Радужный зонтик быль

  В такие дни обычно не хочется ничего, наверное этим они и отличаются от других более удачных дней года, хотя бы даже тем, что все таки дождь явление сезонное. И чем противнее и затяжнее непогода, тем все больше и больше начинает казаться, что природе просто захотелось отдохнуть от нашего ежедневного суетно-обыденного скольжения по мостовым и беспрерывной тротуарной сутолоки.
      Город постепенно пустел и только перепуганные, вымокшие насквозь вороны одиноко жались под карнизами, наблюдая, как сливаются в водовороте улиц разноцветные зонтики.
     Это было не самое достойное занятие, но делать больше не оставалось ничего, как впустую переругиваться, постоянно вздрагивая в волнах неутихающих громовых перекатов.
    А дождь все шел, шел, шел…
    Улицы пустели, не стало машин, и только один маленький, разноцветный зонтик кружился по мостовой, будто подхваченный неудержимо-стремительным потоком дождевой воды. Он так невероятно приплясывал, кружась между уродливыми глыбами серых, неповоротливых домов, что казалось, будто ему доверена какая-то удивительная сказочная тайна, завораживающая своей непорочной чистотой и заставляющая все вокруг переливаться всеми цветами этого веселого радужного зонтика.
   Вода несла его все дальше и дальше за город и, вот уже остались далеко позади высокие каменные дома, улицы съежились, будто врастая в землю под тяжестью губкой нависшего огромного серого неба. 
   Зонтик перестал кружиться, и теперь уже медленно плыл по течению, иногда останавливаясь, будто проверяя, не потерял ли он дорогой свою сказочную радужную тайну и вдруг исчез, оказавшись всего лишь обычным разноцветным зонтиком в руках маленькой белокурой девочки, робко стучавшейся в запертую дверь.
  - Кто там, - послушался глухой, скрипучий голос за дверью.
  - Это я бабушка, я, открой, - сказала девочка.
  - Уходи откуда пришла, я тебя уже не жду.
  - Бабушка, милая, я была на уроке танцев.
Дверь протяжно заскрежетала и впустила девочку внутрь.
- Шляется, она, шляется, дома ей не сидится, - ворчала старуха, вороша кочергой тлеющие в печи угли.
- Бабулечка, посмотри, как я умею, - закричала Девочка, наспех надевая балетную пачку, и прыгая на носочках, отчаянно завертелась волчком.
- Эка невидаль, продолжала ворчать старуха, пристально уставившись на Девочкины ноги.
- Ну-ка, подойди-ка ко мне.
- Зачем?      
- Подойди, подойди, что это? – спросила старуха, указывая пальцем на балетную пачку.
   Девочке стало страшно. Ей вдруг почудилось, что в этом сухом, скрюченном пальце, жутко мерцающем в тусклом печном пламени, сосредоточилось все зло этого огромного, непонятного  мира, готовое вот- вот низвергнутся на нее и вобрать в себя все ее маленькие детские мечты, что сейчас в эту изъеденную копотью комнатку ворвется смерч и все закрутится вокруг нее в адской пляске и только эта стоящая перед нею злобная, высохшая от желчи старуха, будет громко хохотать, указывая на нее своим отвратительным пальцем.      
- Пачка, - сказала девочка.
- Нет, ниже, - настаивала старуха.
- Ноги.
- А на ногах что?!
- Колготки.
- А на колготках? – пришла в ярость старуха.
И только приглядевшись, девочка увидела, что на старых, застиранных колготках, появилась маленькая, еле заметная дырочка, предательски грозившая расползтись по всем швам.
- Где ты шлялась, маленькая потаскушка? – закричала старуха, замахиваясь раскаленной до красна кочергой.
Девочка прижалась к двери, которая резко распахнулась и впустила в комнату вместе с промозглым осенним ветром маленькую промокшую женщину.
- Посмотри, - закричала старуха,  с ненавистью бросая кочергу в огонь, - чем занимается твой выкормыш?
- Чем же? - устало спросила женщина, снимая пальто.
- А тем, что потом позор не смоешь и не выжжешь каленым железом, тем, что потом подбрасывают под двери чужих домов.
- Это не правда? - спросила женщина, с надеждой глядя на вжавшуюся в угол девочку, - ну конечно не правда! Скажи?
- Нет, это неправда, я была на уроке танцев, - прошептала девочка, - неправда, неправда, неправда…
- А мы сейчас узнаем, - закричала старуха, выхватывая из огня кочергу, - я из тебя выжгу правду, а нет, так хоть грешить нечем будет, все выжгу, потаскушка ты маленькая!
Девочка зажмурила глаза и, обхватив мамину ногу, прижалась к ней всем своим маленьким дрожащим тельцем.
- Нет, не надо, неправда, неправда, неправда, мама!…..      
   
      Именно в такие дни самоубийцы от безысходности разбивают себе голову. Именно в такие дни объявляются войны, выносятся смертные приговоры, калечатся жизни. Плохой день, серый,  не возможный для понимания, невыносимый… Не выносится в такие дни непереносимая, не носимая более в глубинах сознания, загибающегося от тяжести, тоска. Не вынести этого. Не перенести. Именно в такие дни самоубийцы от  невыносимости однообразия существования режут себе вены. Тоска.