Законные ромашки

Она стояла чуть поодаль и наблюдала из-за угла, как Алёшка старательно натирал до блеска свой подержанный «Урал» и напевал себе под нос любимую песню.

Радовать
Хочу тебя сегодня радовать
Одну тебя любить и радовать
Хочу, чтоб нас пути нечаянно свели
Радовать
Твои печали перекладывать
Твои тревоги перекладывать
На плечи сильные свои

У Алёшки был прекрасный слух и очень красивый тембр голоса. Только ОН пел эту песню, как никто другой. Обычно он пел ее с гитарой в руках, загадочно закатывая свои миндалевидные серо-голубые глаза. Но сейчас он смешно напевал ее с легким придыханием и, слегка покрякивая, так как, то и дело наклонялся к стоящему рядом с мотоциклом ведру с мыльной водой, чтобы смочить в нем тряпку. Мотоцикл уже буквально блестел чистотой, а он все натирал, натирал и натирал… А она всё стояла и любовалась им…
- О! Куколка! Ты что там застыла-то?! Я ж тебя заждался уже! – расплылся он в улыбке, неожиданно заметив ее, - Иди-ка сюда, крошка, тебя облобызает Алёшка, - подмигнул он ей.
Она засмеялась в ответ и, подбежав к нему, обняла его и чмокнула в губы.
- Привет! А Сонька тебя любит, я знаю… это заметно, - сказала она ему вдруг.
На минуту он замялся, а потом, слегка покраснев, ответил.
- Ну что ж я могу поделать-то? Я ж люблю свою куколку, а не Соньку…
- Не знаю… Сама думаю…Она ведь подруга мне…И сама мучается от того, что любит моего Алёшку…Она думает я не догадываюсь, - поджала она губки и нахмурилась.
- А ты поменьше о других думай, куколка! Вот лучше возьми и спроси меня, как всегда строго, о том, где твои «законные ромашки», - заулыбался он своей широкой белозубой улыбкой.
- И где же? – заулыбалась она в ответ, - Ну и где же мои «законные ромашки»?
- А вот и нет! Забыл я их что-то сегодня нарвать для тебя в парке… - хитро сказал он.
- Как это?…Как это, забыл? – глаза ее широко открылись, и он захохотал, что есть мочи.
- Как я люблю эту смесь искрененнего удивления с ноткой возмущения в твоих глазах! – закричал он куда-то в небо, а затем резко отвернул полу своей летней ветровки, где во внутреннем кармане она увидела семь ромашек… семь ее «законных ромашек». Они стали «законными» этим летом, так как он никогда – никогда не приезжал к ней без них.
Она потянулась к ним рукой, а он вдруг закрыл полу ветровки и сказал:
- Э! Нет! Чур, сегодня я их так просто не отдам! Продаю каждую за один страстный поцелуй своей крошки! – сказал со смешным придыханием.
- Алешка! Хватит паясничать! – засмеялась она его словам, - Немедленно отдай мои «законные ромашки»! – ухватила она его за руку.
А он вдруг резко рванул руку и побежал от нее по двору. Она, хохоча, бросилась за ним вдогонку. Сначала она никак не могла его настигнуть, ведь он был гораздо выше и сильнее ее. Но он вдруг стал замедлять бег, явно поддаваясь ей, а потом и вовсе остановился. Она схватила его за руку, а он притянул ее к себе и поцеловал в губы.
- Вот теперь бери … бери и владей на законных основаниях, - сказал он ей, доставая цветы.
Она взяла их, и стала приговаривать, целуя каждую из них в желтую головку:
- Бедные…бедные вы мои цветочки, совсем замаялись уже у Алёшки в ветровке сидеть…-
Он снова захохотал, подошел к ней ближе, поцеловал ее прямо в темечко и сказал:
- Звезда моя, я приеду через пару часов, и пойдем гулять в парк! Я, чур, беру гитару, а ты готовишь бутерброды нам с собой со всякой всячиной! Как ты? -
- Ладно…А сейчас ты куда собрался, Алёшка? Куда, а? – строго спросила она.
Он не ответил, а вдруг затянул.

Баловать
Хочу тебя сегодня баловать
Одну тебя на свете баловать
О самом дорогом с тобою говорю
Баловать
Могу весну тебе пожаловать
Могу судьбу тебе пожаловать
Что скажешь - то и подарю
- Алёшка! Не темни! Куда ты собрался?! – с волнением в голосе спросила она вновь.
- Узнаешь…Всё узнаешь в своё время, куколка моя! – сказал Алешка, перекидывая ногу через сидение своего «Урала».
- Ой! Не надо! Не надо, Алёшка! Не езди на нём! Не люблю я твой мотоцикл! – умоляла она его.
- Это предубеждение, малышка! Подумаешь, упала с велика когда-то! Ничего скоро сама будешь на моем «Урале» по двору рассекать! -
- Алёшка….ну может сегодня не поедешь, а? – заныла она вновь.
А он только улыбнулся ей и надел шлем. Его мотоцикл взревел и понес его вдаль, оставляя ей только пыльный след и звуки его голоса. А он голосил во всё горло:

Выдумать, хочу тебя сегодня думать
Хочу тебя, как песню выдумать
Весь мир тобою заслонять
Выдумать, чтоб самому себе завидовать
Почти не верить и завидовать
Что ты такая у меня

Еще немного постояв и, проводив его взглядом, она побрела домой поставить свои «законные ромашки» в воду и ждать его возвращения.
Часа через два позвонила Сонька, и раскатисто рыдая в трубку, стала что-то говорить про свою маму, про то, как та видела, что какой-то КАМАЗ сбил Алёшкин «Урал», и что самого Алёшки больше нет…
- Да как же…как же нет…вот же … в вазе…стоят подаренные им «законные ромашки», – бубнила она, роняя трубку и сползая вниз по стене.