Красным

Я раскрашу мою луну красным…
Нет.
Я раскрасила луну красным.

Был высокий прилив, и полное небо, и мокрый дождь по глазам…
Была я, и вечер, и еще не зима, и кого-то почти не было. Уже. Потому что я одела луну в красное.


...Шли как-то войска по равнине. Шли, шли, а потом увидели идущих навстречу странных людей в грязных одеждах, людей с серыми лицами, людей, в глазах которых тлела холодная зола.
Смелые воины бросились на незнакомцев, сверкая оружием и отполированными зубами, но ранили и убивали лишь друг друга.
Эти воины были надеждами и мечтами, а серые люди – будничной жизнью, крепкой, как самые высокие скалы.


Я раскрасила луну красным, но не могла в это поверить. До тех пор, пока не увидела кровь на руках…


...Однажды принцесса посмотрела в зеркало и увидела там себя. Но не так, как обычно – в изящной короне и нарядном платьице, а в блеклой некрасивой одежде, с тусклыми прямыми волосами и синеватыми тенями под глазами.
Удивившись и даже испугавшись, принцесса позвала родителей, и старые король и королева, узнав про случившееся, заплакали и рассказали дочери, что много-много лет назад они мечтали о ребенке. Но проходили годы, а детей по-прежнему не было. И тогда они позвали в гости знакомую фею.
Фея, явившись во дворец, сказала: «Я помогу вам. Но сила моя сейчас невелика, ведь почти никто уже не верит в волшебство. Я дам вам ребенка, девочку из другого мира, но однажды она увидит настоящую себя.  Тогда вся ее жизнь здесь покажется ей сном, она вернется в свой настоящий мир, а вы снова будете бездетны».
Испуганные король и королева долго не могли решиться, но потом подумали, что какое-то время они будут счастливы, и может что-нибудь еще измениться в предсказании.
Однако годы пролетели как дни, и обещанное сбылось.
В ужасе принцесса смотрела в зеркало, на настоящую себя, а прекрасные покои и обеспокоенные лица придворных бледнели и расплывались, открывая спрятавшуюся за ними маленькую комнату с узкими окнами и низкими стенами. Фантазия заканчивалась…


Идут и идут дни, а луна по-прежнему красная. Она поселилась в моем сердце, отравляя своим светом меня и идущего рядом.
Я смотрю на его лицо, а вижу багровую печать чумы.
Я целую его руки, но на губах остается лишь горечь умирающего тела.
Я смотрю в его любящие-любимые глаза, а в них отражение моей боли и холодный туман пустоты.

Длинно струится стеклянный барьер одиночества-отчужденности. Потянусь к нему. Говорят, лечит?

10.08.05