Цианистый калий

Как-то мне рассказали небольшой эпизод из жизни... Он-то и лёг в основу этого рассказа, мелочи и детали придуманы мною.



Пить он не умел.  Его организм не принимал спиртного.  Вот и получалось что-то вроде алкогольного отравления.  Знаете, есть люди, у которых организм сам вырабатывает алкоголь и несмотря на то, что они его вообще не употребляют, все-таки определенный процент его постоянно присутствует в крови.  Интересно, правда?  Возможно и у него было что-то вроде этого.  Достаточное для опьянения  количество алкоголя в организме уже было выработано и потому одна принятая рюмка делала свое грязное дело! 

Всякий раз, во время застолья, вместе с другими сидящими за столом, он выпивал рюмку, больше не пил.  Вроде все бывало нормально, не считая какого-то беспокойного состояния.  Чувствовал он себя неплохо… до тех пор, пока он не возвращался домой.  Вот тут-то все и начиналось!  Сразу появлялась слабость, в горле стоял ком, голова шла крУгом и сосредоточиться на чем-то определенном было почти невозможно.  Хотелось лечь, но когда он ложился, ему почему-то становилось еще хуже.  И за что такое наказание?!  Другие пьют без нормы, и ничего!  А у него почему-то после одной предательской рюмки всегда начиналось исполнение "арий из оперы"!  Из какой?!  А шут его знает!  Наверно из "Риголетто".  Без смеха на него смотреть было невозможно, хотя смешного в этом было мало!  Вобщем - смех сквозь слезы!  Да-а-а, с его богатым опытом исполнения "арий" он мог бы уже давно стать именитым оперным тенером, не хуже самого Лучиано Паваротти!  Но не стал! 

Так вот… Дело было в мае.  Был теплый, солнечный денек.  Жены не было дома.  Он с восьмилетней дочерью находился у соседа.  Она  играла с соседской дочкой, а он мирно беседовал с соседом.  Они вспоминали армию, рассказывая друг другу свои приключения на службе.  Сосед говорил о сыне, который вот-вот должен был демобилизоваться.  Вся семья ждала его с нетерпением, потому что служил он в Морфлоте и отсутствовал дома целых три года. 

Вроде уже обо всем поговорили, да и жена должна была скоро прийти, поэтому он, собравшись домой, поднялся из-за стола.  В этот момент раздался звонок  в дверь. На пороге стоял вернувшийся из армии сын соседа.  В первый момент он обрадовался этому не меньше хозяина, но потом сообразил, что для него все это может плохо кончиться.  Черт дернул его, этого парня, появиться при параде именно сейчас, в тот момент, когда он уже уходил!

Можете себе представить, что тут началось!  Шум, гам, крики, слезы, смех, объятия, поцелуи, вопросы со всех сторон, на которые бедный матрос не успевал отвечать... Радости не было конца!  Конечно же, уйти в такой момент было невозможно, и поэтому ему пришлось остаться.  Соседка стала быстро собирать еду на стол, а как же?  Ведь надо отметить приезд сына!  Большое застолье будет потом, а сейчас надо тоже отметить - на скорую руку!  На столе появилась бутылка водки, закуска и горячее.  Прибежали соседи со второго этажа, откуда- то взялась девчонка, честно ждавшая матросика из армии, а взволнованная бабушка все время повторяла:

- Я уж думала, не дождусь любимого внука, помру!  Да нет!  Вот,  дождалась, слава тебе, господи!

Все сели за стол…и начались тосты один за другим... Пить он, конечно, не хотел, но соседка (упрямая, зараза!) так настаивала, что и мертвого из гроба подняла б и пить заставила!  А он не мертвец, а живой человек! Можно понять - тут не устоишь, даже захочешь, не получится!  Деваться было некуда, пришлось выпить!  Чувствовал он себя на удивление отлично.  Было спокойно и легко. 

- Надо же, - думал он про себя.  - В первый раз - никаких признаков алкогольной неприязни!  Должно быть обойдется!  Наверно, организм уже привык!  Что ж, давно пора! - и он улыбнулся сам себе, пропуская еще одну рюмочку.

Время летело быстро.  Радостный и бодрый, он вернулся домой.  Вполне довольный своим состоянием, включив телевизор, он выглянул в окно и даже стал что-то напевать, как вдруг неожиданно почувствовал легкое недомогание, совсем непохожее на его обычное, послеалкогольное... Дальше события развивались стремительно.  Вдруг закружилась голова, в глазах потемнело, в ушах зашумело и его стало качать - ну прямо "Девятый вал" Айвазовского.  Балансировка давалась с трудом и чтобы не упасть, он лег на диван. Спустя пять минут у него появилось неудержимое желание начать исполнение "арий", к чему на этот раз он был абсолютно не готов. 

- Таз мне, таз скорее! - закричал он. 

Дочка побежала за тазом.  Зрелище было не из приятных!  Его выворачивало наизнанку и драло так, что казалось все внутренности вылезут наружу.  Он причитал  в перерывах между рвотой и стонал хуже, чем умирающий.  Казалось, конца этому никогда не будет. 

- Умираю, господи!  Как тяжело! Чего бы выпить, чтоб легче стало? 

Дочка принесла ему стакан воды.  Она хотела помочь отцу и не знала как.  Он выпил, ему полегчало, а уже через пару минут все началось сначала.

- Папа, ну что с тобой?  Может тебе лекарство какое-нибудь принести?  Лекарство всегда помогает, - говорила девочка.
- Мне, дочка, уже ничего не поможет, только цианистый калий...

Дочка заплакала и убежала на кухню.  Пришла жена.  Увидев его в таком состоянии, она стала ворчать :

- Ведь знаешь, что не умеешь пить, так не пей!  Ну скажи, на кой ты пил?!  Каждый раз одно и то же!  И себя и меня мучаешь!  Зачем пил, а?  Кто тебя заставлял?!  И когда ты экспериментировать бросишь?  Сам же каждый раз говоришь, что больше не будешь!  И всегда опять одно и тоже!  - она обхватила его лоб рукой, поддерживая голову.

- Ну неподходящий у тебя организм для выпивки, что ж делать? -  смягчившись, продолжала она.  - Раз обидел бог здоровьем, так надо смириться!  Ну наказал меня бог инвалидом, не дал здорового мужа!  Почему, у других - мужья, как мужья?  Выпьют пол-литра и на боковую!  Тишина и покой!  Ни забот тебе, ни хлопот!  Или если даже буянить начинают, так хоть посмеяться можно!  А этот мне здесь после рюмки концерты устраивает, тоже мне Хулио Иглесиас!  Тебе перед друзьями своими не стыдно?  Ну экземпляр, второго такого не найти! - недовольно покачав головой, она замолчала.

Наконец он перестал мучиться, откинулся на диване и успокоился, слегка постанывая.  Она сидела рядом, качая головой.  Потом вдруг начала смеяться.      

- Ах ты, горе мое гороховое!  Убогий ты мой! -  погладив его по голове, вздохнула она. - Не тем, чем надо, закусываешь!
- А чем надо? - с надеждой спрашивает он.
- Манной кашей и винегретом! - улыбается она.
- А почему именно манной кашей и винегретом?
- Да потому, что манная каша выходит легко, а винегрет - красиво! - засмеялась жена.

А немного погодя спохватившись, вскочила:

 - А ребенок где?!
- Да дома она, дома.  Испугалась, видать и сидит где-нибудь в углу, - пробормoтал он.

Мать позвала девочку.

- Ты где?  Иди сюда!

В дверях появилась дочка.  Лицо у нее было заплаканное, в руках она держала домашнюю аптечку.

- Все посмотрела! - всхлипывала она.  - Нету у нас цианистого калия!  Весь кончился! - и готовая заплакать опять, она жалобно сморщилась. - Что будем де-е-елать?!

Мать с отцом посмотрели на дочку, потом друг на друга и разразились хохотом.  Девочка, застыв на мгновение, смотрела на родителей, не понимая, что происходит.  Мать все еще смеясь, обняла ее и поцеловав, сказала:

- Не нужен цианистый калий!  Ему уже лучше!