Жизнь

Фантастическая миниатюра.

В момент Великого соединения возникла Мысль и осознала себя Жизнью.
Одинокая клетка, обретя новое качество, стала расти, делиться, снова расти
и снова делиться, образуя количество. Это возрастающее с монотонным
шелестом количество Жизнь определила как свое тело и стала через него
ощущать себя самое.

Тело жило и множилось в пространстве и во времени. Сначала пространство
ощущалось плотной упругой средой, где не было ни верха, ни низа, и всякое
движение внутри нее отсутствовало. В абсолютном покое время определялось
лишь по возрастающему количеству живой плоти. Но вот в упругой среде
пространства возникла Твердь. Тело закрепилось на ней и определило отныне
как свой дом
, свою планету, свою Вселенную.

 Отныне в монотонном течении времени можно было усмотреть период активный,
когда вселенная в одно мгновение могла сжаться и сжать собой элементарный
комочек плоти, немыслимым образом изогнуться или скрутиться и также
мгновенно принять подобающее ей расслабленное состояние, несущее покой. И
период собственно покоя, когда, не ожидая никаких ударов извне, Жизнь могла
расслабиться и погрузиться в Мысль.

Жизнь востребовала любви. Тоска по любви, очевидно, была изначально
заложена в нее, но поскольку она была одинока во Вселенной, то полюбить
могла лишь себя, свое тело, и хранить его, любимого, от невзгод, и
восторгаться, созерцая. Ей было дано глубинным взором проникать в самые
потаенные уголки развивающейся живой плоти и пытаться ответить на заданный
себе же самой вопрос: как? Вот две дочерние клетки, бластомеры, разделились
и образовали четыре. Маленькие очажки живого вещества продолжали делиться,
приумножая себя. Как? - спрашивала Жизнь и устремляла взор глубже, на
плавно раздваивающиеся ядра внутри клеток. Как? - снова вопрошала Жизнь,
наблюдая изнутри ядер за процессом и ахая от восторга. Как? Как? - сыпались
вопросы, загоняя Жизнь все глубже и глубже к истоку Тайны.

Наблюдая за суетой непосед-молекул, от маленьких юрких клопиков до
причудливо переплетенных из бесконечных цепочек атомов спиралевидных
громадин, которые, сталкиваясь друг с другом, разрушались и тут же
немыслимым образом переплетались снова, но иначе как-то, Жизнь поняла, что
чем больше ответов она узнавала, тем больше возникало вопросов. Как? Как?
Как? Вопросы множились со скоростью деления клеток. Проникнув взором в
электронное облако одного из атомов Жизнь узрела Бесконечность и отпрянула
в ужасе от Непостижимого.

Но ненадолго. Помимо тоски по любви в ней еще было изначально заложено
любопытство, и вскоре она задала себе следующий вопрос: зачем? Зачем эти
новообразования: эндодермы, мезодермы и эктодермы, эти выросты, эти
бессмысленные излишества, изуродовавшие столь простой, понятный и такой
любимый комочек? Но-ги, ру-ки, го-лов-ка+ Гадость какая. И это, что между
ног+ Зачем? Руки и ноги заканчивались рядком уродливых тонких выростов. И
все это было немыслимым образом скрючено, переплетено и вдавлено в
туловище. А головка? Вспучилась омерзительными пузырями глазных яблок и
дырявого носа, под которым зияла щель с коротким, как выстрел, названием -
рот. И все это нагромождение росло, где-то выпячивалось, где-то
проваливалось, уродуя тело все более и более. Внутри головки, покрытой
тонким и редким пушком, образовалось нечто совсем уж несуразное со звонким
названием "мозг". От него через все тело тянулись щупальца, которые, все
более разветвляясь, буравили плоть. Этакий уродливый корнепло
 д с корневищем. Брр! С появлением этого, с позволения сказать, органа,
Жизнь обрела новое качество - способность испытывать боль, щекотку и
видеть сны. Могла также по желанию дрыгать конечностями своего тела и
гримасничать лицом. Зачем? Фокус, не более того. В туловище, правда, среди
легкой пузырчатой массы сначала робко и тихо, с отдыхом, а затем все
увереннее и, наконец, с упрямым фанатизмом, монотонно застучало сердце. И
странное дело, если раньше Жизнь ощущала себя через все тело целиком, то
теперь свое местоположение стало ассоциироваться у нее именно с тем
местом, где билось сердце.

Чем больше проходило времени, тем тягостнее становилось Жизни от обилия
бесполезных нагромождений в теле. Легкая пузырчатая масса в туловище,
оформившаяся в две больших доли и окружающая сердце, как будто тосковала о
чем-то, как будто что-то просила. Крючкообразному туловищу с головкой и
конечностям хотелось растянуться, поменять положение, а волосатая кожа в
чешуйках эпителия мучительно чесалась. Вселенная, питавшая тело, и
казавшаяся прежде такой громадной и недоступной, теперь охватывала
непомерно разросшуюся массу и давила на нее со всех сторон, как будто
хотела вернуть назад все то, что закачала в свое время через пуповину. С
каждым днем становилось все теснее и теснее, и Жизнь поняла, что пройдет
еще немного времени, и Всемогущая Вселенная, вскормившая тело и долгое
время служившая ему опорой, по одному Ей ведомому закону легко разрушит
его.

Жизнь вспомнила, что до Великого Соединения, до образования репродуктивной
клетки, ее не было на свете. Значит, с горечью решила она, ее может не быть
и в будущем, вместе с телом закончится и ее существование. И тогда в порыве
отчаяния она задала себе еще один вопрос "зачем". Зачем было все это?
Неужели только затем, чтобы, ответив на какую-то тысячу из бесчисленного
множества вопросов "как", так и уйти в небытие, не ответив на главный
вопрос: зачем?

Жизнь вспомнила, как будучи еще крошкой-морулой решила в наивной своей
гордыне, что постигнет суть вещей, но, нырнув в глубину на сколько хватило
сил, не нашла дна и остановилась в растерянности и ужасе перед бездной. И
вот теперь с исковерканным телом, страдающая от тесноты и неясности
желаний, она снова зависла над бездной по так и не понятой логике Промысла.
Над бездной небытия, от которого ни отшатнуться, ни убежать.

 Утомленная физическими и душевными муками, Жизнь погрузилась в сон и увидела себя вне давящей вселенной. В бескрайнем Нечто ее окружали ДРУГИЕ Жизни. "Какой жуткий бред, - только успела подумать во сне Жизнь, - ДРУГИХ Жизней не быва..., но вдруг проснулась от сильного толчка. Толчок
повторился. Еще и еще раз. Вселенная ее маленького мирка сжалась,
напряглась и с каждым ударом давила все сильнее и сильнее. Вдруг атмосфера,
та упругая среда, что все это время окружала ее, схлынула, исчезла, голова
налилась свинцовой тяжестью, тело обмякло и его рывками потащило по узкому
липкому коридору. Вот и конец всему, - подумала Жизнь, но в глаза вдруг
больно ударило Светило. Не хочу! - хотела закричать Жизнь. Но Мысль
оставила ее.