Это любоff!

Любовь к городу сродни любви к женщине.
Сначала никто из двоих влюбленных не замечает ни недостатков, ни каких-либо просто неудобоваримых черт друг друга. Потом все это вылезает наружу. Происходит притирка или разрыв. Разрыв, это когда оба готовы разбежаться. Притирка всегда мучительна и полна компромиссов.
Притирка…
Я люблю Вену!
Я люблю Вену.
Я люблю Вену…
Я люблю Вену?
Да. И это осознанно. Это серьезное и непреходящее чувство. Хотя сегодня я уже очень хорошо вижу кроме ослепительных достоинств, все недостатки моей возлюбленной. И это не мешает мне ее любить. Да, это любовь! Это диагноз, это судьба.
Прекрасна Вена на рассвете, когда в чистом звенящем воздухе проносишься над всеми тремя Дунаями на своем, тоже, кстати, любимом велосипеде. Скорость под сорок. Город только просыпается. В наушниках так мило по-домашнему поет Макаревич, а вокруг – Вена… Класс!!!
Прекрасна вечерняя Вена, с ее неповторимым колоритом маленького игрушечного города, в котором, тем не менее, жизнь бьет ключом, и некоторым по голове…
А в канун Рождества? Красота! Все светится, все продается. Все пьют.
Хотя пьют и не только на Рождество. До меня это поначалу как-то не доходило, но пьют все и ежедневно. Хотя пьяных на улицах нет. Ну, почти нет.
Около моего дома кнайпа «Папа Джо». Открыта с половины шестого утра. В это время там подают совсем не кофе. Хотя если нужно, и кофе, конечно. Джентльмены бюргеры поправляют здоровье, чтобы к семи быть уже на работе. Многие после этого садятся за руль.
Когда я покупаю нам с женой в пятницу десять пива на выходные, продавщица смотрит как-то умиленно сочувственно, мол, здоровья видать нет на большее. И это понятно. Прямо за мной стоит бабушка божий одуван с палетом, бутылкой рома и двумя «Эристовами» - белым и закрашенным… Ну вохен энде же, чего еще делать?
Каждую неделю фейерверк… Чего они празднуют? Часы сверять можно. Без десяти десять канонада начинается, и смолкает, как по волшебству ровно в двадцать два. А как же, после десяти шуметь не моги! А собака моя в это время ищет пятый угол. Да, у огромного бесстрашного азиата истерика. Ну не приучен он, не привык к выстрелам, страшно ему. Мы с женой его успокаиваем, говорим с ним и гладим. А собака думает: «Вот, всесильные хозяева, а такой мелочи, как заткнуть все фейерверки в Вене для любимой собаки, сделать не могут».
Да, еще. Когда мы въехали, наш хаусварт так проникся любовью к большой белой собаке, что стал даже ласково называть его «берли». Это в глаза. А за глаза начал строчить пасквили на доску объявлений, что мы, мол, собаку в подъезде вычесываем. Ну, линяет пес время от времени. Что поделать. Мы и так за ним и лифт вытираем, и прилегающие участки. А того, что в лифте всегда окурки, отпечатки кроссовок на стенах и заплевано зеркало, это как бы в порядке вещей! И за что мы только платим? Ну ничего, я еще доберусь до этой жирной свиньи! Кстати, сам держит двух котов. Подойти к нему ближе, чем на метр невозможно – разит!
Спокойно…. Я люблю Вену….
Конечно я люблю Вену.
Молодцы австрийцы. Организовали они у себя все очень хорошо. Продуманно, комфортно. Работай себе и наслаждайся жизнью. Наслаждайся, я сказал!
И я наслаждаюсь…
Хороший дом, хорошая жена, любимая работа… Где-то это уже было.
А шероховатости и мелкие неприятности возникают при любых достаточно долгих отношениях. Как же без них. И они только укрепляют привязанность, как ни парадоксально это звучит.
Ничего. Мусор с инзеля выгребут в понедельник, из туалета на Карлсплац выгонят бомжей, ненадолго, но все же, свинья хаусварт помоет лифт. Ничего.
Любовь к городу сродни любви к женщине.
Я люблю Вену!