Новый директор глава 10

 
Вскоре к нам прислали нового директора с удивительной фамилией Полустонов.
В военной части он дирижировал духовым оркестром, а когда решили сократить армию - его уволили в запас. И вот, бывший майор, руководитель полкового духового оркестра, возглавил Дом культуры.
Высокий, чуть сутуловатый, с сонным выражением лица, он всеми сотрудниками был воспринят без энтузиазма. Говорил он очень быстро, заглатывая окончания слов, и всем в Доме культуры говорил «ты». Это многим не нравилось.
Первым делом он переоборудовал один из учебных классов в свой кабинет. Николай Павлович ютился в малюсенькой комнатке, чтобы освободить место для занятий коллективам самодеятельности. А Полустонов не мог без солидного просторного кабинета. Туда он стал вызывать всех по делу и без дела. Он мог встретить любого преподавателя на лестничной клетке и пригласить в свой кабинет только для того, чтобы спросить, в какие часы работает фабричная столовая. Со всеми руководителями кружков, был строг и сух. Со мной, особенно в первое время, иногда советовался, как лучше организовать какое-нибудь мероприятие, но вскоре начал указывать как и что делать, хотя у меня уже был достаточный опыт.

Прошло несколько месяцев. Как-то Полустонов вызывает меня в кабинет.
- Послушай!– начал он.- Зачем тебе нужна такая большая музыкальная студии? Оставь несколько классов, а остальные - распусти. И балетную студию можно сократить. Вместо двух групп оставить одну.
- Этого нельзя делать,- объяснил я. - Что скажут родители? Ведь это все дети работников фабрики.
- Скажем, что у нас мало помещений.
- Мы можем на следующий год уменьшить прием, но тех , кто уже занимается, трогать нельзя.
- Ты меня не понял.- Директор начинал злиться и говорить очень быстро.- Это надо сделать до Нового года! У нас здесь не музыкальная школа. Мы не обяза- ны учить детей музыке. Пусть идут в музыкальную школу.
Я стоял на своем.
Тогда он обратился к председателю профкома фабрики - Надежде Петровне Круповой. Надо заметить, что на больших фабриках профком тогда имел солидный вес. Крупова была женщиной властной, деловой и терпеть не могла критики. Она относилась ко мне с уважением, и на собраниях часто хвалила работу детского отдела.
В тот же день она пригласила нас обоих к себе. Я повторил свои слова. Надежда Петровна поддержала меня:
- Детей трогать нельзя! – твердо заявила она.
- Напрасно ты так упрямишься, - сказал Полустонов, когда мы вернулись в Дом культуры. – Так нам вместе трудно будет работать.

В тот год, в понедельник и с утра во вторник, я вел уроки в школе . В Дом культуры я приходил не в десять, как положено, а в половине одиннадцатого. Полустонов был человек злопамятный. В один из вторников он встретил меня в вестибюле.
- Ты опять опоздал,- строго заметил он, словно уличил меня в серьезном преступлении. Я не стал оправдываться. С точки зрения закона он прав, но было обидно.

Однажды, во вторник, когда я в школе, после урока вышел в коридор, заметил, что в приемную директора вошел Полустонов. Во время следующего урока, ко мне заглянула секретарь директора, очень милая, уже не молодая женщина, и шепотом сообщила:
- У директора только что был мужчина. Как я поняла, это ваш начальник. Он говорил, что вам очень трудно работать и в школе и в Доме культуры.
Я поблагодарил секретаря и продолжил урок.

Теперь я старался по вторникам работать допоздна и, таким образом, как бы восполнять мои опоздания.

Прошло несколько месяцев. В один из дней, Полустонов вернулся из фабричного комитета в плохом настроении и со злостью выпалил, ни к кому не обращаясь:
- Эта Крупова ни черта не понимает в искусстве, а еще пытается меня поучать!

Я промолчал, но во время обеденного перерыва, встретившись в фабричной столовой с председателем фабкома, я невзначай заметил:
- Что вы такое сказали моему шефу, что он пришел от вас злой и говорил, что вы в искусстве не разбираетесь и еще пытаетесь его учить?
- Он так сказал?- На ее щеках появился гневный румянец. - Да он же дурак непролазный!
Я, конечно, никогда бы в жизни не передал ей то, что сказал мой шеф, но его подлость по отношению ко мне была столь низкой, что я не удержался.

Есть у Дейла Карнеги интересная мысль о том, что достаточно сказать доброе слово о человеке, которого рядом нет, и ему обязательно передадут. И вы обретете друга. Но стоит высказаться о ком-то дурно – ему тоже обязательно это передадут. И вы получите недруга. Привожу эти слова не дословно, но мысль передал верно. Читайте Дейла Карнеги!

С этого дня Крупова стала настойчиво преследовать Полустонова. Он вдруг начал мне жаловаться, что его обижают бесконечные придирки Круповой.
На очередном заседании фабкома Крупова поставила вопрос о работе Дома культуры. Присутствовали директор фабрики и еще кто-то из городского начальства. Полустонов сидел жалкий, бледный и все время заикался. Куда подевались его чванство и надменность?
Полустонов был типичный представитель старой когорты руководителей. С подчиненными был суров и резок, а перед начальством изгибался.
В тот день его уволили.