Короля играет свита

 Милый друг! Сегодня я думала о твоей любви. Сладко было думать о ней в дороге, под музыку. Я вспоминала, как ты сказал мне по телефону из другой страны: «Я хочу завтракать с тобой вместе до конца дней».
 На выезде из города меня остановил постовой. Первым делом я сняла тёмные очки, потом вышла (как полагается по неписаному закону водителям отечественных машин; из иномарок не выходят) и протянула ему документы. На лице у меня всё ещё играли отблески счастливых мыслей о тебе. Он размягчённо спросил, куда я путь держу. Я ответила:
 -Прямо, никуда не сворачивая.
 Мы улыбнулись друг другу.
 -И всё-таки? - настаивал он, лишь мельком взглянув на мои права.
 -Зачем вы меня остановили?
 -Вы такая красивая, как я мог вас не остановить.
 Казалось, он понимал, что со мной происходит.
 Я любила весь мир. Он хотел получить свою долю. И, собственно говоря, получил.
 -Счастливого пути!
 Я поехала, и мысли снова вернулись к тебе. Я вспомнила, как ты разглядывал мои старые фотографии - и разволновался (как бы выразиться поприличнее). Это обстоятельство невозможно было скрыть: стояла жара, и дома мы раздевались почти догола.
 Вспомнив, я, как и тогда, рассмеялась. Смех так и сыпался искрами у меня из глаз, когда я, поравнявшись с арбузным базаром, отправилась купить дыню. Сиял закат. Два встречных азиатских юноши улыбнулись мне, и один сказал:
 -Какая красивая девушка!
 Девушка!..
 Тогда, в жару, разглядывая мои фотографии, ты удивился: "Как можно было так мало измениться за двадцать лет!" Ты не лукавил, искренность подтверждалась твоей ненасытностью. Это не сыграть.
 По пути мне пришлось сделать ещё одну остановку - на заправке. Пока я платила, заправщик уже открыл мой бензобак. Вкладывая мелочь ему в ладонь, я поделилась с ним тревогой:
 -Боюсь, не влезет тридцать литров.
 Он ответил с улыбкой:
 -Утрамбуем!
 И что это они все мне улыбаются сегодня? Что происходит?
 -Ну вот, а вы боялись! Счастливой дороги!
 И вдруг я поняла: это твоя любовь изменила мир вокруг меня. И так будет всегда, надо только почаще думать о ней. От этого непроизвольно расправляются плечи и гордо возносится голова.
 А я, глупая, всё думаю о другом. Я думаю, что тот, другой, не любит меня. Он не любит меня, я не нужна ему. От этих мыслей земля проваливается у меня под ногами, и я повисаю на ниточке. Того и гляди она порвётся.
 Он тоже рассматривал когда-то те же самые фотографии – и не выдержал, заплакал: оттого, что ему досталось уже всё не то.
 А у любви другое зрение.
 Я не могла оторвать от него глаз. Я просила его: «Ходи!» – и любовалась им.
 У него были узкие плечи и широкий таз, но я с таким самозабвением им любовалась, что десять лет спустя всё стало наоборот.
 У него было остренькое личико, казавшееся обнажённым, как у левретки, постоянно дрожащей от холода. Но я была настолько уверена в том, что он великолепный, необыкновенный человек, что он и сам уверился в этом и в конце концов не осталось на свете никого, кто мог бы сравниться с ним в великолепии и необыкновенности.
 И ни с кем, никогда я не чувствовала себя такой ненужной, такой неуместной и лишней, как с ним.
 Сегодня на работе мы отмечали день рождения коллеги и за бокалом шампанского отвлеклись на вольные темы, что у нас, вообще-то, не принято. И именинник вдруг обратился ко мне со странным замечанием:
-Помните, два года назад Вы ездили в Париж? И недавно ездили в Ригу. Так вот, из Риги Вы вернулись совсем другой, чем тогда из Парижа...
Какой, однако ж, наблюдательный! Памятливый какой. Болеет за меня.
Да, действительно, в Париж я ездила с тем, другим. Как уехала ненужной, так и вернулась лишней.
А в Ригу я ездила к тебе. Вернулась королевой.
Неужели это так заметно?
Неужто это так?
Тогда почему ты всё ещё не со мной? Ведь ты хочешь быть со мной. Ты только ждёшь моего твёрдого «да», с которым я всё медлю, медлю…
Ладно, приезжай, милый друг мой.
Пожалуй что я твёрдо решила это.
Будешь ждать меня по вечерам дома. Будить меня по утрам. Будешь любоваться мной: «Какая у тебя шелковистая кожа!» Будешь чутко улавливать все оттенки моего настроения. Постараешься мягко их корректировать и соответствовать им.
Я многое смогу благодаря тебе: с прямой осанкой и гордо поднятой головой всегда добьёшься большего.
А ты будешь радоваться моим успехам. Восхищаться моими поступками. Подтверждать, что я была права. А если даже и ошиблась, поступив вопреки твоим предостережениям, всё равно вышло хорошо, ведь нет худа без добра…
Будешь поднимать меня на пьедестал. «Звука твоего голоса в трубке довольно, чтобы я восстал из мёртвых!»
На трон будешь возводить меня. Венчать на царство.
И чувствовать себя лишним, неуместным и ненужным...