Облака

 Небо. Бесконечное, глубокое, голубое. Облака плывут белыми барашками, лошадками и другими пушистыми животными. Моего друга убили два часа назад.
 Мы дремлем на горячем бетонном плаце около входа в нашу казарму. Только что рота обедала горячим супом и ароматной бараниной - повар сегодня очень расщедрился. Неизвестно, по какой причине, может быть, потому что завтра у него день рождения.
 Барашки плывут, медленно меняя форму. А вот плывет огромная кисельная крепость. Наверное, ей должен править белоснежный кисельный король.
 Крепость проплыла мига триколора на шесте, и на несколько секунд показалось, будто российский флаг треплется на ветру над кисельной крепостью, а не над ржавой бочкой для гильз.
- Дик, пошли поспим. Мой друг дремлет на солнышке, прижав черные уши и зажмурившись. Они ужасно друг на друга похожи, все немецкие овчары. Дик такой же, как все, черно-бежевый, зубастый и очень храбрый.
 Меня зовут Виктор Догоняев. Я лейтенант-пехотинец, второй пулеметчик нашего взвода, и попутно его командир. Лысый, толстоватый и ленивый.
 Барашки сменились овечками. Как Дик это точно определил - неизвестно, вот только облака действительно стали нежнее.
 - Пошли, Витька..., -Дик зевнул и медленно поднялся на ноги, шевеля затекшим черным хвостом.
 

 В казарме было прохладно и темновато. Капитан сидел за столиком около телефона, и что-то писал в своем блокноте. Точнее, переписывал в него из книжечки.
 Дик забрался на самую верхнюю полку многоэтажной кровати-стеллажа, а я улегся под ним. Блаженная свежесть быстро окутала меня от каблуков сапог до лысины, и я дружно захрапел вместе с Диком.
 Через полчасика я приоткрыл один глаз, потому что взводный телефон затрещал, и капитан немедленно поднял трубку. Ждать от таких звонков чего-нибудь хорошего, как правило, не приходилось, поэтому я приготовился вставать, дернув сонного Дика за свисавший хвост.
 Маячок над дверью закрутился, противно рявкнула сирена.
 - Взвод, подъем! Боевая тревога! Построиться, получить оружие! ППШ-41! Шагом арш!
 Капитан помчался вон из казармы, а со стеллажей посыпались сонные и не очень солдаты.
 Мой пулемет стоял отдельно. Я не торопясь протер ствольную коробку и проверил ленту, цепляя два цинка себе на пояс. Дик тем временем отнимал у кого-то свой автомат.
 Вечернее солнце после серой каменной коробки казармы казалось солнцем Сахары, так оно слепило и жарило. Барашки и овечки куда-то разбежались, испугавшись зноя.
 Зеленая туша бронетранспортера рычала, как голодный лев, пока оробевшие и притихшие пехотинцы облепили машину, как мухи сладкий пирог. Рычание переросло в грохот, лев превратился в дракона, стремительного и опасного. Восьмиколесная надежда легкой пехоты плавно покатилась по грязной дороге, которая не просыхала уже две недели.
 Пятнадцать минут езды, и БТР резко тормозит. Изнутри выскакивает капитан, держа в руке пистолет.
 - Приехали. Брысь с машины, сопляки! Лейтенант, если что - шпарить не жалея патронов!
 - Так точно, товарищ капитан!, - ответил я и поспешил за Диком. Я очень не хотел оставлять своего мохнатого друга одного. Все-таки пулемет Калашникова - штука серьезная, а ППШ-41... Гм... Мне он казался игрушкой по сравнению с грозной тяжестью старого ПКМ.
 -Витька, перестань тащиться за мной! Надоел!,- Дик недовольно скорчил черную морду и погрозил мне жилистым кулаком.,- Иди отсюда! Пулеметчик и другим нужен!
 - Дик, ты уверен? Я не хочу без тебя идти...,- Лес был явно недружелюбным. От каждого кустика веяло тленом, а за каждым деревом вполне мог сидеть демон или рейдер.
 - Виктор, драный поганец, пошел от меня! Что ты все трешься тут, как будто медом намазано!
 Я обиделся и на первой же развилке свернул. Не знал я, что вижу друга последний раз.
 Дорожка утопала в грязи все сильнее и сильнее, мои сапоги были почти по края голенищ в вонючей коричневой жиже. Пехотинец, сопровождавший меня, увяз еще сильнее и испачкал брюки.
 Неподалеку раздалась короткая очередь и частые одиночные хлопки. Вроде бы кто-то мелькнул впереди, пулемет тут же заработал, срезая ветки. Раздался чей-то вскрик.

 Когда мы ворвались на поляну, там лежали живой мальчик, семь мертвых рейдеров и один убитый солдат. Самый дорого для меня солдат на свете, мой бесшабашный товарищ.

 Облака плывут, Белые, с легкой серой примесью. Кисельные крепости, рвы, валы и мосты. Белые лошадки и барашки. Теперь мой друг в лучшем мире. Я ни на секунду не сомневаюсь, что Дик попал в рай.