Охота на красного зверя или Расстрел в Арканзасе

 
!!!Почему подростки стреляют?

СЕЙЧАС только в Москве впервые заговорили о том, что трагедия в московской школе № 263, где десятиклассник застрелил 2 человек и еще нескольких ранил, очень похожа на американские школьные расстрелы.

Статистика говорит, что у подавляющего большинства школьников ( у взрослых расстрельщиков тоже), устроивших массовые расстрелы в школах США, в крови был обнаружен психотропный препарат, который они принимали за некоторое время до совершения ими преступления.
У нас также в законе такая практика.
Детям уже с младенчества назначают как жаропонижающее ибупрофен - тяжелый препарат!!!
Вот только некоторые из побочных явлений:

Противопоказания:
- Гиперчувствительность к ибупрофену или любому из компонентов, входящих в состав препарата.

- Полное или неполное сочетание бронхиальной астмы, рецидивирующего полипоза носа и околоносовых пазух и непереносимости ацетилсалициловой кислоты или других НПВП.

- Кровотечение или перфорация язвы желудочно-кишечного тракта в анамнезе, спровоцированные применением НПВП.

- Эрозивно-язвенные заболевания органов желудочно-кишечного тракта (в том числе язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, болезнь Крона, язвенный колит) или язвенное кровотечение в активной фазе или в анамнезе (два или более подтвержденных эпизода язвенной болезни или язвенного кровотечения).

- Тяжелая печеночная недостаточность или заболевание печени в активной фазе.

- Почечная недостаточность тяжелой степени тяжести (клиренс креатинина <30 мл/мин), подтвержденная гиперкалиемия.

- Декомпенсированная сердечная недостаточность, период после проведения аортокоронарного шунтирования.

- Цереброваскулярное или иное кровотечение.

- Гемофилия и другие нарушения свертываемости крови (в том числе гипокоагуляция), геморрагические диатезы.


Поведение, связанное с насилием, включая самоубийство, - это один из самых серьезных побочных эффектов психиатрических препаратов. Но карательная психиатрия у нас по-прежнему навязывается, как единственный метод борьбы в проблемами, порожденными социумом.

Известно 22 предупреждения, изданных регулирующими ведомствами по всему миру, в отношении способности психиатрических препаратов вызывать такие эффекты, как мания, враждебность, агрессия, насилие и даже склонность к убийству.

Вот далеко неполная история подобных преступлений.

21 мая 1998 в Спригфилде (штат Орегон, США) 15-летний Кип Кинкель убил своих родителей, а затем пошел в свою школу, где убил еще двоих и ранил 25 человек. Кинкель в это время принимал по рецепту прозак.

16 апреля 1999 в Нотусе (штат Айдахо, США) 15-летний Шон Купер принес в школу карабин и расстрелял два магазина патронов. По счастью, не задел никого. Купер принимал по рецепту антидепрессанты и психостимулятор риталин.

20 апреля 1999 в Колумбайне (штат Колорадо, США) 18-летние Эрик Харрис и Дилан Клеболд убили 12 студентов, одного преподавателя, ранили еще 26 человек, а затем покончили с собой. Харрис принимал антидепрессант лювокс, перед стрельбой посещал психиатра.

20 мая 1999 в Коньерсе (штат Джорджия, США) 15-летний Т.Дж.Соломон ранил из ружья шестерых одноклассников. Он принимал риталин.

26 декабря 2000 в Уэйкфилде (штат Массачусетс, США) 42-летний системный администратор Майкл Макдермот расстрелял на рабочем месте своих коллег, убил семерых. Макдермот принимал по рецепту три антидепрессанта.

7 марта 2001 в Уильямспорте (штат Пенсильвания, США) 14-летняя Элизабет Буш устроила стрельбу по одноклассникам, ранила одного. В это время она принимала прозак по рецепту психиатра.

22 марта 2001 в Эль-Кахоне (штат Калифорния, США) 18-летний Джейсон Хоффман расстрелял одноклассников, ранив трех учеников и двоих преподавателей в школе «Грэнит Хиллз». Перед стрельбой посещал психиатра, принимал по рецепту антидепрессанты селекса и эффексор.

10 апреля 2001 в Охлуке (штат Вашингтон, США) 16-летний Кори Бадсгаард принес в школу карабин и взял в заложники 23 одноклассников и учителя. Принимал антидепрессант эффексор.

8 июля 2003 в Норт-Меридиане (штат Флорида, США) Дуг Уильямс убил пятерых и ранил девять своих сослуживцев в корпорации Локхид Мартинс, а затем застрелился сам. До этого действа Уильямс лечился от депрессии антидепрессантами золофт и селекса, в связи с неудачей в браке.

В феврале 2004 в Гринбуше (штат Нью-Йорк, США) 16-летний Джон Романо открыл стрельбу у себя в школе и ранил в ногу преподавателя Майкла Беннетта. Романо принимал антидепрессант по назначению психиатра.

В марте 2005 в Ред-Лейке (штат Миннесота, США) 16-летний Джеф Уэйс, принимавший по рецепту психиатра прозак, расстрелял насмерть своих дедушку и бабушку, затем пошел в свою школу, убил семь человек, ранил еще семерых а затем застрелился сам.

10 октября 2007 в Кливленде (штат Огайо, США) 14-летний Аса Кун ворвался в школу с двумя стволами и убил четверых, затем застрелился сам. Согласно судебному протоколу, принимал антидепрессант тразодон.

7 ноября 2007 в Йокела (Финляндия) 18-летний Пекка Эрик Аувинен расстрелял двадцать человек, убил восьмерых и двенадцать ранил, а затем застрелился сам. Аувинен принимал антидепрессанты.

14 февраля 2008 в Декелбе (штат Иллинойс, США) 28-летний Стивен Казмерчак убил пятерых и ранил 21 человека, а затем застрелился сам в аудитории Северного университета Иллинойса. По сообщению подруги, перед убийством принимал антидепрессанты прозак, ксанакс и амбиен. Результаты токсикологического исследования обнаружили присутствие ксанакса в организме.

14 августа 2008 в Литтл-Роке (штат Арканзас, США) Тимоти Джонсон убил председателя Демократической партии в Арканзасе Билла Гуэтни. Полиция заявила, что в его доме был обнаружен антидепрессант эффексор. Позднее полицейский отчет содержал фразу о том, что «Джонсон был на антидепрессанте и препарат мог сделать свой вклад в его нерациональное и насильственное поведение».

23 сентября 2008 в Каухайоки (Финляндия) 22-летний студент кулинарного колледжа Матти Саари убил девятерых студентов и преподавателя, ранил одного студента, а затем застрелился сам. Саари принимал антидепрессант и бензодиазепин.

11 января 2009 в Конкорде (штат Калифорния, США) 33-летний Джейсон Монтес застрелил насмерть жену, а потом застрелился сам. Принимал прозак для лечения депрессии по рецепту психиатра, в связи с ожиданием развода и недавним банкротством.

17 апреля 2009 в Миддлтауне (штат Мэриленд, США) Кристофер Вуд убил жену, троих детей и застрелился сам у себя дома. Токсикологическое исследование показало, что Вуд принимал антидепрессанты цимбалта и паксил, а также противотревожные препараты буспар и ксанакс.

26 апреля 2009 в Грэнбери Кроссинг (штат Алабама, США) 53-летний Фред Дэйвис убил офицера полиции и ранил заместителя шерифа, который выехал по звонку о том, что Дэйвис угрожал оружием соседям. Дэйвис принимал по рецепту антипсихотик геодон.

3 мая 2009 в Лейклэнде (штат Флорида, США) 34-летний Трой Беллар убил жену и двоих из их трех детей, а затем застрелился сам. Токсикологическое исследование показало, что он принимал психиатрическое лекарство от биполярного расстройства тегретол.

12 октября 2011 в Сил-Биче (штат Калифорния, США) портовый рабочий Скотт ДеКрай принес пистолет в парихмахерскую, где работала его бывшая жена и убил ее, еще семерых, и одного ранил. На суде его адвокат заявил, что ДеКрай принимал по рецепту психиатра антидепрессант тразодон и нормотимик (нормализатор настроения) топамакс.

5 февраля 2012 в Хантсвилле (штат Алабама, США) 15-летний Хаммад Мемон убил ученика своей школы Тодда Брауна. Мемон получал лечение от СДВГ и депрессии. Он принимал золофт.

8 марта 2012 в Питтсбурге (штат Пенсильвания, США) 30-летний Джон Шик, бывший пациент медицинского центра Питссбургского университета и студент университета Дюкесн, убил одного человека и ранил шестерых в Западном психиатрическом учреждении медицинского центра Питтсбургского университета. Среди лекарств, которые полиция изъяла в его доме при обыске, были обнаружены девять антидепрессантов.

Спустя год мать Дмитрия Виноградова, расстреляшего ноябре 2012 в Москве шестерых своих коллег, заявила на суде, что ее сын принимал антидепрессанты до совершения им преступления, а также, что именно из-за психиатрических таблеток ее сын перестал испытывать эмоции
Здесь 15-минутное видео о связи психиатрических препаратов с насилием http://www.youtube.com/watch?v=Njkig9xzJSg

****
Повесть-быль (событие произошло как раз перед моим отъездом из США).

"Охота на красного зверя"
____________________________

Эта история началась странно. Накануне прошёл сильный снег. Снег - в Америке в конце марта?

 Это действительно было очень странно. Встали даже поезда на три часа. Возможно, это погода во всём виновата. Во всяком случае, так некоторые говорили...

 ...Джонсборо - маленький городок а штате Арканзас на юге Америки. Городок тихий, благочинный, населенный набожными людьми. Они во всём происходящем видели волю провидения и никогда особо не роптали, сколяясь всем и всё прощать. Американцы вообще очень терпеливый народ, провинциалы - особенно.

 Разнузданный янки - это один из мифов Голливуда.

 Но то, что произошло в посленюю неделю марта на излёте второго тысячелетия, всколыхнуло городок и всех его обитателей, и даже сам президент Соединённых Штатов, узнав об этой истории, отложил свой визит в Африку и до утра не сомкнул глаз...
 И было отчего потерять сон! Ведь история эта произошла ни где-нибудь, а в школе, где он сам когда-то учился. Хороший "сюрприз" к окончанию президентского срока!

 Однако весь смысл этой жуткой трагедии поймут лишь потом, спустя годы. Это было началом новой, кровавой эры, которую человечеству ещё предстояло осознать и в страшных муках преодолеть.
 История не оставляла выбора.

 Занималась красная заря третьего тысячелетия - с его рутинными убийствами, терактами и почти домашними войнами в суверенных странах. И первыми это почувствовали дети. С их психикой что-то начинало происходить...

 

 ...Они такие разные, эти два совсем юных создания, с такими непохожими судьбами... Но некая дьявольская сила свела их вместе для исполнения черного дела, и - живи они тысячу лет - вряд ли когда-либо им удастся изгнать происшедшее из памяти.
 
 Дрю Голден, одиннадцати лет, в камуфляже, с большим охотничьим ножом за поясом, гарцевал, как обычно, по улицам родного городка. Подаренное на день рождения ружьё было у него в руке. Ближе к вечеру он направился на задний школьный двор, на стрельбища, немного поупражняться. Там уже собралась толпа зевак и поклонников.
 Он стрелял мастерски. Им восхищались, его хвалили, ему хотели подражать. Он знал приёмы каратэ, у него была отменная реакция и всегда спокойный невозмутимый взгляд.
 Митчел Джонсон, тринадцатилетний тинейджер, стоял поодаль и внимательно наблюдал за ним. Митчела боялись, он был парень что назывется сорви-голова. Лидер школьной братии.
 Он смотрел пристально и беззвучно шептал стихи. Слова легко слетали с его уст, как если бы рождались сами по себе, здесь и сейчас, и предназначались как раз тем, кто его в этот момент окружал.
 " Я был подобен ребенку на сцене...
 Недвижный занавес преграждал мне жизненный путь..."
 
 Но эти строки придумал уже Бодлер. И Митчелу Джонсону оставалось только одно - любить стихи Бодлера.

 И он возненавидел свою всё ещё детскость. И её в нём уже почти не оставалось. Он мечтал о жизни сурового, рокового мужчины, которого все боятся, перед которым трепещут, а женщины только и мечтают - рухнуть в его объятия.
 Нет, он не был красавцем. Можно сказать, толстый, с брюшком, с маленькими рысьми глазками на круглом лице, хищными и зеленоватыми вокруг радужек, он смотрел на мир, как на сцену, и, наверное, - хотел бы сыграть на ней свою собственную жизнь, разбивая её несчетное число раз, и снова, как феникс из пепла, возрождаясь к моменту падения занавеса, чтобы затем победно выйти на поклон...

 - Подойди, - сказал он, цедя слова сквозь зубы, симпатяге Дрю, - Золотце-Дрю, подойди, да побыстрее, у меня к тебе есть одно дельце.
 - Дрю послушно повиновался, остальная ребятня почтительно отступила в тень небольшого дубового леска.

 Митч в прошлом году вступил в религиозный орден, искренне принял Христа как Спасителя и заслуженно числился у пастора Христофора Перри в любимчиках. Митч был новичком здесь, в Джонсборо. Однако уже успел привыкнуть к новому месту и его обитателям и полюбился им за открытый нрав и жизнь у всех на виду. Да и что ему было скрывать от людей?
 Таких везде любят.
 Хотя некоторых его замашки всё же настораживали. Уж очень он хотел быть п р е в о с х о д н ы м во всём...
 
 В прошлое воскресенье молодняк прихода прислуживал в частной лечебнице, потом все хором пели. Митч был исключительно обходителен, мужчинам говорил - "да, сэр", женщинам - только почтительное "мэм", при этом вежливо склонял голову и скромно опускал глаза.

 Сам он был родом из городка Спринг Валли - Долины Весны, что в штате Миннесота. Спринг Валли едва насчитывает 20 тысяч жителей, и там его знал каждый. Жила их семья, как и многие добропорядочные американские семьи, ладно и складно, но вот два года назад случилась беда - мама ночью разбудила его и объявила, что больше у него не будет папы...
 Они развелись.
 
 Тогда Митч спросонья ничего не понял, голова клонилась на подушку, в глазах всё ещё стоял сон, но мама кричала так громко и тормошила его изо всех сил... "Скажи ему, сын, скажи, чтобы он уходил!"
 И отец, собрав свои вещи в сумку, ушёл. Они остались одни - Митч, его младший брат и мама. Митчу тогда не хотелось никого видеть, ни с кем разговаривать не хотелось. Он даже с бабушкой и дедушкой спрингвальскими не хотел видеться. Ему просто хотелось убежать куда-нибудь в лес, подальше от людей и громко-громко кричать до полного срыва голоса.

 Мать сразу же после развода затеяла переезд. Здесь, в Спринг Валли, ей не хотелось больше оставаться. Митч был даже рад, что ей за хлопотами и спешными сборами не до него.
 Переехали они сначала в Кентукки, а уже потом в Арканзас. Но туда почему-то переехал и отец Митча, и у него уже было невеста. Папа приходил к ним раз в неделю, вёл долгую и подробную беседу с мальчиками, потом, как бы нечаянно, вздохнув, уходил к себе домой. Работал он водителем рефрижератора и часто уезжал в долгие , по нескольку дней, рейсы.
 Некогда добродушный и немного бестолковый Митч теперь уже редко смеялся, чаще задумывался о чём-то своём и спрашивал у матери, всегда ли справедлив Бог.
 Иногда с ним случались настоящие припадки - он начинал хохотать, потом вдруг, с громкими всхлипами, плакал , размазывая по круглым веснущатым щекам крупные слёзы , но успокаивался так же внезапно, как и впадал в истерику. Замолкал, подолгу смотрел в точку, потом срывался с места и мчался куда-то не глядя...
 - Жалко парня, - качали головами сердобольные соседи.
 - Ничего, перерастёт. Возраст такой, - говорили другие, не имея привычки вообще что-либо долго всерьёз
обсуждать.
 Время лечит, и, на радость жителям городка Джонсборо, Митч сделался религиозен.
 
 Как-то на каникулах он поехал в Спринг Валли навестить стариков. С ним уже начинало что-то такое твориться, ему пока не очень понятное. Девчонки, которых он раньше в упор не замечал, теперь просто лезли в глаза. И он делался от этого сам не свой. У него от этого даже случались судороги. И ему однажды нестерпимо захотелось тут же схватить виновницу этого томительного беспокойства и ударить её или хотя бы поцеловать, ну хоть что-то с ней сделать, чтобы э т о отпустило.
 Он снова стал драчлив и несносен.

 ...И вот появилась она - Джульетта из Миннесотты. Около недели Митч выслеживал её, как дичь, караулил каждый шаг, и вот, наконец, осмелился и подошёл к ней.
 Широко распахнутые, лазурные, в густых разводах лиловых теней, глаза девочки спокойно смотрели на него. И была в них холодная надменность. Во всяком случае, так ему показалось.
 Но это всё же была она, его Джульетта, и Митчу ничего не оставалось, как опустить голову и молча сопеть. Тогда он не смог выдавить из себя ни слова.
 Зато на следующий раз он был уже не в меру говорлив. Джульетту звали Литти.
 Подскочив к ней внезапно, когда она возвращалась от подруги, он начал рассказывать всякие забавные небылицы. Он фантазировал в упоении, сам собой был восхищен, но прекрасные глаза Литти оставались холодны и насмешливы.
 Уже у самого её дома он, неожиданно для себя, резко схватил её за руку и притянул к себе. Она с силой толкнула его в грудь и, засмеявшись, сказала: "Отстань, я вообще не хочу иметь с тобой ничего такого".
 Ничего! Такого!

 Он стоял с пламенеющими ушами и никак не мог сообразить, что же надо сейчас делать - немедленно умереть или провалиться с этого света в какой-нибудь иной мир, где не будет ни единого видетеля его позора.
 Но земля оставалась тверда, а глаза Литти - по-прежнему холодными и насмешливыми.
 Он резко повернулся и побежал. Литти крикнула ему вслед:"Ну и глупый же ты!"

 Горло его сдавил спазм, дыхание прекратилось, и Митч, не в силах бежать дальше упал на землю и лежал так очень долго. Рядом остановилась машина, он замер, человек, сидевший в ней, громко спросил: "Хэлло, гай, ты в порядке?"
 Митч вскочил и помчался вдоль дороги. Навстречу ему ехали машины и фары слепили глаза. В этом слепящем свете он видел совсем иной мир - но только его самого там не было. Слепящее видение переливалось и множилось, а голова его всё увеличивалась и увеличивалась в размере, наконец, разбухла так, что не могла уже держаться на плечах...

 "Да, сэр!", "Прошу вас, мэм!" - он всегда был вежлив и почтителен. А пламя внутри продолжало жечь.
 Теперь он часто наряжался в красные одежды - символ крови. Этот цвет его возбуждал, душа наполнялась смутным чувством, мысли были отрывочны и невнятны. Что с ним происходит, он по-прежнему не понимал, не знали этого и его родители.
 Отец, встречаясь с ним раз в неделю, ласково гладил его по голове, обнимал младшего брата и говорил, что его гайз уже совсем большие люди.

 Митчу как-то захотелось спроситьу отца, испытывал ли он когда-либо это острое, раздирающие нутро, чувство потерянности, о н а говорит тебе то, чего бы ты никогда не хотел слышать?
 Но Митч никак не мог решиться на этот вопрос.

 Когда он снова приехал в Спринг Валли и увидел прекрасные глаза Литти, сердце его так отчаянно сжалось, что боль эту он уже не мог стерпеть.
 Он взял дедово ружьё, верёвку, позвал с собой прятеля, Лоуренса, сказал ему, что не хочет больше жить на этой земле. Лоуренс пошёл с ним.
 Они шли к лесу.

 
…Каждый в Вестсайде, западной части городка Джонсборо, знал, как стрелять из ружья. Ружьё в южных штатах – обычный предмет домашнего обихода.
Дрю стрелял по-настоящему с шести лет. Тихий, порой даже кроткий, он, с ружьём в руках, мгновенно становился совсем другим человеком. Это был настоящий ковбой.
И когда он катил по Ройял Драйв в камуфляже, с ружьём за спиной, на своём новеньком велосипеде, соседи провожая его глазами, обычно говорили так:
- Это потомственный охотник, он и во сне, наверное, видит охоту и мишени..

В Джонсборо каждый уважающий себя мужчина был хорошим охотником.

- Я не позволю моей Дженни играть с ним, - как-то сказал сосед своей жене, опасливо поглядывая на небольшое бунгало, в котором жил Дрю со своми родителями. – Буйноват парнишка не по летам.

Дрю, часто играя со своим ружьём на задней площадке школьного двора, воображал себя то заколдованным принцем, которому надо непременно истребить всех чудовищ в окрестности и всякую прочую нечисть. Ему даже не нужны были партнёры для игры – все роли он исполнял сам.

Он уже ходил на охоту с дедом Дугом, высоким худым мужчиной с открытым, слегка морщинистым лицом. Дрю уже умел отлично ставить капканы, приманивать зверя в ловушку, и он сам готовил после удачной охоты ужин. У него был острый, намётанный глаз, и он, на радость деду Дугу, всегда стрелял без промаха.

На день рождения ему подарили видеокомпьютер и программы игр с ружьём, и он часами с упоением мог вести кровопролитные бои.
У Дуга в столовой висели оленьи рога, а ещё одна стенка целиком была увешана образцами старинного оружия. Это была любимая комната Дрю в доме деда, иногда он даже засыпал здесь, на маленьком диванчике в двери. Наблюдая за мальчиком, дед, наверное, с умилением думал: «Весь в меня, настоящий охотник получится…»

У Дрю была прекрасная реакция. Когда его однажды задела девочка, случайно толкнув его в плечо ( они тогда бегали по спортивной площадке ), Дрю в ту же секунду сбил её с ног. Девочка заплакала, а он сказал без всякой злобы:
- Сама виновата, не цепляйся.

И побежал дальше.

Бабушка Джекки как-то подарила ему трубу. Он сам научился трубить и не мог дождаться школьного концерта. Он трубил весь день перед праздником и был просто счастлив, когда объявили его номер.
Но всё же своё ружьё он любил больше трубы.

Утром он уходил в школу, приветливо прощаясь с родителями и потягивая на ходу горячий шоколад из пластмассового стаканчика через трубочку. Затем стоял на автобусной остановке и слушал новости от своих товарищей – у кого что дома. Он всегда был спокоен и невозмутим, пока дело не касалось охоты…

…За три дня до происшествия, которое и лишило президента сна, - как потом вспоминали жители городка Джонсборо, - Дрю вёл себя самым примерным образом. Он был просто такая лапа! Сопроводил бабушку Джекки в парикмахерскую, терпеливо ждал, когда ей сделают причёску, отпустил галантный комплимент, затем шёл домой рядом с ней, как самый настоящий рыцарь, за что и заработал восторженные похвалы своему поведению от самых строгих стилистов.

24 марта, утром во вторник, Дрю и Митч выскочили из школьного автобуса и побежали совсем в другом направлении от здания, где проходили занятия. Они прогуляли первый период, не явились и к переменке…

Серый «вэн» отчима Митча завёлся легко и мягко взял с места. Сзади уже лежала камуфляжная сетка, амуниция, охотничьи ножи и прочие принадлежности для охоты и путешествия. Дрю сидел рядом и был спокоен, как и подобает настоящему другу в таком серьёзном деле.

Вскоре они вырулили к дому родителей Дрю и, никого там не застав, спокойно принялись за свои дела. Однако вытащить ружьё отчима, тяжёлое – с подставкой и подсветкой, они так и не смогли, зато легко отыскался 0,38-ми калибровый пистолет, такого же калибра обрез, и ещё они прихватили большую бутыль вина, она стояла здесь же, рядом с оружием, в кладовой.

Загрузив трофеи в машину, они поехали к дому деда Дуга. И опять удача! Его тоже на месте не оказалось. Не было дома и бабушки Джекки.
Небольшим ломиком открыли дверь бейсмента, быстро пролезли в подвал и вытащили оттуда четыре ружья и три винтовки. Дрю радостно хохотнул, когда взял в руки любимое дедово ружьё – смертоносно калиброванное на оленя «дидли окъюрейт». Ствол приятно холодил кожу.

...В ста метрах от стены Вестсайдской средней школы был расположен гимнастический зал, а напротив выхода из него, на таком же расстоянии, был небольшой пригорок, за ним шла гравиевая дорога.

Митч припарковал «вэн» за пригорком, на обочине дороги, мальчики легко выпрыгнули из машины. С пригорка им хорошо было видно школьную спортплощадку, окруженную сетчатой изгородью – рабицей.

В зарослях шалфея и плетении виноградной лозы, под сенью молодых дубков, запрятались они ловко, искусно, как самые заправские охотники.
Это действительно было отличное место.

Дрю спросил, долгим преданным взглядом ответив на пристальный, острый рысий взгяд Митча, просто так спросил, на всякий случай:
- Может не надо, а?

Митч длинно сплюнул и приглушенно засмеялся.

…Вчера он сказал своим школьным товарищам: « Не пройдёт и суток, как вы узнаете, кому из вас суждено жить, а кому – умереть»...


В половине первого, во время пятой переменки, дети строились в гимнастическом зале, как и положено, для разминки межу математикой и английским.
Алиша, круглолицая веселая девочка, вдруг испуганно вскрикнула:
- Кажется, стреляют! А где мальчики? Дрю и Митчел…

Учительница математики, которая и проводила разминку, была рассержена на них из-за прогула, а тут ещё и стрельбу затеяли у школы… Но делать замечния детям нельзя. Можно только уведомить родителей о проступке, а те уж пусть сами разбираются…

Тренировка продолжилась, дети построились и стали по очереди кидать бакскетбольный мяч в кольцо. Алиша следила за тем, чтобы никто не нарушал порядок, и ей на какой-то миг удалось забыть о своих сомнениях.

Однако выстрелы звучали снова и снова. Дети, слегка легкомысленные и соскучившиеся по солнцу и свободе, не спрашивая разрешения, побежали к двери.

Ровный поток молодой энергии, нежной уязвимой плоти неудержимо вытекал из гимнастческого зала – прямо, поштучно, друг за дружкой, в ловушку, не по возрасту хитроумно расставленную, устремлялись дети.

…Когда Кендес Портер выбежала навстречу солнцу и грому выстрелов, лицо её исказила гримаса боли. Она прерывисто дышала, держа руку на сердце. Она попыталась растегнуть кофточку, но пальцы её не слушались.

…Вчера Митч подошёл к ней ещё до занятий, когда она выпрыгнула из автобуса и хотела уже бежать к школьному клыльцу. Он схватил её за локоть и стал жарким шёпотом говорить в самое ухо:
- Ты хочешь, чтобы я был твоим бой-френдом?

Кенди, высвободившись, ответила, что вообще пока не хочет иметь бой-френда, и хотела уже бежать в класс, но он ещё крепче прихватив её руку, и угрюмо сказал:
- Так ты согласна или нет?
- Ну нет же! – отчаянно крикнула она. – Да пусти ты меня!
Она вырвалась и побежала за ребятами, а он крикнул её вслед – зло и нагло:
- Ты за это заплатишь, дура.

Потом, на переменке, он снова подходил к ней, снова спрашивал о том же, Кенди пожаловалась учительнице, но та отмахнулась – не до тебя, мол, разбирайтесь сами.

И тогда он громко, чтобы слышали все, крикнул срывающимся голосом:
- Вы, тухлые суслики! Завтра я вам устрою горячий денёк!

Слух о том, что Митчу отказала Кендес Портер, уже разлетелся по школе. Девочки поздравляли её, а мальчики советовали Митчу не сдаваться и как следует проучить зазнайку и воображалу. Но все их советы сводились к дурацким шуткам, от которых и самого Митча мутило.

Никто, однако, всерьёз не воспринял его драму.

Тогда он выхватил висящий на поясе у товарища охотничий нож и сильно метнул его в деревянный щит.
- Ладно. Я вам устрою баню, проклятые суслики! – крикнул он и убежал.

Вечером, когда Дрю тренировался на стрельбище, он видел, как Митч о чём-то горячо спрорит с каким-то мужчиной. Потом мужчина ушёл, а Митч подозвал его и, держа руки глубоко в карманах, начал разговор…

Поп-поп-поп…

Звуки пронзали слух в быстрой и четкой последовательности, и дети смеялись, отчаянно заблуждаясь в природе этого звука. Залпы потрескивающего среди яркого солнечного света огня, какого-то невзаправдашнаго, казались шуткой, или, может… это школьный театр репетирует новую пьесу?

Но вот юные нежные тела стали падать на землю.

«Ну да, это шутка, игра такая», - с облегчением, без тревоги и страха подумала Алиша.

Но вот прямо перед ней Натали Брукс и Пейдж Эн Херринг медленно, как в кино, начали опускаться на землю. У Натали из головы, прямо из левого виска, потекла алая дымящаяся кровь. Но эта густая струйка тоже была в свете солнечного дня какой-то ненастоящей. И Алиша снова подумала – наверное. Это игра такая…

И не толко Алише так казалось.

Когда падала Кендес Портер, широко взмахнув руками и запрокинув искажённое лицо, у стенки, за углом гимнастческого зала какой-то мальчик весело крикнул:
- Не бойтесь, Это всё понарошку!

Кровь текла из раненого тела Кендес, и она, лёжа в дымящейся луже, нашла в себе силы приподняться и сказать:
- Нет, правда, меня подстрелили! Помогите же…

Страдальческие маски искажали только что бывшие весёлыми лица детей. Один за другим, они падали на землю.

Витней Кокер, подружка Кендес, побежала в укрытие, за стенку гимнастического зала, когда шальная пуля жарко шаркнула её по левом мизинцу. Крики подружек заставили её вернуться. Никто не знал, откуда точно исходит опасность, инстинкт подсказывал держаться всем вместе, не рассеиваясь.

И Витней побежала назад, и на миг поток бегущих затормозился. Брайтсен Варнер схватила её за полу красного свитера и тесно прижала к себе. Пуля метко вошла в спину девочки и , прошив её насквозь, ранила ещё и Витней – в живот.

Обнявшиеся, они так и упали на землю. Брайтсен была уже мертва и ничего не могла уже ответить Витней, когда та сказала:
- Посмотри, на мне, кажется, кровь…

Учительница английского языка Шеннон Райт тоже выбежала на выстрелы из гимнастического зала, она хотела закричать, но крик застыл у неё в горле – прямо на неё бежала её любимая ученица Питман и очередь пасть была теперь за ней. Шеннон метнулась к Эмме Питман и закрыла её своим телом. Выстрел был точным и метким, Шеннон даже не вскрикнула, ослабела всем телом и, упав, откатилась к дорожке.

-Нет! Он целился в Питман! Да, в Питман! Я же вижу! – кричал из-за угла гимнастического зала неизвестно кому мальчик по имени Эмбер Веновен, указывая на лежащую на земле учительницу.

Его, однако, никто не слышал. Да и могли ли дети вообще что-либо сейчас слышать, кроме этих, злобно ликующих поп-поп-поп…

А эти поп-поп-поп всё продолжались.

Сначала мелодично, как-то театрально и даже весело, затем всё быстрее и быстрее, превратившись, наконец, в настоящую пулемётную очередь. Звук был такой, будто кто-то быстро набирал номер на кнопочном телефоне...

- Там пролилась кровь!
Среди ясного солнечного дня пришла ужасная новость в полицейский учаток.
Слова были произнесены на одном дыхании детским взволнованным голосом.
Молодой сержант сначала, на доли секунды, подумал, что это просто глупая злая шутка, но крик о помощи в трубке повторилося…
- Люди.. Много людей лежат в крови!

Однако, вслед за этим, последовал и второй звонок.

...Майкл Барнес искал хоть кого-то, кого можно позвать на помощь. Но, как назло, в этом уединённом тихом уголке, где и был расположен школьный комплекс, не было в этот час ни души.

Не было и пути к отступлению – двери школьного здания автоматически закрылись на блок при первых же звуках выстрелов.

Барнес ползком пробирался под укрытие гимнастического зала, назад, туда, откуда несколько минут назад друг за другом, весело и бойко неслись навстречу смерти легкомысленные и беспечные дети.

Барнес медленно полз по казавшеся ему горячей земле и стратно шептал текст псалома 23:
«Если я пройду пешком долину смерти, я не убоюсь зла…»

И вот он уже в безопасности. Теперь к телефону, скорее!

- Там пролилась кровь!

…Тщательно прицеливаясь, с очевидным обдумыванием, стрелки метили в самые уязвимые места ребячьих тел. Жертвы, однако, были только среди девочек. Одна лишь, наверное, случайная пуля ранила кузена Дрю.

Нет, это, конечно, не была беспорядочная пальба. Это был хорошо продуманный, тщательно подготовленный и блестяще исполненный расстрел закланных жертв.

Меньше чем за четыре минуты прозвучало двадцать два выстрела.

Послышался звук сигнала полицейской машины. И Митч, резко дёрнув Дрю за рукав, сказал:
- Сматываемся. И быстро!

На крыше соседнего дома, метрах в пятидесяти, работали кровельщики, они –то и сообщили в полицию о местонахождении преступников – определив его по облачкам ружейного дымка, которые поднимались над укрытием Митча и Дрю.

У «вэна» их ждали два офицера. Сопротивление было недолгим и – больше для виду. Их легко разоружили, отобрав девять ружей, другое оружие валялось на земле…

По дороге в шерифский участок они стоически молчали, всё ещё чувствуя себя кем-то вроде Робина Гуда и Малютки Джо. Они, молча же, вошли в здание участка в Крейкхедском графстве, так же молча слушали то, что им говорили. Только Митч, несколько рассеянно, но с возрастающим беспокойством во взгляде, кого-то искал глазами…

И на следующий день они молчал, стоя на предвартельном допросе и беспристрастно внимая шерифу, который перечислял их «подвиги» - пять единиц преступления караемого смертной казнью, десять единиц преступления, караемого как преступление первой сложности.

Когда шериф закончил чтение обвинения, они молча подняли на него глаза и долго непонимающе смотрели. Установилась такая тишина, что Митч услышал, как стучит его сердце.

- Ко мне никто не приходил? – срывающимся шёпотом спросил он.
- Никто, - ответил шериф. – Родителям пока запрещено здесь появляться.
- А больше никого не было? – с последней надеждой умирающего в чужом каком-то голосе переспросил Митч.
- Нет , не было, ответил шериф.

Митч упал на колени и разрыдался, умоляя его простить. Он кричал, что ими было сделано только по два выстрела из каждого ружья, то есть 18, а не 22. Но шериф его уже не слушал.


Ночь в заключении снова изменила поведение мальчиков. После прогулки Митч потребовал Библию, священника и некоторые цитаты из Священного писания. На завтрак оба мальчика заказали пиццу.

Шериф Дэйл Хаас отверг требование юных наруштелей, оданако пиццу им принесли – с грибами и колбасой.

- Мне нужна Библия и священник! – кричал Митч, срывая голос и расцарапывая в кровь своё лицо.
- Я отклоняю ваше требование, – спокойно ответил шериф.

И тут вдруг разрыдался Дрю.

- К маме хочу! Где моя мама? Пустите меня доморй! Мне здесь надоело! А!

Нетронунутую пиццу через полчаса унесли.

…Мать Дрю работала на почте в соседнем городке и в тот роковой день была на работе с утра. Когда по радио, в новостях, передали о случившемся в городке Джонсборо, был уже полдень. С этого момента она, не переставая, с тревогой думала о сыне.

Пат Голден, так её звали, стараясь не привлекать к себе внимания, вышла в служебную комнату и там только горько заплакала.

Её муж Деннис позвонил через полчаса и сказал, что пока о сыне ничего не известно, дома его нет, и в школе его тоже сегодня не было, но он обещал немедленно разыскать мальчишку. Пат стала ждать. Через сором минут зазвонил телефон, она сняла рубку, стала слушать, потом закричала – громко и отчаянно. Потом она бросилась вон, села в машину и уцехала с такой скоростью, что подруга, выбежавшая вслед за ней, просто не успела ничего ей сказать.

До Джонсборо было 40 км.

…Дрю был сыном сердца. Желанное, очень желанное дитя…
Пат уже была замужем, и неё было уже двое взрослых детей. Потом она, пробыв вдовой пять лет, снова вышла замуж. Её новый муж детей пока не имел вообще. И ему очень хотелось, чтобы у них с Пат был общий ребенок.
Ей пришлось лечь на операцию.

Дело в том, что ей делали перевязу трубы после рождения второго ребёнка…

Пат и Деннис работали не покладая рук. Чтобы их любимый сын ни в чём не нуждался. И у него было всё. И конечно же, у него была превосходная, за много сотен долларов, охотничья амуниция.

Это была его слабость. И этой слабости родители потакали. Без памяти любил внука дед Дуг, старина Дуг, лучший в джонсобо стрелок. Редкая охота на красного зверя обходилась без него.
- Дрю, мой малыш… Да, он знал твёрдо, что такое закон и порядок! – с вызовом говорил он репортёру программы АВС. – нет, я не могу в это поверить – Мой Дрю никогда не был близок Митчелу, этому головорезу и бандиту. Это он его принудил! Он всегда таскал с собой нож!

Однако никто его не хотел слушать. Ни его, ни его жену – Джекки. Тогда они пригласили адвоката Вэла Прайса, которого и пропросили быть общественным защитником на процессе, через него же передали обращение к жтелям города Джонсборо.
«…Мы хотели бы прнять боль каждого в своё сердце…»

…Родители Митча Джонсона, между тем, казалось, и вовсе потеряли рассудок от горя и тяжести вины, внезапно обрушившейся на них. Отец Митча, Скотт Джонсон, сказал репортёру Си-БИ-ЭС –новости:
- Как ни старшно это признать – да, я говорю, мой сын виновен.

Его бывшая жена Гретхен, мать Митча, только плакала и рвала на себе одежду:
- Нет, не могу поверить! Не могу!

Потом она побежала к Перри, духовнику её сына, который так хвалил его за прилежание в делах прихода. И снова рыдала, прося его хоть как-то утишить боль её рвущегося на части сердца. Она не могла избавиться от кошмарных видений – несчастные родители ищут своих детей и не могут их найти…

Скотт Джонсон во время стрельбы был в Техассе. Узнав о том, что случилось в школе Джонсборо, не немедленно развернул свой рефрижератор и погнал домой. Его дважды останавливали и выписывали штраф за превышение. Но он продолжал гнать на полную мощь. Он остановился у церкви, и так же, как и его жена, бросился к Перри. Священник держар за руку его младшего сына Монта. Тот боялся появляться на улице – вдруг будут мстить за то, что сотворил его сводный брат?

Люди заходили в церковь. Останавливались у входа и молча смотрели на Скотта.
А он кричал с надрывом:
- Пусть придут все, пусть придут все! Мы отбросим скамейки и будем молиться на коленях! Молиться всем сердцем за тех, кто убит моим сыном!

Потом он внезапно побледнел, силы покинули его. Он рухнул без чувств и расшиб себе голову. Когда ему обработали рану, и он пришёл в себя, он, осмотревшись вокруг и увидав толпу людей, которые пристально смотрели на него, не отрываясь, страшно закричал:
- Я не смогу здесь жить... не смогу! Они растопчут мою жизнь! Они разорвут моё сердце в клочья!

Бастер Джонсон из Миннесоты, дед Митча, бессчетное количество раз прокручивал в памяти картины детства своего внука – и не мог понять, как такое могло случиться?
Да, они - два заядлых охотника, один звук и запах леса для которых уже означал сигнал боевой готовности к охоте…

Да, они всегда были вместе, когда Митч приезжал в Сприн Валли на каникулы. Они вместе ходили на охоту, Митч отлично ставил капкалы и ловушки, и он не раз любовался, как ловно внук свежует тушу, готовит на костре дичь…

Да. Он любил Спринг Валли, он знал каждую мелочь в её окрестностях. Он часто вглядывался в красоты родного края, но чаще – через отверстие прицела…

…Репортёры осаждали директора школы Карен Куртнер и других учителей, но все они в один голос твердили, что ни о чём не подозревали и никакой информации о готовящемся кровавом деле не имели. Однако Кара Тайт, одноклассница Митча, сказала:
- Он клялся при всех, что определенно застрелит Кендес, потому что она не хочет с ним…

-Это хладнокровные, злые дети. И мне всё равно, что это ужасно звучит, - горько сказал сосед Голденов, Брукс, чья дочь Дженни была тяжело ранена при обстреле.
– Души убиенных вознеслись на небеса…

Первой хоронили одиннадцатилетнюю Пейдж Эн Херрингс. Священник Гарри Криминс речитативом прочел историю Лазаря. Обещание воскресения и – аллюзия глубокой скорби…

Потом много раз исполнялась местным духовым оркестром мелодия Келина Даиона «Моё сердце будет жить в веках» - это тема песни из «Титаника», фильма, на котором сделались крэйзи на полную голову все тинейджеры Америки.

Любовь после смерти – сколько в этом мистики и поэзии!

Отец Митча, Скотт Джонсон, сказал репортёру Си-БИ-ЭС –новости:
- Как ни старшно это признать – да, я говорю, мой сын виновен.

Его бывшая жена Гретхен, мать Митча, только плакала и рвала на себе одежду:
- Нет, не могу поверить! Не могу!


И всё же Джонсборо не зря имел репутацию библейской страны – его жители во всём видели Божье провидение.

Фатальная пуля, которая попала в дочь Кима Портера, Кендес, наткнулась, однако, на ребро, изменила траекторию и прошла в сантиметре от сердца. Но девочка имела и ещё одно ранение – в голову. По счастливой случайности, и оно оказалось не смертельным.

Отец девочки, Ким Портер, не уставал повторять:
- Бог ведёт мою дочь верным путём.

Но самым странным было то, что эти две пули попали в тело девочки почти одновременно и - с разных сторон. Пуля, направленная в сердце, пришла слева, в пуля, попавшая в голову, была выпущена с правой стороны. Но на эту странность никто, кроме врача, который оперировал девочку, внимания не обратил.

В протокол эти записи тоже не попали.

Да, Джонсборо – благочестивый городок. Здесь легко прощают любые проступки, какими бы чудовищными они ни казались. Мстить здесь не любили.
- Исцеление не наступит. Пока мы не простим, - говорил священник на проповеди. – Души убиенных вознеслись на небеса…

Любовь после смерти – сколько в этом мистики и поэзии!

Северо-восточный Арканзас – сельский, по преимуществу, малонаселенный район. Но слово соседа, отнюдь не единственный способ передачи информации здесь.

Не прошло и двадцати минут после поступления сигнала тревоги на службу 911, как местная радиостанция начала передавать призывы к донорам крови.
Тут же образовалась длиннющая очередь. И радио уже уговарвало людей разойтись по домам – столько крови явно не требовалось.

Все банки штата Арканзас немедленно открыли счета для приёма средств в пользу пострадавших. И тут же выстроили очереди желающих внести свои пять-десять-кто сколько может долларов в пользу несчастных семей - детей и их родителей..

Белый цвет стал главным цветом города в эти дни – все жители города надели траурные ленты. Всё комьюнити Джонсборо свято верило в то, что алая кровь безвинных детей смыла все грехи и очистила их до близны снега…

…Но было бы неправдой сказать, что весь без исключения город погрузился в скорбь и печаль. Среди сверстников Дрю и Митчела нашлись такие, что гордились поступком своих товарищей. А Ури и Прайс даже подрались, оспаривя друг у друга титул «лучшего друга Эндрю Голдена».

Они также рассказывали всем, что давно знали о том, что Дрю и Митчел готовят налёт на школу, только не знали точно, когда это произойдёт.

…Было и ещё несколько сердец в этом городе, которые никогда уже не обретут покоя.
Митчел Райт, потерявший любимую жену Шеннон, прикрывшую собой ученицу Эмму Питман, нкогда уже не будет тем Митчем, каким был ещё несколько дней назад. На каникулах сбылась мечта их семьи – все вместе, они съездили в Орландо, в штате Флорида. Их трёхлетний сын Зейн гулял по Диснейленду, счастливый, полный восторга… И они были счастливы видеть его таким.

Все остальные мечты так и останутся мечтами, разбитыми вдребезги…

Репортёру он горько сказал:
- Какое мне дело, что они – дети. Они убили мою жену, и её уже никогда не будет. А что они? Их подержат до совершеннолетия в тюрьме и выпустят, а родители зщаплатят смешной штраф – 250 баксов…

В осиротевшей квартире Райтов потерянно звучит нежный голосок трехлетнего Зейна:
- Где мамми?
Митч отвечает:
- А у неё заболел живот, и она сейчас в больнице… Иди, сынок, спать.
Но Зейн не унимается и снова потерянно спрашивает:
- А когда придёт мамми?

Тогда Митчел Райт не выдерживет, берёт сына на колени и сквозь слёзы отвечает:
- Ты знаешь, где живёт Иисус? Вот мама тоже там. Она встретилась с ним. И ей хорошо.

Но Зейн соскальзывает с колен, ищет маму всюду, заглядывает даже за вешалку. Он больше ничего не спрашиват у папы, он просто, устав от поисков, садится на своего деревянного коня по кличке Кактус и говорит:
- Моя мама сегодня не придёт домой. Она куда-то ушла и заблудилась…

Потом он берёт своих диназавриков и говорит им:
- Вы очень старые зверьки, вас уже давно нет. Вот и моей мамы тоже нет… Она там, где были вы?

Митчел Райт снова не выдерживает и плачет. Он берёт сына на руки и говорит:
-Твоя… твоя мама вознеслась на небо. Она там…

Сын поднимает голову и смотрит на потолок.

Потом Митч идёт с ним к окну – на небе сверкают яркие звезды неба Арканзаса.

Ночью Зейн выбирается из своей постельки, подходит на цыпочках к отцу и тихо, с разрывающей душу печалью говорит, захлёбываясь от слёз:

- А мне можно к маме… на небеса?

25 марта – 12 апреля 1998г.
Нью-Йорк - Москва



© Copyright: Лариса Миронова, 2007
Свидетельство о публикации №2701010094
Список читателей   Версия для печати   Заявить о нарушении правил      
Рецензии
Написать рецензию
Арканзас, индейская территория, присоединенная к Конфедерации генералом Пайком (Черный Папа), основоположником в Америке учения баварских иллюминатов (поклонение Сатане). Пайк говорил: "Все нравственно, что я хочу". Пайк предсказал, что с объединением под одной идеологией мира, произойдет три мировых войны, и - это благо!

Каринберг Всеволод Карлович   11.03.2007 05:39   •   [Заявить о нарушении правил]   [Удалить рецензию]
Добавить замечания
Уважаемый Каринберг Всеволод Карлович!
Раз так...
Тогда мне ничего другого не остаётся,
как тоже нечто изречь.
На пример:
"Всё нравственно, что я хочу!
А я хочу, чтобы в будущем мире вообще не было войн!
И это будет несомненное благо!
А кто мне будет возражать - урою!
Или замочу в сортире!"

Спасибо за ваш интереснейший отзыв.
Заходите ещё.

Лариса Миронова   11.03.2007 21:24   [Заявить о нарушении правил]   [Удалить замечания]
Наверно, я не точно высказался - Пайк не "предсказал", он считал, что после создания Великой Южной Империи, включающей территории Карибского бассейна, - война "необходима" за утверждение мирового господства своей идеологии.
А по поводу предсказаний пророческого типа, желания простых обывателей не поднимается выше пупка, все в рамках оборота минеральных веществ в природе. Все крутится в виртуальном, все страсти и страстишки- только муть в голове. А Альберту Пайку, как величайшему поэту и философу в Чарлстоне поставлен памятник.

Каринберг Всеволод Карлович   12.03.2007 07:20   [Заявить о нарушении правил]   [Удалить замечания]