Идейный пресс-хатовец. Часть 2

ИДЕЙНЫЙ ПРЕСС-ХАТОВЕЦ. ЧАСТЬ 2.

Очнулся Ёрш от запаха нашатырного спирта и понял, что лежит он в очень неудобной позе. Он лежал на полу хаты на боку, ноги были подтянуты к животу, а руки просунуты между ног. Причем руки на запястьях и ноги на лодыжках были связаны. На шее стоит и давит чей-то ботинок. Ёрш покосился глазами наверх. Этого человека он никогда не видел, но узнал его сразу. Здоровенный бугай, с огромной красной рожей. Размеры рожи были наверно полметра на полметра. Это он - главгад Морда. Очень точная погремуха.
Второй персонаж был еще хуже первого. Высоченный худющий хлыст стоял прямо напротив Ерша и весь кривлялся, изображая то онанизм, то еблю, то анальный трах, то оральный. Об этом тоже говорили. Это главная «поддержка» Морды, мразь, которому прямо такую погремуху и дали – Мразь (по аналогии с одним персонажем фильма Тарантино «Криминальное чтиво»). Правда, сам себя он величал как-то по-другому. Этот вообще был петух пробитый и на голову весь отмороженный. Он сам подставил свое очко за какие-то косяки, но потом ему взбрело в голову, что его опустили по беспределу, и с тех пор он якобы мстит пацанам за этот якобы беспредел. Ёрш знал о том, какие отморозки и гады кантуются по пресс-хатам, но чтобы первый из поддержки был петухом, это был уже вообще полный ****ец. Даже в пресс-хатах к петухам не относились как к людям, а тут петух – второй человек в хате! Вот тут Ёрш понял, что попал он конкретно.
- Ну что очнулся, родимый? Сразу к делу. На повестке дня два вопроса. Первый. Ты срочно принимаешь на себя заныканную фуру. Второй. Рассказываешь, кто тебя надоумил на такую подлянку, сначала фуру на себя взять, а потом в отказ пойти. Ну а заодно рассказываешь все о том, где фура в натуре, а точнее, где бабки за нее. Все. Объяснять, что ты должен это рассказать надо, или ты ужо сам понял, что должен?
- Ты, Морда, гад, паскуда и беспредельщик.
- Аааа, Морда, дай я его оприходую! – это подлетел бешеный Мразь, лег сзади Ерша, и начал делать действия, как будто к Ершу подстраивается. При этом начал то ли тихо говорить, то ли громко шептать, - Очечко целенькое, очечко нетронутое. Мое, мое!
- Остынь, Актив. И вообще не прикасайся к нему, ты же ведь у нас шкварной. А его пока не то, что пробивать, его даже шкварить нельзя. Он очень ценный кадр. Во-первых, через него нам может прилично бабонек обломиться, а во-вторых, он еще не совсем падаль, ему еще можно объяснить, что необходимо вставать на путь исправления. Поэтому встань и без команды его не трогай, а вот если он не поймет, что нужно хорошо себя вести, вот тогда его жопа будет принадлежать тебе. Понял?
- Ну, понял… Слышь, ты. – это он уже обращался к Ершу, - Ты давай не колись и ничего не рассказывай. Если ты немножечко покачевряжешься, то твое целенькое очечко достанется мне, а я так его хочу. Уу, сладенький мой.
Мразь (здесь его называли Актив) отвалил. А Морда говорит Ершу.
- Ну а теперь слушай меня внимательно. За то, что ты обозвал меня нехорошими словами, я тебе, конечно, сейчас отгружу и по ****у, и по ребрам, и парочку по яйцам. Но, это – чисто личное, за то, что ты именно меня оскорбил, а этого делать не следовало, я тут самый главный, меня надо уважать и во всем слушаться. То есть это просто урок вежливости и дисциплины. А вот за твои общественные грехи, то есть за фуру, никто тебя прессовать жестко пока не собирается, ну, при условии, конечно, что ты будешь паинькой и все расскажешь. Ну а если будешь упираться рогом, как баран, то колоть тебя буду уже не я, а Актив и его дружок – Очко. Они умеют колоть только через задний проход и рот. И, я тебя уверяю, расколют обязательно. Они профессионалы. Вот недавно тут одного крутого раскололи вообще супер. Тот малый после их процедур, рассказал все, что знал и даже свою версию для следствия выдвинул, которая, кстати, оказалась верной. Так мало того, они его довели до полной кондиции: при виде Актива и Очка он сам на коленочки становился и на рот выпрашивал, лишь бы только они его в жопу больше не ебали, потому как жопа его ***в и всяких там фалоимитаторов выдерживать больше не могла. Ну а уж меня он вообще только на Вы называл и слушался как собака. Нравиться такая перспективка? Ну, а если не нравиться, тогда давай, сейчас дюжинку горяченьких для воспитательной работы и приступим к серьезному разговору.
- И ты думаешь, я обязан расколоться после такого воспитания?
- Расколешься ты по любому обязательно. Это только вопрос способов, ну и, может быть, времени. Если очко крепкое.
Громкий гогот в хате.
- Откуда ты только такой упырь взялся?
- За «упыря» еще парочку добавляю. Но в принципе, вопрос правильный. Хорошо, объясню я тебе, откуда я взялся. Можешь встать и меня послушать.
Кто-то поднял Ерша и посадил перед Мордой.

РАССКАЗ МОРДЫ

Жить я начал не правильно. Малолеткой связался с нехорошими большими дядями – квартирными ворами. Они меня несколько раз с собой на дело брали – на шухере стоять или там мешки с украденным таскать. Пять раз так сходили, а на шестом нас повязали. Тут сразу начались непонятки: подельники мои предлагали мне побольше брать на себя, заявляя, что, мол, мне, как малолетке много все равно не дадут, а буду брать все на себя – хороших людей отмажу. Дали мне почти по максимуму. Отмотал я свое не до звонка, вышел по амнистии, но не скозлился и не ссучился. Вышел мужиком, и твердо решил, что жизнь эта не для меня, а то получается, что натырил буквально на пару ящиков водки, а потом чалься пять годков со всякими мудаками и дегенератами, без баб и вообще без нормальной жизни. Завязать я решил твердо и окончательно.

И у меня это получилось! Заимел свой небольшой бизнес, ну, точнее, не бизнес, а мелкий гешефт, подгонял в разные палатки пиво-водку. Познакомился с хорошей женщиной, и через год после нашего знакомства мы поженились, а еще через полгода она родила. Счастью не было конца, дочку назвали Олесей, и любил я ее больше всего на свете. Даже больше, чем, любил. Она для меня стала символом нормальной, человеческой жизни, а не того скотского быдлятника, который вы, блатные, называете воровскими понятиями.

Но все хорошее кончается. За белой полосой обязательно идет черная, причем в моем случае она должна была стать последней в жизни. У дочки нашли страшное заболевание. Смертельное. Жизнь для меня потеряла смысл. Однако, я не спился и не удавился, а начал изучать эту болезнь. И, к своему удивлению, довольно быстро выяснил, что болезнь то лечится! И всего то две проблемы. Первая, лечиться она не у нас, а в Германии, а вторая – операция платная и стоит 45 тысяч дойчмарок. По теперешним деньгам с учетом всяких там курсов и инфляций – это примерно 45 тысяч баксов. Сумма очень большая, но подъемная. Продал свой бизнес, продал фургончик, остальное взял в долг. Тут, к своему удивлению узнал, что мир не без добрых людей. Те же самые водочники, услышав мою историю, дали мне денег, сколько не хватало, и сказали, что отдам, когда со своими проблемами разберусь, и проценты сказали самому назначить. В вашем блатном мирке такое бывает? Вот то-то. В вашем гребаном мирке бывает совсем другое.

Деньги я собрал и на следующий день собирался их в банк нести, чтоб в Германию перечислить. Но поздно вечером в дверь позвонили. Это пришел Кубик. Один из моих подельников по тому самому делу о квартирах. После суда нас развели, и мы с ним с тех пор с ним не виделись, да и друзьями то никогда не были. И вот он свалился, говорит, только что откинулся, хочет, типа, старого кореша повидать, за жизнь побазарить. Ну там, говорит, совсем на мели, денежек просил подкинуть «на хлебушек». Тут жена начала слезно умолять, чтоб я с этим миром завязал совсем и окончательно, и чтоб никаких контактов, даже не криминальных. Наверное, зря она это сказала. Я и сам открывать не хотел, и если б не она, наверное, додумался бы, что просто «за хлебушком» домушник Кубик не придет, когда в хате 45 тысяч долларов. Но тут решил, что я мужик, ссать мне не полагается, да и, если, что, с одним Кубиком как-нибудь справлюсь. Открыл дверь. Вслед за Кубиком ввалилось 3 гада. Сразу брызнули какой-то гадостью в рожу, дышать было невозможно. Когда отдышался, мне связанному, поставили простое условие: либо отдаю бабки, либо они мочат не только дочку, но и жену. А жена, говорят, у тебя молодая, вы еще родите. Впрочем, деньги они сами нашли, да я их не особо и прятал.

Как развязался, сразу в мусарню. Коротко, мне там ответили так: «Это ваши блатные разборки. Ты, пацан, хочешь, чтоб мы за бесплатно за тебя твои заморочки решали? Разруливай сам. У нас без ваших замутов проблем хватает». Я понимал, что в мусарню соваться бесполезно, но выбора у меня не было: у меня дочка умирает, а с блатным миром я все концы обрезал. Говорю, по любому заводите дело, тогда хоть шевелиться будете. Дошел до начальника Угро. Тот сразу сказал, что дочку твою очень жаль, но денег уже не вернуть. Это для тебя 45 тонн – вопрос жизни и смерти, а для них получается меньше, чем десять тонн на рыло, нужно же еще наводчику отстегнуть. Так для них 10 тонн – на один вечер. Кубик их либо уже просадил в казино каком-нибудь, либо сделает это раньше, чем мы его найдем. В любом случае, успеет скинуть. А если и не успеет, просто так их у него изъять и тебе отдать мы не можем, на них же не написано, что они твои.
Но есть вариант. Ты же у нас, Морда, хоть и в завязке, но домушник. Так у нас проблемы с раскрываемостью как раз таки квартирных краж. Давай так: ты берешь на себя десяточек скоков, а мы тебе находим Кубика и кидаем его к тебе в хату. Еще раз говорю: денег не вернешь, да и поздно будет, но с Кубиком разберешься, а если поможешь нам еще и Кубика на десяточек делюг расколоть, так тебе и вовсе будет не жизнь, а одно сплошное удовольствие. Кстати, есть у нас подозрение, что наши глухари по квартирам, это как раз его, Кубика рук дело.
Вот ****ь мусорская. Ребенок умирает, а у него в мозгах только раскрываемость. Да и надеялся я, что денежек вдруг по новой собрать удастся.

Не удалось. Продавать было нечего, кроме хаты, но городок не большой, да и цены на хаты тогда совсем другие были. Метнулся к тем же водочникам, но они сказали, что мы тебе и так 15 тонн почти подарили, но больше нет. К тому же болезнь прогрессировала. И через 2 месяца Олеси не стало.
И вот тут я понял одну простую вещь. Все мои беды в этой жизни связаны с этими блатными мразями. Из-за них я сел, из-за них я потерял дочь. Из-за них мне теперь самому жить незачем. Причем, Кубик, не Кубик – какая разница! Все вы гады черные одним миром мазаны. Вы все, как один, ради того, чтоб водяры пожрать, да дешевых шлюх поебать, готовы ребенка убить. Да, все мусора – козлы, но ваше блатовское отродье в сто раз хуже. Мусора хотя бы детей не убивают.

Вот с такими мыслями я и пришел к тому же самому начальничку.
- Ну, брат, ты даешь! Где ж мы тебе через два месяца Кубика то достанем?
- А почему обязательно Кубика? Я теперь этих блатных мразей по жизни мочить буду. Всех, сколько смогу. Будет Кубик - хорошо! Не будет Кубика, на каком-нибудь другом гаде отыграюсь. И чем больше, тем лучше. Это у меня теперь такой смысл в жизни. А где этих гадов больше всего и искать не надо?
- Ах вот даже как! Ну тогда есть очень интересный вариант.
Вот так я и попал в пресс-хату. Первых же двоих «воров в законе» я расколол настолько быстро и удачно, что с меня решили все висяки снять. И отпустили, «за недоказанностью». Но предупредили, что как только я понадоблюсь, меня снова определят куда надо. Понадобился я скоро, и определили меня в Е-цкий централ. Эту историю, я надеюсь, ты знаешь. Сорок гадов я ссучил, и еще десятку ласты склеил или спидорасил.
Ну вот такая история. А теперь скажи, понимаешь ли ты, что одно дело, когда прессовщик прессует просто потому, что из хаты выломился за какой-нибудь косяк, и совсем другое дело, когда прессовщик сам добровольно на тюрьму определился именно для того, чтоб прессовать? По идейным соображениям?

- Очень трагичная история и я тебе на самом деле соболезную по поводу дочери. Кубик - гад последний и падла. Но я то тут причем? Я – Вася Пупкин из города Пупки, погоняло Ёрш. Я же не блатарь и не черный. У меня две ходки и обе по пьяни. И воровской среди них нет. Я - мужик. За что меня то по идейным соображениям прессовать!?
- А за то, «Вася Пупкин из города Пупки, погоняло Ёрш», что попал ты в очень нехорошую историю. Да, тебя, видимо подставли с этой фурой. Но дело это очень крупное и как ты выражаешься «просто мужика» в него не возьмут. Чтоб на такое подписаться, тут и особый склад характера нужен и опыт арестантский. Да и с этим замутом - сначала на себя все взять, причем, заметь, самому, а потом в отказ пойти, тоже очень хитро придумано. Поэтому, Ёрш, хоть сам ты и не черный, но пашешь ты на конкретную черноту, а потому отвечать будешь, как они.
- Стой. А вот теперь я не понял совсем. А причем здесь тогда твоя дочь, меня то ты хочешь запрессовать из-за фуры, то есть за бабки, а не по идейным соображениям?
- Умный ты, человек, Василий Пупкин. Ты прав, я человек не совсем свободный. Я прессую того и так, как мне приказывают кумы. И иногда мне таких гадов отпускать приходится, что порой думаешь, хрен с ними, с кумами, этого замочу, а там – будь что будет! Но тут вот какое дело. После такого выпендрежа меня сразу с пресс-хаты снимут. Может, засунут в обычную хату, и там меня замочат, надо думать по-страшному. Но этого я не боюсь. Боюсь я, что больше тогда я чернь прессовать не смогу. А так, один сразу расколется – придется отпустить, а второй поломается – так я его сначала попрессую, а потом он расколется. Три в одном флаконе! И за дочку свою отомстил, и черного гада уработал, и, копеечку мне кумовья подбросят.
- То есть, когда ты кого-то в жопу ебешь, ты считаешь, что за дочку свою мстишь?
- Да, да, да! Согласен! Не все в моей теории гладко. О морали вообще лучше не вспоминать. Гадом иногда себя чувствую последним! В церковь боюсь ходить, а вдруг Господь не примет. Но назад пути уже нет! И потом, я по любому лучше этих черных мразей. Я детей не убиваю. А прессую тех, кто их убивает, ну или в любую минуту готов убить.
Ну, ладно, хватит с философией и психологией. Давай перейдем к этой долбаной фуре.

Через две недели закатывают в эту хату Кислого. Он, когда Ерша увидел, обрадовался, чуть не на шею ему кинулся. А Ёрш к нему подходит и говорит.
- Присаживайся, Кислый. Разговор есть. Нехорошая история получилась. Ты, понимаешь ли, знал, что в следке в этом пресс царит жуткий, но то, что твоего кореша под пресс засунут, ты оценил в сто грин в день, но не более двух косых. Заподло это, Кислый. Есть еще один пикантный момент. Знаешь, что это за хата? Если в нормальной хате узнают, что ты отсюда вышел, то ты как минимум попадешь в непонятку, ну а вообще-то законы здесь суровые, и без непоняток в любой хате все всё поймут. Поэтому, давай так. Ты нам сейчас все рассказываешь про фуру…
И тут из-за нар появляется высоченный худющий хлыст, который весь кривлялся, изображая то онанизм, то еблю, то анальный трах, то оральный...