Конец эпохи тёмных богов Ч. 2 Гл. 1

 ЧАСТЬ 2
 ГЛАВА 1
 Белый маг
Пещера! Ещё одна пещера! Изо рта Зорианы вырвалось облачко пара, под ногами захрустела ледяная корка. Холод проник сквозь влажную одежду, вызвав в теле девушки дрожь. Она сделала глупость. Прежде чем шагнуть в проход между мирами, ей следовало просушить одежду. Несколько минут назад она едва не погибла, свалившись со скалы в бурный поток – портал вывел её прямо на край крутого обрыва. Стремнина унесла её в глубь тёмной пещеры, и ей лишь чудом удалось выбраться из подземной реки. В пещере, куда она попала, стоял жуткий холод. Лучи солнца проникали внутрь через узкую щель, прорезавшую высокий свод, и не давали много тепла. В поисках выхода из подземелья девушка наткнулась на платформу межпространственного перехода. Она понадеялась на то, что следующий мир будет более тёплым. Но она ошиблась.
Дыхание ледяного ветра проникло в горловину пещеры, внеся внутрь облако снежинок. Зориана почувствовала, как холодный ветер высасывает из неё оставшееся тепло. Надо было двигаться.
Сделав шаг, девушка поскользнулась и упала. При соприкосновении с ледяной коркой её ладони словно бы пронзили тысячи игл. Она поскорее поднялась, стараясь отогреть руки дыханием, и тут вспомнила о своей волшебной палочке. Магия поможет ей согреться и высушить одежду.
Но когда она вытащила из поясного кожуха змеиный подарок, из её груди вырвался отчаянный стон. Палочка была сломана. Очевидно, это произошло, когда Зориана упала в реку. Девушка покачнулась. Теперь она была абсолютно беззащитна.
«Может быть, здесь заклятья заработают и без палочки?» - с надеждой подумала она.
Зориана сосредоточилась, уперев в пол немигающий взгляд и мысленно представив поднимающиеся вверх языки пламени.
Аххалар ва ларто пиррос
Венгар ла марта миррос
Сунгем шезил келемус
Ин хар бемил сулемус
Она ощутила, как воздух вокруг неё задрожал, пропитываясь невидимой энергией. На несколько секунд её окутало облако тёплого воздуха. Но затем порождённая волшебницей сила бесследно рассеялась в пространстве. Зориана предприняла ещё одну попытку, однако на этот раз произнесённая поэрра вообще не дала никакого эффекта. Заклятья, которым её обучали в школе, отказывались работать в этом мире.
Выбившись из сил, девушка прислонилась к стене. Но долго стоять на месте было нельзя. Новый порыв ветра, ворвавшийся в пещеру, обжёг ей кожу. Холод продирал до костей. Растирая замерзшие плечи, Зориана двинулась к выходу. Оказавшись снаружи, она увидела, что стоит на узком, нависающим над пропастью карнизе. На девушку накатила плотная, наполненная тысячами острых снежинок волна воздуха. Задыхаясь, она прижалась спиной к стене, руками стараясь защитить лицо от летящих навстречу ледяных крупинок.
Когда ветер немного стих, девушка огляделась. Вокруг высились заснеженные вершины. Посмотрев вниз, Зориана вздрогнула. Нет, здесь ей никогда не спуститься! Значит, единственный выход – вернуться в пещеру с рекой и попытаться найти другой портал.
Она повернулась. И в этот миг скала под её ногами вздрогнула. Послышался громкий треск. Стены пещеры прорезали глубокие трещины. Зориана бросилась к круглой платформе, но добраться до неё не успела. Какая-то сила оторвала её от земли и начала относить от расколовшегося склона горы. Со всех сторон её окружали летящие обломки. Самые большие и тяжёлые постепенно опускались вниз; те что поменьше продолжали парить в воздухе с лёгкостью мыльных пузырей. Зориану несло к невысокой вершине, располагавшейся напротив склона, в котором находилась пещера с порталом. Воздух вокруг девушки как будто бы уплотнился, а её тело наоборот охватывала непривычная лёгкость. Она не имела ни малейшего понятия, что происходит, и изо всех сил старалась не смотреть вниз.
Полёт длился около минуты. Когда же в действие вновь вступила сила земного тяготения, девушка находилась над широким, покрытым снегом уступом. С высоты трёх с половиной метров Зориана плюхнулась в глубокий сугроб. Снежная шапка спасла её от травм, и вскоре она смогла подняться на ноги. Обернувшись, девушка попыталась найти взглядом пещеру. Через некоторое время ей это удалось. От пространственной платформы её отделяло не менее пятисот метров. Теперь, чтобы добраться до неё, ей требовалось спуститься к подножию горы, а потом снова подняться более чем на километровую высоту.
Осторожно приблизившись к краю, Зориана посмотрела вниз. Пожалуй, небольшой шанс достигнуть земли живой у неё был. Склон под уступом, на котором она оказалась, был не таким отвесным, как у горы напротив. «Но как мне потом забраться туда? - она снова посмотрела в сторону пещеры. – Впрочем, может, в этом мире есть и другие порталы?» Она уже хотела прибегнуть к магии браслета, но тут поняла, что ей в любом случае придётся спуститься вниз. И чем быстрее, тем лучше. У неё итак онемели руки, а тело непрерывно била дрожь. Если она останется здесь, то скоро замёрзнет насмерть. Нужно отогреться, добыть тёплую одежду. И то и другое можно сделать только внизу. Присев и вцепившись пальцами в щель между камнями, она опустила ногу на небольшой выступ.
Движение немного согрело девушку, но холод всё равно продолжал отнимать силы, которых у Зорианы осталось немного. Долгий путь по раскалённой лавовой пустыне, тяжёлое сражение с бурной рекой, недосыпание – и теперь это новое испытание. А ещё её всё сильнее мучил голод.
Она не знала, сколько времени прошло с тех пор, как она покинула Шанею. По её расчетам она находилась в пути десять-двенадцать дней. Точнее она сказать не могла. За её спиной остались десятки миров. В некоторых из них она успела пробыть совсем недолго – портальные платформы там находились рядом друг с другом. В других ей пришлось проделать длинный путь, чтобы преодолеть расстояние между ближайшими порталами. Сейчас места, где она успела побывать, уже начали сливаться перед ней в калейдоскоп отрывочных видений. Отчётливо она помнила лишь несколько миров.
Покинув серые пустоши, юная волшебница попала на равнину, заросшую высоченной, выше её роста травой. Земля там была мокрой и вязкой. Через каждые несколько десятков шагов девушка натыкалась на затопленные участки. Водоёмы чаще всего были неглубокими, и Зориана без особого труда пересекала их вброд. И всё же двигаться по изрезанной многочисленными водными руслами низменности было тяжело. Через несколько часов девушка совсем выбилась из сил, а сесть и отдохнуть было просто негде. Под ногами постоянно хлюпала грязная жижа. Чтобы не прорываться сквозь травяные джунгли, она спустилась в воду и побрела по илистому дну неширокой реки, которая текла в нужном ей направлении.
На мостик она натолкнулась совершено неожиданно. Он был узким, не имел перилл и был сделан из твёрдых полых стволов неизвестного ей растения. Приглядевшись, она увидела, что с обеих сторон к нему присоединены мостки, стоявшие на вбитых в землю невысоких столбиках. Оказалось, что над затопленной долиной проложена целая сеть таких навесных дорог. Выбравшись на топкий берег, Зориана двинулась по мосткам, надеясь, что они выведут её на сухую землю. Она страшно устала. Жутко гудели ноги, временами кружилась голова.
К счастью, гать привела её к высокому бугру, на котором рос редкий кустарник. Добравшись до этого островка суши, девушка рухнула наземь и сразу провалилась в глубокий сон. У неё не хватило сил даже на то, чтобы осмотреть найденный клочок земли. Проспала она часа два и была разбужена громким криком.
Разлепив глаза, она увидела мужчину, идущего по направлению к бугру. Он был невысок, мощного сложения, лицо покрывала густая растительность. Одеждой ему служили звериные шкуры, а в правой руке он держал тяжёлый каменный топор. На плече он тащил вырывающуюся девочку. Она громко кричала и отчаянно молотила кулачками по спине дикаря. Увидев Зориану, мужчина удивлённо замер. Его сальный взгляд заскользил по фигуре юной волшебницы. Он что-то пробурчал, обращаясь к ней. Зориана показала, что не понимает его, а сама незаметно вытащила волшебную палочку. Дикарь сделал несколько шагов, и тут откуда-то из-за его спины донеслись громкие крики. По мосткам бежало несколько ребят, вооружённых короткими копьями. Дикарь одним прыжком выскочил на бугор, сбросил с плеча девушку, прижав её к земле ногой, после чего, оскалившись, повернулся к преследователям. Его огромный топор описал в воздухе широкую дугу. Гнавшиеся за дикарём обступили его полукругом, выставив вперёд свои остроги. Зориана ошиблась, приняв их за детей. Это были молодые люди, в большинстве своём старше её. Девушку обманул их маленький рост. Самый высокий из них был на полголовы ниже Зорианы. Что же касается их противника, то он казался настоящим гигантом по сравнению с ними. Впрочем, такое ощущение в немалой степени создавалось из-за его могучего торса. Дикарь что-то рыкнул, а потом красноречиво провёл топором над головой украденной девушки. Преследователи остановились, обмениваясь взглядами. Было видно, что они не знают, как быть. Похититель явно угрожал убить их подругу, если они нападут. А у них не было никакого шанса остановить его.
Один из молодых людей, по виду ровесник Зорианы, с удивлением посмотрел на молодую волшебницу. Девушка не знала, что делать. Сердцем она была на стороне противников бородатого гиганта, но, не разобравшись, влезать в чужие дела ей не хотелось. Тем временем дикарь, грубо схватив заложницу за волосы, поволок её по земле, отходя к центру островка. Из глаз жертвы брызнули слёзы.
Палочка Зорианы сама выпрыгнула из чехла. В следующий момент в здоровяка вонзилось парализующее заклятье. Он дёрнулся, выронил топор и мешком повалился на землю. Молодые люди немедленно бросились к своей подруге. Девочка, а точнее девушка, всхлипывая, обняла одного из них. Затем взгляды молодых людей обратились к Зориане. Старший из них попытался заговорить с ней, на что она смогла лишь развести руками. Тогда он знаками пригласил её идти с ними. Подумав немного, Зориана согласилась. Возможно, аборигены помогут ей отыскать другой портал. А ещё она очень надеялась на то, что они дадут поесть.
Им довольно долго прошлось идти по навесной тропе. Наконец высокая трава расступилась, и они вышли к небольшому поселению, состоявшему из двух десятков тростниковых хижин. Их небольшой отряд немедленно окружила толпа людей. Все они были невысокого роста, и всех их отличал желтоватый цвет кожи. Зориана тут же оказалась в центре всеобщего внимания. Очевидно, людей, похожих на неё, здесь не было, или встречались они крайне редко. Её проводили к самой большой хижине, где их встретил немолодой седоволосый мужчина, очевидно, глава общины. Выслушав рассказ соплеменников, он кивнул и пригласил Зориану войти. Её накормили и дали чистой воды. После этого хозяин дома жестами спросил волшебницу, откуда она пришла. Вместо ответа Зориана создала в воздухе прозрачную иллюзию портальной платформы. А потом постаралась объяснить, что ищет другой выложенный из серого камня круг. Её ответ не удивил собеседника. Он кивнул и показал, что покажет, куда идти. После этого девушке позволили отдохнуть. Когда же она проснулась, её ждал подарок – сшитый из какой-то мягкой коричневой материи костюм. Это было очень кстати, так как одежда, в которой она покинула Шанею, превратилась в лохмотья. Кроме одежды, ей подарили сумку, в которую поместился запас еды на несколько дней.
Деревню она покинула на лодке. Вместе с ней к порталу отправились глава общины и один из молодых людей, который участвовал в погоне за бородатым похитителем. По извилистым протокам они добрались до возвышенности, покрытой густым бамбуковым лесом. Портальная платформа находилась недалеко от берега, а вокруг высились полуобвалившиеся стены древнего храма.
Несмотря на радушный приём аборигенов, Зориана с радостью покинула тот мир. Слишком уж там было жарко и влажно. Но сейчас, цепляясь немеющими от холода руками за обледеневшие уступы, она без колебания согласилась бы вернуться туда. Честно говоря, сейчас её устроил бы, наверное, любой из миров, в которых она успела побывать.
…Запас еды девушке удалось растянуть на целую неделю. За это время она успела сделать более тридцати межпространственных переходов. Людей она больше не встречала, хотя в некоторых мирах ей попадались признаки обитания разумных существ. Второй раз ей удалось пополнить запас пищи в плодовом саду, где она оказалась, выйдя из очередного портала. Ей сразу показалось, что этот сад выращен людьми, и вскоре её догадка получила подтверждение: она натолкнулась на почерневшие развалины небольшого дворца. Зориана подумала, что этот мир до сих пор может быть населён, но по пути к следующей точке перехода так и не встретила других следов человеческого присутствия. Она задумалась, а не стоит ли задержаться, чтобы найти местных жителей. Она ведь по-прежнему понятия не имела, где искать пресловутого белого мага. Девушка вновь попыталась прислушаться к своим чувствам, но внутренний голос продолжал молчать. В конце концов она всё же приняла решение идти дальше.
До того, как она свалилась с обрыва в реку, опасность угрожала ей лишь однажды. Она оказалась на бескрайнем поле, покрытом сухой жёлтой травой. Вторую платформу она увидела сразу. Та находилась всего в сотне шагов от места, где стояла девушка. Но на пути к ней высились изваяния каких-то жутких существ. Каменные монстры были облачёны в доспехи и сжимали в руках оружие. Статуи очень не понравились Зориане. Если бы здесь был другой портал, девушка, наверное, предпочла найти его. Однако, как назло, межпространственных туннелей оказалось всего два. Зориане даже пришла в голову мысль вернуться на предыдущий уровень. Но там она с таким трудом преодолела подъём на скалы, где находилась вход в портал.
В итоге она решила рискнуть.
Как только она приблизилась к каменным изваяниям, те начали оживать. Камень превратился в плоть, и к девушке с рёвом устремилось два десятка монстров. На них не действовали парализующие импульсы, их не брала магия живого огня.
Зориану спасло заклятье, которое она однажды применила против Андриса. Монстры с головой ушли в размякшую землю, а пока они выбирались, волшебница успела добраться до второй платформы.
А ещё был «крест»! Замок с высокими, от пола до потолка, окнами, выстроенный в форме креста. Да, вот туда она не вернулась бы ни при каких условиях.
Страх охватил её как только она очутилась в стенах замка. А когда она повернула голову и посмотрела в окно, у неё вырвался вопль ужаса. Снаружи шла битва. Чудовищное, наполненное безумной яростью сражение. Над заваленной трупами землёй вздымались тучи стрел, тут и там мерцали оранжевые вспышки. Зориана увидела человека в окровавленной кирасе, поднимающего странного вида оружие, у которого не было ни тетивы, ни клинка - просто металлическая трубка в деревянном окладе. Мгновение спустя из ствола вырвался сноп пламени. Солдат, в которого целился стрелок, дёрнулся, а из его спины вылетела струя крови.
А уже в следующий момент голова стрелка раскололась под ударом тяжёлого кистеня.
Зориана в шоке замерла. Её не столько даже потрясла картина насилия, сколько аура чудовищной, всепоглощающей ненависти, нависшая над полем битвы.
Солдат, убивший стрелка, несколько минут наносил удары по бездыханному телу врага. В отсветах пылающего неподалёку пламени девушка увидела, что его глаза налиты кровью, а по губам струится пена. Избиение трупа закончилось только после того, как воин с кистенём был поражён ударом тяжёлого копья. Копьеносец тут же выдернул оружие из тела неприятеля и снова вонзил его в грудь мертвеца. Зориану затошнило. Вокруг неё бились насмерть тысячи сумасшедших.
Не успела девушка отвести взгляд, как один из мертвецов зашевелился. Сначала она подумала, что это раненый пришёл в себя. Но когда она разглядела его хорошенько, у неё чуть не подкосились ноги. С теми ужасными ранами, которые виднелись на его теле, выжить было просто невозможно.
Выдернув из руки обломок стрелы, оживший воин поднял с земли почерневший от крови меч и снова ринулся в бой. Только тут Зориана поняла, что все сражающиеся – это возрождённые к жизни мертвецы. А, судя по отметинам на доспехах, каждый из них умирал уже не один раз. После возрождения их раны быстро затягивались, и лишь в глазах оставалась печать пережитой смерти.
Девушка содрогнулась. На этот мир было наложено какое-то ужасное проклятье. К счастью, стены дворца, в котором находилась Зориана, защищали её от взглядов сражающихся. Те просто не замечали её. Возможно, они даже не видели самого замка. Стараясь не смотреть по сторонам, Зориана пошла по длинному широкому коридору. Она уже видела в другом конце галереи неяркий свет, клубящийся над другим каменным диском.
Подойдя к входу в портал, Зориана хотела уже использовать ключ, но вдруг её посетила идея, от которой у неё поначалу мурашки побежали по коже. И всё же она заставила себя обдумать пришедшую на ум мысль. Демоны, пытавшиеся её убить, очевидно, отстали, но она чувствовала – они не прекратили погоню. Если её продолжают преследовать, то рано или поздно они окажутся здесь… Решившись, она вытащила волшебную палочку и пропела поэрру, которой её обучил Игнациус незадолго до окончания учебного года. Окна и стены замка покрылись переливающейся паутиной движущихся теней. Юной волшебнице понадобилось некоторое время, чтобы разобраться, как прорвать пелену защитных чар.
Но прежде чем нарушить рисунок Силы, девушка вошла в портал. Сначала надо было удостовериться, что ей не придётся возвращаться. Вдруг в следующем мире точка перехода окружёна непреодолимой пропастью или в нём нет других переносящих платформ. Пару раз она уже попадала в тупики.
Её опасения оказались не напрасны. Туннель вывел её на пустынный каменистый островок, со всех сторон окружённый водой. Судя по поведению браслета Агалакта порталы здесь были, только вот у Зорианы не было лодки, чтобы до них добраться. Пришлось возвращаться обратно и переходить в другое крыло крестового замка.
На сей раз ей повезло больше. Проход открылся в чудесный зелёный мир. Убедившись, что здесь есть, как минимум, две платформы древних, она снова переместилась в замок, окружённый кровавым безумием, и принялась читать заклятье, которое должно было снять защиту с его стен. Сразу же после того как она закончила, внутрь замка ворвался шум битвы. Рядом с девушкой со звоном разлетелось стекло. Зориана мигом нырнула в проход, успев заметить, как в здание ворвалось несколько воинов.
…Девушка совсем перестала чувствовать пальцы, но продолжала спуск, понимая – остановка означает смерть. Серые облака над горами разошлись, но прорвавшиеся сквозь них солнечные лучи не могли согреть её. Некоторое время она ещё продолжала двигаться, чудом удерживаясь на неровных, круто обрывающихся вниз карнизах. Но, достигнув небольшой треугольной площадки между двумя остроконечными скалами, она не выдержала. Ноги подогнулись, и Зориана с тихим стоном повалилась на камень.
Её сознание помутилось. Горные вершины поплыли перед глазами. Она увидела «Небесный странник». Корабль медленно проплывал мимо. Но корме стояли её друзья. Улыбаясь и что-то крича, они махали ей. Зориана приподняла голову и протянула руку к воздушному кораблю. «Пожалуйста, не оставляйте меня! Вернитесь! Вы мне так нужны». Но стоявший у штурвала Андрис уже поворачивал рулевое колесо. Помахав ей в последний раз, он отвернулся. «Странник» стал удаляться и вскоре скрылся за скалами. Сердце девушки наполнилось тоской.
Рядом с ней из облака слабо светящегося тумана возникла фигура золотоволосого великана.

- Агалакт, я не могу идти дальше.

Великан нахмурился и покачал головой. А потом, подняв руку, указал на небо.
Пять окружённых сумраком крылатых теней обогнули заснеженную вершину. Зориана почувствовала взгляды пяти пар горящих глаз. Объятая ужасом, девушка попыталась отползти, но натолкнулась на стену.

- Пожалуйста, я никому ничего не сделала.

Крылатый монстр главного из колдунов завис над площадкой. Демон, сидевший в седле, склонился, направляя посох на Зориану.
Её окружила тьма. Плотная, тяжёлая, давящая. Девушка почувствовала, что задыхается.
И вдруг она ощутила чьё-то прикосновение. С трудом разлепив веки, она увидела парящую в небе птицу. Это был белый орёл. Птица описала несколько кругов, а потом, сложив крылья, спикировала вниз. В момент приземления её крылья превратились в полы плаща. В нескольких шагах от Зорианы появился высокий мужчина с длинными белыми волосами. «Наверное, это мне кажется». Зориана замотала головой. Перед глазами опять поплыло, и она провалилась в небытиё.

Заложив за спину руки, герцог Сатэрион Волденгард смотрел на лежащую на кровати девочку. Итак, они встретились.
Он едва узнал её там, на склоне. Лицо бедняжки покрывали многочисленные ссадины и синяки. Руки были отморожены, а одежда превратилась в лохмотья. Девушка находилась на грани жизни и смерти.
А вокруг колыхалась сила!
Этот всплеск невозможно было не почувствовать. Это случилось накануне утром, когда он входил в свою лабораторию. Накатившаяся волна заставила его покачнуться. Он устоял на ногах только благодаря тому, что успел схватится за стену. Ему пришлось потратить несколько минут на то, чтобы прийти в себя. Подобное он испытал лишь однажды много лет назад, стоя перед тёмным мессией Дедласа.
Он быстро нашёл эпицентр магического возмущения, а когда оказался на месте, был поражён увиденным. Подрагивающий воздух, десятки парящих над землёй каменных обломков, тысячи водяных пузырей, поднимающихся со дна ущелья. Фантастическое зрелище, а причиной была находящаяся на грани гибели семнадцатилетняя девчонка.
Он перенёс её в «Соколиное гнездо». Но когда он попытался её исцелить, его магия встретила сопротивление. Девушку защищала незримая печать очень высокого уровня. Герцог был в состоянии её снять, но не стал этого делать. Печать питалась силой гостьи, а та была слишком истощена. Бессознательное сопротивление чужому вмешательству могло погубить девушку. Вместо этого Волденгард прибег к другому средству. Им стала вода. Кодирующий заговор герцога придал ей нужную структуру, наделив целительскими свойствами.
В течение всего предыдущего дня Сатэрион отпаивал больную заговорённой водой, временами добавляя в неё различные эликсиры из своей лаборатории. К вечеру в состоянии девушки наметились заметные улучшения: жар спал, дыхание выровнялось, коже стал возвращаться нормальный цвет. На ночь герцог влил в рот больной несколько капель сильнодействующего снадобья, изготовленного из листьев флорелии. Это дало неплохой эффект, и к утру девушка выглядела почти здоровой. С лица исчезли кровоподтёки и царапины, лишь кожа на обмороженных пальцах рук и ног оставалось пока бледноватой.
Волденгард не спешил будить девушку: здоровый сон сейчас – самое лучшее лекарство для неё.
Герцог в задумчивости почесал подбородок.

- Нейлике! – негромко позвал он.

- Да, господин.

В воздухе перед ним возник маленький человечек с круглым лицом, полными щеками и большим носом-картофелиной. Сдёрнув с головы широкополую малиновую шляпу с торчащим пером, человечек отвесил хозяину поклон, при этом забавно двинув вперёд босой ножкой.

- Нашей гостье уже значительно лучше. Думаю, завтра утром её можно будет разбудить. Пожалуйста, присмотри за ней. Через каждый час ей нужно давать меаловую настойку. Добавляй в неё по пять капель флорелиевого эликсира.

- Да, хозяин.

- А я пока займусь одеждой для неё. Если что-то в её состоянии изменится, немедленно докладывай мне.

- Да, господин.

Изготовление одежды для гостьи заняло у герцога больше времени, чем он рассчитывал. Неудовлетворённый результатом он несколько раз растворял в «Чаше создания» уже сотканные из волшебного тумана вещи. Наконец уже поздней ночью он очистил Чашу и критически осмотрел два десятка созданных нарядов. «Не бог весть что, но на первое время сойдёт». Пасом руки он отправил платья в гардеробную комнату, примыкавшую к спальной гостьи.
После этого герцог переместился в свой кабинет. На столе лежал необычный артефакт, найденный в горах пещерным духом. Попасть на Энтион этот предмет мог только вместе с девушкой. На чёрную палочку оказалось наложено незнакомое герцогу заклятье.
Техника воссоздания памяти неодушевлённых предметов вскоре позволила волшебнику понять природу магии артефакта. Герцог хмыкнул. С подобным ему ещё не приходилось сталкиватся. Продолжая изучать объект, он узнал кое-что о своей загадочной гостье. Теперь многие становилось на свои места. К сожалению, найденный в горах артефакт попал к юной чародейке совсем недавно, и Сатэрион не мог восстановить полной картины произошедшего. Отложив более серьёзное исследование памяти волшебной палочки на будущее, Волденгард поднялся из-за стола.
Проведав больную и убедившись, что с ней всё в порядке, он вышел на террасу. Небо над «Соклоиным гнездом» было усеяно звёздами. Голубой свет Гриана окутывал спящий внизу лес. Варию, вторую луну Энтиона, ещё не было видно, но её изумрудное сияние нимбом окружало вершины гор на горизонте.
Вокруг царили тишина и неподвижность. Ничто не нарушало ночного покоя.
Нимб, возникший над горными вершинами, становился всё ярче. И вот наконец между скалами возник край второй спутницы Энтиона. Некоторое время герцог следил за восходом напарницы Гриана.
Внезапно ему вспомнился Мегос. Ночной парад лун, раскрашивавший небосвод во все цвета радуги. Ночи его родного мира были такими светлыми, что первые дни многие приезжие не могли заснуть. Поэтому во время визита особенно именитых гостей Небесная канцелярия застилала небо над гостевыми замками пеленой непроницаемых облаков.
Герцог родился в необычном мире, мире, являвшимся точкой сплетения магических течений из всех уголков Великого Веера миров. Все жители Мегоса, даже простолюдины, являлись обладателями каких-либо сверхъестественных способностей, возможности же чародеев возрастали там десятикратно.
Сатэрион принадлежал к древнейшему роду мегосских магов. Именно его предкам принадлежала слава открытия Мегоса. В течение нескольких столетий род Волденгардов безраздельно властвовал в найденном мире, считая его своей собственностью. Долгое время Волденгарды препятствовали проникновению на Мегос других волшебников, но в конце концов им всё же пришлось смирится с появлением на своей территории конкурентов. Постепенно Мегос был обжит семьями других магов. Волденгарды возглавили союз родов, присвоив себе титул императорской семьи. На протяжении тысячелетий предки Сатэриона правили созданным государством и потеряли власть сравнительно недавно из-за собственных ошибок. Деспотичное правление императоров Эфрарима и Гестиана вызвало сильное недовольство как у простолюдинов, так и у представителей других семей. Когда же по пути отца с дедом пошёл Авалон Волденград, мегосские чародеи приняли решение о низложении императорской семьи. Гражданской войны не было. Авалон не обладал силой достаточной для того, чтобы противостоять воли множества могущественных магов, зато имел достаточно здравомыслия, чтобы это понимать. Так на место свергнутому роду пришла новая династия Араконгов.
Отец Сатэриона Люциан не раз упрекал прадеда в слабохарактерности, но Сатэрион считал, что им нужно быть благодарными Авалону Волденгарду: благодаря ему они не были уничтожены, их род не изгнали с Мегоса, они сохранили свой замок и лучшие владения. Они по-прежнему занимали высокое положение в обществе – второе после императорской семьи.
Люциану не давало покоя оставшееся в прошлом величие семьи. Он был честолюбив и амбициозен. Он мечтал вернуть власть над миром, когда-то целиком принадлежавшем их предкам. К этой цели он шёл всю свою жизнь и для её достижения был готов использовать любые методы. Люциан считал род Волденгардов избранным. Уверенность в этом пришла к нему после рождения сына, в котором невероятно мощно проявился дар силы. Свои взгляды он сумел привить жене, происходившей из рода Араконгов и настроить её против родных. Люциан с юных лет люто ненавидел короля Рогерта. Рогерт превосходил его по силе, был любим народом, а ещё с ним была женщина, к которой Люциан в юности испытывал сильные чувства. Король навязал ему брак со своей младшей сестрой, думая, что этим шагом сумеет примирить их семьи. Но вышло наоборот. Люциан ещё больше возненавидел конкурента.
Несколько десятилетий отец Сатэриона в тайне плёл заговор против правящей династии. Ему удалось переманить на свою сторону несколько высокопоставленных дворян, а также заручится поддержкой двух из пяти адмиралов, командовавших мегосским боевым флотом. Люциан был хитёр и коварен. Ему удалось убедить короля в том, что он забыл прежние обиды и что он предан правящей семье. В результате Рогерт даже сделал его своим доверенным лицом, поставив во главе тайной канцелярии. Люциан обрёл огромную власть, но терпеливо продолжал ждать своего часа. И этот час пробил.
Колонии Мегоса подверглись вторжению армии Дедласа, мира которым правили демономаги, чародеи, попавшие под власть древних тёмных сил. Повелители Дедаласа давно мечтали о захвате Мегоса. Толчком к действию послужило появление среди них тёмного мессии, мага, обладающего колоссальной магической силой. Разразившаяся война стоила жизни многим мегосским волшебникам. Именно этот момент выбрал Люциан для совершения переворота.
Но заговор был раскрыт. Предателем стала жена Сатэриона Мариза. Мариза Волденгард происходила из семьи, которая на заре освоения Мегоса, была едва не уничтожена предками мужа. Выходя замуж за Сатэриона, она не желала отомстить его роду, а просто хотела занять высокое положение в обществе. Но узнав о заговоре Люциана, она решила, что не допустит нового восшествия на престол Волденгардов. Её род был многим обязан правящей династии: только благодаря Рогерту Араконгу они смогли попасть на Мегос, а воля его жены сделала её герцогиней Волденгард. Люциан не желал видеть женой сына какую-то «проходимку» с периферии, но ему пришлось считаться с желанием короля. Мариза не сомневалась, что в случае успеха тесть уберёт её с пути сына. На защиту Сатэриона она не надеялась. Молодой герцог относился к ней с полнейшим равнодушием, к тому же его не было на Мегосе.
Рогерт пощадил большинство участников заговора. Их наказанием стало изгнание с Мегоса. К смертной казни был приговорён один Люциан. Его обвиняли не только в организации переворота, но и в подготовке убийства членов правящей семьи.
Свою раскаявшуюся младшую сестру король заключил в отдалённый закрытый мир, лишив её возможности когда-либо вернуться назад.
Сатэрион узнал о судьбе родителей только после окончания войны с демономагами. Когда он вернулся на Мегос, приговор его отцу и матери уже был приведён в исполнение.
Рогерт Араконг не решился устроить гонения на семью Волденгардов. Он даже не лишил её прежних привилегий. Войны с молодым герцогом он не хотел. Сатэрион ничего не знал о замыслах отца. Он не интересовался политикой и равнодушно относился к власти. Отцовские амбиции были ему чужды, его интересовала лишь магия. Сатэрион обладал уникальным даром. Его потенциал ровнялся соединённой вместе силе семи самых могущественных чародеев Мегоса. Он был единственным, кто в одиночку мог открыть гигантский фонтан силы.
Сатэрион с ранних лет начал изучать науку магического оперирования и к моменту своего совершеннолетия уже мог творить вещи, которые были под силу лишь самым опытным волшебникам. А ещё через пятнадцать лет никто уже не мог сравниться с ним в мастерстве плетения чар. Он учился и у отца, и у старейшин других семей. Долгие годы просиживал в библиотеке над пыльными фолиантами, стараясь вникнуть в суть забытых древних учений. Он побывал во многих мирах, познавая тайны магии других народов. За несколько десятилетий Сатэрион овладел тысячами различных заклятий, став одним из немногих уничардов, волшебников способных творить любую магию. Приобретённые знания очень помогли ему во время противостояния Мегоса и Дедласа.
Сатэрион стал героем на той войне. Только благодаря ему мегоссцам удалось добиться победы в нескольких важных битвах. Молодой герцог нашёл способ нейтрализовать самые смертоносные формулы воздействия демономагов, а его заклятья нанесли армии врага огромный урон.
На войне Сатэрион показал себя не только искусным чародеем, но и талантливым полководцем. Группировка войск, находившаяся под его командованием, добилась самых больших успехов и понесла наименьшие потери. Не связанный официальными доктринами, уставом и общепринятыми в армии Мегоса традициями, молодой герцог в корне изменил тактику ведения войны. Одной из первых его сенсационных реформ стало назначение на пост командующего легионами пехотинцев простолюдина. Ранее это место всегда занимали маги среднего звена. Его избранник, Марвилл Корнелиос, очень скоро оправдал возлагаемые на него герцогом надежды. Эффективность действий воинов-простолюдинов возросла в несколько раз. При этом Сатэрион сделал всё, чтобы чародеи научились ценить простых людей. До этого легионерами жертвовали без всякого зазрения совести, бросая их на верную смерть ради самых незначительных целей.
Сам Волденгард возглавил магов. Разбив их на группы, так называемые боевые ордена, он заставил их учиться действовать как единое целое. В первую очередь именно действия этих, состоящих преимущественно из чародеев среднего уровня команд обеспечили людям победу в магическом противостоянии.
Сатэрион тщательно разрабатывал план каждой операции, и преимущество всегда оказывалось на его стороне вне зависимости от численности врагов и их силы. Ни разу противникам не удалось навязать ему бой на своих условиях.
Самым же известным подвигом Волденгарда стала его победа над тёмным мессией Вельзевулом, которого многие считали величайшим тёмным чародеем со времён Люцифера. Вельзевул прошёл нескольких тёмных посвящений. Он был намного сильнее молодого герцога и владел сокровенными тайнами чёрной магии. Тем не менее в их поединке победу одержал Сатэрион. Сплав знаний, интуиции и умения думать превзошёл всю несокрушимую мощь тьмы.
Даже если бы король Рогерт не испытывал симпатии к сыну Люциана ему было бы сложно применить к нему какие-либо карательные санкции. Народ был готов на руках носить молодого герцога. Многие семьи испытывали благодарность к Сатэриону за спасение своих родственников. Младший сын короля выжил только благодаря герцогу.
Но, разумеется, после возвращения Сатэриона на Мегос, отношения между ним и правящей династией обострились. Молодой герцог ничего не сказал по поводу казни отца. Ему было больно, однако он понимал, что Люциан понёс заслуженное наказание. Но он потребовал от Араконгов немедленного освобождения из заключения матери.
После длительных переговоров, под давлением других семей Рогерт согласился помиловать сестру. Однако когда Сатэрион вместе с посланцами короля прибыл в мир, где находилась его мать, той уже не было в живых. Солена Волденгард погибла во время эпидемии огненной оспы, страшной болезни, способной поражать даже высших магов. Это стало ещё одним страшным ударом для герцога, который только что потерял возлюбленную.
Сатэрион пришёл в ярость, обвинив Рогерта Аракогна в убийстве матери. В течение нескольких месяцев две семьи балансировали на грани войны. На Мегос явилось множество сторонников герцога. На сторону Волденгарда перешла часть армии, раньше находившаяся под его командованием. Пожалуй, у Сатэриона имелось больше шансов вернуть власть над Мегосом, нежели у отца. Но герцог поступил иначе. Он не хотел крови близких людей и считал, что не сможет управлять государством так же хорошо, как Рогерт Араконг. Поблагодарив пришедших ему на помощь людей, он распустил свою армию, а сам навсегда покинул столицу.
Сатэрион обосновался на Энтионе, давно заброшенном людьми мире. Здесь он в одиночестве прожил последние девятнадцать лет. Собственноручно построенный замок герцог населил несколькими волшебными помощниками, а вот людей с момента появления на Энтионе он не видел ещё ни разу.
Впервые сон о встрече с неведомой гостьей приснился Волденгарду около полугода назад. Через месяц он снова увидел его. С тех пор вещие сны стали приходить постоянно. Сатэрион был заинтригован. Он чувствовал, что с приходом этой девочки в его жизни должно случится нечто важное. Герцога разбирало любопытство, и он с нетерпением ждал возможности пообщаться с гостьей.

Когда Зориана открыла глаза, ей в лицо ударил яркий белый свет. Девушка заморгала. Резь в глазах постепенно прошла, свет стал не таким ослепляющим. И тут она увидела ЕГО. Скрестив руки на груди, он стоял напротив кровати, между ней и высоким стрельчатым окном. Его фигуру окружал нимб белого света.
Дыхание замерло в груди Зорианы. Аура огромной, почти нечеловеческой силы. Ослепительно белые одежды и такого же цвета волосы. Белый маг! Тот, о ком говорил Агалакт. У девушки не было ни малейшего сомнения в том, что это именно он. Она знала это.
Чародей шагнул вперёд, и нимб вокруг его тела растаял. Теперь Зориана получила возможность, как следует рассмотреть мужчину.
Он был молод, на вид не старше тридцати, высок, широкоплеч. Твёрдый квадратный подбородок, высокие скулы, прямой нос, густые брови, длинные волосы снежно-белого цвета, которые разделяла единственная чёрная прядь, тонкой полосой тянувшаяся от лба до затылка. Внешне он совсем не походил на седобородого старца, которого девушка всё это время представляла себе. Зориана смутилась. Мужчина был красив, и она ощутила внезапное волнение.
Тем временем волшебник улыбнулся ей и учтиво поклонился. В ответ Зориана могла лишь кивнуть. В этот момент она обнаружила, что раздета. Мужчина поднёс руку к груди:

- Сатэрион.

Он вопросительно посмотрел на неё.

- Зориана, - представилась юная волшебница.

Знаками она попыталась спросить, где её одежда. В ответ собеседник указал на круглый столик, стоявший в нескольких шагах от кровати. На нём действительно лежала одежда, но это был не костюм, подаренный Зориане жителями заболоченных равнин. Девушка вытянула голову. Тем временем Сатэрион что-то громко сказал.
Зориана едва не подпрыгнула от неожиданности, когда в воздухе напротив неё возник смешной человечек в бордовом костюме и шляпе с пером. Человечек немедленно отвесил девушке низкий поклон, после чего сделал неуловимое движение рукой – и перед Зорианой возник поднос, на котором стояли тарелки с едой и фарфоровая чашка, наполненная ароматно пахнущей жидкостью серо-желтоватого цвета. От запаха еды у девушки слегка закружилась голова. Она посмотрела на чародея. Тот кивнул.
Никогда Зориане не приходилось есть ничего более вкусного. Впрочем, она была так голодна, что даже заплесневевшая лепёшка показалось бы ей сейчас пищей богов. Особенное впечатление на неё произвёл необычный напиток. Подняв чашку, она попыталась узнать у волшебника, как он называется. Тот произнёс какое-то слово, звучавшее примерно как «кофьэ».
Как только Зориана утолила голод, поднос с грязной посудой исчез, а маленький слуга о чём-то спросил у хозяина. Чародей ответил, и человечек, снова отвесив гостье поклон, растворился в воздухе. Юная волшебница вопросительно посмотрела на хозяина.

- Нейлике, - ответил тот.

Мужчина обратил взгляд на столик, и с него вспорхнуло красивое голубое платье. Пролетев по воздуху несколько метров, оно приземлилось на одеяло рядом с Зорианой.

- Это мне? – на всякий случай спросила девушка, указывая на себя.

Сатэрион кивнул. Зориана принялась с восхищением разглядывать новую одежду. Это платье не имело ничего общего с костюмом, подаренным ей жителями болотного края. Мягкая, шелковистая ткань была до того приятна на ощупь, что у девушки немедленно возникло желание провести ею по щеке. Зориана мгновенно представила, как она струится по телу, и от этого у неё по коже забегали мурашки. Ткань была тонкой и в то же время прочной, а её поверхность покрывали изящные узоры, переливавшиеся в солнечных лучах. Волшебник что-то спросил, и Зориана поняла, что тот хочет узнать, понравилось ли ей платье. Девушка интенсивно закивала. Ей хотелось немедленно примерить новый наряд. Чародей удовлетворённо кивнул, поклонился, повернулся, сделал шаг и… исчез.
Справившись с потрясением, Зориана откинула одеяло и поднялась. От резкого движения у неё закружилась голова, и, прежде чем начать одеваться, ей пришлось немного посидеть. Мышцы охватывала слабость. Наконец девушке удалось справиться с собой. Она встала и накинула на себя платье, которое тут же, как живое, облегло её фигуру. У кровати она обнаружила лёгкие сандалии с позолоченными ремешками. Когда она надела их, ремешки сами собой обвили её голени. Одевшись, Зориана некоторое время постояла на месте, не зная, что делать. Затем шагнула к закрытым дверям. Не успела она сделать и трёх шагов, как услышала за спиной негромкий шелест. Оглянувшись, она увидела, как перезастилается постель, на которой она лежала. Старые простыни, наволочки и пододеяльник бесследно исчезли, а на их месте появилось свежее постельное бельё, покрытое красивыми розовыми узорами. Сверху возникло пушистое бардовое покрывало.
Зориана подошла к дверям, и те при её приближении распахнулись.
Беловолосый маг ждал её в соседней комнате. Когда девушка вошла, он внимательно осмотрел её и кивнул. После этого он взял со стола серебряный браслет, подаренный Зориане Агалактом, и протянул его гостье. Когда девушка застегнула браслет на запястье, чародей галантно предложил ей руку. Один шаг – и над ними распростёрлось голубое небо. Они оказались на широкой, обнесённой каменной балюстрадой площадке, с которой открывался потрясающий вид на обширную лесную долину.
Зориана обернулась и увидела красивый белокаменный дворец, примостившийся на широком скальном уступе. Он был не велик, зато изящен и лёгок. Казалось, он парил над скалами. Вокруг дворца на нескольких террасах раскинулись ухоженные сады с идеально ровными газонами, небольшими цветочными клумбами и декоративными кустарниками. Заросшие плющом беседки, каменные чаши небольших фонтанов, выложенные мозаикой смотровые площадки, в небольшом искусственном озерце плавали золотые рыбки.
Двинувшись по выложенной перламутровой плиткой дорожке, они приблизились к рощице невысоких деревьев. Оттуда доносилась красивая мелодия, наигрываемая на каком-то духовом инструменте вроде дудочки или свирели. Когда они оказались под сенью крон, Зориана увидела изящного юношу, сидящего на ветви и прижимавшего к губам тонкую трубочку. На молодом человеке был тёмно-зелёный камзол и мягкие туфли с металлическими пряжками.
При их появлении юноша прекратил играть. Спрыгнув на землю, он поклонился.

- Нельфиаль, - представил молодого человека Сатэрион.

Он что-то сказал, и Нельфиаль снова поднёс к губам свой инструмент. Юноша заиграл, и спустя несколько мгновений у ног Зорианы распустился роскошный цветочный куст. Цветы источали нежный, приятный аромат. Без труда вытянув из земли самый красивый цветок, Нельфиаль протянул его девушке.

- Спасибо, - поблагодарила Зориана, принимая подарок.

После этого они с Сатэрионом продолжили прогулку. Сам замок они в этот день осмотреть не успели. Зориана вдруг почувствовала, как на неё наваливается усталость. Всё вокруг стало каким-то тусклым. Её охватило странное безразличие. Увидев, что девушка плохо себя чувствует, волшебник проводил её в комнату. Едва найдя в себе силы снять платье, Зориана упала на кровать и уже через несколько секунд провалилась в сон.
В течение трёх следующих дней приступы внезапной усталости и апатии продолжали охватывать Зориану. Лишь во второй половине недели в состоянии девушки наметилось улучшение.
Герцог много времени проводил с гостьей. Сперва они общались лишь с помощью жестов. Но Зориане этого было недостаточно, и она предприняла попытку научиться говорить на языке хозяина замка. Поняв, чего она хочет, он улыбнулся и покачал головой.
«Тебе это не нужно. Позже, когда ты окончательно поправишься, я вложу эти знания прямо в твою память».
Услышав в голове его мысли, Зориана вздрогнула.
«Вы можете читать мои мысли?»
«Могу, но это не легко. Твоё сознание блокировано родовой печатью, которую, скорее всего, наложил кто-то из твоих родителей. Она защищает от попыток воздействовать на тебя при помощи магии, а также оберегает твой разум от чужого проникновения. Но сейчас она мешает мне. Позже я сниму её, и мы поговорим».
Они обошли замок чародея, который назывался «Соколиное гнездо». Жилище Сатэриона произвело на девушку огромное впечатление. Просторные, хорошо освещённые залы, изящная архитектура, идеально подобранная обстановка говорили о хорошем вкусе хозяина. Хотя вокруг не было заметно особой роскоши, Зориана почему-то сразу поняла – дворец принадлежит богатому аристократу, который блеску золотой отделки предпочитает комфорт. Хотя ей никогда не доводилось бывать во дворцах высокопоставленных шанейских вельмож, судя по рассказам, почти все они выглядели холодными и нежилыми. В «Соколином гнезде» ничего подобного не чувствовалось. А ещё дворец буквально дышал магией.
Он выполнял прихоти хозяина и его гостьи, каким-то образом воспринимая их желания. Стоило Зориане только подумать о том, чтобы в помещение стало прохладнее и это сбывалось. Девушка могла представить любой необходимый ей предмет, имевшийся в доме, и он тот час оказывался рядом с ней. Чтобы перейти из одной комнаты в другую, не нужно было никуда ходить. Достаточно было подумать о том, куда ты хочешь попасть и сделать один единственный шаг. Если же обитателям хотелось размять ноги, дворец услужливо распахивал перед ними двери.
С наступлением сумерек во дворце и вокруг него разгорались сотни светильников, сделанных в виде стеклянных цветков. В темноте бутоны источали приятный розовый или жёлтый свет, который позволял читать, не напрягая глаз.
Магии дворца подчинялись воздух и вода. Воздух во внутренних помещениях всегда был свежим, даже при закрытых окнах и дверях. Его можно было насытить разными приятными запахами.
В каждой ванной комнате имелись маленькие бассейны, которые по желанию наполнялись горячей или холодной водой. Температура воды регулировалась мысленно. Кроме того, в ванных можно было постоять под искусственным дождём, рождавшимся внутри огромных раковин, которые держали в руках мраморные статуи.
От всех этих чудес Зориана пришла в восторг.
К концу недели девушка окончательно оправилась от своего недуга. Сатэрион только головой покачивал, при виде того, с какой скоростью идёт выздоровление гостьи. Окажись на её месте любой мегосский чародей, он либо погиб, либо до конца жизни ушел бы в состояние астральной каталепсии. А она уже на третий день смогла подняться на ноги! Девушка обладала невероятным магическим даром, границы которого даже он не мог определить. Вполне возможно, что её потенциал не уступал его, и при этом она совершенно не умела использовать заключённую внутри силу. Примитивная магия, которой её обучали, не могла действовать за пределами того мира, в котором она жила. Гостья представляла собой настоящую загадку. Ведь печать, наложенную на неё, мог создать лишь чародей, владеющий настоящей магией, подобной той, которую практиковали на Мегосе.
«Кто и почему хочет её смерти?» Волденгард раз за разом прокручивал в голове обрывочные картинки, выделенные из памяти волшебной палочки юной волшебницы. Даже того немногого, что он увидел, было достаточно, чтобы понять – покушавшиеся на девушку являлись незаурядными боевыми магами.
Сатэрион предполагал, что тёмные чародеи продолжают идти по следу девушки. Поэтому в первые же дни после появления Зорианы, он наложил на горный портал свою печать. Он не испытывал страха перед противниками, но не хотел чтобы они застали его врасплох.
Герцог с нетерпением дожидался, когда силы девушки восстановятся, и он сможет исследовать её астральную память. Наконец этот день пришёл.