Был

Я думала я могу жить без многого: без удовольствия разворачивания шоколадных конфет, без громких имен, иногда казалось, я могу жить без всего, но не без музыки, а ведь в это никто не верил. Может быть именно поэтому, что никто не верил…
Я уже смерилась или почти смерилась, мы все миримся, с чем-то часто разрушая себя, свои желания и мечты, хоть и твердим другим, что самое страшное разлюбить свои желания и пережить свои мечты, обрастаем пылью и добавляем больше серого, так проще, но не лучше.
Я вырываю взглядом яркие пятна и улыбаюсь им, они согревают, а приятному теплу улыбаешься всегда. Еще немножко, еще чуть-чуть, мне кажется, что таким сопротивлением можно остановить все, что неминуемо должно стать еще одним фактом моей жизни. Я распахиваю окна, я открываю широко глаза, я впускаю южный ветер, пахнущий пряностями в остывший железобетон. Я позволяю ему играть моими фотографиями и разбрасывать флаеры.… Закрыв глаза, смотрю на солнце и просто греюсь, становясь потоком воздуха вырываюсь на улицу, растворяюсь среди толпы, что бы никто не заметил каким счастливым быть нельзя, тихонечко дарю улыбки. Обнимая ветер, исследуя давно исследуемое, я открываю новое, потому что всегда вверх.
Листья падают с шумом похожим на скрежет, еще один сухой лист ударился об асфальт, не смотришь, не слышишь, чувствуешь, отзываясь предательским холодком, пробежавшим по спине. Снег тоже падает с шумом, только мы его не слышим…, мы просто рисуем на снегу и «Снега Килиманджаро» звучит красиво. Мы бежим с ветром смотреть на хризантемы, непременно желтые, а в темноте они еще ярче, ночные отблески солнца. На мощенной тротуарной плитке рассыпались мелкие, незатейливо скрученные листья акации и ветер балуясь, раскладывает их разными узорами по своему вкусу и мастерству, передумав, отрывает их от земли и кружит-кружит пока, не изменив сюжет, швыряет их вниз, а я, подхватывая их носком своего ботинка, побрасываю ему, требуя продолжения игры. Много желтого, но есть и оранжевое, особенно одно оранжевое дерево-рябина.
Он пришел внезапно, когда не ждешь, не ждешь, потому что не хочешь, и своими тяжелыми каплями сорвал все что не смог теплый-теплый ветер и прибил к асфальту мертвые листья. В свете фонаря он сверкает и льется стальными струями, может смириться и встать под этот поток холодных осенних пут дождя, отяжелев от чувств и эмоций произнести пересохшими губами от вчерашних поцелуев с ветром: «Все….»
Шум одинокого такси рассекающего лужи. Музыка всегда со мной, я могу без многого и не могу без большего: небо в море и светится. Я бережно складываю свою мечту карман, что б не промокла. Тебя слишком много что быть…будь, пожалуйста!