Имя хищника

       Бежать, бежать, не оглядываться! Если он успеет добраться до деревни... может быть, удастся выжить.
Дыхание клокочет в груди, в боку сводит от острой боли, во рту стоит медный привкус.
По лицу стегают ветки, ноги запинаются в корнях. Неверный шаг – и земля, становясь дыбом, бьёт по лицу. Задыхаясь, он вскакивает на колени, затравленно озираясь по сторонам. Его окружают густые колышущиеся тени. Мохнатые лапы елей скрывают слишком много, как и оставшиеся за спиной заросли густого папоротника.
Треск ветки в кустарнике заставляет позвоночник покрыться ледяной коркой. Перед глазами встают изуродованные тела, раскачивающиеся над землёй, кровь, капающая с широких листьев и скапливающаяся в неглубоких рытвинах.
Бежать! Ужас бросает его сквозь колючую стену, заставляя преодолевать усталость и боль. Где-то там, в зелёном сумраке, движется переливающая тень. Он не видет её но хорошо чувствует её приближение. Если он не успеет…
Лес обрывается неожиданно. Издав негромкий вскрик, он падает с обрыва. От удара сводит дыхание, в глазах чернеет. В следующую секунду тело охватывает холод, в горло и в нос устремляется вода. Он успевает вскинуть голову, лихорадочно хватает ртом воздух, барахтается. Ноги упираются в илистое дно, и он, раздвигая руками воду, пробирается к сплетению корней, выпирающему из земли. Тело с трудом пролезает между массивных корневых отростков. Здесь он замирает, стараясь даже не дышать. Пальцы до боли стискивают рукоять отцовского ножа. Он чувствует, как удары сердца сотрясают грудную клетку, и боится, что ОНО услышит этот оглушительный шум.
Минуты кажутся веками. Снаружи доносится негромкий плеск, слышится шум ветра, перекличка птиц. Лес не чувствует ужаса бродящего под его сенью.
Он чувствует, как по заляпанным засохшей грязью щекам катятся слёзы, солоня дрожащие губы. Никогда раньше он и подумать не мог, что может быть так страшно. Даже тогда, когда к ним в дом вломились вражеские солдаты.
Лезвие ножа блеснуло, отразив солнечный свет, и он поспешил спрятать его за спиной. Верный нож на сей раз не сможет помочь, как не помогло и более серьёзное оружие. Что эта жалкая полоска стали может сделать, если ни тяжёлые арбалетные болты, ни мечи не оставили на шкуре твари даже следа. Зато страшный двойной клинок, выросший из её руки… Желудок опять начал подкатывать к горлу, когда он вспомнил крики друзей, их корчащиеся в агонии тела. Затем было лишь мелькание ветвей и собственное хриплое дыхание.
Неужели он умрёт так и не познав ни жизни, ни славы, ни даже любви прекрасной Уйлин? Неужели его останки не найдут упокоения на кладбище героев, а то, что от него останется, доглодают лесные звери? Хотя может это и к лучшему? Он с содроганием представил, как его изуродованное тело находят родители. Нет, пусть уж лучше эта тварь сожрёт его целиком.
Ему вспомнилась легенда о демонах. Они приходили с тёмных звёзд, чтобы вместе с головами забрать души грешников и отнести их в дар своему повелителю Халлиоху. Чаще всего они спускались на землю летом. В последний раз, как говорили, это случилось десять лет назад, в год серого солнца. Барон Ридзань вместе со всех дружиной исчез на Гнилых болотах, а спустя несколько лунных циклов заблудившиеся селяне обнаружили в болотном лесу останки воинов. Их тела были выпотрошены и обезглавлены.
На лес опустились сумерки. Сколько времени он сидел здесь? Наверное, несколько часов. Может, ОНО ушло? Он осмелился пошевельнуться, затем медленно выбрался из сплетения корней. Тело затекло, приток крови к онемевшим пальцам вызвал вспышку боли. Он негромко застонал и тут же замер, вглядываясь во мрак.
Цепляясь за осыпающуюся землю, он взобрался на пригорок. Где-то неподалёку ухнула выпь, и её жуткий крик заставил сердце юноши провалиться в пятки. Некоторое время он стоял на месте не в силах шагнуть во тьму. Но оставаться здесь вечно нельзя. До деревни совсем недалеко, он успеет…
Тьма в шаге от него ожила, превратившись в двухметровую фигуру с горящими тусклой зеленью глазами. Страшная боль вонзилась в живот, прошив насквозь.
Умирая, Гим вдруг удивился – он так боялся все эти последние часы, но сейчас страха не было вовсе.
…Последний трофей был у него в руках. Чешуйчатый палец вдавил тугую кнопку, складывая телескопическое копьё. Длинный чёрный цилиндр тут же был закреплён в заспинном кожухе. Из ножен на предплечье выдвинулись парные клинки. Мгновение – и голова жертвы отделена от туловища.
Держа её за копну длинных тонких отростков, охотник углубился в лес, неслышно ступая по влажной земле.
Примерно через час Охотник достиг места, где оставил остальные трофеи. Сетка с отрубленными головами свисала с высокой ветви. Как оказалось, его добыча стала целью для какого-то дикого хищника. С глухим рычанием на Охотника двинулись два серых зверя.
Точка каллиматорного прицела остановилась промеж глаз одной из тварей. Глухой хлопок – и в черепе зверя образовалось ровное отверстие, окружённое опалённой шерстью. Второе животное не стало дожидаться печальной участи сородича и скрылось в лесу.
Развязав тонкую прочную бечеву, Охотник подхватил с земли сетку с головами, добавив в неё новый трофей. Негромкий писк таймера на бронированном запястье напомнил о лимите оставшегося времени. Бегом, легко перемахивая через коряги и стволы поваленных деревьев, он двинулся сквозь чащу.
Лес поредел, в воздухе ощущался запах гари, под ногами Охотника захрустела оплавленная корка земли. В узкой низине, посреди обуглившихся стволов, возвышалась вытянутая чёрная громада.
…Струя раскалённого пара последний раз прошлась по обнажённому черепу. Чешуйчатые пальцы сжали тонкую ручку лазерного скальпеля. Едва заметный красный луч оставил на кости первую отметину. Вскоре на выбеленном виске черепа красовался витиеватый знак. После этого он занял своё место среди других трофеев.
Не спеша стянув с себя переливающийся комбинезон, Охотник обнажил гибкую чешуйчатый броню, покрывавшую всё тело. Под эластичным бронескафандром гиганта бугрились мускулы.
Отстегнув от предплечья чехол с парными ножами, он присоединил его к телескопическому копью, уже занявшему своё место в арсенале. Пройдя по узкому коридору, Охотник опустился в кресло. На панели перед ним ожили десятки огоньков. Набранная комбинация клавиш породила нарастающий шум, который перешёл в утробный рёв. Пальцы Охотника обхватили рукоять управляющего джойстика, поднимая в воздух хищно вытянутый челнок.
На верхней панели замигала лампочка вызова. Вытянутое забрало шлема обратилось к засветившемуся монитору. На экране возникло лицо координатора охоты.
- Охотник номер три на связи.
- Доброй ночи, охотник - три. Как поохотились, майор?
Подняв руки, Охотник стянул с головы шлем. Матовое зелёное свечение озарило каменное лицо мужчины с холодными, безжизненными глазами, прячущимися под кустистыми бровями.
- Окей, - раздался лишённый каких-либо эмоций голос. – Возвращаюсь на базу, расчётное время прибытия – двенадцать часов.
- Вас понял, третий. Ждём.
Координатор исчез, а по экрану поползла равнина океана. Потянув за джойстик, Охотник поднял нос шатла к звёздному небу. Затем, продолжая править кораблём правой рукой, он снял с панели цепочку с двумя тонкими металлическими пластинками и водрузил себе на шею. Свет, исходивший от приборов, озарил гравировку на верхнем медальоне:
«Майор Датч. Специальные войска. Земная Конфедерация. США 2345 год».
Тяжёлый взгляд Охотника лёг на уменьшающуюся в размерах планету.
- Айл би бэк! – уверенно произнёс майор.