Верная

Она нежилась на пляже под тёплыми лучами кубинского солнца и любовалась океаном. Он был сейчас для неё одновременно и таким близким, и таким далёким. Близким, потому что до него было буквально подать рукой, стоило только вскочить с лежака и со всего разбегу нырнуть в него с головой со всеми своими проблемами, горестями и печалями. Но как это было сейчас далеко от неё из-за сильного насморка, дикого кашля и ломоты во всем теле.
Все окружающие её сейчас люди казались ей самыми счастливыми и в то же время самыми глупыми. Счастливые! Ведь они могут нырять, плескаться, нежиться и наслаждаться океаном. Но, глупые! Они совсем не спешат делать это! Их, по всей видимости, пугает не совсем тёплая вода и сильный ветер. Глупые! Ведь что же может быть лучше тех незабываемых ощущений, которые испытываешь, когда, наплескавшись вдоволь в уже вообщем-то и не такой холодной воде, бежишь по теплому песку вся в мурашках к своему лежаку, потом хватаешь дрожащими руками тёплое махровое полотенце и кутаешься в него вся целиком. И в следующую же секунду начинаешь чувствовать, как по всему телу растекается тепло. И холода, как и не бывало, остается только запах моря, соли и песка в волосах! Но нет, похоже, сегодня на этом пляже единомышленников не ожидалось.
Так она лежала и смотрела на зовущий её океан. А ведь океан в этот день был абсолютно неподражаем. Он переливался на солнце всеми возможными и невозможными оттенками сине-зеленого цвета, а белые барашки, гонимые ветром, казалось, будто подмигивают ей, предупреждая о чём-то таинственном и загадочном. Их было неисчислимое количество, и они хаотично появлялись то тут, то там, заставляя ее постоянно вертеть головой.
Конечно же, виною всему был ветер. И этим белым барашкам, и отсутвию людей в океане. Ветер в этот день был сильный и порывистый. Он так по-хозяйски гулял по пляжу, срывая с людей шляпы и панамы, вырывая у них из рук зонтики и полотенца. И люди так забавно поочередно бросались вдогонку своим улетающим вещам, что со стороны это было похоже на придуманную кем-то смешную игру, в которую, сами того не зная, играли все вокруг.
Эти забавные мысли вертелись у неё в голове в тот момент, когда вдруг неожиданно ветер сорвал с её головы панаму, и понес её куда-то вдаль. Она вскочила со своего лежака и побежала ей вдогонку. Она бежала и смеялась оттого, что это выглядело, будто озорник-ветер прочёл ее мысли, и решил и с ней поиграть в ту же игру.
Так она продолжала бежать и смеяться, тщетно пытаясь настигнуть свою панаму. Вдруг совершенно неожиданно и неизвестно откуда на её пути буквально вырос незнакомый молодой человек и, ловко подхватив её панаму, шагнул ей на встречу. От быстроты и неожиданности всего происходящего она остановилась в растерянности перед ним и не могла вымолвить ни слова. Он смотрел на неё, вертел в руках её панаму и улыбался.
– Ро-бер-то Ка-вал-ли, – прочёл незнакомец по слогам выложенную блестящими стразами надпись на её белой панаме, – О! Роберто Кавалли! – воскликнул он и подмигнул ей. Она продолжала смущенно молчать, не понимая столь восхищенного возгласа с его стороны.
– Роберто Кавалли – это мой любимый модельер, – вдруг сказал ей незнакомец на английском языке с довольно сильным акцентом. – Смотрите! – продолжал незнакомец, тыча пальцем на выложенную небольшими блестящими стразами точно такую же надпись на своих чёрных плавках. Она посмотрела и улыбнулась.
– Он и мой любимый модельер… – тихо ответила она, разглядывая стоящего перед ней молодого человека.
Внешне он больше всего походил на итальянца. Он был чуть ниже среднего роста, смуглый, с бездонно чёрными глазами. Он был в идеальной форме, и весь переливался на солнце. Вернее, это не он переливался, а капельки на его теле и на его спадающих чуть ниже плеч волосах. Он был только что из «её океана».
– Как вас зовут? – продолжал иностранец, вглядываясь ей в лицо.
– Людмила.
– О, мой Бог! Я никогда не смогу его выговорить!
Она засмеялась ему в ответ и сказала:
– Тогда, скажем так, меня зовут Мила, – она всегда так сокращала за границей свое имя, чтобы иностранным людям легче было его запомнить.
– Ок. А меня зовут Матэо, но, скажем так, вы можете называть меня МАти.
Он снова заставил её рассмеяться.
– Вам кто-нибудь когда-нибудь говорил, что у вас необычайно красивые и выразительные глаза? – вдруг прервал он её смех.
– Да…говорили…но….пожалуй, не так…. не так скоро, – она смущенно опустила глаза вниз. – В любом случае, я благодарна вам за…за спасение моей панамы, – ответила она ему и вновь осмелилась посмотреть на него. Он улыбнулся ей. «Идеальные зубы», – испуганно отметила она про себя. От чего-то с самого раннего детства всё 100%-но идеальное отпугивало её и буквально отталкивало.
– Могу я пригласить юную леди с самыми красивыми глазами в мире куда-нибудь сегодня вечером? – неожиданно отвлёк итальянец своим вопросом от этих мыслей.
– Я не уверена, – ответила тихо она, – Я … я за мужем.
– За мужем?! О, нет! Это ужасно… то есть… я не это имел в виду….это ужасно для меня… – он вдруг стал запинаться, – Вы за мужем… и вы…верная жена, – из его интонации осталось не ясным, был ли это вопрос или было утверждение.
– Верная, – повторила она за ним, – да…. я … верная, – вдруг ответила она ему. Слово «жена» она добавить не решилась, потому что в этот момент она подумала вовсе не о том человеке, который официально был рядом с ней, а о том, другом, любимом человеке, который остался на родине. Она вспомнила его глаза, его улыбку, его сильные руки…их объятья. Мысли завертелись в её голове и стали путаться.
– Простите…мне нужно идти, – сказала она стоящему рядом с ней молодому человеку, – еще раз спасибо вам за спасение моей панамы.
– Нет проблем, – снова улыбнулся он в ответ, – в любое время.
Она взяла свою панаму из его рук и тихонько побрела к своему лежаку, а виски стучали только одно: «Верная…верная…верная…». Она присела на лежак и снова задумалась обо всём только что случившемся на секунду. Потом она вдруг бросила панаму на лежак, прикрыла её книгой, чтоб ветер снова не унёс её, и со всего разбега нырнула в океан…с головой. Тело её почувствовало приятную прохладу океана. Она вынырнула и поплыла чтобы согреться, она плыла вперёд, туда… к горизонту… Она плыла и кричала куда-то вдаль: «Верная! Верная! Верная!» И ей вдруг показалось, что океан вторит ей шумом прибоя и подмигивает ей своими белыми барашками.