Джордж Р. Р. Мартин - Песнь Льда и Пламени 4. Пир Воронов

Martin, George RR - A Song of Ice and Fire 4.1 - The Arms of the Kraken (part of A Feast For Crows)

GEORGE R.R. MARTIN
THE ARMS OF THE
KRAKEN

Джордж Р.Р. Мартин - Песнь Льда и Пламени 4.1 - Руки Кракена (первая часть Пира Воронов)

ДЖОРДЖ МАРТИН
РУКИ КРАКЕНА

ПРОЛОГ

-//-

ПРОРОК


 Аэрон Влажноволосый строил людей на Великом Вике, когда ему сообщили о смерти короля.

 Это было мрачное, холодное утро; море было таким же свинцовым, как и небеса. Первые трое ушли к Утопленнику * Утонувшему Богу - здесь и далее - примечания переводчика * бесстрашно, но вера четвёртого была не столь крепка - и когда его лёгкие взмолились о воздухе, он забил по воде всеми конечностями. По пояс в прибое, Аэрон схватил обнажённого парня за плечи - и погрузил его голову обратно, не дав сделать вздох. - Будь мужественным, - сказал он. - Из моря мы пришли - в него нам и возвращаться. Открой рот и напейся божьего благословения. Наполни лёгкие водой, чтобы умереть и возродиться. В борьбе нет проку.

 То ли мальчишка не мог услышать его из-под волн, то ли он окончательно расстался с верой. Он начал брыкаться и метаться так отчаянно, что Аэрону пришлось позвать на помощь. Четверо из его утопленников вышли, чтобы схватить бедолагу и удержать его под водой. - Господь Бог, утонувший за нас, - молился глубоким, как море, голосом священник, - дай Эммонду, слуге твоему возродиться из моря, как возродился ты сам. Благослови его солью, благослови его камнем, благослови его сталью.

 Наконец, всё было покончено. Изо рта его больше не пузырился воздух и вся сила ушла из его рук. Лицом вниз висел в морских водах Эммонд - бледный, хладный, спокойный.

 Именно тогда Влажноволосый осознал, что к его утопленникам галечном берегу присоединились три всадника. Аэрон знал Спэра * есть такой город в штате Флорида; близкие слова: мачта (англ.), спарринг... но, определённо, не шпора :) *, топороликого старика, с водянистыми глазами, чей дрожащий голос был законом в этой части Великого Вика. Его сопровождал сын, Стефарион, с другим юношей, чей тёмно красный, окантованный мехом плащ был застёгнут, на плече, брошью с изображением чёрно-золотого боевого рога Гудбравер * Добрых Братьев (англ.) * . Один из сыновей Горольда, с первого взгляда определил священник. Трое высоких сыновей были поздними детьми жены Гудбравера, родившимися после дюжины дочерей; говорили, что никто не может отличить их друг от друга. Аэрон Влажноволосый не удосужился и пытаться. Был ли это Грейдон, Гормонд, или Гран, у священника не было для него времени.

 Он прорычал отрывистый приказ - и его утопленники схватили мальчишку за руки и за ноги, чтобы унести за линию прибоя. Жрец последовал за ними, голый - если не считать набедренной повязки из шкуры тюленя. Пупырчатый от холода, роняя капли воды, он возвращался на берег по мокрому песку и гальке. Один из его утопленников передал ему тяжёлую робу из грубой шерсти, в зелёных, синих и серых пятнах - цветах моря и Утопленника. Аэрон надел робу и распустил волосы, чёрные и влажные. Ни разу лезвие не коснулось их с тех самых пор, когда море произвело его в сан. Они ниспадали на его плечи, подобно сплетённой из канатов рясе * точнее - власянице *, спускаясь ниже пояса. Аэрон вплетал в них и в свою спутанную, нестриженую бороду ленты водорослей.

 Его утопленники выстроили круг, центром которого служил мёртвый мальчишка и молились. Норджен работал с его руками, в то время, как Рус опустился над ним на колени и раздвинул холодные губы пальцами пред тем, как делать искусственное дыхание. Его откачивали до тех пор, пока из его рта не хлынула морская вода. Мальчишка начал кашлять и плеваться, его полные страха глаза открылись.

 Вот и ещё один вернулся. Это было знаком благоволения Утопленника, говорили люди. Каждый священник, порой, терял людей, даже сам Тарл - Трижды Утопленник, святость которого, в своё время, ценилась столь высоко, что ему доверили короновать короля. Но Аэрон Грейджой * Серая Радость ;) * - никогда. Влажноволосый. Тот, кто видел водяные покои бога - и вернулся для того, чтобы поведать об этом. - Поднимись, - сказал он отплёвывающему воду мальчишке, шлёпая его по голой спине. - Ты утонул и вернулся к нам. То, что мертво - умереть не может.

 - Но восстаёт. - Мальчишка отчаянно кашлял, выплёвывая всё новую воду. - Восстаёт снова. - Каждое слово произносилось с болью, но таков путь этого мира; мужчина должен сражаться, чтобы жить. - Восстаёт снова. - Эммонд поднялся на подкашивающиеся ноги. - Твёрже. И сильнее.

 - Теперь, ты принадлежишь богу, - сказал ему Аэрон. Другие утопленники собрались вокруг, чтобы каждый мог дружески хлопнуть его по плечу и поцеловать, приветствуя в братство. Один помог ему надеть пятнистую, сине-зелёно-серую робу грубой шерсти. Другой - одарил его жезлом из плавника. - Отныне, ты принадлежишь морю - и оно вооружило тебя, - сказал Аэрон. - Мы молимся за то, чтобы ты яростно бился своим жезлом со всеми врагами нашего бога.

 Только тогда священник повернулся к трём всадникам, смотрящим на церемонию с высоты своих сёдел. - Вы пришли, чтобы утонуть, господа?

 Спэр откашлялся. - Я был утоплен, ещё мальчишкой, - заметил он, - и мой сын - в тот день, когда получил своё имя.

 Аэрон фыркнул. В том, что Стефарион Спэр был отдан Утопленнику вскоре после рождения, он не сомневался. Знал он и как это делается - быстрое погружение в ванну с морской водой, которого едва хватает, чтобы омочить голову младенца. * Бог Распятый/Утопленный, новая интерпретация крещения ;) *. Не удивительно, что железные люди * люди, рождённые от железа * были покорены, они, кто, однажды правил везде, где был слышен звук волн. - Это - не настоящее утопление, - сказал он всадникам. - Тот, кто, в самом деле, не умирает, не может надеяться и на воскрешение из мёртвых. Зачем вы здесь - если не для того, чтобы доказать свою веру?

 - Сын Лорда Горольда ищет тебя, чтобы сообщить тебе новости. - Спэр указал на юношу в красном плаще.

 Тому было, на вид, не больше, чем шесть лет и ещё десять. - Так. И который ты? - вопросил Аэрон.

 Гормонд. Гормонд Гудбравер, если так будет угодно моему господину.

 - Это Утопленнику мы должны угождать. Ты - был утоплен, Гормонд Гудбравер?

 - В день принятия имени, Влажноволосый. Мой отец послал меня найти тебя и привести к нему. Он должен тебя видеть.

 - Вот я стою здесь. И пусть Горольд приходит и любуется на меня до одурения. - Аэрон взял свеженаполненный морской водой кожаный мех, вытащил пробку и сделал глоток.

 - Я должен доставить тебя в замок, - настаивал молодой Гормонд, не слезая с лошади.

 Он боится промочить ноги, спешившись. - Я должен выполнять свои обязанности перед богом. - Аэрон Грейджой было пророком. Он не терпел, когда всякие лордишки приказывали ему, как какому-то крепостному.

 - К Горольду прилетел голубь, - проронил Спэр.

 - От мейстера, с Пика, - подтвердил Гормонд.

 Тёмные крылья, тёмные слова, - Над солью и камнем кружатся вороны. Если есть новости, имеющие ко мне касательство - говори прямо.

 - То, с чем мы прибыли - только для твоих ушей, Влажноволосый, - ответил Спэр.

 - Это не то, о чём я стал бы говорить перед этими...

 - Эти люди - мои утопленники, слуги бога, как и я сам. У меня нет секретов от них, как и от бога, перед чьим священным морем я стою.

 - Всадники переглянулись. - Скажи ему, - проронил Спэр - и юноша в красном плаще собрался с мужеством. - Король мёртв, - сказал он. Вот так. Просто. Два коротких слова, но само море вздрогнуло при их звуке.

 Четыре короля было в Вестеросе, но Аэрону не требовалось ничего уточнять. Бэлон Грейджой правил Железными островами - и никто другой. Король мёртв. Как это может быть? Меньше лунного цикла прошло с тех пор, как Аэрон видел своего старшего брата, вернувшись на Железные Острова с рейда на Каменистый Склад. Серые волосы Бэлона поседели наполовину, пока священник был в отлучке - и горбился он сильнее, чем тогда, когда корабли вышли в море.

 Но, несмотря на всё это, больным король не выглядел.

 Аэрон Грейджой выстроил свою жизнь на двух столпах. Эти два коротких слова вышибли из-под его ног один из них. Только Утопленник у меня и остался. Да сделает он меня сильным и неутомимым, как море. - Расскажи мне, как пришла к моему брату смерть.

 - Его Величество упал и рухнул на скалы внизу, пересекая мост у Пика.

 Крепость Грейджоев стояла на скалистых холмах, башни её возвышались прямо на уходящих в море массивных каменных глыбах. Мосты связывали Пик вместе; арчатые мосты из резного камня и раскачивающиеся подвесные мосты из джутовых канатов и деревянных планок. Что, море штормило, когда он упал? - требовательно вопросил Аэрон.

 Да, - подтвердил юноша, - так оно и было.

 - Бог Бурь сбросил его, - заявил священник. Тысячу тысяч лет длилась война между морем и небесами. Из моря пришли железнорожденные - и та рыба, которая служила им пищей даже зимой, но шторма несли лишь печаль и горе. - Мой брат Бэлон снова возвеличил нас, чем и заслужил гнев Бога Бурь. Сейчас он пирует в водных залах Утопленника и русалки прислуживают ему, исполняя малейшую его прихоть. А мы - те, кто остался в этой сухой, жалкой долине - должны завершить его великие труды. - Он заткнул свой мех пробкой. - Я поговорю с лордом, вашим отцом. Как далеко отсюда до Хамерхорна? * Молот-Рог, Роговой Молот (англ.) *

 - Шесть лиг. Ты можешь ехать со мной в седле.

 - Один может скакать быстрее, чем двое. Отдай мне своего коня - и Утопленник благословит тебя.

 - Возьми мою лошадь, Влажноволосый, - предложил Стефарион Спэр.

 - Нет. Его скакун - крепче. Твою лошадь, мальчик.

 Юноша на мгновенье задумался; затем он спешился и подал поводья Влажноволосому. Аэрон всунул босую чёрную ногу в стремя и взлетел в седло. Он не любил лошадей - этих тварей с зелёных земель, которые помогали мужчинам становиться слабыми - но сейчас у него не было выбора. Тёмные крылья, тёмные слова. Собирался шторм, он слышал это в плеске волн - а шторма не приносили ничего, кроме зла. - Ждите меня у Пеблтона * тонна гальки (англ.) *, под башней Лорда Мерлина, - сказал он своим утопленникам, разворачивая коня.

 Путь был тернист - вверх, в холмы, и леса и скалы - по узкой тропе, скрывавшейся под копытами коня. Великий Вил был самым большим из Железных Островов, настолько, что владения некоторых из его лордов не выходили к священному морю.

 Горольд Гудбравер был одним из них. Его крепость стояла в Холмах Хардстоуна * Крепкого Камня * - и не было на островах места более удалённого от царства Утопленника. Люди Горольда трудились в его шахтах, в каменистой тьме под землёй. Некоторые из них проживали свою жизнь и умирали, так и не увидев солёной воды. Не удивительно, что такой народец был странным и даже неприятным.

 Во время пути, мысли Аэрона устремились к его братьям.

 Девять сыновей были рождены от Квеллона Грейджоя, Лорда Железных Островов. Харлон, Квентон и Донел - от первой жены, женщины из Стонтриса * Каменных Деревьев *. Бэлон, Юрон, Виктарион, Урригон и Аэрон были сыновьями второй жены Лорда Квеллона - Сандерли из Солтклифи * Солёного Уступа *. Третьей женой, Квеллон взял девушку из зелёных земель, родившую ему болезненного идиота по имени Робин - такого брата лучше было не знать вовсе. Священник ничего не помнил о Квентоне и Донеле, которые умерли в младенчестве. Харлона он помнил туманно - неподвижно сидящим с серым лицом в башне, в комнате без окон - и шепчущим всё слабее и слабее, пока серая чешуя превращала его язык и губы в камень. Однажды, мы вдоволь наедимся рыбы на пиру в водяных залах Утопленника - мы, четверо - и Урри тоже.

 Девять сыновей зачал Квеллон Грейджой - девять сыновей родилось - но только четверо из них дожили до взрослого возраста. Таков путь этого холодного мира, где мужчины рыбачат на море, копаются в земле и умирают, пока женщины рожают короткоживущих сыновей на ложе крови и боли. Аэрон был последним и меньшим из всех Кракенов, Бэлон - старший и сильнейший, яростный, бесстрашный парень, живший только для того, чтобы вернуть железнорожденным их былую славу. В десять лет он карабкался по кремневым уступам к башне Слепого Лорда - башне с привидениями. В тринадцать он умел грести на корабле и танцевать танец пальцев не хуже любого другого мужчины на островах. В пятнадцать, он плавал с Дагмером Клефтоджоу * Челюсть Ущелья * к Степстоунам * Ступенчатые Камни * и провёл всё лето в налётах. Там он убил своего первого человека и взял двух первых солёных жён. В семнадцать, Бэлон был капитаном своего корабля. Он был всем, чем должен быть старший брат, хотя он никогда не удостаивал Аэрона ничем, кроме презрения. Я был слаб и полон греха и презрение было большим, чем то, что я заслуживал. Лучше, когда тебя презирает Бэлон Храбрый, чем когда любит Юрон - Воронов Глаз. И если возраст и горе сделали Бэлона горьким, они же придали ему больше целеустремлённости, чем было у кого-либо другого из ныне живых. Он родился сыном лорда и умер королём, убитый ревнивым богом, - подумал Аэрон, - и теперь грядёт буря - буря, подобной которой ещё не видели эти острова.

 Уже давно стемнело, когда священник увидел на горизонте грозящие своими железными кольями лунному полумесяцу укрепления Хамерхорна. Крепость Горольда была громоздкой, прямоугольной. Складывавшие её огромные камни были вытесаны из возвышающегося за ней утёса. Подобно чёрным, беззубым ртам зияли под её стенами входы в пещеры и древние шахты. * Ничего себе - крепость! ;) * Железные ворота Хамерхорна были закрыты и заперты на ночь. Аэрон стучал в них камнем, пока этот грохот не разбудил стражника. * Железные люди :). Да в третьем мире склады лучше охраняют, чем у них - крепость лорда! *

 Впустивший его юноша был копией Гормонда, чьего коня он "позаимствовал". - Который - ты? - поинтересовался Аэрон.

 - Гран. Мой отец ждёт тебя внутри.

 Зал был сырым и полным теней. Дуло. Одна из дочерей Горольда предложила священнику рог эля. Другая пыталась раскочегарить огонь, дававший больше дыма, чем тепла. Сам Горольд Гудбравер тихо беседовал с тощим человеком, облачённым в серую робу хорошего покроя, на шее которого висела цепь из многих металлов, выдававшая в нём мейстера Цитадели.

 - Где Гормонд? - увидев Аэрона, спросил Горольд.

 - Он вернётся пешком. Ушли своих женщин прочь, мой лорд. Мейстера - тоже. Он недолюбливал мейстеров. Их вороны были тварями Бога Бурь - и он недоверял их целительству - с тех пор, как умер Урри. Ни один настоящий мужчина не выберет жизнь в услужении, не скуёт цепь раболепия для своей шеи. * Хмм... А его собственные "утопленники"? *

 - Гизелла, Гвин - оставьте нас, - коротко распорядился Гудбравер. - И ты, Гран. Мейстер Муренмур останется.

 - Он уйдёт, - продолжал настаивать Аэрон.

 - Это - мой дом, Влажноволосый. И не тебе говорить, кто должен уйти, а кто - может остаться. Мейстер - останется.

 Этот человек живёт слишком далеко от моря, сказал себе Аэрон. - Тогда уйду я, - ответил он Гудбраверу. Сухой тростник шелестел под растрескавшимися ступнями его босых ног, когда он развернулся и пошёл прочь. Похоже, он зря скакал в такую даль.

 Аэрон уже почти достиг выхода, когда мейстер прокашлялся и сказал, - Юрон - Вороний Глаз сидит на троне Систоуна *Морского Камня *.

 Влажноволосый обернулся. В зале резко похолодало. Вороний Глаз - на другом конце мира. Бэлон выслал его два года назад - и поклялся, что возвращение будет стоить ему жизни. - Расскажи, - хрипло выговорил он.

 - Он высадился в Лордспорте через день после смерти короля - и предъявил свои права на замок и корону, как старший брат Бэлона, - начал свой рассказ Горольд. - Теперь он шлёт воронов, сзывая капитанов и королей со всех островов к Пику, чтобы преклонить перед ним колени, как перед их королём.

 - Нет. - Аэрон Влажноволосый не тратил время на раздумья. - Только преданный богу человек может сидеть на троне Систоуна. Вороний Глаз не поклоняется ничему, кроме своей собственной гордости.

 - Ты был на Пике не так давно - и видел короля, - продолжил Гудбравер. - Говорил ли Бэлон с тобой о престолонаследовании?

 Ага. Они говорили в Морской Башне, когда ветер ревел за окнами и волны без устали бились о берег внизу. Бэлон тряс головой в отчаянии от того, что должен был рассказать ему Аэрон о его последнем оставшемся в живых сыне.

 - Волки сделали из него слабака, как я и боялся, - сказал король. - Я молю бога, чтобы они убили его - и он не смог стать на пути Аши. - В этом была слепота Бэлона; он узнавал себя в своей дикой, упрямой дочери и верил, что она может стать его преемницей. Тут он был не прав, что и пытался ему объяснить Аэрон. - Ни одна женщина никогда не будет править железнорожденными - даже такая женщина, как Аша, - настаивал он, но Бэлон, порой, бывал глух к тому, чего не хотел слышать.

 Перед тем, как священник собрался с мыслями, вновь распахнулся рот мейстера. - По праву, трон Систоуна принадлежит Феону - или Аше - если принц мёртв. Это - закон.

 - Закон зелёной земли, - с вызовом ответил Аэрон. - Что он нам? Мы - железнорожденные, сыны моря, избранные Утопленника. Ни одна женщина не может править нами - и ни один безбожник.

 - А Викторион? - спросил Гудбравер. - У него - Железный Флот. Заявит ли Виктарион свои права, Влажноволосый?
 
 - Юрон - старший брат... - начал мейстер.

 Аэрон взглядом заставил его замолчать. И в маленьких рыболовецких городках и в величественных каменных крепостях, такой взгляд Влажноволосого заставлял девиц падать в обморок и посылал орущих от страха детей к их матерям - и этого было более, чем довольно для того, чтобы заткнуть слугу в цепном ошейнике. - Юрон - старший, - признал священник, - но Виктарион более угоден богу.

 - Они будут воевать между собой? - спросил мейстер.

 - Железнорожденный не должен проливать кровь железнорожденного.

 - Богоугодные чувства, Влажноволосый, - сказал Гудбравер, - но твои брат их не разделяет. По его приказу был утоплен Савэйн Батли, который заявил, что трон Систоуна по праву принадлежит Феону.

 - Если он был утоплен - значит кровь не пролилась, - ответил Аэрон.

 Мейстер и лорд переглянулись. - Я должен дать ответ Пику, я не могу тянуть, - сказал Гудбравер. - Мне нужен твой совет, Влажноволосый. Что это будет - присяга, или вызов?

 Аэрон дёрнул себя за бороду, размышляя. Я видел бурю - и её имя - Юрон - Глаз Ворона. - Пока - молчание, - сказал он лорду. - я должен помолиться об этом.

 - Молись, сколько тебе угодно, - ответил мейстер, - но это не меняет закон. Феон - законный наследник, Аша - следует за ним.

 - Тихо! - взревел Аэрон. - Слишком долго железнорожденные слушали вашу, цепешеих мейстеров, болтовню о зелёных землях и их законах. Пришло время, когда мы снова должны слушать море. Самое время - прислушаться к голосу бога. - Его собственный голос гремел в дымном зале, полный такой мощью, что ни Горольд Гудбравер, ни его мейстер не посмели ответить. Утопленник - со мной, - подумал Аэрон. Он указал мне путь.

 Гудбравер предложил ему с комфортом переночевать в замке, но священник отказался. Он редко спал под крышей замка - и никогда - так далеко т моря. - Настоящий комфорт я познаю в водных залах Утопленника, под волнами - там я устроюсь со всеми удобствами. Мы рождены для того, чтобы страдать; для того, чтобы страдания могли сделать нас сильнее. Всё, что мне нужно - свежая лошадь, которая донесёт меня до Пеблтона.

 Гудбравер охотно удовлетворил его просьбу. Он, так же, послал своего сына, Грейдона, чтобы тот указал священнику кратчайшую дорогу через холмы, к морю. Когда они выехали, до рассвета оставался ещё час, но кони их были сильны, их ноги ступали уверенно - и они двигались быстро, несмотря на темноту. Аэрон закрыл глаза и произнёс беззвучную молитву; через какое-то время он уже дремал в седле.

 Звук был тих и похож на скрип ржавых петель. - Урри, - прошептал он - и проснулся, в страхе. Здесь нет ни петель, ни двери, ни Урри. Летящий топор отрубил Урри пол руки, когда ему было четыре-и-десять лет. Он играл в танец пальцев * т.е. напрашивался на то, чтобы ему эти пальцы отрубили *, пока его отец и старшие братья воевали. Третьей женой лорда Квеллона была Пайпер * дудочник (англ.) * из замка Пинкмэйдэн * Розовой Девы (англ.) * - девица с большим мягким выменем и карими глазами лани. Вместо того, чтобы вылечить руку Урри Старым Способом - огнём и морской водой, она предоставила его заботам своего мейстера с зелёных земель, который поклялся, что может пришить отрубленные пальцы обратно. Он сделал это - и продолжил лечение настойками, мазями и прочими травами, но рука омертвела и у Урри началась лихорадка * гангрена *. К тому времени, когда мейстер отпилил ему руку, было уже поздно.

 Лорд Квеллон так никогда и не вернулся из своего последнего путешествия; Утопленник, в доброте своей, наградил его смертью в море. Назад вернулся Лорд Бэлон, со своими братьями - Юроном и Викторионом. Когда Бэлон услыхал о судьбе Урри, он отрубил мейстеру три пальца ножом для разделки мяса и заставил жену * вдову * своего отца * свою мачеху * Пайпер пришить их обратно. Мази и настойки сослужили мейстеру ту же службу, что и Урригону. * Сурово, но справедливо. А сумей врач себя исцелить - его ещё следовало богато одарить - в компенсацию за недоверие :) * Он умер в бреду - и третья жена Лорда Квеллона вскоре последовала за ним, когда повитуха вынула из её чрева мёртворожденную дочь. Аэрон был доволен. Это его топор отрубил Урри руку, когда они танцевали танец пальцев, как это водится между друзьями и братьями.

 Ему всё ещё было стыдно вспоминать годы, последовавшие за смертью Урри. В шесть-и-десять лет он называл себя мужчиной, но, по правде сказать, он был не более, чем мешком вина с ногами. Он пел, он плясал (но не танец пальцев, больше - никогда), он шутил, паясничал и насмехался. Он играл на дудочках, он жонглировал, он ездил верхом - и мог перепить всех Винчей и Батли - и половину Харли - тоже. Утопленник даёт дар каждому мужчине, даже ему; никто не может мочиться дольше, или дальше, чем Аэрон Грейджой, что он и доказывал на каждом пиру.

 Однажды, он поставил свой новый корабль против стада козлов, что он может затушить очаг, не используя ничего, кроме собственного члена. Целый год Аэрон обжирался козлятиной - и назвал свой корабль "Золотой Шторм" - хоть Бэлон и грозил повесить его на мачте собственного корабля, услыхав, что за таран собирается водрузить его братишка на носу.

 Золотой Шторм кончил тем, что пошёл ко дну - во время первого восстания Бэлона, разрезанный на двое высокой боевой галерой "Ярость", когда Станис Барафеон поймал Викториона в свою ловушку и разбил Железный Флот. Но бог ещё имел свои виды на Аэрона - и вынес его на берег. Простые рыбаки взяли его в плен и погнали в Ланиспорт в цепях, и он провёл остаток войны в кишках Кастерли Рок * Замковой Скалы (имя замка, англ.) *, доказывая, что кракены могут ссать дальше и дольше, чем львы, кабаны и куры.

 Этот человек - мёртв. Аэрон утонул и возродился из моря - личным пророком бога. Ни один смертный не был ему страшен, как не страшили его тьма и воспоминания, кости души. Звук открывающейся двери. Крик ржавых железных петель. Юрон снова пришёл. Всё это - суета сует. Он - священник Влажноволосый, любимец бога.

 - Будет война? - спросил Грейдон Гудбравер, когда солнце осветило холмы. - Брат пойдёт против брата?

 - Если будет на то воля Утопленника. Не сидеть безбожнику на троне Систоуна. - Глаз Ворона будет сражаться, наверняка. Никакой женщине не удастся одержать над ним победу - даже Аше; женщины созданы для иных, постельных, битв. Их доля - рожать детей. И Феон, если он ещё жив, был столь же безнадёжен, этот полный обид и улыбок мальчишка. У Винтерфела * Приход Зимы (англ.) * он показал, чего стоит - но Глаз Ворона не был увечным мальчишкой. Палубы кораблей Юрона были выкрашены в красный цвет - для того, чтобы скрыть пропитавшую их кровь. Викторион. Королём должен быть Викторион, иначе нам не устоять, буря поглотит наши жизни.

 Грейдон оставил его с восходом солнца, чтобы принести весть о смерти Бэлона своим кузинам * двоюродным братьям *, в башне Даунделвинг * Ныряющий Рассвет *, крепости Кроу Спайк * Пик Ворона * и Корпслэйке * Озеро Трупов (англ.) *. Аэрон продолжил свой путь в одиночестве - вверх, в холмы и вниз, в долины, по каменистой тропе, которая становилась всё шире и утоптанней, по мере приближения к морю. В каждом селе он останавливался, чтобы прочесть проповедь - как и во дворах мелких лордов. - Мы вышли из моря - в море мы все и вернёмся, - говорил он им. - Бог Бури, в гневе своём, вырвал Бэлона из его замка и низверг его * в аккурат к приезду изгнанника-брата ;) * - и теперь он пирует под волнами, в водных залах Утопленника. - Он поднял руки. - Бэлон - мёртв! Король - мёртв! Но король вернётся! Ведь то, что мертво, умереть не может, но снова восстанет - твёрже и сильнее, чем прежде! Король - восстанет!

 Некоторые из тех, кто слышал эти речи, бросали свои мотыги и кирки, чтобы следовать за ним, так что, к тому времени, когда он услыхал рёв волн, за его лошадью следовала дюжина мужчин, которых коснулся бог - и желающих утонуть.

 Пеблтон был домом нескольким тысячам рыбаков, чьи лачуги прижимались к подножию квадратной крепости, с башнями по углам. Две дюжины утопленников Аэрона ждали его, расположившись на сером песчаном пляже, в палатках тюленьей кожи и укрытиях из плавника. Их руки огрубели от рассола, их покрывали шрамы от сетей и лесок, мозоли от вёсел, пик и топоров, но теперь эти руки сжимали жезлы из плавника, твёрдого, как железо, ведь бог вооружил их из своих подводных арсеналов.

 Они построили убежище и для священника - чуть выше линии прилива. Куда он благодарно и заполз, утопив своих новейших последователей. Боже мой, - молился он, - позволь мне услышать твой голос в шуме волн, укажи мне путь. Капитаны и короли ждут слова твоего. Кому быть нашим королём, вместо Бэлона? Пропой мне на языке китов, чтобы я узнал его имя. Скажи мне, о господин всего, что лежит под волнами, у кого есть силы сразиться с бурей Пика?

 Хотя его поездка в Хамерхорн и утомила его, Аэрон Влажноволосый не знал покоя в своём убежище из плавника, под крышей из чёрных морских водорослей. Накатили тучи, чтобы укрыть своим плащём луну и звёзды - и над морем разлеглась такая же густая, непроглядная тьма, как та, что царила в его душе. Аша, дитя его плоти - вот кому отдавал предпочтение Бэлон, но женщина не может править железнорожденными. Это должен быть Викторион. Девять зачатых Квеллоном Грейджоем сыновей родилось - и Викторион был сильнейшим из них, бык рода людского, бесстрашный и обязательный. В том и опасность. Младший брат обязан старшему послушанием - и Викторион был не тем человеком, который направит свой корабль наперекор традиции. Хотя... он не любит Юрона. Со времени смерти той женщины.

 Снаружи, под храп его утопленников и завывания ветра, он слышал и звук прибоя - молот его бога, зовущий его на битву. Аэрон выполз из своего скромного укрытия в ледяные объятья ночи. Он стоял, нагой, бледный, тощий и высокий. Нагим он зашёл в чёрные, солёные воды моря. Вода была холодной, как лёд, но он не содрогнулся от ласки своего бога. Он пошатнулся, когда волна ударила его в грудь. Следующая уже перехлестнула через его голову. Он чувствовал вкус соли на своих губах, и чувствовал бога вокруг себя, и его уши звенели славой песни его. Девять сыновей родилось у Квеллона Грейджоя и я был последним из них, слабым и пугливым, как девчонка. Но всё это - в прошлом. Тот человек утонул - и боги сделали меня сильным. Холодное, солёное море окружило его, обняло его, протянулось, сквозь его слабую человеческую плоть и дотронулось до его костей. Кости, подумал он. Кости души. Кости Бэлона и Урри. Правда - в наших костях, ибо плоть разлагается, а кость остаётся. Кости зала Серого Короля, на холмах Нагга.

...

 Тощий, бледный и дрожащий, нетвёрдой походкой вышел Аэрон Влажноволосый обратно на берег - более мудрым, чем он был, входя в морские воды. Ведь он нашёл, в своих костях, ответ - и ясно видел путь, лежащий перед ним. Ночь была столь холодна, что его тело, казалось, дымилось паром, когда он прокрался обратно, к своему убежищу - но в сердце его горел огонь - и сон пришёл к нему легко и сразу - и крик железных петель не тревожил его.

 Когда он проснулся, день был ясен и ветрен. Аэрон позавтракал похлёбкой из водорослей и ракушек, сваренной на костре из плавника. Лишь только он закончил, как Мерлин спустился из своей крепости с полудюжиной стражников - ища с ним встречи. - Король - мёртв, - сказал ему Влажноволосый.

 - Да. Вначале - одна птица. Затем - другая, - Мерлин был лысым, круглым, плотным человеком, звавшим себя "Лордом" - на манер зелёных земель и одетым в меха и вельвет. - Один ворон призывает меня к Пику, другой - к Десяти Башням. У вас, кракенов, слишком много рук - вы разрываете человека на части. А что скажешь ты, священник? Куда мне послать мои корабли?

 Аэрон нахмурился. - Десять Башен, говоришь ты? Какой кракен призывает тебя туда? - Десять Башен были твердыней Лорда Харлоу.

 - Принцесса Аша. Она направила свои паруса к дому. Чтец шлёт воронов, призывая всех её друзей к Харлоу; Он говорит, что Бэлон собирался посадить на трон Систоуна её.

 - Кому сидеть на троне Систоуна - решать Утопленнику, - сказал священник. - Встань на колени, чтобы я мог благословить тебя. - Лорд Мерлин опустился на колени - и Аэрон откупорил свой мех, полив морской водой лысую голову. - Лорд Бог, утонувший за нас, позволь Мелдреду, слуге твоему, возродиться из моря. Благослови его солью, благослови его камнем, благослови его сталью. - Вода стекала по толстым щекам Мерлина, чтобы промочить его бороду и подбитую лисьим мехом мантию, - То, что мертво, никогда не умрёт, - завершил Аэрон, - но снова поднимется, твёрже и сильнее, чем прежде. - Но, когда Мерли встал, он сказал ему, - Останься и слушай, чтобы потом передать слово бога другим.

 В трёх футах от края вод, волны разбивались о круглую глыбу гранита. На ней стоял Аэрон Влажноволосый, так, чтобы все его последователи могли видеть его и слышать его слова. - Мы рождены морем - и в море вернёмся, - начал он, уже в который раз. - Бог Бурь, в гневе своём, вырвал Бэлона из его замка и низверг его - и теперь он пирует под волнами. - Он поднял руки. - Железный король - мёртв. Но король - вернётся! Ибо то, что мертво, умереть не может, но снова восстанет, твёрже и сильнее, чем прежде!

 - Король - восстанет! - выкрикнули утопленники.

 - Так - будет. Он - должен. Но... кто? - Влажноволосый на момент прислушался, но только шум волн был ему ответом. - Кто должен быть нашим королём?

 Утопленники начали стучать своими жезлами из плавника - одним по другому. - Влажноволосый! - Кричали они. - Влажноволосый - Король! Король Аэрон! Даёшь Влажноволосого!

 Аэрон покачал головой. - Если у отца - два сына - и он даёт одному из них топор, а другому - сеть, который из них должен стать воином?

 - Топор - для воина, - крикнул в ответ Рус, - сеть - для рыболова морей.

 - Так, - ответил Аэрон. - Бог взял меня глубоко под волны и утопил того никчемного человека, которым я был. Послав меня обратно, он дал мне глаза - чтобы видеть, уши - чтобы слышать и голос - чтобы нести слово его, чтобы я мог быть пророком его и учить его правде тех, кто забыл. Я не был скроен для того, чтобы сидеть на троне Систоуна... не более, чем Юрон - Вороний Глаз. Ведь я слышал бога, который говорит - не сидеть безбожнику на троне Систоуна - на моём троне!

 Мерлин скрестил руки на груди. - Значит, Аша? Или Виктарион? Скажи нам, жрец!

 - Вам ответит Утопленник, но не здесь. - Аэрон указал на жирное, белое лицо Мерлина. - Не мне внемлите, не законам человеческим, но морю. Поднимите паруса и погрузите в воду вёсла, милорд - и отправляйтесь на Старый Вик. Вы - и все капитаны и короли. Не идите ни к Пику, на поклон к безбожнику, ни в Харлоу, чтобы вступить в сговор с интриганкой. Направьте носы своих кораблей к Старому Вику, где стоял Зал Серого Короля. Именем Утопленника, я призываю вас. Я призываю вас всех! Оставьте залы свои и лачуги, замки свои и форты - и соберитесь у холма Нагга, на вече королей.

 Мерлин изумлённо уставился на него. - Вече королей? Настоящего вече королей не было уже...

 - слишком долго! - С отчаянной яростью вскричал Аэрон. - Но, на заре времён, железнорожденные избирали своих собственных королей, возвышая достойнейших из своего числа. Настало время вернуться к Старым Обычаям ибо лишь это вернёт нам былое величие. Именно вече королей избрало Урраса Айронфута * Железная Нога * Высшим Властителем - и увенчало его чело короной из плавника. Силас Флэтноуз * Плосконосый *, Харраг Хоар, Старый Кракен - вече королей избрало их всех. И из этого вече должен подняться муж, которому суждено завершить начатое королём Бэлоном дело, отвоевать нам наши свободы. Не идите ни к Пику, ни к Десяти Башням Харлоу, но к Старому Вику, повторяю я вам. Найдите Холм Нагга и кости Зала Серого Короля, ибо именно в этом священном месте, когда утонет и вернётся луна, мы должны избрать себе достойного, богобоязненного короля. - Он снова воздел свои костлявые руки. - Слушайте! Внемлите волнам! Внемлите богу! Он говорит с нами, он говорит: "Нам не не нужен никакой король, кроме выбранного на вече!"

 Этим словам ответил рёв толпы - и утопленники внесли свой вклад - стуком своих дубинок. - Вече королей! - кричали они. - Вече королей, вече королей. Никакой король, кроме выбранного на вече! - И поднятый ими громовой грохот был наверняка слышен Вороньему Глазу на Пике - и Богу Штормов в его облачном зале. И Аэрон Влажноволосый знал, что он всё сделал правильно.


КАПИТАН СТРАЖИ

-//-


ЦИРЦЕЯ


 Ей снилось, что она сидит на Железном Троне, высоко над всеми.
 Придворные внизу были как ярко окрашенные мыши. Великие лорды и гордые леди становились перед ней на колени. Энергичные молодые рыцари бросали свои мечи к её ногам и добивались её благосклонности - и королева улыбалась им сверху. Пока, как гром с ясного неба, не появлялся карлик, указывая на неё и сотрясаясь от хохота. Вслед за ним начинали усмехаться лорды и леди, прикрывая свои улыбки рукой. Только тогда королева понимала, что она - голая.

 В ужасе, она пыталась прикрыть срам руками. Шипы и лезвия Железного Трона впивались в её плоть, когда она съёживалась, чтобы укрыться. Стальные зубы жевали её зад и кровь текла по её ногам. Когда она попыталась встать, её нога провалилась в дыру в искривленном металле. Чем больше она билась, тем больше трон оплетал её, отрывая куски плоти от её грудей и живота, разрезая её руки и ноги, пока они не стали скользкими, красными и блестящими.

 И всё это время, её брат бесновался внизу, радостно хохоча.
 Звуки его веселья всё ещё отдавались эхом в её ушах, когда она почувствовала лёгкое прикосновение к своему плечу - и резко проснулась. Какое-то мгновение, рука казалась частью кошмара - и Цирцея вскрикнула - но это была всего лишь Сенелли. Лицо служанки было белым от испуга.

 Мы не одни, поняла королева. Вокруг её постели сгрудились тени, высокие формы с блестящими из-под плащей кольчугами. Вооружённым людям не было здесь места. - Где моя стража, - подумала она. Её покои были темны, если не считать светильника, который держал над головой один из вошедших. - Я не должна выказывать страха. - Человек шагнул в круг света лампы - и она разглядела его белый плащ. - Джейми? - Мне снился один брат, но разбудить меня пришёл другой.

 - Ваше Величество. - Это не было голосом её брата. - Лорд Командир прислал меня за вами. - Его волосы были кудрявы, как у Джейми, но если волосы её брата были золотыми, как и её собственные, то волосы этого человека были чёрными и маслянистыми. Она смотрела на него, в смешанных чувствах, а он шептал о сортире и арбалете - и называл имя её отца. - Я всё ещё сплю, - подумала Цирцея. - Я не проснулась - и мой кошмар не кончился. Скоро из-под кровати выползет Тирион и начнёт надо мной смеяться.

 Но это была глупость. Её карлик-брат был внизу, в чёрных камерах * камерах смертников * - и его смертный приговор должен был свершиться именно в этот день. Она опустила взгляд на свои руки, поворачивая их, чтобы убедиться, что все её пальцы всё ещё на месте. Когда она провела ладонью по своей руке, то почувствовала, что вся кожа покрыта пупырышками - но цела. Не было ни порезов на её ногах, ни ран на подошвах стоп. - Сон, не более того, обычный сон. Я слишком много выпила на ночь, все эти страхи порождены вином. Это я буду смеяться, когда стемнеет. Мои дети будут в безопасности, трон Томена - надёжен - и мой уродливый маленький валонкар будет гнить, укороченный на голову.

 Джоселин Свифт была уже под рукой, торопясь подать чашку. Цирцея глотнула: вода с выжатым в неё лимоном - такая кислая, что она её выплюнула. Было слышно, как ночной ветер гремит ставнями. Она видела всё с необычайной чёткостью. Джоселин дрожала, как осиновый лист, перепуганная не меньше, чем Сенелли. Сэр Осмунд Кеттлблэк * Чёрный Котелок * возвышался над ней. За ним стоял Сэр Борос Блант * созвучно с "Тупой" - в смысле "вялый", или "Задутый", "Сдутый" - что не в пример загадочней... "Унесённые Ветром"? :) *, со светильником. В дверях столпились стражники дома Ланистеров - с их сияющими на гребнях шлемов золочёными львами. Они тоже выглядели испуганными. Это может быть? - подумала королева. - Это может быть правдой?

 Она встала, позволив Сенелли набросить ей на плечи халат, чтобы скрыть наготу. Негнущимися, неуклюжими пальцами, Цирцея сама затянула на нём пояс. - Мой лорд отец днём и ночью держит при себе стражников, - сказала она. Распухший язык с трудом ворочался во рту. Она ещё раз глотнула лимонной воды и прополоскала ей рот, чтобы освежить дыхание. В светильник Сэра Бороса залетела моль; она слышала её шебуршание и видела тени крыльев, когда та билась о стекло.

 - Стража была на своих постах, Ваше Величество, сказал Осмунд Кеттлблэк. - Мы нашли потайную дверь за камином. Секретный проход. Лорд Командир спустился в него, чтобы проверить, куда он ведёт.

 - Джейми? - Её охватил внезапный, как буря, ужас. - Джейми должен быть с королём...

 - С парнем ничего не случилось. Сэр Джейми послал к нему дюжину стражников. Его Величество мирно спит.

 Пусть сны его будут приятней моих, а пробуждение - не столь жестоким. - Кто с королём?

 - Эта честь выпала Сэру Лорасу, если вам угодно.

 Это не было её угодно. Тирэллы были всего только стюардами * управляющими *, поднятыми королём драконов слишком высоко над их законным положением. Лишь их амбиции могли превзойти их тщеславие. Сэр Лорас мог быть прекрасен, как девичья мечта, но под его белым плащём скрывался настоящий, до мозга костей Тирэлл. На сколько она могла судить, грязные плоды этой ночи могли быть посажены и взлелеяны в Хайгартене * Высокие Сады - замок Тирэллов *.

 Но это было подозрение, которое она не смела озвучить. - Подождите минутку - пока я оденусь. Сэр Осмунд, вы сопроводите меня в Башню Руки. Сэр Борос, поднимите на ноги тюремщиков и удостоверьтесь в том, что наш карлик по прежнему занимает свою камеру. - Она не желала произносить его имя. - У него не хватило бы мужество для того, чтобы поднять руку на Отца, - сказала она себе, но ей нужно было знать наверняка.

 - Как прикажет Ваше Величество. - Блант отдал светильник Сэру Осмунду. Цирцея восприняла его уход не без удовольствия. - Отец ни за что не должен был возвращать ему белый плащ. - Этот человек показал себя трусом.

 К тому времени, как они покинули Пристройку Маэгора, небеса окрасились в глубокий синий цвет кобальта, хотя звёзды всё ещё светились. - Все, кроме одной, - подумала Цирцея. - Яркая звезда запада упала - и ночи отныне будут темней. Она задержалась на пересекающем ров подъёмном мосту, посмотрела на усеявшие дно колья. - Они не посмеют врать мне в таких вещах. - Кто его нашёл?

 - Один из его стражников, - ответил Сэр Осмунд. - Лум. Он ощутил нужду - и нашёл его лордство в сортире.

 Нет, этого не может быть. Львы так не умирают. - Королева чувствовала себя на удивление спокойной. Она вспомнила, как впервые потеряла зуб - ещё маленькой девочкой. Это не было больно, но дыра во рту ощущалась так странно, что она не могла перестать ощупывать её языком. - Теперь дыра - там, где стоял Отец - осталась мире, а дыры желают быть заполненными * природа не терпит пустоты - Паскаль *.

 Если Тивин Ланистер и вправду был мёртв, никто не мог быть уверен в своей безопасности... и в первую очередь - её сын на своём троне. Когда падёт лев, собирается зверьё поменьше: шакалы, стервятники и дикие собаки. Они будут пытаться оттолкнуть её в сторону, как это уже бывало. Ей придётся действовать быстро - как тогда, когда умер Роберт. Всё это могло быть делом рук Станис Баратеона, одной из его марионеток. Это могло быть прелюдией ещё одной атаки на город. Она надеялась, что так это и было. - Пусть он придёт. Я разобью его, как это делал отец - и на сей раз он умрёт. Станис её не пугал, как и Мэйс * Жезл *Тирэлл. Её никто не пугал. Она была дочерью Скалы, львицей. - Теперь смолкнут разговоры о том, чтобы принудить меня к новому замужеству. - Замковая Скала принадлежала теперь ей - как и вся сила Дома Ланистеров. Никто больше не посмеет пренебрегать ею. Даже когда Томену больше не нужен будет регент, Леди Замковой Скалы останется значимой силой в этих землях.

 Восходящее солнце окрасило вершины башен ярко красным цветом, но под стены всё ещё вжималась ночь. Внешний замок был так тих, что можно было поверить, что все его обитатели мертвы. - Как и должно быть. Лорду Тивину Ланистеру не подобает умирать в одиночестве. Такой человек заслуживает свиту, которая будет прислуживать ему в аду.

 Четыре копьеносца в красных плащах и шлемах, с украшенными львами гребнями стояли перед дверями Башни Руки. - Никого не пускать и не выпускать без моего разрешения, - приказала она. Приказывать - это ощущалось естественно для неё. - У отца тоже слышалась сталь в голосе.

 В башне, дым факелов ел ей глаза, но Цирцея не дала воли слезам - как поступил бы и её отец. - Я - единственный настоящий сын, который у него когда-либо был. Её каблуки царапали камень, когда она карабкалась вверх - и она всё ещё слышала, как внутри светильника билась моль. - Сдохни, - подумала в раздражении королева, - влети в пламя и покончи с этим.

 Ещё два стражника в красных плащах стояли наверху ступеней. Красный Лестер прошептал слова утешения, когда она проходила мимо. Дыхание королевы было частым и неглубоким - и она чувствовала, как в её груди трепещет сердце. - Ступеньки, - сказала она себе, - в этой проклятой башне слишком много ступенек. - Она уже почти решила разрушить башню.

 Зал был полон дураков, перешёптывающихся как если бы Лорд Тивин спал - и они боялись его разбудить. И стражники, и слуги отшатывались от неё разевая рты. Она видела их розовые дёсны и качающиеся языки, но слышала в их словах не больше смысла, чем в шелесте крыльев моли. - Что они здесь делают? Как они узнали? - По праву, её должны были позвать первой. Она была Королевой-Регентом - они что, забыли об этом?

 Перед покоями Руки стоял Сэр Мэрин Трант в своих белых доспехах и плаще. Забрало его шлема было поднято; из-за мешков под глазами, он казался полусонным. - Разгоните их, - приказала ему Цирцея. - Мой отец - в сортире?

 - Его отнесли обратно в кровать, миледи. - Сэр Мэрин распахнул перед ней дверь.

 Утренний свет прорезался сквозь ставни, чтобы нарисовать золотые полосы на разбросанном по полу покоев мусоре. Её дядя Кевин стоял на коленях перед кроватью, пытаясь молиться; он с трудом выдавливал из себя слова. Стражники сгрудились рядом с камином. Секретная дверь, о которой говорил Сэр Осмунд зияла за углями, она была не больше печной дверцы. Мужчине пришлось бы ползти. - Но Тирион - только половина мужчины. - Эта мысль привела её в ярость. - Нет, карлик заперт в чёрной камере. Это не может быть его работой. - Станис, - сказала она себе, - за этим стоит Станис. У него остались сторонники в городе. Он, или Тирэллы...

 Слухи о секретных ходах в Красной Крепости ходили всегда. Маэгор Жестокий, если им верить, убил строителей замка, чтобы сохранить тайну. - В скольких других покоях есть потайные двери? - Цирцее внезапно представился вылезающий из-за гобелена в покоях Томена карлик с кинжалом в руке. - Томена надёжно охраняют, - сказала она себе. Но у Лорда Тивина тоже была надёжная охрана.

 В первый момент, она не узнала покойника. У него были такие же волосы, как и её отца, правда, но это был, конечно, какой-то другой человек - меньше ростом и много старше. Его халат был задран до груди, оставляя его совершенно голым ниже пояса. Куда, как раз, и угодил болт - несколько выше члена, погрузившийся в плоть по самое оперение. Волосы вокруг слиплись от спёкшейся крови. Кровь сворачивалась и между ног покойного.

 Исходящий от него запах заставил её сморщить нос. - Вытащите из него болт, - распорядилась она. - Это - Рука Короля! - И - мой отец. Должна ли я кричать и рвать на себе волосы? Говорят, Кателина Старк разодрала себе лицо в кровавые ленты, когда Фреи замочили её драгоценного Роба. Ты желал бы этого, Отец? - хотела спросить она. - Или ты желал бы видеть меня сильной? Плакал ли ты по своему собственному отцу? Её дед умер, когда ей исполнился год; она знала об этом со вторых рук. Лорд Титос сильно потолстел - и, однажды, когда он поднимался по ступенькам к своей любовнице, его сердце разорвалось. Её отец был в Королевской Гавани, когда это произошло, служа Рукой Сумасшедшему Королю. Лорд Тивин часто отлучался в Королевскую Гавань, когда они с Джейми были молоды. Если он и плакал, когда ему сообщили о смерти его отца, он никому не позволил увидеть своих слёз.

 Королева чувствовала, как её ногти впиваются в ладони. - Как вы могли оставить его в таком виде? Мой отец служил Рукой трём королям, более великого человека ещё не рождалось в Семи Королевствах. По нему должны звонить колокола, как они звонили по Роберту. Он должен быть вымыт и одет, как приличествует его положению - в меха, золото и алый шёлк. Где Пицелли? - Где Пицелли? - Она повернулась к стражнику. - Пукенс, приведи Мейстера Пицелли. Он должен заняться Лордом Тивином.

 - Он видел его, Ваше Величество, - ответил Пукенс. - Он пришёл, посмотрел - и ушёл, чтобы призвать молчаливых сестёр.

 За мной они послали в последнюю очередь. - Осознав это, она едва не лишилась дара речи от гнева. - А Пицелли убежал, чтобы не замарать свои мягкие, морщинистые руки. Этот человек - бесполезен. - Найди Мейстера Баллабара, - распорядилась она. - Найдите Мейстера Френкена. Любого из них. - Пукенс и Шортир * Короткоухий * бросились выполнять полученный приказ. - Где мой брат?

 Внизу, в тоннеле. Там в камень вделаны кольца. Сэр Джейми полез посмотреть, как глубоко он идёт.

 - У него - только одна рука, - захотелось ей закричать. - Должен был пойти один из вас. Лазить по лестницам - не его дело. Убийца Отца может ждать его там, внизу. Её близнец всегда был слишком порывист, хотя, казалось бы, потеря руки должна была научить его осторожности. Она уже собиралась приказать стражникам спуститься вслед за ним, и вернуть его, когда Пукенс и Шортир вернулись, ведя седовласого человека. - Ваше Величество, - сказал Шортир, - этот человек утверждает, что он был мейстером.


 Человек низко поклонился. - Как я могу служить Вашему Величеству?
 Его лицо казалось ей знакомым, хотя Цирцея и не могла вспомнить откуда. - Стар, но не так стар, как Пицелли. В этом ещё осталась какая-то сила. - Он был высок, хотя немного сутулился, его энергичные синие глаза были окружены морщинами. Его горло - голо. - Ты не носишь мейстерской цепи.

 - Её у меня отобрали. Меня зовут Квибарн, если это угодно Вашему Величеству. Я лечил руку вашего брата.

 - Его культю. - Теперь она вспомнила его. Он пришёл из Харренхолла вместе с Джейми.

 - Я не мог спасти кисть Сэра Джейми, это правда. Всё же, моё искусство спасло его руку, а может быть - и саму его жизнь. Цитадель отобрала мою цепь, но они не могли отнять моих знаний.

 - Ты можешь справиться, - решила она. - Если ты меня подведёшь, то потеряешь больше, чем цепь, это я тебе обещаю. Удали болт из живота моего отца и подготовь его к молчаливым сёстрам.

 - Как прикажет моя королева. - Квибарн подошёл к постели, задержался, оглядываясь. - А что мне делать с девчонкой, Ваше Величество?

 - Девчонкой? - Цирцея не обратила внимания на второе тело. Она подошла к кровати, отбросила груду окровавленных покрывал - и глазам открылась голая, замёрзшая и розовая... если не считать её лица, почерневшего так же, как лицо Джофа на его свадебном пиру. Цепь соединённых золотых рук была наполовину погружена в плоть её горла, сжатая так плотно, что прорезала кожу. Цирцея зашипела рассерженной кошкой. - Что она здесь делает?

 - Мы нашли её здесь, Ваше Величество, - ответил Шортир. - Это - шлюха Импа. - как если бы это объясняло причину её здесь пребывания.

 Мой лорд отец не нуждался в услугах шлюх, - подумала она. - После смерти нашей матери, он никогда не притрагивался к женщине. Она одарила стражника ледяным взглядом. - Это не то... когда умер отец Лорда Тивина, он вернулся в Замковую Скалу, чтобы найти подобную женщину... всю в драгоценностях его леди матери, в одном из её платьев. Он сорвал с неё всё это. Две недели её водили голой по улицам Ланиспорта - и заставляли говорить каждому встречному человеку, что она - воровка и проститутка. Вот как с ними обращался Лорд Тивин. Он никогда... эта женщина была здесь для чего-то другого, не для...

 Быть может, его лордство расспрашивал девчонку о её хозяйке, - предположил Квибарн. - Санса Старк исчезла в ту ночь, когда был убит король, как я слышал.

 - Да, это так. - Цирцея с энтузиазмом ухватилась за его версию. - Он расспрашивал её, наверняка. Несомненно. - Перед её глазами стояла обезьянья улыбка Тириона, под обрубком носа. - Разве есть лучший способ расспросить её, чем - голую, с разведенными ногами? - шептал карлик. - Именно так люблю расспрашивать её и я.

 Королева отвернулась. Я не буду на неё смотреть. Внезапно, ей стало тяжело даже находиться в одной комнате с мёртвой женщиной. Она протолкнулась мимо Квибарна, в холл.

 К Сэру Осмунду присоединились его братья Осни и Осфрид. - В покоях Руки - мёртвая женщина, - сообщила Цирцея трём Кеттлблэкам. - Никто никогда не должен узнать, что она здесь была.

 - Да, миледи. - Щёку Сэра Осни украшали следы царапин от когтей другой из Тирионских шлюх. - А что нам сделать с телом?

 - Скормите её собакам. Сохраните для развлечений. Мне-то - какое дело? Её никогда здесь не было. Я отрежу язык любому, кто посмеет сказать, что она здесь была. Вы меня поняли?

 Осни и Осфрид обменялись взглядами. - Да, Ваше Величество.

 Она последовала за ними обратно, в спальню - и наблюдала, как они заворачивают девчонку в окровавленные одеяла отца. Шай, её звали Шай. В последний раз они разговаривали в ночь перед судебным поединком карлика, после того, как эта улыбчивая Дорнийская змея предложила выступить за него. Шай спрашивала о подаренных ей Тирионом бриллиантах - и обещаниях самой Цирцеи - доме в городе и муже-рыцаре. Королева твёрдо объяснила ей, что эта шлюха ничего от неё не получит, пока не расскажет, куда исчезла Санса Старк. - Ты была её служанкой. Уж не думаешь ли ты, что я поверю, что ты ничего не знаешь о её планах? - сказала она. Шай ушла в слезах.

 Сэр Осфрид перебросил завёрнутое тело через плечо. - Вернёшь мне эту цепь, - сказала Цирцея. - Не поцарапай золото. - Осфрид кивнул и направился к двери. - Нет, не через сад. - Она указала на потайной ход. - Вот - проход к темницам * хм... а ведь она ещё не должна быть в этом уверена, Джейми-то ещё не вернулся! :) *. Туда.

 Когда Сэр опустился на одно колено перед очагом, внутри засиял свет - и королева услышала шум. Затем оттуда показался согбенный, как старуха, Джейми; его ботинки разбрасывали золу последнего огня Лорда Тивина. - С дороги, - сказал он Кеттлблэкам.

 Цирцея метнулась к нему. - Ты нашёл их? Ты нашёл убийц? Сколько их было? - Наверняка больше одного. В одиночку, никто не смог бы убить её отца.

 Лицо её близнеца выглядело потрёпанным. - Ход ведёт в помещение, откуда расходится полдюжины туннелей. Они закрыты запертыми железными дверями. Мне нужно найти ключи. - Он оглядел покои. - Те, кто это сделали, могут всё ещё скрываться внутри стен. Там целый укрытый тьмой лабиринт.

 Она представила себе ползущего меж стен, как чудовищная крыса, Тириона. Нет. Ты мелешь чушь. Карлик - в своей камере. - Ломайте стены. Разрушьте эту башню, если нужно. Найдите их. Тех, кто это сделал. Найдите - и убейте.

 Джейми обнял её, охватив оставшейся у него рукой её поясницу. Он пах золой, но в его кудрях играло утреннее солнце, заставляя их светиться золотом. Она хотела притянуть его лицо к себе для поцелуя. Позже, - сказала она себе, - позже он придёт, для утешения. - Мы - его наследники, Джейми, - прошептала она. - Мы должны завершить его дело. Ты должен занять место Отца, как Рука. Теперь ты это, конечно, понимаешь. Ты будешь нужен Томену...

 Он вырвался из её рук - и поднял свою, тыкая ей в лицо культей. - Рука - без руки? Скверная шутка, сестра. Не проси меня править.

 Их дядя слышал эту отповедь. Слышал Квибарн и Кеттлблэки, волочившие свой тюк сквозь золу. Даже стражники слышали - Пукенс, Хоук Хорслег * Лошадиная Нога * и Шортир. - Слухи об этом расползутся по всему замку ещё до заката. - Цирцея почувствовала, как кровь приливает к её щекам. - Править? Я ничего не говорила о том, чтобы править. Пока мой сын не вырастет, править буду я.

 - Не знаю, кого я жалею больше, - сказал её брат, - Томена, или Семь Королевств.
 Она ударила его. Рука Джейми метнулась её на встречу со скоростью кошки... но у этой кошки на месте правой кисти была культя. Её пальцы оставили красные отметины на его щеке.

 При этом звуке, дядя поднялся с колен. - Ваш отец лежит здесь мёртвый. Имейте приличия устраивать свои разборки в другом месте.

 Джейми склонил голову. - Извини нас, Дядя. Моя сестра вне себя от горя. Она забылась.

 Её хотелось дать ему за это ещё одну пощёчину. Я сошла с ума, когда думала, что он может быть Рукой. Скорее она упразднит эту должность.
Когда Рука приносил ей что-либо, кроме горя? Джон Аррин положил её в постель к Роберту Баратеону - и, перед смертью, он начал вынюхивать и о них с Джейми. Эддард Старк продолжил точно с того места, где кончил Аррин; его длинный нос вынудил её избавиться от Роберта раньше, чем ей бы этого хотелось, перед тем, как она могла расправиться с его назойливыми братьями. Тирион продал Мирцеллу в Дорнийцам, сделал одного из её сыновей заложником - и замочил другого. И когда Лорд Тивин вернулся на Королевскую Пристань...

 Следующий Рука будет знать своё место, - пообещала она себе. Им будет Сэр Кивэн. Её дядя был неутомимым, осмотрительным, неизменно исполнительным. Она могла на него положиться - как и отец до неё. Рука с головой не спорит. Она должна была править державой, но ей потребуется помощь новых людей. Пицелли был престарелым лизоблюдом, Джейми потерял своё мужество вместе с державшей меч рукой, а Мэйс Тирэлл и его подхалимам Рэдвайн * Красное Вино * и Рован недостойны доверия. Насколько она знала, они могли быть соучастниками в этом. Лорд Тирэлл знал, что он не будет править Семью Королевствами пока жив Тивин Ланистер.

 Мне придётся быть настороже с ним. Город полон его людей, он даже сумел ввести одного из своих сыновей в Королевскую Стражу - и собирался положить свою дочь в постель к Томену. Её всё ещё бесила мысль о том, что Отец дал согласие на помолвку Томена с Марджери Тирэлл. Девчонка вдвое его старше - и дважды вдова. Мэйс Тирэлл утверждал, что его дочь - всё ещё девственница, но у Цирцеи были свои сомнения. Джоффри был убит до того, как он мог отиметь девчонку, но сперва она вышла замуж за Рэнли... Человек может предпочитать вкус вина, но если ты поставишь перед ним кружку эля, он вылакает её без промедления. Нужно приказать Лорду Варису выяснить.

 Эта мысль заставила её застыть на месте. Она забыла о Варисе. Он должен быть здесь. Он всегда здесь. Когды бы не произошло в Красной Крепости что-либо важное, евнух появлялся, как из-под земли. Джейми - здесь, и Дядя Кивэн, и Пицелли приходи и ушёл - но не Варис. Холодный палец коснулся её позвоночника. Он замешан в этом. Должно быть, он боялся, что отец велит отрубить ему голову - и ударил первым. Лорд Тивин никогда не любил этого лепечущего мастера шёпотов. Он, верно, сговорился с Лордом Станисом. В конце-концов, они вместе работали в совете Роберта...