После выборов. Новелла

       
       Вернувшись однажды из рейса в середине осени, Сергей Никодимов голодный и прозябший сказал жене с некоторым отчаянием в голосе, подавая свой дневной заработок:
       - Все! Деньги расходуй экономно. Наша родная власть лишила меня последнего источника дохода. Выезжать на дорогу без технического осмотра мне нельзя, а его, возможно, пройти только после предъявления страхового полиса об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств. Да еще надо деньги на взятку при прохождении техосмотра... А ты, как видишь, денег у нас на это нет. …Что хотят, то и творят!.. Развели чиновников, – прохода от них нет...
       - А что ты раньше-то думал? – спросила несмело жена.
       - А что у нас раньше лишние деньги имелись на страховку?
       - Нет! Но все же... – грустно засомневалась.
       - Надеялся на то, что там какие-то льготы будут. Да и шум вокруг этого закона стоит. Даже демонстрации в Москве отмечались... …И вообще, водителей считают почему-то самыми состоятельными людьми в нашей стране. Каждый год меняют «правила игры», причем, в сторону увеличения всяческих поборов. Невыгодно стало быть водителем и владельцем автотранспорта. Я понимаю, конкуренция и все такое, но дело в том, что дорога - это то место, где собираются люди с различным достатком: от водителя, работающего по найму, до миллиардера. А подходы к установлению поборов ориентированы на богатых автовладельцев. Бензин, зачасти – все уже давно по мировым ценам. Только забыли, что зарплата у населения – нищенская, – горячо выражая свои мысли, молвил Сергей Иванович.
       - Ты не хочешь больше работать? …А мы на что жить-то будем? –та сумрачно интересовалась .
       - Это разве работа? Работаю только на хлеб да на топливо и запчасти, налоги да поборы... А у нас две машины... А если б было три?.. - Могло быть? – Могло и больше, как у фермеров!.. Водитель, работающий по найму, больше получает заработную плату, чем я – предприниматель - имею доход. Он с голыми руками приходит наниматься, а я имею машину, и сам ее должен всем необходимым обеспечивать. У них там всякие социальные льготы, а мне, как предпринимателю, даже больничный лист не положен. Ни отпускных, ни амортизации, - ничего! Сам факт, что я не просил у государства никаких льгот и самолично всем себя обеспечивал, – ему оказалось этого мало. …Надо еще шкуру содрать, - не дай бог разбогатею. Так у нас создается «средний» класс! Во, жизнь!? И все для блага трудящихся! Разговоры о социальной направленности наших законов, а на деле?.. Ты ж видишь сама. Надо бросать это дело. – негодовал Никодимов.
       - Тут хоть на хлеб зарабатывал... А куда думаешь идти работать?
       - В гробу я видал такую работу! Пятнадцать лет, считай, без отпуска. До пенсии два года осталось. Отдохну малость, а там выборы в Думу пройдут - может, что-нибудь пересмотрят? Сама поищи работу, посолидней. – А то сидишь в своем общежитии на вахте!.. Ты же грамотная. Образование у тебя есть.
       - Кому теперь нужно мое образование? – сокрушенно вздохнула супруга. – Тут молодежь без работы болтается, а ты хочешь, чтоб меня взяли? Кому я нужна?
       - Проживем, поди. Выборы пройдут - там видно будет.
       - Пойди наймись водителем!
       - Куму я в таком возрасте нужен? …сама же говоришь...
       - Как знаешь! – махнув небрежно рукой, произнесла супруга.
       Никодимовы всю жизнь жили в небольшом городке, находящемся в половине сотни километров от областного центра.
       Сергей Иванович в молодости работал на заводе и слесарем, и водителем, а потом ударился в бизнес. И у него по-первости неплохо получалось: торговал фруктами, тканями, какими-то запчастями для оборудования. Однако когда он только приобрел грузовик в собственность - «фарт» закончился. Государство экстренно поменяло «правила игры», и на Никодимова налоговая инспекция наложила приличный штраф. Ему пришлось срочно весь товар распродать и рассчитаться с государством. Остался только грузовик и «осадок» товара, который всегда сопровождает предпринимателя, торгующего ширпотребом. Тогда он еще был довольно молод и смог вновь «подняться с колен», но очередные изменения в Законах об отчетности его вновь поставили на колени. Благо, водительская профессия и свой собственный грузовик позволяли ему как-то зарабатывать на хлеб, занявшись грузоперевозками.
       Поняв бесперспективность «игры с государством в азартные игры», тяги вновь заняться коммерческой деятельностью, он уже не испытывал.
       «Доехать бы до пенсии, а там…», – рассуждал Никодимов. Вначале у него дела шли неплохо. Учитывая их с супругой низкие потребности - на жизнь им вполне хватало. Однако таких, как он, разорившихся предпринимателей, становилось все больше и больше, конкуренция в сфере грузоперевозок росла темпами, опережающими темпы роста его достатка. Кроме того, цены на топливо, запчасти, налоги и различные поборы росли как на дрожжах. Наконец, их маленький городок оказался не тем местом, где можно было существовать на грузоперевозки. Работы в городке практически не стало. Сергей Иванович несколько раз пытался пристроиться своим делом в областном центре, но лишние полсотни километров пробега туда и обратно отнимали весомую часть дохода. Да и работу там удавалось найти не каждый день. Теперь вот еще и страховой полис…
       «Страхование действий водителей на дороге - нужное дело – с этим спорить нельзя, но не таким же бессовестным образом, как это прописано в данном законе», – так думал про себя Никодимов.
       И вот он окончательно встал, разочаровавшись в собственном государстве – в его чиновничье-бюрократическом аппарате, который, по его мнению, работал сам на себя и полностью задавил простых людей.
       Конечно, можно было бы занять денег, и, плюнув на все, заплатить эту злосчастную страховку, но отсутствие работы и необходимость еще оплачивать вмененный налог и прочее, сдерживало его от такого шага. Все заработанное он не желал отдавать в лапы чиновников, плодящихся безмерно по всей России. А экономического «бума», который обещает Президент, за окнами не наблюдается… кроме, как в сфере нефтедобычи. Мало того, основной показатель благосостояния -- численность населения -- постоянно уменьшается…
       Принятие решения Думой об отсрочке на год вступления в законную силу Закона об обязательном страховании автотранспорта на одном из последних своих заседаний вселяло в душу Никодимова хоть какую-то надежду. Затем предвыборные дебаты в Думе в его сознании рождали сдержанный оптимизм и веру в будущее. Находились там приличные ребята, однако их партия, за которую голосовали Никодимовы, в этот представительный орган не прошла. Отсрочка вступления в законную силу закона закончилась.
       …Сергей Иванович в первые недели своего вынужденного отдыха целыми днями ремонтировал свой еще не старый грузовик. Несмотря на трескучий мороз на дворе, каждое утро выходил к грузовику, осматривал его и, найдя неполадки, устранял их. Кое-где приходилось подтягивать, регулировать, подваривать. Остаток дня проводил у телевизора в ожидании новостей о волнующем его вопросе. Во время проведения работ и у телевизора, с детства воспитанный в духе всеобщего равенства и справедливости, он размышлял:
       «Ну, как так может быть? У соседа «Мерседес», который тот недавно пригнал из Калининграда, платит столько же, сколько я за свою «шестерку»! Нет. - Он платит немного больше, поскольку мощность двигателя «Мерседеса» больше мощности двигателя моей машины. Однако стоит «Мерседес» двенадцать тысяч баксов, а моя «шестерка» и на тысячу не потянет. Не будут же страховые компании возмещать мне ту же сумму ущерба, какую возместят владельцу «Мерседеса» в случае аварии? - Нет, конечно! Почему я тогда должен оплачивать страховой полис одинаково с соседом? В стоимость страхового полиса, видимо, входит страхование жизни пассажиров? - Хорошо!
       …В «Мерседесе» могут ехать пять человек, а в моем грузовике только два! Разве в случае аварии каждому из этих двух больше заплатят, чем каждому из тех пятерых? – Нет! …По мощности двигателя мой грузовик и «Мерседес» почти одинаковы, и, следовательно, стоимость полисов также одинакова!.. Опять же стоимость грузовика на рынке не тянет и на семьсот баксов. Почему я должен покупать полис на грузовик по одинаковой с соседом цене?.. - Никодимов задавал сам себе вопросы и пытался находить на них ответы. – Сосед записал в страховой полис своих троих сыновей, теперь их «Мерседес» находится постоянно в работе. Они с него не слазят. Я же на «шестерке» ездил изредка: на рыбалку, на базар, да по магазинам за запчастями для грузовика, к друзьям, родственникам и знакомым. И на грузовике выезжал из ворот только по заказам. – Если разок в день выехал – это хорошо. А бывает, и неделю не выезжаю… Почему я должен покупать страховые полисы на каждую машину по полной цене? Я же не могу сидеть одновременно за рулями обеих своих машин!? - Непонятно?! – Вот, сволочи, что удумали!
       А наймиты страховых компаний по радио славословят, восхваляют страхование. Вдалбливают нам в головы, что стоимость страхового полиса в нашей стране самая низкая… -- Да, зарплата у нас в десятки раз ниже, чем везде. Конечно, им бы хотелось цену страхового полиса поднять сразу до мировых… Тысяча процентов прибыли им, видите ли, мало!
       …Водитель ведь перед выездом из гаража, по правилам дорожного движения, обязан проверить состояние автомобиля? Обязан! А если проверил, то почему ответственность за его действия на дороге должен нести автовладелец? Опять непонятно!… Если уж на то пошло, то страховой полис должны иметь все водители, находящиеся за рулем. Этого будет вполне достаточно, для обеспечения страхования ответственности в авариях на дороге! – Чем бы водитель ни управлял. Наличие у него страхового полиса позволяло ему, в случае аварии, иметь страхование ответственности за свои действия на дороге. Все и больше ничего не надо. По крайней мере, было бы справедливо. Разве не эта главная задача обязательного страхования? Возможно, здесь должна быть разница в стоимости полиса в зависимости от региона, где проживает водитель?.. Кто знает? Почему страхуют именно каждый автомобиль? - Снова непонятно! Та-ак!.. Транспортных средств ровно столько сколько их владельцев! А водителей значительно меньше, поскольку многие водители справляются с несколькими авто. Как я, например… Вот почему страхуют именно владельцев – их число значительно больше, чем водителей…»
       
       После выборов депутатов в Думу он жадно смотрел телевизор, не пропуская не одну информационную программу: ждал новых сообщений по жизненно важному для него вопросу, полагая, что преемственность между старым и новым составом Думы, между их решениями ведь должна быть.
       Так и не дождавшись никакого решения по своему вопросу, после Нового года ухватился за мысль о том, что якобы Президент перед своими перевыборами должен, просто обязан, в порядке агитации за свою персону, принять какие-то решения по улучшению жизни народа. И этот его волнующий вопрос будет решен им положительно. И с этими надеждами приступил к ремонту «шестерки», которая, хоть и мало эксплуатировалась, но время и атмосферные осадки делали свое черное дело. Начал Сергей Иванович ремонт еще и потому, что являлся деятельной натурой. Он просто не мог сидеть без дела. Всю жизнь Никодимов куда-то стремился, улучшал благополучие семьи, считал себя добытчиком, а тут все, не по своей воле встал и конец. Ему до жути становилось неудобно перед супругой за свое иждивенчество. – Единственным оправданием могла ему служить только длительная работа без отпусков. Он с жаром и говорил жене:
       - Считай, что я в отпуске. На полгода имею право! За столько-то лет...
       Однако время шло, но ничего не менялось. Мало того, жизнь дорожала, и у них стали появляться долги, которых он всегда избегал. С каждым прожитым днем у него на душе становилось неспокойно. Никодимов впадал в состояние глубокой унизительной беспомощности и депрессии.
       Тогда разобрав двигатель «шестерки», обнаружил необходимость замены некоторых деталей. Однако, сунувшись в магазин и взглянув на цены нужных ему запасных частей, вернулся и вновь собрал мотор, поставив все на место.
       «Нет! Доживу до лучших времен, а там заменю. А пока все равно выезжать из гаража нельзя, – думал он, собирая автомобиль, – надо пошариться по гаражу: может, найду, что продать на базаре?..»
       Никодимов так и сделал. Собрал несколько ключей, которых у него имелось несколько комплектов, монтировки, насос, старый карбюратор, несколько подшипников, прокладок и прочего, предварительно почистив, уложил на санки, оделся потеплей и в один из выходных дней отправился на базар.
       Народа на базаре ходило много, но покупателей почти не было. Сергей Иванович стоял в общем ряду, разложив свой товар на утрамбованном тысячами ног снегу. Небо висело в тот день равнодушное и низкое, но снега не ожидалось. Его сосед по ряду, тоже бывший владелец грузовика, его шапошный знакомый, приняв «для сугреву на грудь», с притворной беспечностью и, блестя глазами, хвастал:
       - Я своего «шестьдесят шестого» утащил на металлолом! Будку от него сосед за литр водки забрал под курятник. На кой хрен за него налоги да страховки платить? – Они в сумме выше его рыночной стоимости. - Снял с учета и в металлолом!
       - Он у тебя на ходу был?
       - На ходу! Он еще и ста тысяч не прошел. Аккумулятор, по-хорошему, надо бы заменить, и все.
       - А продать не пробовал? – не унимался Сергей Иванович, предчувствуя, что и его грузовик ждет та же незавидная участь.
       - Продавал, но никто не берет. Только зря деньги на объявления в газету потратил. – Даже не звонят. - Цену не спрашивают. Во, мля, жизнь пошла? – пьяно махнув рукой и с прищуром взглянув на Сергея Ивановича, ответил сосед.
       - Че ты дальше думаешь делать?
       - А че делать? – Придется переквалифицироваться. – Только, кто возьмет? - Мужик был на десяток лет моложе Никодимова и, видимо, рассчитывал еще где-то пристроиться.
       - А я только отремонтировал. – Видать, зря делал ремонт. …Возможно, что-нибудь отменят? – продолжал беседу Сергей Иванович, надеясь на предстоящие выборы.
       - Хрен там, - отменят! …Нашего брата, водилу, задавили как класс. Как буржуев в семнадцатом году. Самое главное - эти страховки – туфта! Прежде чем получишь деньги после аварии, ноги до колен по судам сотрешь! - То же самое и раньше было… Я теперь ни во что не верю, – с горечью в голосе и твердо произнес бывший коллега.
       - А голосовать за кого будешь на пост Президента? – забросил удочку Никодимов.
       - Как за кого? За действующего, на второй срок! А из других, - там выбирать не из кого. А этот мне нравится: как он говорит! …как ходит! – заплетающимся языком ответил мужик, - хмель по его телу, видать, стал расходиться.
       - С его прямого попустительства тебя фактически ограбили, и ты за него голосовать собрался. - Соображаешь, что говоришь?
       - Соображаю. Но других-то нет. Пока новый придет, освоится – еще хуже будет!
       - Да их там наверху, как собак, в пути менять надо! Чего там осваиваться? Администрация ведь работает. Свита делает из него Президента! Чем чаще их менять, тем легче в стране жизнь будет, – с горячностью, пытаясь переубедить соседа по базарному ряду, говорил Никодимов
       - Да, ну! Ты наговоришь…
       - Ну, у тебя и доводы в пользу действующего?! Нравится, как говорит, как ходит... – Тут Никодимов хмыкнул, покачал головой и продолжил, – Ты его туда говорить и ходить выбираешь, что ль? По мне, так пусть будет глухонемой, и на коляске его возят, - лишь бы не мешал честно кормиться тем, кто его избирал! Ведь чем больше они там, наверху, «регулируют», тем хуже живется...
       - Почему? Как ходит и говорит – тоже важно!
       - Ладно! – Сергей Иванович махнул рукой в знак пустоты разговора. - Тебе ярмо на шею да бич! Больше тебе ничего не надо…
       А сам подумал:
       «Быдлом был, быдлом и остался, – все радости на дне бутылки! И вот с такими я в одинаковых правах. – У него один голос и у меня один. А таких избирателей, как этот мужик, – тучи…»
       В тот день на базаре ему удалось продать по дешевке монтировку и пару ключей. Оплачивая «базарные», Сергей Иванович в уме подсчитывал свой дневной доход:
       «Тридцать пять «заработал» - пятнадцать отдал «базарных» за то, что простоял на морозе полдня. Хорошо, что еще это осталось: как раз на булку хлеба и литр молока. Мог вообще ничего не продать! - Ему стало жаль проданную монтировку и ключи. – Нет, торговать больше не пойду. Такая распродажа – себе дороже!»
       Когда вернулся домой продрогший и оголодавший, поставил молоко и хлеб на стол, жена вопросительно поглядела на покупки и спросила удивленно и грустно:
       - Это все?
       - Все! – отрезал коротко и молча стал раздеваться.
       Раздевшись и пообедав, завалился на диван перед телевизором, то и дело пультом переключая каналы в поисках информационных программ. Программ-то много, но ничего про изменения в страховании автотранспорта там, в программах, не было. Частенько только попадалась реклама автострахования: где голос за кадром говорил: «Все правильно сделал!» Ни одна программа ничего, не говорила о дальнейшей судьбе обязательного автострахования! –Наступило полное умолчание этого вопроса.
       «Как будто все рады и довольны этим решением государства, – истомленный ожиданием, кумекал Никодимов. – Специально затягивает Президент вопрос на последние дни, чтоб побольше людей застраховалось, А там даст «зеленый свет»… Картошка есть - не сдохнем! Подожду еще.»
       За три недели до выборов Президента он сидел целыми днями у телевизора, ремонтируя обувь свою и супруги и все то, что накопилось за годы, ждал какого-нибудь сообщения, хотя бы информации о намерениях Президента по волновавшему его вопросу. Но все средства массовой информации, как в рот воды набрали. Кандидаты на этот пост, по мнению Никодимова, имели правильную позицию: «...обязательное страхование надо отменить, отрегулировать по местным условиям и вводить постепенно…». Однако кандидаты - это еще не президенты, но все же…
       Когда до выборов осталась последняя неделя, Никодимов понял, что вопрос затянут окончательно и ждать больше нечего. Хотя в его душе еще теплилась смутная надежда на значительное уменьшение стоимости страхового полиса обязательного автострахования. Только он не знал, с какой стороны следует этого ожидать.
       В один из последних дней он, наконец, уяснил для себя: -
       «Обязательное страхование автотранспорта - это колоссальный источник прибыли, взяток и поборов для страхового бизнеса, государственной автоинспекции и прочего чиновничества, подвязавшегося к дорогам. Размер прибыли там превышает всякие разумные пределы. А там, где беспредельная прибыль, никаких денег не жалко на подкуп чиновников, депутатов и информационных каналов. Проект Закона, предложенный Правительством, в который по максимуму заложены всевозможные нюансы по увеличению «собираемости» средств с населения для этого вида деятельности в расчете на упрямство некоторых дотошных и честных депутатов в стремлении их к уменьшению прибыльности этого вида бизнеса. Однако «принятые меры к сговорчивости депутатов Думы» оказались настолько эффективны, что позволили принять этот закон без всяких изменений, задержек и проволочек - «на ура!». Поэтому предложение некоторых честных депутатов по прошествии времени о пересмотре данного закона не нашли в Думе поддержки. Поэтому же новенькие «Мерседесы» приравнены к стареньким «Жигулям»! Поэтому же - ведется страхование абсолютно всех единиц транспортных средств. Поэтому же введены грабительские штрафные санкции за управление автомобилем, не имеющим страхового полиса. Поэтому же информационные каналы замалчивают этот вопрос. Поэтому же введены штрафстоянки для автомобилей не прошедших «техосмотр». В этом кроются все причины такой жестокой несправедливости этого закона. Возможно, по этим же причинам и Президент заинтересован в выполнении данного закона в его нынешнем виде...».
       Это открытие повергло Никодимова в полное уныние и безысходность. Жизненные заботы его ели поедом. Он решил дождаться окончания выборов. Надеясь на то, что перевыборы Президента состоятся не с такой помпой, как тот рассчитывает, а хотя бы со второго тура, чтоб Президент понял, наконец, свои ошибки в обращении с собственным народом…
       Накануне выборов Сергей Иванович обзвонил всех своих знакомых, пытаясь агитировать голосовать в первом туре «против» Президента. И своим доводам о необходимости именно такого шага он нашел среди своих знакомых поддержку.
       В день выборов Никодимовы проснулись рано. Жена, видя крайне удрученное состояние своего супруга, садящегося за завтрак, несмело предложила:
       - Сережа! Иди попробуй устроиться куда-нибудь автослесарем.
       - Какой из меня уже автослесарь? Я свою-то машину кое-как обслуживаю! Руки с ключом вверх не могу поднять. Да и нужен ли кому почти пенсионер? Разве что сторожем куда устроиться? Хотя и эта перспектива мне не нравится. Не могу я терпеть такую полную несправедливость. …Понимаешь! У меня создается впечатление, что законы в нашем государстве пишут «технари», которые всю жизнь проработали над разработкой неодушевленных предметов. А над законами для общества должны работать люди, обладающие диалектическим способом мышления.., мыслители, философы… Ведь любой запрет на какие-нибудь действия обличенный в законодательный акт, у народа вызывает реакцию направленную на поиск обходных путей. Одна из первых из них направлена на подкуп чиновника, следящего за исполнением этого запрета. А чиновник только об этом и мечтает… Поэтому для контроля за чиновником, нужно еще чиновника, затем еще, еще… И так до бесконечности. О социальных последствиях такого законотворчества никто не думает, поэтому у нас творится жизнь, как в поговорке: «Хотели как лучше, а получилось как всегда!».
       Как только открылись избирательные участки, они вдвоем отправились голосовать. Голосовали «против» Президента. «Против» не из принципиальных соображений, а из-за того, чтоб показать ему свое несогласие с его политикой по части автострахования, которое свело их до нищенского существования.
       Вернувшись с избирательного участка, стали ждать результатов выборов. Весь день Сергей Иванович не находил себе места. Чтоб как-то скоротать время, Никодимов несколько раз выходил во двор, что-то прибирал, перекладывая с места на место, подзарядил аккумулятор, даже попробовал завести мотор грузовика. Тот, несколько раз провернувшись, завелся и стал работать ровно. Посидев в кабине и почувствовав тепло, выходящее из отопительного прибора, выключил зажигание.
       «Не рулить мне больше в кабине этого грузовика! - странная мысль промелькнула у него в голове, - В автослесаря не пойду. Да и аллергия у меня от масла на руках. …Похоже, отрулил! Гаишники не смогли ни разу отнять руль за тридцать пять лет! Зато Президент враз лишил - одним росчерком пера. Чирк и свободен! Он не только, выходит, лишил меня руля, он меня лишил средств к существованию! Фактически лишил возможности пользоваться своей собственностью, в данном случае, автомобилем по его прямому назначению. - Я даже не могу теперь нанять водителя для поездки на рыбалку, за перегноем для огорода, для собственных нужд… А рыночные отношения, налоги и прочие санкции свели стоимость рабочего автомобиля до цены металлолома. Президент фактически разорил меня как собственника. Во, мля, что творит! Ведает ли? - Он одним росчерком лишил меня права на жизнь! Жизнь такую - какую я сам веду и желаю. Я ничего не делал и не делаю противозаконного, только хочу жить и работать так, как жил и работал до сих пор! Я только это и умею хорошо делать. А тут раз - и все!.. Я же такой не один! Нас тысячи, разбросаны по всей России! Но бороться я за свои права не могу! …Уже, не могу! Как донести до Президента свою боль? – Никак. - Информация от таких, как я, прежде чем попасть к нему на стол, фильтруется чиновниками. Стоп! -- …Да, наше государство борется не с бедностью, а с бедными..! оно ведет с бедняками необъявленную войну. - Никодимов вышел из кабины, захлопнул дверцу и угрюмо побрел в дом, отдавшись полностью во власть размышлений. – Чиновники и депутаты за взятки продали меня и всех автовладельцев россиян, оптом в лапы страховщиков и гаишников!
       Честный бизнес всегда начинается с уговоров вероятных потребителей, с демонстрации преимущества своей услуги или товара над другими, более устаревшими. Этим обусловлена саморегуляция цен на рынке! Демократическое правовое государство, каковым наше себя называет, его функция принуждения и побуждения, должно только способствовать развитию этого необходимого для общества вида услуг. Оно просто обязано создавать максимально благоприятные условия снижением налогов, кредитом под низкий процент для страховых компаний, вплоть до выделения специального телеканала для демонстрации населению негативных сторон жизни в условиях отсутствия страхования!.. для агитации, наконец! – Развивать широкую сеть независимых страховых компаний в условиях жесточайшей их конкуренции между ними, для снижения стоимости страхового полиса. И только тогда, по мере развития такого рынка услуг, демократическое правовое государство может узаконить своим актом только тот минимум, который уже достигнут на данный момент в обществе и регионах, да и то, если потребуется… Демократическое правовое государство не всовывает жизнь в законодательные рамки, а наоборот, фиксирует законами достигнутый уровень жизни… Ведь новая власть пришла под лозунгом: «Все можно, что не запрещено законом!». Теперь незаметно произошла подмена этой цели, возможно, даже против воли Президента, а по воле чиновников. Депутаты Думы теперь кичатся количеством принятых законов. Все больше и больше реальную жизнь втискивают в рамки законов и попирают тем самым права человека. Они этими принятыми законами попрали Конституцию правового государства. Теперь, видимо, уже прошли «точку возврата» и не дай Бог, что возврат окажется возможным только через кровопролитие…
       …Страховой полис – это обыкновенный товар. Произошедшее установление цен на услуги страховых компаний - это то же самое, если бы Указом сверху назначили бы цену на какой-нибудь продукт, скажем, хлеб, масло, молоко, велосипеды, замки и прочее. В данном вопросе получилось государственное установление цен на услуги частных страховых компаний, как при большевистском режиме устанавливались цены на все потребительские товары. Ведь это необольшевизм чистой воды! Нам эти наймиты страховых компаний говорят: «Где вы нашли рынок в нашей стране? Базар -- это не рынок! Согласен, но только отчасти. Рыночные механизмы все же воздействуют на ценообразование, как не крути. Только там, где полная монополия, этот механизм вытеснен из ценообразования. В данном же случае – полная монополия, раз государство назначило цену страхового полиса…
       Путем использования рычагов государственного насилия над потребителем, в угоду горстке частных лиц создана монополия на страхование - это есть высшая степень произвола! Петровские и большевистские самодержавные времена давно закончились!? Самодержавный произвол должен давно кануть в лету! Однако, видишь - нет Не канул… Так откиньте Конституцию, объявите «самодержавие» и выбросите разговоры о демократии! Измените Конституцию! – Выбросите вторую статью Конституции, где говориться об обязанностях государства перед гражданином, о его правах и свободах. О стремлении государства к созданию свободного общества. Тогда всем все будет ясно. …Зачем тогда эти «перестройки» учиняли? Шло бы так, как ехало, и все. Что изменилось? – Тогда деньги валялись – машину нельзя купить, – они в магазинах не продавались, теперь две машины во дворе и нет денег, чтоб выехать на дорогу!.. Ведь, неважно какими высшими благими намерениями руководствовался государственный чиновник при принятии этого решения в пользу страхового частного бизнеса. - «Дорога в ад выстлана благими намерениями!»
       Прав оказался тот мужик на базаре, когда говорил, что пока страховых денег дождешься, ноги по колено сотрешь, бегая по судам! В условиях неразвитости судебной системы и склонности ее к коррупции, обязательное страхование только усилит коррупцию во всей системе государственной власти, особенно, в службах обслуживающих, так или иначе, дорогу. И опустит коррупцию на самый низ общества, тем самым войдет в каждую семью имеющую автомобиль.
       …Они там, что наверху, словарей не открывают?.. …Возможно толкование слова «коррупция» давно изменилось? Мимикрирует..? - Не должно. - Не так давно я заглядывал в довольно свежий словарь: все осталось по-прежнему: - «Слияние государственной власти и частного бизнеса, - есть высшая форма коррупции.». Президент частенько произносит это слово, видимо, не понимает его истинного значения? И ему никто не может подсказать! А может быть просто не хочет понимать? Кто знает? В башку к нему не залезешь. Получается: если не знает – какого черта там сидит?.. и держит вокруг себя глупцов? А если знает и намеренно людям головы морочит?..
       …Президент считает себя поборником борьбы с коррупцией. - Он не раз призывал к борьбе с коррупцией! …О людях нужно судить не по тому, что они сами о себе говорят, а по их делам... Дела говорят об обратном. – Получается так, что Президент - самый главный коррупционер!.. …А разговоры о борьбе с коррупцией ему нужны как «громоотвод»… Он, что не понимает: коррупция в мирное время и мародерство в военное - действуют одинаково разлагающе на общество и воюющую армию. Ведь занявшись мародерством, солдат перестает воевать, перестает выполнять приказы командиров. У него появляются деньги и ценности, на которые можно подкупить командиров и не ходить в бой. Зараженная мародерством армия не способна к боевым действиям, она может только с оружием в руках грабить, насиловать и пьянствовать. Но с мародерством в военное время и бороться легко. - Попался на месте – расстрелять, чтоб другим не повадно было. Коррупция в мирное время среди чиновников действует точно так же разлагающе. – Жалованье перестает быть стимулом для честного труда. Появляются ценности для подкупа начальства. Появляется возможность жить и не выполнять служебные обязанности. Вымогательство мзды, а по сути - мародерство, становиться самоцелью в служебной деятельности чиновника любого уровня, где оружием против населения служат такие вот законы… А доказательства вины чиновника в вымогательстве получить крайне сложно в условиях их круговой поруки. Поэтому, видимо, власть в обществе, зараженном коррупцией, не имеет будущего… Коррупция питается коррупцией и рождает вновь коррупцию. Совокупность этих причин разрушает любые поползновения, направленные на сокращение бюрократического аппарата государства, поскольку воля сонмища чиновников многократно сильнее воли любого Президента».
       Кое–как дождавшись первых результатов выборов Президента, Никодимов понял, что никаких изменений в Законе об обязательном страховании не произойдет. Эта мысль повергла его в полное уныние, отчаяние и безысходность. Голос диктора за кадром, рекламирующим обязательное страхование: «Все правильно сделал!» - приобретал для него непонятный и зловещий смысл.
       «Ни здоровья, ни любимого дела, ни жизненных сил не осталось! – мучился мыслями Сергей Иванович, тупо глядя на экран телевизора, где переизбранный на новый срок Президент давал интервью корреспондентам. – Нет, голубчик! Я тебе не дам себя продать в лапы страховых компаний и гаишников.»
       Пятнадцать лет самостоятельной борьбы за собственное место под солнцем не прошли даром для Никодимова. Наниматься на работу он не хотел еще и потому, что его самолюбие не позволяло ему начать вновь перед кем-то пресмыкаться. Тогда, до перестройки, все вынуждены были наниматься на работу к государству, а теперь следовало идти к частнику. Да он и сам неоднократно нанимал работников, занимаясь коммерцией. Тогда, став самостоятельным, Сергей Иванович ощутил в себе чувство собственного достоинства, которое прежде скрывалось где-то внутри него, и подавлялось раболепием перед сильными мира сего. Но постепенно это чувство - раболепие, куда-то испарилось. И в последние годы Никодимов не перед кем «не стоял на задних лапах». С гаишниками всегда разговаривал на равных, не хотел этого делать и будущем. Он ничего не хотел от государства, никаких поблажек, но и никаких нечестных поборов также не желал.
       «Как я буду людям, с которыми всю жизнь жил по соседству, в глаза смотреть? – мытарился Сергей Иванович, - всегда жил с поднятой головой, теперь увидят меня в какой-нибудь сторожке… – Скажут: - «Дошел ты, Никодимов до ручки!» - …Нет!…Не бывать этому. - Ночь промучился.
       Утром проснулся с больной головой и мыслью:
       «Ишь, выдумали термин – «взяткоемкость законов»! - «Взяткоемкость идет от коррупционности закона – от того, насколько в нем слиты вместе экономические интересы частного бизнеса, чиновника и власти. В обществе, которое стремиться стать «гражданским», «правовым» не могут приниматься законы, в которых даже отдаленно прослеживается «взяткоемкость». Лучше никаких законов не принимать, чем с «взяткоемкостью»...
       …Коррупционность законов - надо оценивать. - А не «взяткоемкость». - Это разные понятия. А их месят в одну кучу. Как, например, смешивают понятия государство и страна или население. Закон об обязательном страховании насквозь коррупционен. По своему духу и букве. По принципам подхода... Принятие таких законов – действие, направленное на разжигание «пожара» всеобъемлющей коррупции. Принятие таких законов – это раздувание этого губительного явления для общества. Хотя это, видимо, не разгильдяйство и не глупость - это наглость и разнузданность окружающих Президента чиновников… Но как воевать с этим явлением? Как жить во власти таких законов? - И при власти таких Президентов, которые не ведают, что творят, и куда ведут общество?
       - Никак?!… - Никак!… Никак!»
       - Садись за стол Будем завтракать, – перебивая его мысли, предложила супруга.
       - Что ты говоришь? – переспросил Сергей Иванович жену, целиком находясь во власти размышлений.
       - Садись завтракать! – повторила громче она.
       - А-а? Нет. Я буду попозже, – буркнул он, надевая на себя грязную телогрейку, в которой работал в гараже.
       - Я сейчас, – поцеловав жену, отправился в гараж.
       В голове у него творилась круговерть мыслей и чувств. Его собственная жизнь обесценивалась на глазах.
       «Чего живу? Небо копчу! Дети выросли. Не жить же за их счет? В этой стране рабов и господ, никогда не будет справедливости. Сидеть у жены на шее не могу и не хочу! Сколько можно? И так больше четырех месяцев просидел. Еще почти два года сидеть? - Нет!..
       …Надо как-то выразить протест, против существующего режима. Еще маленько, и будет не страна, а тюремная зона. …Все независимые от власти телеканалы разогнал, а теперь разглагольствует о дальнейшем развитии демократии. Дума - это сборище высокопоставленных угодников - вся в его руках! Что хочет, то и ворочает... А «носитель власти» умиляется Президентом. – Красиво ходит… Хорошо говорит... Тьфу! - Рабы, что с них взять… Да он, какой процент на выборах хотел, - такой и получил! При такой системе выборов и его всевластии захотел бы получить больше, мог получить все сто процентов или сто два! Народ - «носитель власти» – чисто статистик. Мог голосовать, хоть за Наполеона - Ведь не важно - кто голосует – важно, кто считает!..
       …Нет! - Надо выразить протест!»
       Как это сделать, он уже знал. Его неожиданно дико охватило полное отчаяние.
       Зайдя в гараж, на верстаке нашел ручку и листок из старой тетрадки, на которой твердой рукой размашистым почерком написал: «В моей смерти повинен Президент! Он лишил меня собственности, любимой работы и средств к существованию!». Поставил подпись и число.
       Затем открыл багажник «шестерки», достал веревку, которую использовал в качестве буксирного троса. Потом взобрался на капот - тот под его весом прогнулся.
       «Хрен с ним – все равно сдадут в металлолом!» – подумал и стал укреплять веревку на крюке, торчащем из потолка, на котором Никодимов иногда поднимал двигатель при его ремонте.
       Решительно укрепив один конец, второй стал примеривать себе на шею. Надел через голову петлю, мысленно попрощался с родственниками, вздохнул и со словами «Все правильно сделал!» подогнул ноги…
 
 Март 2004