Элин, а это команда. - показал на всех доктор.
- Очень приятно. - произнесла нежным голоском удивительное создание.
- Пройдёмте. - предложил доктор.
Элин, доктор и капитан пошли к корме.
- Нет, я не знаю этих людей. - сказала Элин.
- А что Вы помните? - спросил капитан.
- Мы спасались с "Бригантины"...
- Бригантина разбилась? - перебил её Гар.
- Да. Это произошло вчера … я думаю. Так вот я спаслась в другой шлюпке, нас там было пятеро женщин. К вечеру мы настолько измотались, что с наступлением темноты сразу вырубились. Это всё, что я помню. И теперь я очнулась у вас на коррабле.
Около получаса мы обсуждали ситуацию и решили выйти в море сейчас. Из кладовой принесли кислородные наличники и морские рюкзаки, в них лежали тёплые халаты, чтобы выйдя на берег не замёрзнуть, высушенный хлеб, фонарики и набор различных инструментов. Мы снарядились, выстроились вдоль борта, капитан дал команду и мы начали по одному прыгать в воду и, не всплывая, выбираться к поверхности. Всплыли мы когда уже начало темнеть, а вода стала мутнеть. Ночью выяснилось, что глубинные рыбы, действительно, - ни какие не морские чудовища, что чешуя у них шершавая, и когда они задевают тебя, проплывая мимо, становится немного неловко. Чтобы не потеряться в полной темноте кто-то один обязательно что-то рассказывал, а все держались его голоса. Ночь на меня действовала возбуждающе. Я то что-то кричал в кромешную тьму, то нырял, натыкаясь лбом на рыб. В одном из таких заныров, я махнул рукой и почувствовал как зацепил целую горсть песка. Я нырнул ещё раз - это действительно было дно. Я вынырнул и попросил всех подтвердить мою гипотезу. Дно и в правду существовало, оно было на глубине всего 2-2,5 метров. Но где же та суша, к которой ведёт дно? Слабые фонарики ничего не осветили. Мы растянулись в линию и стали искать берег. С одного края цепочку замыкал капитан с Элин, она теперь не отходила, вернее не отплывала никуда от него. С другой стороны был Рито. Я уже устал нырять, дно по-прежнему не меняло глубины. И вдруг: "Суша! Суша!" - звал нас голос одного из матросов. Через пару минут пальцы наших ног нежно резвились в прохладном песке, а наши тела согревали тёплые халаты. Уже не было ни сил, ни желания искать ни дрова, ни более безопасное место.
Я проснулся первым. Смех, который я старался сдержать, прогнал моё желание понаблюдать за спящими товарищами. С двух сторон плескалось море. Мы лежали на косе. Её ширина была буквально метра 3-4, один конец, метрах в 100-150 от нас, уходил в воду, другой упирался в остров. И каждый, недовольный разбудившим его смехом, просыпался и, оглядевшись, начинал смеяться сам.
Достигнув острова, капитан разделил нас на три группы. Мне с Гаром, Диссом и ещё пятью матросами досталась участь разведчиков вглубь острова. Рито возглавил команду, которая должна была обойти остров вокруг. А капитан, Элин и остальные должны были нас ждать на этом самом месте и придумать что-нибудь про еду. Перед тем как разойтись, те кто курили - закурили. Рито курил сигару, капитан трубку, Элин какую-то тонкую длинную сигарету, остальные - что прийдётся. Я лёг в сторонке на траву и наблюдал за тем, как все возбуждённо обсуждали нынешнюю ситуацию, как-будто бы мы не потеряли коррабль и попали на непонятный остров, а просто играем в какую-то игру.
К вечеру, собравшись вновь, мы выяснили, что остров представляет собой обычный блин, из растительности лишь трава в человеческий рост, да пара деревьев без плодов. Странно, но из животного мира здесь присутствовали лишь насекомые. Наевшись каких-то непонятных салатов, приготовленных Элин, мы улеглись спать. Ночью я проснулся от того, что был мокрый. Я вскочил и включил фонарик - все спали прямо в воде. Наводнение? Прилив? До рассвета мы бродили по темноте в поисках суши или тех пары деревьев, что были на этом острове. Когда начало светать спустился густой туман, и мы ещё несколько часов бродили по затопленной траве. Вдруг я услышал крик и побежал на него. Когда я подбежал, то там уже собралось несколько человек, они столпились вокруг чего-то, я протиснулся и увидел два изуродованных тела, в одном из них я узнал Дисса. Подбежали капитан и Элин. Элин в ужасе отошла в сторону и закурила.
Мы опять разбрелись в поисках деревьев, больше на этом острове нельзя было оставаться. К вечеру мы срубили все деревья, их оказалось даже не два, а четыре. Пока инженер раздумывал над тем, что более-менее удобное можно из них соорудить, вода стала убывать, точнее это остров стал подниматься, и даже выше того, чем был, когда мы на него попали. Он становился всё больше и больше, земля в некоторых местах начала проваливаться, как-будто внизу была пустота. Мы схватили деревья и побежали к воде. Опять как-будто бы началась паника. Хватаясь за ветви мы толкали деревья дальше в море. Я оказался на последнем дереве. Мы уже зашли достаточно глубоко как послышался голос Элин. Мы оглянулись. Элин отступала от какого-то странного зверя, похожего на очень большого варана, но без хвоста. По всей видимости она споткнулась и теперь уже боялась встать, и просто ползла, хотя зверь приближался медленно. Капитан и Шист кинулись к Элин. Вдруг земля под зверем обвалилась и он исчез в яме. Края начали обваливаться и Элин тоже исчезла из вида. Когда капитан и Шист подбежали, то увидели как Элин висит, зацепившись за какую-то ветку, а снизу к ней карабкается зверь.
- Спасите меня. - кричала Элин.
- Давайте быстрее. - кричали мы с моря.
- Спасите меня, пожалуйсто. - плакала Элин, оглядываясь на зверя.
- Сейчас, сейчас. - шептал капитан.
Ещё один ком земли оторвался от края и полетел вниз, Шист еле успел схватить капитана за пояс и вытащил обратно.
- Пожалуйсто, быстрее. - умоляла Элин.
Капитан и Шист тянули к ней руки, но не могли дотянулся всего несколько сантиметров.
- Ещё чуть-чуть. Ещё чуть-чуть.
Вдруг земля содрогнулась и они замерли.
- Не оставляйте меня. - испуганно произнесла Элин.
- Извини, нам не нравятся курящие женщины. - сказал ей капитан.
В глазах Элин был ужас. Шист и капитан вскочили.
- Я брошу курить. - раздался душераздирающий крик из ямы.
Но Шист и капитан уже бежали к воде. Через несколько минут остров окончательно обвалился внутрь самого себя и исчез под водой.
Ночью нас разбросало по океану, так что на утро мы плыли только двумя деревьями. Новый остров уже виднелся на нашем пути. Мы улыбались хотя бы тому, что до сих пор живы.
Этот остров нам понравился больше. Хотя людей здесь и не было, но видимо они здесь бывали часто. Возможно это была какая-нибудь перевалочная база рыбаков или путешественников. На острове было три причала, около каждого стояли аккуратные домики. На берегу лежало множество лодок, старых и просто немного потрёпанных. Поскольку капитаны в море, также как и полководцы на земле, вправе распоряжаться любым брошенным или бесхозным имуществом в случае необходимости, то наш капитан решил воспользоваться этим. Через пару часов у причала мы собрали:
лодки (хорошие, на плаву) - 5 штук;
палатки - 2 штуки;
ружья (с патронами) - 9 штук;
арбалеты (со стрелами) - 1 штука;
топоры - 13 штук;
лопаты - 4 штуки;
пилы - 4 штуки;
провизия - 3 ящика;
а также верёвки и сеть.
Начало темнеть, поэтому было решено выйти в море рано утром. А пока все разбрелись по домикам в поисках сна.
На утро, поделив трофеи, мне достались арбалет и топор, мы погрузились в лодки и вышли в море. Не успели мы отплыть от острова, как услышали в тумане шум мотора. К острову приближался баркас. Капитан дал знак не придавать этому значения, тем более, что нас не было видно, да и слышно скорее всего тоже. Я плыл в лодке с капитаном, Гаром и Рико, поскольку у меня не было опыта ориентации на местности, то мне пришлось всё-таки обнародовать свою карту. Капитан и Рито начертили путь до следующего острова. По их расчётам мы должны были добраться до него к вечеру. И так, по их замыслу, нам надо было пройти пять островов, путь между которыми укладывался в день-два, чтобы достигнуть материка. Всех, естественно, такой план устраивал, поскольку никто ничего более достойного, да и вообще ничего, не мог предложить.
На некоторое время мы попали в течение, поэтому можно было спокойно отдохнуть или искупаться. Отвлёкшись, мы не заметили догоняющего нас баркаса, и лишь когда услышали знакомый звук мотора, то вскочили и уставились на него. Баркас приближался и вдруг с него раздался выстрел. Один из наших матросов рухнул в воду. У кого были ружья схватились за них, я взял свой арбалет и топор и нырнул. Под водой я зарядил его и поплыл к баркасу. Там, над водой шла перестрелка. Подплывая, я увидел двух человек у борта, я выстрелил в одного и поднырнул под баркас. Там я опять зарядил арбалет, достал топор и начал долбить дыру. Мне казалось, что прошла целая вечность, что там, наверху, уже давно все умерли. Вода хлынула сквозь дыру, а я поплыл обратно. Под водой я видел, что перестрелка продолжается, я выстрелил ещё в одного. Когда я всплыл у своих лодок, перестрелка действительно закончилась. Баркас тонул. Мы переглянулись, никто не погиб, оказывается, что даже тот матрос просто оказался раненным в плечо.
К вечеру мы добрались до острова Марру. Остров представлял собой круглое плато, возвыщающееся над морем, с крутыми, почти отвесными берегами. Мы обошли остров вокруг. Не было ни единого местечка, где бы мы могли зацепиться, кроме того среди нас не было людей, имеющих опыт в альпинизме. Позже мы решили, что вообще-то нам незачем забираться на плато, нам просто необходимо где-то провести ночь, чтобы не заблудиться в темноте. Карское море спокойное в это время года, поэтому бояться непогоды было нечего, и мы заночевали в лодках.
На следующий день, когда остров Марру был уже на горизонте, Карское море приподнесло нам подарок. Сначала мы подумали, что начинается буря, но это оказался всего лишь кит. Я никогда не видел китов. О них никогда не писали в книгах. Почему-то темы о китах, о шаровых молниях и о политике предыдущего правителя были запрещены в прессе. Об этом говорилось, но не писалось, это был народный фольклор, как сказки.
Кит всплыл, и две лодки, в том числе и та, на которой был я, запутались в его густой шерсти. Кит выпрыгнул из воды и с грохотом ушёл под воду, потом вынырнул опять, но уже без нас, подпрыгнул через голову назад и скрылся в пучине. Мы опять плавали у осторова Марру. Обе лодки были разбиты. Лидера, помощника капитана волной занесло на обрывитый берег. Он сидел на каком-то выступе как раз посередине между морем и плато. Мы начали кричать ему, чтобы он посмотрел есть ли дорога наверх. Он осмотрелся и рискнул пролезть. Мы болтались в море, наблюдая за ним. Кто-то попытался выбраться из моря на берег, но камни были слишком скользские. Наконец, Лидер добрался до верха.
- Здесь что-то есть. - закричал он сверху.
- Что?
- Не знаю, какой-то железный аппарат. Я никогда такой не видел. Похоже на подводную лодку ... но не очень похоже.
- Проверь, может там где-то есть верёвка?
Лидер исчез, а через некоторое время появился с несколькими концами верёвок.
- Я привезал их аппарату. - крикнул он.
Мы забрались наверх. Я сразу узнал, что это такое. В армии я был водителем летающих тарелок. Это была именно она. Но их быстро сняли с производства, так и не рассекретив, поскольку идея сделать из них межпланетные корабли провалилась, а для обычных полётов они были слишком громоздкие. По глазам капитана я понял, что он тоже знает, что это такое. Мы осмотрели тарелку, она была в идеальном состоянии. Двигатели работали исправно. В кабине мы нашли два электроника. Я взял один из них, включил. Экран засветился голубым светом, кнопки - оранжевым. Я проверил настройки. Индикатор показывал, что связь присутствует. Я включил второй - тоже самое. Я набрал сообщение и отослал его с одного электроника на второй. Сообщение было доставлено. Капитан увидел моё удивление и подошёл ко мне.
- Но ведь электроники запрещены экологами? Было доказано, что голубиная почта намного экологичнее. Поэтому все электронные станции были демонтированы. Разве я не прав? - спросил я капитана.
- На суше - да. Но никому не охото было плыть в море и демонтировать станции здесь, в море, а они установлены на всех открытых островах.
- Значит у нас есть тарелка, мы сможем добраться до наших пунктов назначений? И у нас есть связь, пока мы будем в море?
- Да, и это здорово. - согласился капитан.
Капитан и Рито довезли нас не только до пункта, указанного в договорённости, а до самого острова, с той самой горой, на которой находилось Авийское озеро. Проще было бы сказать, что остров и был той горой. Он чем-то напоминал остров Марру с его почти перпендикулярными морю берегами, только намного выше. Летающая тарелка не смогла подняться за облака, в море нам было высаживаться тоже не выгодно, поскольку мы бы никогда не забрались по скользским скалам. Мы нашли какой-то выступ и вышли туда. Я, Гар, Итик и Шист. Летающая тарелка улетела, а мы начали дорогу вверх. Вдруг Шист оступился, полетел вниз, его тело размазало о скалы. Мы долго смотрели вниз, как волны били труп об остров. Тут у Итика закружилась голова, я потянулся, но не успел схватить его, и он тоже упал.
- Надо идти дальше. - сказал Гар через некоторое время.
- Пошли.
Мы добирались до верха трое суток. Ночевали на отвесах, прибивая себя к скале костылями. На четвёртые сутки нам осталось пройти всего два метра. Красота была необычайная. Под нами были облака. Они казались такими мягкими и пушистыми, а усталость размывала реальность, что придавало уверенности и, наоборот, даже желание прыгнуть вниз. Гар подсадил меня, и я повис на краю последнего выступа. Неожиданно из облаков вылетел орёл, схватил Гара и унёс его вниз, в мягкую, пушистую пучину. Я висел на выступе и смотрел на облака.
- Давай руку. - услышал я голос сверху и чуть не сорвался.
Я повернул голову, пожилой человек протягивал мне руку. Я подал свою и он вытащил меня на выступ.
- Давай подсажу. - предложил он.
Я согласился. Он сомкнул руки и указал головой, чтобы я становился на них, я поставил правую ногу, он подтолкнул меня и я оказался на вершине. Передо мной простиралось огромное озеро с чистейшей прозрачной водой. Я совсем забыл про человека, что мне помог, я забыл вообще про всё. Я просто плюхнулся в воду. Проплыл через озеро в одну сторону, потом обратно, потом ещё, я резвился как ребёнок. Когда я устал, то выбрался на берег и только тут я заметил, что на дне не видно ничего блестящего. Дно было наикрасивейшем, этого даже не передать словами, я думаю, что даже не один фотоаппарат не мог бы передать всех красок этого дна. Но там не было ничего, хоть мало-мальски напоминающее ледяной смол из легенды. Я потерял всех своих друзей только ради того, чтобы узнать, что ледяного смола не существует, что легенда - всего лишь легенда, и не имеет ничего общего с реальностью? Вдруг я заметил на себе пристальный взгляд. Я поднял взгляд со дна озера и увидел того старика - он стоял на противоположном берегу. Я встал и направился к нему.
- Здравствуйте!
- Здравствуйте, молодой человек!
- А что Вы здесь делаете?
- Я здесь живу.
- Так Вы бог?
- Да. А что ты здесь делаешь?
- А я пришёл найти ледяной смол, но я не нашёл его.
- Я - ледяной смол.
- Что-о-о?
- Меня зовут Ледяной Смол.
- Но по легенде, ледяной смол упал с неба в это озеро.
- Да, это был я. Я был богом звёзд, то есть я им и остаюсь, но мне теперь никогда не вернуться обратно. Однажды я споткнулся и упал в это озеро.
- То есть звёзды теперь остались без бога?
- Конечно, а как ты думаешь, почему они замерли? Потому что ими некому управлять. Если ваш бог покинет вас, то вы тоже замрёте на месте.
- То есть у нас бог тоже существует? Но где же он тогда находится? В детстве я думал, что он живёт на небе, а потом решил, что его вообще нет.
- Он живёт среди вас. Ведь он создал вас по своему образу и подобию, поэтому вы не можете отличить его среди остальных людей. Лишь он один знает, что он - бог.
- Вот это здорово. Но как же он управляет нами?
- Своей энергией, ему не обязательно следить за каждым из вас... судя по всему ты какой-то учёный? ...так вот тебе легче будет понять так, что вокруг него находится как-будто поле и вы, частицы, живёте там по его законам. Если бог уйдёт, вместе с ним исчезнет и поле ... закон. Единственное, что у вас в физике после этого начинается хаос, но физика тоже подчиняется основному закону, исчезает электрическое поле, но жизнь остаётся, частицы начинают подчинятся божественному полю - оно первично, не будет его - не будет хаоса, не будет законов, всё замрёт в одном положении навсегда.
- Все умрут?
- Смерти нет.
- Как это нет? Я за последние несколько дней потерял пятерых лучших друзей.
- Они не умерли. Они также живут. Умерли они только в твоём сознании. Если бы ты не слушал его, то они по прежнему бы были с тобой.
- То есть когда я якобы умру, ну ... то есть когда в сознании других я умру, я встречу друзей?
- Нет, всё, они умерли в твоём сознании и ты их больше никогда не увидишь. А когда, как ты говоришь, ты умрёшь в сознании других, то это означает, что ты перестанешь существовать для них.
- Получается, что я останусь, и все остаются, абсолютно одиноки?
- Почему? Для тебя будут существовать все, кто не умер в твоём сознании, хотя ты для них существовать не будешь.
- Как это? Я с ними буду общаться? А они со мной нет?
- Конечно. Также как и твои друзья. Они погибли в твоём сознании. Но в действительности они пришли сюда с тобой, все. Они купались с тобой в озере. И сейчас они беседуют вместе с нами.
- Вы их видите?
- И ты их видишь. Но твоё сознание стирает их образ. Ты слышишь их, говоришь с ними, но сознание фильтрует эти импульсы.
Я на некоторое замолчал. Посмотрел вокруг. Сознание затмевало рассудок. Я никого не видел и не слышал.
- А почему у Вас такое странное имя, Ледяной Смол?
- Это нормальное имя для звезды. Смол - так это вообще почти как у вас Иванов. А тебя-то как зовут?
- А, извините, забыл представиться. Петя я.
- Вот видишь. Петя - хорошее имя для людей, но странное для звёзд. Так же как и моё для вас.
- Так Вы живёте в этом озере?
- Да.
- А здесь, действительно, когда-то был город Авий и жили полубоги-полулюди?
- Я не знаю. Когда я прилетел здесь уже было озеро.
- Темнеет. Надо устроиться на ночлег. Я спущусь на тот большой выступ и переночую там. А Вы где спите?
- Я не сплю. Если ты имеешь в виду отдых, то отдыхаю я в озере. Но я не сплю.
- Ладно. Всё равно - спокойной ночи. Или лучше - до утра.
- До утра. - ответил мне Ледяной Смол и пожал руку.
Я спустился на выступ. Вбил два костыля, привязал себя и уснул с широченной улыбкой на лице.

А Ледяной Смол встал на краю горы, посмотрел на звёзды и тихо-тихо произнёс:
- Ну и зануда этот Петя. Заебал своими вопросами.