Белая книга. Часть 1. Глава 1

 Глава1. Белая полоса.

В одной руке банка Колы, в другой – пачка чипсов, на плече потрепанный рюкзак с моей собственной фотографией. Я топал из политеха домой по пустому старому парку. Несмотря на декабрьский вечер, погода стояла довольно теплая, разве что с крыш не капало. Ничего, к Новому году синоптики все равно устроят морозец, да и снега добавят. Можно будет поехать на лыжах покататься. Каникулы!
Настроение было замечательным: сдал последний зачет. Представляю, как раньше студенты на сессии горбатились. А теперь все просто – вместо лекций два-три часа перед компом за просмотром фильма, во время которого в тебя и закачиваются все знания. Потом на практике закрепить – и все. Красота! И время экономится, и экзамены не надо сдавать.
Я допил Колу, подошел к стоящему неподалеку мусороприемнику. Машина заурчала, пережевывая банку, выплюнула горстку мелочи. Пачка из-под чипсов отправилась следом. Вот и на халявное мороженое хватит.
Уже у дома в кармане куртки завибрировал мобильник. Пришла смска от Гигафона с просьбой пополнить счет. Да, надо бы. А то праздники на носу, а я без связи останусь. Ну, вот и мой подъезд. Я посмотрел в объектив камеры, и через секунду мощная стальная дверь открылась сама, пропуская меня внутрь. В квартиру попасть сложнее – там надо палец к датчику прикладывать. Или ключи доставать.
- Приветствую Вас, Константин Юрьевич, - произнесла система, как только я переступил порог. Произнесла голосом моего препода по сопромату. Отвратная бабка. Хоть здесь над ней можно поиздеваться.
- Здорово, клюшка, - злорадно отозвался я. – Значит так. Перечисли мне на телефон с отцовского счета сто долларов. Разогрей ужин в микроволновке. И включи музыку повеселее.
- Есть, - по-военному гаркнула система. Я улыбнулся, разделся, прошел в зал. В колонках уже играла бодрая музыка. Что-то из «Ралли-на-танках». Без особой нагрузки на мозги. Как раз в настроение.
- Ужин готов,- сообщила система, едва я приземлился на диван.
- Никто не звонил? – спросил я по дороге на кухню.
- Звонили родители два раза, и один раз номер не определился. Напоминаю, что пора обновить телефонную базу. Срок годности старой…
- Заткнись, - оборвал я систему. Три дня уже какая-то сволочь звонит. То ли очередная фанатка, насмотревшаяся моих гонок на чемпионате города, то ли очередной чайник за рулём, которого я там сделал. Главное, автоответчику ни слова не говорят. Только носом иногда шмыгают.
Поев, выпив бутылочку слабенького коктейля, покурив на балконе, я уселся к компу разбирать почту. Писем, как обычно было немерено. В трех из них меня звали на турнир по НФС завтра с утра. Поучаствуем, почему бы и нет? Деньги не лишние, а конкуренция никакая. Лёхе еще полгода в армии служить…
Следующие письма были с предложением познакомиться. К счастью, все от девушек. А то были случаи…Я выбрал пару наиболее симпатичных на фото, договорился о встрече на завтрашний вечер. В разное, конечно же, время. Но почти рядом, чтобы далеко не бегать.
Да уверен, опять дурочки окажутся. Начнут говорить, какой я красивый и умный, как со мной интересно и как я здорово вожу машину. Б-р-р-р! В жизни-то я вообще за руль ни разу не садился. Только велосипед в кладовке пылится.
Дальше письма были по мелочи. Писали друзья из городка, где я раньше жил. Два года там не был и еще столько же не поеду. Скука. Погонять на мотоцикле, нажраться водки, тупость под гитару попеть – вот и вся их жизнь. На Новый год зовут. Да ни за что не поеду. Но чтобы не было ребятам обидно, я написал, что подумаю.
Писали из политеха, поздравляя с завершением семестра. Писали из больницы, напоминая о страховке. Писали соседи снизу (!), умоляя не включать так громко музыку по ночам. ( А по телефону трудно позвонить. Придурки. ) Короче, когда я добрался до последнего письма, у меня мозги были всмятку. Отправить всем сообщения, что я умер?
И тут я не поверил своим глазам. Последнее письмо было без обратного адреса. Это что-то новое. Я за всю жизнь знал только одного человека, который умел отправлять анонимки. Но это тот самый Лёха, и ему сейчас не до приколов. Блин, но должен же комп хотя бы что-то вычислить! А тут вообще пусто.
«Костя, я так поняла, ты один живешь. Будь сегодня дома в девять вечера, я тебе позвоню, поболтаем». И все. Ни имени, нифига. Ладно, будем ждать. До девяти еще два часа. А пока с предками пообщаемся.
Я одел наушники с микрофоном, настроил соединение, и мы с мамой и батей минут сорок трепались почти как в реале. Камера новая – супер. Почти как там у предков. Это мне папа сказал. Ну, они меня, конечно, поздравили со всеми зачетами, перевели денег на счет, короче, как обычно. Может, после праздников выберусь к ним в столицу. Хорошие у меня предки. И жить в свое удовольствие не мешают, и с деньгами не жадничают.
Время потянулось убийственно медленно, как обычно это бывает, когда чего-то ждешь. Я уже полпачки сигарет скурил, сходил в душ и поругался с системой, которая напомнила мне о неоплаченных счетах за Интернет и виртуальный город, когда раздался звонок телефона. Простой звонок, не мелодия, значит, номер не определен. Ну, и что это за таинственная незнакомка?
- Я вас слушаю, - немного грубовато начал я.
- Костя, привет, - голос-то совсем еще детский. Может, на компе подделанный?
- Ну, привет, - ответил я. – Ты кто?
- Костя, это Диана. Только трубку не бросай, ладно?
Я сполз по стене и уселся на полу, рядом с тумбочкой, на которой стоял телефон. Вот упрямая! Упрямая и сумасшедшая. Если в Магистрате узнают, что серая разговаривает с белым без служебной надобности, плохо придется нам обоим. Я лихорадочно зашевелил мозгами:
- Система, включи защиту от прослушивания.
- Да ты не бойся, - успокоила меня Диана. – Этим автоматом уже давным-давно никто не пользовался. У него даже своего номера уже нет. Так что можем спокойно разговаривать. Ведь ты же не станешь трубку бросать?
 Нет, мозги у нее определенно есть. Все домашние и сотовые телефоны серых на прослушивании, это всем известно. А вот телефоны-автоматы… А все-таки правильно я подстраховался.
- Ты понимаешь, что я тебя сейчас могу в Магистрат сдать? – усмехнулся я. – Могу даже приказать, чтобы ты сама туда пошла и все рассказала. Ты этого хочешь?
- Дурак ты, Костя, - устало произнесла Диана. – Знаешь, я вот иногда думаю, почему это серых программируют, чтобы мы не могли вам, белым, ничего плохого сделать, а не наоборот? До свидания, – и она повесила трубку. А я тоже хорош. Хотя и рассказывали мне, чем такие истории заканчиваются, все равно зря я с ней так. Ну поговорили бы, это еще ничего не значит. И правда, дурак я.
Я пораньше лег спать, прекрасно понимая, что не засну до утра. Выпить пару таблеток, отключиться? Не хочу. Сам себя накажу. На этой мысли я отрубился. И спал на удивление крепко и сладко. Бессовестный.

О белой черте, разделяющей наш город на две части, я узнал лет в десять. До этого я думал, что все в нашем мире живут богато и счастливо. Занимаются спортом, творчеством, всякие открытия делают. Влюбляются, женятся, детей заводят. Ходят по театрам, кино, виртуальным городам. Празднуют праздники чуть ли не каждый день. А о существовании тех, кто делает всю грязную работу, я и не подозревал. А потом мне потихоньку начали объяснять, что есть еще и они. Люди управляемые, подчиняющиеся, они же серые. Те, кто строит дома, добывает уголь и нефть, работает на фабриках и заводах. Те, кто обеспечивает наше благополучие. Их заранее, с рождения, программируют, закладывают в мозг, что они должны честно трудиться, вести себя тихо и спокойно, не делать ничего плохого нам, белым. И каждый город на Земле разделен на две половинки высокой бетонной стеной, перед которой проведена белая черта – граница между белой и серой жизнью. В одной из половинок, цветущей и благоухающей, живем мы. В другой, бесцветной и загазованной, живут серые. У них тоже есть свои радости: вкусно поесть, сладко поспать, посмотреть новый фильм по телику.… Считается, что они ниже нас по уровню развития, но разве мы даем им развиваться?
Как и все белые, я был в другой половине города на экскурсии. В школе еще. Потом, я помню, меня неделю мучили кошмары. Мне снилось, что я серый. И во сне я снова бродил по узким асфальтированным улицам с искусственной травой, среди серых одинаковых квадратных домов. Я снова сидел на угловатой лавочке в крошечном пятачке, который назывался двором, ел мороженое на ароматизаторах, запивая его совершенно безвкусной газировкой…. Нашей, нормальной и натуральной пищи серым не полагалось, чтобы не привыкали к хорошему. Хотя они и делали ее сами. Но им сказали – нельзя, и они ничего не могли изменить.
Потом кошмары кончились, и я понял, что этот мир не так уж и плох. Да и что мне с того, что где-то есть эта другая половина? Ведь я белый. И мои дети будут белыми, и дети моих детей будут белыми, и дети детей моих детей. Раз уж мне повезло родиться таким, к чему теперь кричать, что все не так и все неправильно? Были, конечно, такие сумасшедшие, которые уходили к серым, но были они очень давно, и сейчас о них почти не вспоминают. И я продолжил жить. Как и прежде, в свое удовольствие. Окончил школу – не на золотую медаль, конечно, но родители остались довольны. Без особого напряга прошел в Интернете экзамены и поступил в крупный престижный ВУЗ. Попрощался с родителями и уехал начинать свою жизнь. И дальше у меня все шло как по маслу. Завоевал золотую медаль на Всемирных Компьютерных Играх, перебрался из студенческой общаги в большую квартиру с шикарным видом на реку (после задушевной беседы моего папы с деканом). Обзавелся кучей связей, которые так помогают. Короче, все у меня было на пять с плюсом. Кроме одного. У меня не было здесь ни Друзей, ни Подруг. Были друзья, с которыми можно было попить пива, обсудить последний футбольный матч, сходить на пляж, поклеить девчонок. Были подруги, которые точно знали, какие вещи и запахи сейчас в моде, кто это поет по радио и как не залететь до замужества. Но когда мне почему-то не спалось, мне даже некому было позвонить и поделиться своими полночными размышлениями. Вот это меня и напрягало. Может, поэтому так все и случилось.
На втором курсе начались Основы подчинения, предмет, который учил нас правильной интонации в общении с серыми (без которой никакой твой приказ не будет выполнен). И конечно же, нам объясняли, что мы должны быть снисходительны к подчиненным, не требовать от них того, что может повредить им самим или окружающим. Долгая это мораль. Но нужная.
Вместе с теорией шла и практика. К нам приезжали серые нашего возраста, преподаватель показывал, как это делается, потом нас разбивали по парам (белая – серый, и наоборот), и мы тренировались. Просили наших сверстников подать учебник, пройтись по коридору с закрытыми глазами, сгонять в ближайший ларек за свежей прессой… Потом была громкая история с отчислением девушки с потока, приказавшей своему серому прыгнуть из окна. Интересно ей было, будет он прыгать или нет? Этаж был только третий, парень сломал ногу, той дуре выписали штраф в размере стипендии и отправили ее в другой ВУЗ, вот и все.
Я и так относился к практике без особого интереса. А этот случай меня просто покоробил. Не укладывалось в моей бедной голове, как можно было такое приказать человеку? Ведь внешне серые от нас отличались только более светлой кожей (ну некогда им было загорать). Но в универе мое возмущение поддержки не нашло. А девушку ту все жалели, она без троек училась.
Незадолго перед зачетной неделей нам задали написать отчет по этим самым Основам подчинения. Выдали на два дня игрушки (серых), чтобы мы самостоятельно повторили все то, чему нас учили. После этого нам должны были присвоить разряд по подчинению, и мы могли руководить работой серых на их половине. Платили таким руководителям очень много. Но желающих так заработать с каждым годом все убавлялось - белые совмещали обычно и хороший навар, и приятное для себя занятие.
За два часа до встречи с моей подопечной – высокой и симпатичной, с красивым именем Диана, мне позвонил из моего родного Мухосранска Игорь. Тогда он мне еще часто звонил, все-таки раньше были лучшими друзьями, с первого класса вместе. Но жизнь раскидала…и я этому поспособствовал.
- Костя, привет! – Игорь был чем-то взволнован.
- Ну, здорово, - весело отозвался я. – Что случилось?
- Да со мной ничего. Ты в порядке?
- Здрасте! А со мной-то что случится? Все как обычно, то есть отлично. А в чем дело-то?
- Да так, - замялся Игорь. - Сон нехороший приснился. Только ты не смейся, ладно?
- И не собирался, - мне уже интересно стало. Игорь в вещие сны не верил никогда, ни в хорошие, ни в плохие. Хм?
- Короче, мне приснилось, что нас с тобой судят за измену Родине…
- Любопытно, любопытно, - я как мог, пытался удержаться от смеха.- Ну и дальше что?
- А дальше из нас каким-то образом сделали серых. Костя, молчи. Я знаю, что всем такие сны снятся. Дело не в этом. У меня сегодня в училище последний день практики был по Основам. Так вот, у меня вообще все из рук валилось. Я просто ни хрена не мог сделать, хотя я в группе считаюсь лучшим. Если бы мне моя серая не подыграла, меня бы препод просто вздрючил! Костя, у тебя же сегодня первый день свободного общения?
- Ну да, - растерянно произнес я. Вот бывает же.
- Смотри, осторожно там. А то потом проблем не оберешься.
- Да ладно, Игорек, хватит. Что я, маленький что-ли?
- Костя, я человек не суеверный, ты знаешь, - Игорь сделал паузу. – Ладно, может быть, я зря беспокоюсь. Давай, удачи. Вечером позвонишь?
- Позвоню. Слушай, а ты до этого спиртного не пил? За компом не пересидел? А то знаешь, это все на мозги действует…
- Если бы, - вздохнул Игорь. – Ну, до вечера. Будь осторожен.
- Да понял я, - но он уже трубку повесил. Вот вечно последнее слово за ним остаётся. Что за человек? В группе своей он действительно лучший. Да и не только в группе. Девяносто три и семь десятых из ста. С таким показателем берут в магистрат. Только Игорь туда не хочет. А насчет сна он напрасно переживает, это точно. Чувствую я себя великолепно. Да и что сделает серая, если я ей и не смогу приказы отдавать? Сбежит? Так ее через пять минут поймают. Мне выговор сделают и заставят курс заново проходить. Ее в лучшем случае закроют в какую-нибудь клинику для серых с нестандартным поведением. И будут выяснять, почему она себя нестандартно ведет. Всеми возможными способами. А в худшем случае отправят на АЭС или еще куда, работать на благо человечества. Поэтому сбегать ей невыгодно. А больше она ничего не сможет. И все тут.