Сердце тьмы. Часть 1 Гл. 4

 ГЛАВА 4

 ДАР

Жалобно поскрипывало колесо. Цокот копыт временами заглушался шумом ветра. Когда его порывы стихали, слышалось щебетание птиц и негромкое пение, в котором можно было разобрать слова «песни странствий». 
В узкое окошко, затянутое прозрачной плёнкой, Мариель видела тени проплывающих мимо деревьев. В их зелени уже виднелись жёлтые проблески. Скоро лето покинет этот край, унеся с собой последнее тепло и отдав лес во власть дождей и ветров. За слякотной осенью придёт зима и под колёсами фургонов захрустит ледяная корка. Хотя, может быть, к этому времени они уже доберутся до тёплого Энейского побережья.
При мысли о море с его бескрайней синевой и загадочным шелестом волн на губах девочки появилась мечтательная улыбка. Она представила, как будет нежиться под тёплыми лучами солнца, как набегающие волны щекочут ступни, увидела над собой ласковую голубизну южного неба.
Нет, зиму она тоже любит. Когда снег сверкает в лучах солнца, рассыпающего по его поверхности мириады драгоценных искорок, лес, застывший в пушистой белой шубе, праздник Проводов с весёлыми гуляниями и сжиганием соломенных чучел. Но, к сожалению, вместе с этим придут и лютые метели с ледяными ветрами и колким снегом, больно впивающимся в лицо, и непролазные сугробы. Впрочем, у южных границ Линбурга сильные холода – редкость. А скоро они окажутся в Наваргоне.   
Мариэль слышала, как Аглай говорил, что на сей раз не упустит возможности выступить в Ранеборге. Оказаться на подмостках второго по величине городе Наваргонского королевства было большой удачей для труппы бродячего театра. Только смогут ли они заплатить? Даже самые известные труппы вынуждены отдавать немалые деньги за аренду сцены. Ведь в городах, подобных Ранеборгу, не разрешено выступать на площадях.
Мариэль вздохнула. Как говорил Аглай, у всех градоначальников вместо сердца кошелёк, в котором сколько монет ни клади всегда будет пусто.
Девочка посмотрела на мать. Почувствовав взгляд дочери, та подняла голову. Оторвавшись от вышивания, Тиана сделал лёгкий пас рукой. По воздуху словно бы пробежала рябь, после чего над столиком, рядом с Мариэль, распустился куст, усыпанный разноцветными бутонами. Раздалось чириканье. Над цветами вспорхнули две пичужки с ярким сине-зелёным оперением. А ещё через минуту фургон превратился в маленький сад. Ковёр покрылся слоем мха, стены заслонили стволы деревьев, с потолка свесились пышные вьюны. Затем иллюзия расплылась, и глазам Мариэль предстало их обычное жилище.
- Теперь ты.
Мариэль сосредоточилась. Перед ней проступил колеблющийся силуэт. Это был небольшой белокаменный замок, застывший на склоне горы и окружённый деревьями с пышными кронами. Пять башенок разной высоты с острыми многогранными шпилями, широкие скруглённые поверху окна. К маленьким балкончикам тянутся густые вьюны. Рядом с замком Мариэль изобразила водопад. Пенящийся поток низвергался с высоты более сотни лингов, разбиваясь о гладь широкого озера. К огорчению Мариэль, её иллюзия недолго сохраняла чёткость, почти сразу начав рассеиваться. Она снова постаралась детализировать образ, но это не помогло – мираж побледнел и вскоре исчез совсем.
- Хорошо, - похвалила дочь Тиана.
- Плохо, - насупилась Мариэль. – У меня никогда не получится так, как у тебя.
- Получится, просто нужно время. Когда мне было столько же, сколько тебе, я тоже думала, что никогда не смогу создавать миражи, как у наставницы.
- Твоя учительница тоже путешествовала с театром?
- Нет, она служила одному богатому дворянину. Он был сильно болен и почти не вставал с постели, но всегда мечтал о приключениях. Моя наставница придумывала и показывала ему разные истории, о нём  самом, в которых он был здоров и путешествовал по миру.
- Если он был богат, то почему не заплатил магам, чтобы его вылечили?
- Лучшие маги-целители не смогли помочь.
- Как же так? Ведь маги могут всё!
- Если бы это было так, - Тиана вздохнула. – У графа была необычная хворь. Говорили, что ещё во чреве матери его коснулась магия проклятых земель. Графиня умерла во время родов, а он выжил лишь чудом, благодаря помощи сильного волшебника. Но с детства он сильно болел и в конце концов совсем слёг.
- Ты видела его?
- Да, я помогла наставнице устраивать для него представления. Ему тогда не было ещё тридцати, а он уже выглядел как дряхлый старик.
Мариэль поёжилась.
- Он ещё жив?
- Не знаю. Не думаю. 
- А твоя учительница?
- Я не видела её с тех пор, как оставила дом. Но граф хорошо платил ей, а она всегда была бережлива. Уверена – если он и покинул этот мир, у неё осталось достаточно денег, чтобы она могла безбедно прожить до конца своих дней.
- Жаль, если он умер.
- Да, он был хороший человек. 
- Почему хорошие люди так быстро уходят, а плохие живут долго? Помнишь Вацлова? Он был такой добрый, а умер, когда у него седых волос почти не было!
- Не знаю, милая, - вздохнула Тиана. – Думаю, даже самый мудрый маг не даст тебе ответа на этот вопрос. Это воля судьбы.
- А помнишь, священник говорил, что страдания даются тем, чьи родители были плохими людьми и не верили в Святителя.
- Я не очень верю в это.
- Но ведь об этом рассказывают ангелы!
- Да, но почему-то эти ангелы говорят об этом только священникам.
- Наверное, потому, что они по-настоящему верят.
- Возможно. Но Святитель – не единственный бог, которому поклоняются в нашем мире.
- Священник говорил, что Святитель – единственный настоящий бог.
- Те, кто покланяются Винторсорглу, тоже уверены, что только их бог истинный. Так же говорят и те, кто верят в Богиню Утренней Зори и фанатики Монг-Сатароса. И у всех у них свои представления о судьбе. Ни ты, ни я, никто из наших близких не видел ангелов и не говорил с богами. Как мы можем быть уверены, что именно Святитель существует на самом деле? И есть ли боги вообще?
Маиэль нахмурилась, обдумывая слова матери.
- Ты хочешь сказать, что священники обманывают?
- Нет, я этого не говорю. Возможно, они правы и мы рождены из плоти земли и одухотворены Святителем. А возможно, они ошибаются, и наш мир родился из множества миров, разрушенных Монг-Сатаросом и соединённых Богиней Утренней Зори, а мы потомки тех, кто выжил.
- Но если священники ошибаются, значит, они – врут?
- Нет, ведь они искренне верят в то, что говорят.
- А почему они так не любят чародеев?
- Чародеи придерживаются иных представлений о божественном. Они не верят в Святителя, а их могущество велико. Они не платят церковную десятину и к тому же не позволяют священникам проповедовать в своих владениях. Я думаю, на самом деле священники боятся магов.
- А я думала, они никого не боятся! Помнишь, как дикие псы напали на деревню, в которой мы останавливались в прошлом году? И их священник бросился спасать детишек, на которых накинулись  собаки.
- К сожалению, далеко не все священники такие. 
Тиана хотела ещё что-то добавить, но тут снаружи раздались возбуждённые голоса, и фургон остановился. В дверь осторожно постучали.
- Тиа, это я, - раздался голос Аглая.
- Входи. Эль, открой, пожалуйста.
Подскочив к двери, Мариэль отодвинула задвижку.
- Можно? – внутрь вошёл немолодой мужчина с обветренным лицом и седыми волосами до плеч.
- Что-то случилось? – спросила у вошедшего Тиана.
- Нет. Мы подъезжаем к Сиарским горам. Я подумал, вы захотите посмотреть.
- Я хочу! – тут же воскликнула Мариэль и бросилась наружу.
Спрыгнув с подножки, девочка застыла. Лес расступился, небольшой караван выбрался на вершину высокого холма. Дорога уходила влево, снова теряясь среди деревьев, а впереди простиралась холмистая, покрытая невысокой жёлтой травой равнина, которую прорезало русло широкой реки. А за ней поднимались горы. Острые вершины с коронами ледников вздымались к небу. Холодные и неприступные, они возвышались над миром, снисходительно поглядывая на землю.
В Аледезии Мариэль тоже видела горы, но они не могли сравниться с Сиарскими небесными бастионами.
- Ну, как тебе? – спрыгнув с козел, спросил Амерлик.
Глаза юноши блестели. 
- Это самая высокая часть Сиарских гор, - произнёс Аглай, помогая спуститься Тиане. – Дальше к западу уже нет таких высоких пиков.
- И там они уходят в земли вечной ночи, - блеснул познаниями Амерлик. – А на границе с ними стоит великая крепость Бардирон. Мой дядя служил там больше восьми лет.
- Проклятые земли недалеко? – вздрогнула Мариэль.
- До них многие десятки лиг. Здесь их нечего бояться.
- Дыхание тьмы сюда, может, и не долетает, - к ним приблизился Тамил, – но лет двадцать назад н;барам удалось добраться до этих краёв. В этой долине раньше стояло поселение свободных коневодов. Н;бары сожгли его дотла.
Тамил многозначительно посмотрел на Амерлика и Мариэль.
- Это было давно и только однажды, - резко ответил Аглай. – Н;барам просто повезло. Земля пришла в движение, и часть пограничной стены разрушилась.
- В горах есть проходы и пещеры, которые не могут отыскать воины границ, - пожал плечами Тамил. – Говорят, и сейчас здесь иногда видят проклятых. Они охотятся на людей, похищают женщин и детей. Так что эти земли не так уж и безопасны. 
- Типун тебе на язык, - недовольно буркнул Аглай.
- Нам придётся проехать возле гор? – встревоженно посмотрела на него Тиана.
- Да. Но не слушай этого истерика. Здесь вполне безопасно. Линбргский герцог держит тут целое войско. Нам ничто не угрожает.
- Кроме самого войска, - снова вставил Тамил. – По слухам, солдаты линбургского правителя сами не прочь побесчинствовать. Торговцы говорят, что в путешествие по этим краям лучше не брать женщин, особенно молодых и красивых, чтобы не произошло незапланированного пополнения в семействе.
Мужчина криво улыбнулся, искоса посмотрев в сторону Тианы.
- Клянусь, когда-нибудь я отрежу твой мерзкий язык, - пообещал обозлённый Аглай.
- Скорее это сделает какой-нибудь очередной рогоносец, - оскалился Амерлик. – Хотя скорее он отрежет нашему Тамилу нечто другое, но столь же длинное, что часто замещает ему разум.
Аглай захохотал, Тиана тоже улыбнулась. Тамил поджал губы, зло зыркнув на юношу. Мариэль ничего не поняла и по очереди посмотрела на мать и Амерлика.
- Что случилось? Почему стоим?
Из переднего фургона, протирая глаза, вылез грузный мужчина с мясистым лицом и массивным, похожим на земляной орех носом. Окинув взглядом товарищей, Маханер посмотрел на горы.
- Так это и есть знаменитые Сиарские горы? – он почесал пузо. – Я думал, мы доберёмся до них только завтра.
- Наверное, ты проспал вчера, - съязвил Тамил.
- И совершенно этим не расстроен, - безразлично ответил толстяк. Зевнув, он перевёл взгляд на Аглая. – Долго мы ещё стоять будем?
- Торопиться не к чему. Скоро ночь. Сейчас спустимся к реке и остановимся на ночлег.
- Хорошо, в таком случае извольте разбудить меня, когда будет готов ужин, - с этими словами Маханер исчез внутри фургона.
- Удивительно, как можно столько спать! – покачал головой Амерлик. – Так и всю жизнь проспать можно.
- К счастью для нас на время спектаклей он всё же просыпается, - усмехнулся Аглай.
- Уважаемые собратья-комедианты! – из-за тента выглянула рыжая шевелюра Керлиса. – Так мы едем или устраиваем привал прямо здесь?
- Едем, - откликнулся Аглай.   
Спустившись с холма, фургоны покатили по лесу. С обеих сторон дороги поднимались верхолы с прямыми серо-зелёными стволами. Между ними проглядывали заросли кедровника, на земле виднелись пятна мха, по обочинам выстроились кустарники кисличника.
Через некоторое время верхолы с левой стороны дороги уступили место кудрявницам и красноорешнику. Их листва не была такой плотной, а вокруг разрослась высокая трава, перемежающаяся с разлапистым папоротником. Затем деревья и вовсе расступились, открыв узкую просеку, захваченную густым багурником. Сквозь просвет виднелся склон горы.
Заметив две неглубокие колеи, ведущие вдоль просеки, Аглай велел сворачивать. По тентам зашуршали ветки. Пологий склон вывел их на берег небольшой реки. На полянке, у воды, лежали несколько брёвен, между ними чернело кострище. На влажной земле виднелись следы людей и отпечатки копыт. Не так давно тут явно останавливались конные путешественники.
- Хорошее место, - кивнул Амерлик, останавливая фургон. – С дороги не видно и вода рядом.
- Я позабочусь о лошадях, а ты с Керлисом набери хвороста, - велел Аглай.
Кивнув, юноша соскочил на землю. Из фургонов тем временем появились остальные члены труппы. Над кострищем была возведена тренога, на которой закрепили котёл. Тиана и Олена занялись приготовлением ужина. Им помогала Мариэль.
Стемнело. Вооружившись мисками, актёры расселись вокруг пылающего костра. Рядом с Аглаем и Керлисом на земле лежали взведённые арбалеты. Появления проклятых, которым пугал Тамил, Аглай не опасался, но в этом лесу водились крупные хищники.
Между мужчинами разгорелся спор о дальнейшем пути. Тамил с Маханером настаивали на том, что надо ехать без остановок до самого Ранеборга, а Аглай и Керлис были настроены дать ещё одно представление до того, как они пересекут границу двух королевств.
- Мы будем проезжать через Маренг. Он достаточно велик. Глупо упускать возможность подзаработать, - настаивал Керлис.
- Маренг не такой уж и большой, - возражал Маханер. – Вряд ли мы там много заработаем, а за постой придётся платить. В Линбурге не принято останавливаться за городом, значит, придётся платить за гостиницу и место для фургонов.
- Вот именно, - поддержал его Тамил. – К тому же этот Маренг, как я слышал, пользуется не слишком хорошей славой. Там много всякого отребья и слишком мало богатых домов.
- И слишком много ревнивых мужей, - ухмыльнулся Амерлик.
- И шпаны, которая не прочь отделать приезжего сверстника, - откликнулся Тамил.
- У нас достаточно средств, чтобы добраться до Ранеборга и заплатить за лицензию. Так зачем нам лишние остановки? – вопросительно посмотрел на Аглая Маханер.
- Ранеборг – город дорогой, - поглаживая подбородок, отозвался Аглай. – Получить там разрешение будет не так-то просто. К тому же придётся договариваться с арендой сцены. Надо заплатить за афиши. В общем, неизвестно, сколько нам придётся находиться там, поэтому дополнительные средства нам не помешают.
- К тому же, как известно, лишних денег не бывает, - добавил Керлис.
- А в Ранеборге могут отказать в разрешении на выступление? – встревоженно спросил Амерлик.
- Могут, - кивнул Аглай, – но это не в их интересах. Тогда они не получат с нас денег, да и жители вряд ли будут довольны, что их лишили развлечения. Другое дело, что в канцелярии наверняка постараются потянуть время, чтобы содрать с нас побольше. У них всё продумано. Поэтому деньги за выступление в Маренге нам могут очень пригодиться. Можно, конечно, объехать Маренг и заглянуть в Квиллу. Там, как я слышал, неплохой градоначальник, но тогда придётся сделать большой крюк.
Помыв в реке миску, Мариэль устроилась на бревне рядом с Амерликом. Девочка тихонько наблюдала за старшими. С самого рождения она жила среди них и прекрасно знала каждого. Труппа была её семьёй. Особенно тёплые отношения у неё сложились с Амерликом и Аглаем. 
Аглай был главой труппы. Хотя важные решения принимались на общем собрании, за ним оставалось последнее слово. Он являлся казначеем группы, улаживал формальные дела, решал бытовые вопросы, а кроме того, как и все остальные, принимал участие в представлениях. Ему доставались роли бравых вояк, предводителей разбойников, а также злодеев. Когда-то Аглай служил распорядителем в королевском драматическом театре Ангелона, имел в столице свой дом и даже не думал, что когда-нибудь ему самому придётся выйти на подмостки. Конец той его жизни положила трагическая гибель жены и детей. Он никогда никому не рассказывал о том, что с ними случилось. После смерти родных, Аглай пытался забыться, найдя утешение в вине. Пристрастившись к бутылке, он потерял работу, а вскоре и дом. Он вполне мог пополнить армию опустившихся бродяг, но нашёл в себе силы остановиться. Через год он собрал небольшую труппу и теперь мечтал вернуться с ней в родной театр. Добродушный по природе, Аглай мог становиться твёрдым и неуступчивым. Как иногда шутил Керлис, стальные кости в мягкой ладони.
Мариэль нравился и сам Керлис. Рыжеволосый, с усыпанным веснушками лицом он происходил из семьи ремесленников. Это Аглай разглядел в юном плотнике талант лицедея и убедил вступить в труппу. Керлис мечтал посмотреть мир и с радостью ухватился за представившуюся возможность. Обычно он играл обаятельных пройдох или рассеянных простачков. Задорный, острый на язык, любящий импровизировать, он был любим публикой. И эта популярность была причиной ревности Тамила, игравшего в театре героев-любовников. Керлису же нравилось поддевать товарища. Он любил пошутить и поболтать, а Мариель обожала слушать его байки.
Тамил не мог похвастаться талантами Керлиса. Но он, как никто, подходил на роль романтического героя. Высокий, статный красавец с густыми волосами до плеч. Девочки, девушки и женщины постарше тонули в его глубоких небесно-голубых глазах. Тамил заводил романы в каждом городе, где они останавливались. Его любовные подвиги не раз доводили до беды. Однажды он едва избежал гибели, когда на него напали трое головорезов, посланных богатым купцом, жену которого он соблазнил.
Кроме Аглая, Керлиса и Амерлика, особую симпатию Мариэль испытывала к Олене. Олена была на несколько лет моложе Тианы. Милая, кроткая она не хватала с неба звёзд и в основном играла роли второго плана. Не обладая особым талантом, Олена замещала его трудолюбием. Среди членов труппы Олена была самой покладистой.
Самым же большим привередой в труппе был Махонер. Он играл тиранов, отцов семейств, жадных купцов, глупых правителей. Обладая уникальным голосом, он во время музыкальных представлений исполнял все мужские партии. Но характером у него был отвратительный. Его бесконечные жалобы и лень доводили даже Тамила. Большего зануды Мариэль и придумать себе не могла. 
Почувствовав прикосновение к плечу, девочка посмотрела на Амерлика. Тот, отвернувшись от костра, надул щёки  и, прикрыв глаза, принялся что-то степенно пережёвывать, передразнивая Махонера. Продолжая «есть» он начал клевать носом, потом встрепенулся и, выпучив глаза, огляделся по сторонам. Мариэль прыснула и, прижав ко рту ладонь.
- Немедленно прекрати, я всё вижу, негодный мальчишка, - затрясся от гнева Махонер.
Обидчивость Махонера тоже была притчей во языцех. Впрочем, Амерлика это мало волновало. Юноше недавно исполнилось четырнадцать, он был самым младшим членом труппы. Худощавый, нескладный, он имел неплохие задатки комедийного актёра, поэтому любил играть в паре с Керлисом. Когда эти двое разыгрывали смешные сценки, зрители в зале лежали от хохота. Керлис часто говорил, что когда-нибудь Амерлик сменит его на посту комика группы. 
- Всё,  пора спать, - поднимаясь, произнёс Аглай. – Завтра выедем, как только рассветёт. Тамил, первым дежуришь ты. Тебя сменит Кер. 
Никто не стал возражать. 
- Спокойной ночи, - пожелал Амерлик Мариэль, и та вслед за матерью поднялась в фургон.
Странствующему театру принадлежало три фургона. В самом большом спали Керлис, Тамил и Амерлик. В другом устроились Аглай с Махонером. Женщинам был отведён самый удобный фургон с тонкими дощатыми стенками, утеплёнными изнутри шерстяной тканью. Внутри стояла небольшая печка, и в нём было тепло даже зимой.
Укладываясь спать, Мариэль услышала снаружи звуки настраиваемой биарины.
- Мам, ты будешь утром заниматься? – спросила Мариэль.
- Да.
- Тогда разбуди меня, я тоже потренируюсь.
- Хорошо, - кивнула Тиана.
Мариэль повернулась к стенке и закрыла глаза. Засыпая, она подумала, что было бы хорошо, если бы ей снова приснился сон, виденный накануне.               

Свет, лившийся сквозь широкие окна, окутывал комнату туманом. Сквозь него проступали мраморные стены, покрытые затейливыми барельефами. В нишах прятались небольшие фонтанчики. Их чаши походили на раскрытые раковины двустворчатых моллюсков.
Створки дверей медленно открылись. Поколебавшись, Мариэль переступила порог. Почему-то всё здесь казалось знакомым.
Стены просторной комнаты были обшиты деревянными панелями. По ним тянулись объёмные картины, на которых застыли люди и невиданные животные. У стен стояли застеклённые шкафы. На полках выстроились ряды книг с позолоченными переплётами. Дальняя стена комнаты была не прямой, а изгибалась, выдаваясь вперёд. Сквозь сливающиеся друг с другом окна виднелся сад и часть горного склона.
Перед окном стоял широкий письменный стол. За ним сидел человек в свободной светлой одежде необычного покроя. Она не могла видеть его лица, а только длинные, белые, как снег, волосы.
Мариэль приблизилась. Когда до человека оставалось несколько шагов, он отложил перо и повернулся. Твёрдые мужественные черты, выразительные серые глаза, благородная осанка. Его лицо тоже было знакомо ей. Некоторое время они смотрели друг на друга.
- Здравствуй,  - у него был приятный низкий голос. – Я уже думал, что больше не увижу тебя.
- Это судьба, - вырвалось у неё.
- Интересно, что она приготовила нам на сей раз?
- Может быть, счастливый конец?
- Ты веришь в это?
- Да, верю. Без веры в лучшее нет смысла жить.
- Наверное, ты права, - улыбнулся мужчина, потом его чело омрачилось. – Но за мной слишком много тьмы, чтобы я мог рассчитывать на лучший исход. Я чувствую ЕГО. Он здесь и снова будет сеять смерть и ненависть.
- Мы должны остановить его.
Её собеседник вздрогнул: 
- Ты должна проснуться, Мариэль. Немедленно. Тебе и твоим близким угрожает опасность.
Он смотрел на что-то за её спиной. Мариэль повернулась. Проход, через который она вошла в комнату, скрывала тьма. Тени медленно заполняли помещение. Из мрака донеслось зловещее рычание, а затем там вспыхнули два узких кроваво-красных огонька.   
- Уходи! – крикнул хозяин дома, вскакивая со своего места.
 Мариэль ощутила, как проваливается куда-то.
- Огонь и вода! – издалека донёсся до неё голос беловолосого. – Вспомни, чему я учил тебя на водопаде.
И тут его голос заглушил наполненный диким страхом вопль.

Мариэль резко подняла голову. С соседней постели на неё с испугом смотрела Олена. Тиана уже была на ногах и стояла, прижавшись к маленькому окошку. Новый крик заставил Мариэль вскочить на ноги.
- Что там? – раздался дрожащий голос Олены.
- Не вижу, - прошептала побледневшая Тиана.
- Назад, Амерлик, - узнав голос Аглая, Мариэль бросилась к двери.
- Эль, стой!
Тиана кинулась вслед за дочерью, но не успела. Отодвинув задвижку, Мариэль высунулась наружу. Увиденное заставило её на миг окаменеть. Мимо костра двигалось жуткое создание. Размером с молодого бычка оно выглядело как помесь собаки и ящерицы. Мариэль успела разглядеть жёсткий гребень, тянущийся по спине твари, от которого вниз, обхватывая бока, тянулись костяные наросты.
- Помогите! – жалобный голос Тамила долетел с берега.
Он пятился к воде, выставив перед собой свою биарину. Оставленный ему арбалет так и остался лежать на бревне.
Полог соседнего фургона распахнулся, на землю спрыгнул Аглай, вооружённый вторым самострелом. К нему присоединились Керлис с Амерликом. У одного был топорик, у второго – дубинка. И то и другое вряд ли могло причинить твари хоть какой-то вред.
Аглай вскинул оружие. Тиана схватила за плечи дочь, пытаясь втащить её обратно в фургон, но Мариэль упёрлась.
Услышав шорох, монстр повернулся. Пылающие красными углями глаза смотрели на девочку из провалов уродливой костяной маски. Тварь зарычала, и, изменив направление движения, двинулась обратно к фургонам.
Болт, сорвавшийся с тетивы, отскочил от костяных доспехов чудовища. Монстр даже не заметил этого. Аглай принялся лихорадочно перезаряжать арбалет.
Тиане наконец удалось втащить дочь внутрь и закрыть дверь. Но стены фургона не могли их защитить. Со страшным треском тварь проломила стенку. Две пары огромных клыков клацнули в нескольких сантиметрах от ноги Мариэль. Фургон огласил визг Олены. Тиана схватила дочь, отпрянув с ней в дальний угол.
Монстр отскочил, готовясь одним прыжком добраться до жертв, но тут ему в морду попал камень, брошенный меткой рукой Амерлика.
- Сюда! Ко мне, урод! – закричал юноша и, метнув второй камень, бросился бежать.
Взревев, чудовище ринулось за ним. Вторая стрела Аглая попала между костяными наростами. Монстр даже не вздрогнул. Расстояние, отделявшее его от Амерлика, стремительно сокращалось. Юноша прибавил ходу, с разбегу влетев в реку. Тварь остановилась, злобно рыча. Потом её передние лапы погрузились в воду.
Вывернувшись из объятий матери, Мариэль выпрыгнула из повозки. Оказавшись возле костра, она вскинула руки. За спиной девочки вздыбилось пламя. Его языки обвили её фигуру, вытягиваясь змеиными телами. Сзади послышался испуганный вскрик Тианы, но Мариэль не услышала его. 
Почувствовав опасность, чудовище выпрыгнуло из воды. От жертвы его отделял всего один прыжок. Но огненные языки метнулись навстречу, обхватив передние лапы монстра. Из пасти чудища вырвался вой, лапы подломились, а в воздухе распространился запах горелого мяса.
Глухое рычание заставило Мариэль обернуться. Из тьмы вынырнула вторая тварь.
Девочка попятилась к берегу. Огонь угас, отдав ей все свои силы.
«Огонь и вода. Водопад», - прошелестел в ветвях голос из сна.
Отступив на несколько шагов, Мариэль остановилась. Глаза девочки сузились. Вода в реке забурлила, в ней образовался водоворот, а потом из него поднялся шар, окружённый стремительно вращающейся дымкой.
Монстр с рёвом кинулся вперёд. Мариэль выдохнула, выпуская на волю мощь заклятья. Невидимая сила придавила её к земле. Прозрачный шар пронёсся над её головой.
Заметив летящий навстречу снаряд, чудовище попыталось отпрыгнуть. В стороны брызнули комья мокрой земли. Вращающаяся сфера швырнула жуткое создание в темноту. В течение нескольких секунд оттуда долетал тяжёлый шум падающих стволов, затем наступила тишина.
Дрожа, Мариэль поднялась с колен и сделала шаг к остолбеневшим актёрам. Тиана, закрыв лицо руками, прислонилась к борту фургона. Девочка хотела сказать матери, чтобы та не волновалась, но тут рядом зашевелилась туша первого монстра. Чудовище завыло, а потом дёрнулось к Мариэль, громко щёлкнув зубами. Девочка остановилась, глядя ему в глаза. В них не было ничего, кроме злобы и желания убивать. Даже боль, которую она ему причинила, отходила на второй план перед ненавистью, заполнявшей звериное сознание.
Ярко-голубой сгусток возник между ладонями Мариэль, через мгновение сорвавшись росчерком ослепительной молнии. Чудовище забилось в судорогах. Как и все твари с проклятых земель, она обладала защитой от магии. Девочка напряглась, и из её ладони выскользнул ещё один раскалённый пучок. В это же мгновение на её голове словно бы вспыхнула тонкая светящаяся корона. Дёрнувшись, чудище замерло. Мариэль опустилась на землю.
Первым у потерявшей сознание девочки оказался Аглай. Подняв её на руки, он поспешил к фургону.
- Олена, принеси воды и морозной настойки, - на ходу велел он. – Кер, Амерлик, возьмите самострелы и факелы, надо убедиться, что вторая тварь сдохла.
- А куда это интересно запропастился наш Тамил, - сквозь зубы процедил Керлис, заряжая арбалет. – Вроде бы я не видел, чтобы эта бегающая жуть его жрала.
В ответ неподалёку зашевелились кусты, и из них показалась голова Тамила. В лице героя-любовника  не было ни кровинки.
- В-всё к-кончилось?
- Сиди, сиди, - усмехнулся Керлис. – Здесь где-то ещё одна лазает. Может тобой наестся, и нас не тронет.
Тамил мгновенно выбрался из кустов и подбежал к товарищам.
- Пойдём, - кивнул Керлис, поднимаясь.
- Вы куда? – испуганно посмотрел на них Тамил.
- По грибы собрались. Разве не видно? Зачем ещё арбалеты нужны? Только для быстроногих жёлтых длинноножек.
Из фургона появился Аглай.
- Дай-ка мне арбалет, - тихо велел он Амерлику. – А ты будешь держать факелы.
Юноша неохотно отдал оружие. Втроём они двинулись по просеке, образованной в результате удара магии.
- Как же это? – озираясь по сторонам, пробормотал Амерлик.
- Заклятье ордена «Грозы», - приглушая голос, ответил Керлис. – Я слышал о таком. Вода сжимается настолько, что становится плотной, как сталь.
- Но ведь это сделала… - юноша запнулся.
- Мариэль, - подтвердил Керлис.
- Но это значит…
- Тихо, - цыкнул Аглай, и они замолкли.
Отблески огня озарили огромную тушу. Чудовище бесформенной грудой лежало на земле. Оно было мертво.   
- Демон, - выдохнул Амерлик.
- Нет, плоть демонов после смерти испаряется, - покачал головой Аглай, изучая тушу. – Эта тварюга пришла с запада.
- И что нам теперь с этим делать?
- Можно попробовать продать, - заявил Керлис. – Есть немало людей, которые за останки такого существа выложат целое состояние. Если таких тварей убивают, то всё, что от них остаётся, обычно забирают маги. Но если мы подсуетимся…
Пройдя ещё с десяток шагов, Амерлик остановился на краю глубокой, заполненной водой воронки. Ещё недавно здесь возвышался заросший бурьяном холмик.
- Лик, возвращаемся! – окликнул его Аглай.
У фургонов их встретили Махонер и Тамил. Последнему, похоже, удалось взять себя в руки.
- Как Мариэль? – первым делом спросил Аглай.
- Без сознания, но вроде бы жива, - ответил Махонер. – Это она сделала?
Аглай неопределённо пожал плечами.
- У нас большие неприятности, - мрачно произнёс Тамил. - Это чудовище убило лошадей. Только Чернуха выжила. С привязи сорвалась. Мы её уже поймали.
Аглай громко выругался.
- Наверное, надо кому-нибудь об этих тварях рассказать, - задумчиво произнёс Амерлик. – Вдруг их тут целая стая!
- Может быть, - Аглай посмотрел на Махонера. – Фургоны в порядке?
- Доски насквозь в нескольких местах прошило, латать придётся.
- Это мелочи. Ладно, я посмотрю, что с Эль. До утра будем по двое дежурить. 
- Какой смысл? – пожал плечам Керлис. – Если тут ещё такие бродят, мы их и все вместе не остановим. Если бы не Эль…
- Откуда в ней ЭТО? – широко раскрытыми глазами посмотрел на старших товарищей Амерлик. – Если она способна на такое... значит, она – волшебница!
Мужчины переглянулись.
- Так, вы не придумывали – отец Мариэль был магом? – воскликнул юноша.
Аглай нехотя кивнул.
Остаток ночи прошёл спокойно. На рассвете Аглай заглянул в фургон к женщинам, чтобы узнать о состоянии Мариэль.
- Ночью она пришла в себя, - ответила Тиана в ответ на обеспокоенный взгляд мужчины. – Теперь спит.
Удостоверившись, что с девочкой всё в порядке, Аглай пошёл седлать Чернуху. Туши остальных лошадей комедианты ещё ночью забросали землёй.
- Керлис, ты за старшего, - садясь в седло, распорядился Аглай. – Оставайтесь здесь и не высовывайтесь на дорогу. Будьте начеку. Я куплю лошадей и сразу вернусь.
Мариэль проснулась вскоре после завтрака. Произошедшее ночью она сначала считала сном. И лишь увидев мёртвое чудовище, поняла, что всё произошло на самом деле. Но ответить на вопросы, с которыми к ней подступили старшие, она не могла. Она смутно вспомнила, как убивала тварей, но совершенно не представляла, как ей это удалось.
В остальном же девочка чувствовала себя прекрасно. Утренняя слабость неожиданно сменилась приливом энергии. И всё же вместо радости Тиана чувствовала усиливающееся беспокойство. Ещё до рождения Мариэль она знала, что девочке передастся дар. Но какой? Если в ней проявятся способности отца, им придётся расстаться: волшебники забирали одарённых детей у родителей и до достижения совершеннолетия не разрешали им видеться. Поэтому Тиана надеялась, что дочь унаследует её способности. Хорошие иллюзионисты пользовались большой популярностью, их часто брали ко двору богатые вельможи. Женщина вздохнула с облегчением, когда у Мариэль проявились способность к созданию иллюзий.
И вот теперь она преподнесла ей такой сюрприз! Сила проснулась в ней так же неожиданно, как и способность строить иллюзии. И Тиана не знала, что ей теперь делать.
Аглай вернулся ближе к вечеру. Он приехал не один. Вместе с ним явились четверо городских стражников и хорошо одетый мужчина представительного вида. Последним оказался чиновник из мэрии Маренга. Не обратив внимания на приветствия актёров, он сразу направился к телам монстров. Осмотрев чудовищ, он повернулся к Аглаю:
- Так ты утверждаешь, что вас спас какой-то неизвестный маг?
- Истинно так, господин Хевар, - кивнул Аглай. – Нам ни за что бы не спастись, если бы не он. Мы стреляли в них, но стрелы отскакивали.
- Не мудрено, - усмехнулся один из стражников, рассматривая чудовище. – Это волкозавры. Их тела прочны, как точильное дерево. Не все волшебники способны справиться с этой тварью.
- Из какого ордена был тот маг? – спросил чиновник.
- Мы не знаем, господин, - развёл руками Аглай. – Он был в походной одежде, и мы не видели под плащом знаков принадлежности.
- Но какие заклинания он использовал? – продолжал допытываться Хевар. – Как они проявлялись?
- Ну… - Алгай помедлил, делая вид, что вспоминает. – Сначала это было, как будто по лапам этой тварюги ударили огненными кнутами. А когда она повалилась, появилась другая, и маг встретил её чем-то вроде водяного шара. – Аглай указал рукой в сторону просеки. – А в конце волшебник метнул молнию, прямо в глаз раненому монстру. 
- Скорее всего, это чародей «Грозы», - предположил стражник. – Но тогда это очень сильный маг, раз так хорошо владеет огнём. Лапы прожжены до самых костей, а обычный феербол волкозавру лишь кожу опалит.
- Как он выглядел? Откуда пришёл? – глаза чиновника впились в лицо Аглая. - Как выглядела его корона?*
- Господин, всё произошло так быстро! Мы не успели заметить. Он появился неожиданно, а когда всё кончилось, исчез.
- Он что-нибудь говорил?
- Нет, господин. Может быть, он охотился на этих тварей?
- А потом не забрал тела? – криво усмехнулся Хевар.
- А это не мог быть ваш городской маг? – спросил подошедший Керлис.
- Нет, он сейчас в отъезде. К тому же он – воспитанник Заррока. Такие заклятья не в его стиле.
Старший стражник что-то тихо сказал чиновнику. Тот кивнул:
- Осмотритесь, может, удастся найти следы этого чародея.
- Господин, мы можем ехать? – спросил Аглай. – Мы хотели остановиться в вашем городе и дать небольшое представление.
- Хорошо, но не покидайте города, не предупредив меня.
- А как насчёт представления?
- Я подпишу бумагу вечером, - кивнул Хевар.
Пока актёры запрягали лошадей и готовились к отъезду, стражники обыскали окрестности.
- Может быть, он пришёл через портал? – предположил старшина, доложив, что они не нашли следов неизвестного мага.
- Возможно, но тогда он бывал здесь раньше. Открывать портал в неизвестную точку не будет ни один волшебник. А как насчёт реки?
- Возможно. Берег усыпан камнями, а на земле слишком много следов.
- Что ж, пусть магистр Стелион разбирается по возвращении.
- А прелан?
- Я расскажу святому отцу, что мы нашли, а он сам пусть решает, интересно ли это происшествие церкви. 
- Надеюсь, этих тварей было всего две, - старшина с тревогой посмотрел в сторону горных вершин.
- Вам придётся усилить дозоры.
- Само собой разумеется.
- Они что-то от нас скрывают, - помолчав, негромко произнёс чиновник, кивнув на отъезжающие фургоны.
- Думаете, они знают что-то об этом волшебнике?
- Возможно. Нужно их как следует допросить.
- Пока они будут в городе, мои ребята их прощупают, - заметил старшина. – Не думаю, что разговорить этих комедиантов будет очень сложно.
Хевар кивнул:
- Оставь двух своих ребят, пусть ждут подводы.
Пока старшина отдавал распоряжения своим подчинённым, чиновник вернулся в карету.
…Сперва дорога нырнула в чащу. Под колёсами зашуршала листва, топот копыт приглушал ковёр из опавших иголок лиственниц. Потом лес поредел. Между стволами проглянули скалы. Наконец лента дороги окончательно выкатилась из леса. Его стена тянулась теперь слева, постепенно отступая всё дальше и дальше. Перед ними распростёрлись холмы, покрытые начавшей желтеть травой и пышным кустарником. Из его зарослей местами прорывались карликовые кедры и горные иглолисты, отличавшиеся от своих лесных собратьев более жидкой кроной и загнутыми кверху ветками. А дальше поднимались скалы. Серые кручи с массивными карнизами и узкими расщелинами были словно присыпаны пеплом. Снизу вверх до неровных зубчатых вершин тянулись тонкие полосы, будто бы по поверхности кто-то провёл гигантским гребнем. На едва заметных уступах виднелись клочковатые поросли травы.
Мариэль, сидевшая на скамейке рядом с Аглаем, подняла голову. В вышине парили скофы. Крылатые хищники то описывали круги, то зависали в воздухе, балансируя на восходящих ветровых потоках. Серое оперение позволяло небесным гигантам становиться почти невидимыми на фоне скал.
- Какие они большие! – потрясённо выдохнула девочка.
- Это ещё не самые крупные, - посмотрев вверх, ответил Аглай. – Говорят, во внутренних долинах живут люди, которые научились приручать скоф. Их скофы могут поднять на себе взрослого человека и пронести его много лиг.
- Я бы тоже хотела полетать на них, - восхищённо вздохнула девочка.
- А тебе не будет страшно на такой высоте? – улыбнулся мужчина. – А вдруг ты испугаешься или у тебя закружиться голова? Ты думаешь - это так просто?
- Наверное, нет, - подумав немного, ответила Мариэль. – Но ведь если не попробуешь, не узнаешь?
Аглай снова улыбнулся и потрепал девочку по голове.
Неожиданно вынырнувшее из-за каменного нароста русло реки пересекло дорогу. Приподнявшись, Аглай увидел мост. С другой стороны к нему двигались две телеги, а за ними следовали двое стражников. У моста они оказались практически одновременно. Аглай остановил лошадей, пропуская подводы.
- Далеко ещё до города? – долетел сзади голос Керлиса.
- Две лиги, - откликнулся мужчина с первой телеги. – Сейчас обогнёте скалу и сразу увидите.
Обогнув гранитный утёс, фургоны оказались на берегу озера. Город стоял в некотором отдалении от воды. Лишь несколько домов подступали к берегу вплотную. Вокруг возвышалась стена, выложенная из тяжёлых валунов. По обычаю линберов поверху тянулась крыша с двумя узкими скатами. Стена вряд ли была в состоянии защитить горожан от вражеской армии. Скорее всего её сложили, чтобы уберечься от тварей, приходящих с другой стороны гор.
Прежде чем странствующие актёры добрались до ворот, им на глаза попалось несколько заброшенных деревянных домов, стоявших на берегу озера. Похоже, за пределами стены уже давно никто не жил. Под колёсами захрустела галька, дорога пошла в гору. Деревья сгрудили, обступив дорогу плотною толпой, а затем разошлись.
И в этот момент Мариэль испытала тревожное ощущение чужого взгляда. Она завертела головой и увидела крупную чёрную птицу, сидящую на толстой ветви старого грабана. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, затем птица издала неприятный каркающий крик и взмыла в воздух.
- Эль, что с тобой?
Мариэль вздрогнула, когда Аглай тихонько потормошил её за плечо.
- Ничего… мне показалось, - с трудом выдавила девочка.

Итак, оба противника здесь! Судьба по-прежнему связывает их. Поднявшись с кресла, человек в длинном плаще сделал несколько шагов и остановился, замерев перед овальным зеркалом. Его поверхность затянутая пыльными узорами, была пуста. По тёмной деревянной раме струились тела змей, сверху застыл рогатый череп демонического существа.
Человек взял со столика металлическую чашу и тонкий кинжал. Кровь окропила днище, заставив зеркало потемнеть. В нём возник размытый силуэт. Через минуту он исчез. Теперь с другой стороны виднелись саркофаги.
Под тенью капюшона дрогнули в усмешке тонкие губы. Преимущество первого хода!

















В простонародье концентрирующий обруч мага называют «корона мага» или «диадема».