Особенности войсковой охоты. Авиационные истории

               

Как обычно, в пятницу,  Акимыч,  он же начальник штаба батальона обеспечения Авиационного полка, после раздачи «слонов и пряников» направился в кабинет разобрать накопившиеся бумаги. Подчинённые, чухая бритые затылки, расходились по своим подразделениям «устранять недостатки», чётко зная, что в следующую пятницу, снова придётся  что-нибудь чухать, потому как выполнить всё, что предписывали вышестоящие приказы, не удавалось никогда и получать «за несвоевременное исполнение»  всё равно придётся.

      Читая одни заголовки документов, он определял исполнителей и писал короткие резолюции «На контроль», «На исполнение» и т.д., но даже проконтролировать свои резолюции он не надеялся, потому, как приказы писались в высоких кабинетах Москвы, было их множество,  а исполнение  на местах ни чем материальным не подкреплялось.

     Вздохнув с облегчением,    вызвал начстроя и передал кипу бумаг. Лысеющий капитан принял папку и уже в дверях напомнил.
      -  Сегодня пятница… Баню как обычно…
Акимыч кивнул. Начтстрой вышел. Раздался звонок по «городскому». Сняв трубку, узнал закадычного приятеля – заместителя начальника милиции майора Ершова.
      -  Как ты на счёт «ерша»?
      -  Есть предложения – нет возражения, - отозвался Акимыч.
      -  Давай ко мне на «Быструю речку». Оленей тьма развелось. Егерь Никита приглашает. Заодно и поохотимся.
     -  У меня спирт кончился, - возразил Акимыч.
        На той стороне трубки недоумённо помолчали, потом задушевно выдохнули.
     -  И самолёты уже не летают? Как без спирта то? И это на МИГ-21 спирт кончился?
     -  Новый приказ вышел – заправлять только коньяком. А коньяк не подвезли.
     -  Ну, раз не подвезли, обойдёмся китайским конфискатом, - резюмировал Ершов.
        Акимыча передёрнуло от упоминания о китайской рисовой водке, которую Ершов регулярно «конфисковывал»  у китайских  работяг, делая очередной шмон по общагам и рынкам.
     -  У Никитыча там небольшой домик, но ты лучше штабной кунг возьми, чтобы выспаться можно было, а то в его домике только два лежака и стол.
     -  Как говорят немцы – «Гуд лимонад»! Выезжаем в семь вечера.

     Выпивка на охоте была более привлекательна, нежели растирание грязи по коже в сауне всё под ту же выпивку.  Подполковник Воинов, он же Акимыч, вызвал начстроя.
      -  Париться будете без меня. Я на охоту. Кунг с пастельным бельём и полный охотничий комплект на борту. В 19.30  мою машину и кунг в готовности к дому…
                **
      Довольный «до нельзя» будущим отсутствием начальства,   начстрой  вызвал начпрода и начальника автослужбы. Через два часа в тяжёлого ЗИЛа с военной будкой(кунг) цвета «хаки», оборудованного умельцами под военно-полевую комнату отдыха, было загружено:
 - пять литров авиационного спирта, что по водочному эквиваленту  соответствовало двум ящикам водки,
 -ящик водки(на всякий случай),
- два ящика воды минеральной,
- ящик тушёнки  мясной,
- ящик рыбных консервов,
- пару увесистых шматов сала, присыпанных чёрным перцем,
- помидоры, лук, петрушка,
- жбан с квашеной капустой и огурцами,
- несколько буханок хлеба
- масло постное и сливочное,
- и прочие, сопутствующие войсковой охоте атрибуты.

      Солдат-водитель ЗИЛа, с личным оружием  имени  генерала Калашникова, потягивал сигарету, поджидая Акимыча у дома. Второй водитель, командирского УАЗика, посапывал на сидении, по опыту зная, что ночь может оказаться трудной. Одетый в военно-полевую форму, в УАЗик вскочил Акимыч и  автоколонна тронулась с места.

      У села Гордеевка встретили ГАЗик Ершова, раскрашенный милицейской атрибутикой.
      -  Ты бы машину выбрал не такую заметную, - посетовал Акимыч. – Вся округа будет знать, что главный мент на охоту поехал.
      -  Ты думаешь, что если твои машины в зелёном камуфляже, то население  не заметило военной колоны.  Ну да, население, конечно же, подумает, что «ученья идут»…

      Часам к девяти вечера добрались до охотничьего домика егеря. Тот как раз загонял небольшую отару овец под крышу загона. Увидев гостей,  несказанно обрадовался – с этими военными охота всегда проходит весело. Из дома вышла его жена.
      -  Кого там несёт? Случилось чего?  Ишь как, милицейский «бобик» на ямах прыгает.
      - Пока не случилось..., - философски заметил Степан. – Намедни Ершов звонил. С военным полковником на охоту едут, а это, мать, сама понимашь – отвественное дело.
     -  Знаю ваше «дело». Нажрётесь водки и будете из ружей шмалять куда ни попадя - Витька, Зина…, - позвала она детей. – Собирайте велосипеды, поехали в деревню. Тут у отца «отвесссвенный мероприять» будет.

       Темнело.
       Неподалёку развели костёр,  на котором скворчал шашлык. Разбавленный родниковой водой спирт охлаждался в ручье. Огурцы, сало, вскрытые банки тушёнки, ломтями порезанный хлеб – всего на столе не умещалось и это наводило на мысль, что к началу охоты всё  готово.
На самодельных скамеечках, в виде дровяных чурок, расселись вокруг костра.

      По первой подняли  - «За встречу», (ну, естественно, давно не виделись!)
За «первой» быстренько проскочила «вторая». Потом как водится, счёт  потеряли. Не теряли только мысль, что утром вставать «на зорьку». Это святое. Тут Акимыч задал вопрос.
     -  А на кого мы охотится будем?
Ершов долго соображал, разглядывая шампур с куском мяса, поднял глаза на Акимыча.
     -  А на кого ты патроны взял?
     -  У меня патроны всегда одни и те же – калибр 7,62 .
     -  Тогда нужно посмотреть в моём ружье. Степан, - повернулся он к егерю, - какие у меня там патроны?
Степан долго шарился в милицейском ГАЗике, вернулся к костру.
     -  А там нет никакого ружья.
     Ершов сосредоточил взгляд на ГАЗике, потом хлопнул себя по лбу.
     -  Так это же не моя машина. Моя в отделе осталась, а я на дежурной приехал. Перепутал!
     -  Значит, охотится будем по имеющемуся калибру. А твои оперативники по вызовам на чём поедут?
     -  Выходит, на моей. – Ершов опрокинул очередной стопарик, удобнее лёг. – А в этой, наверняка бензина нет, - вспомнил он.
     -  На дежурной машине нет бензина?
     -  А откуда у милиции бензин? Выдают только по десять литров на сутки. Хош бандитов лови, хош на обед всем отделом пару раз съезди. Такая вот жизнь. Слыш, Акимыч, - обратился он к начштаба, -  пока при памяти, слей канистру бензина  ЗИЛа, а то с охоты на буксире меня тянуть будешь.

      Акимыч подозвал солдата-водителя ЗИЛа.
      -  Слей  канистру бензина, залей в ментовский «бобик».
Солдат-водитель, с осоловевшими глазами, кивнул, пошёл за канистрой.
      -  Он, что, тоже выпимши? -  спросил Ершов.
      -  А чё им делать? - отозвался Степан, ; на нас глядеть? Столько жратвы и выпивки. Мы на «на зорьку» пойдём, а они отоспятся. Как обычно.

       -  Вынимай шланг, уже перелил, - гундосил водитель ЗИЛа. – Теперь бензином вонища стоять будет. Сам тащи к ментовскому бобику.
Солдат открыл крышку бензобака «бобика» начал заправлять. Не вылив и пол канистры, увидел, что бензин выливается из горловины бензобака милицейского ГАЗика.
     -  Да тут полный бак. Куда заливать-то?
     -  Полный? – удивился «главный мент». Надо же?
     Акимыч с укоризной поглядел на приятеля.
     -  Ну,  сказал бы просто – дай бензина? А то «не дают»,  «бедная милиция»…
     -  Ей Богу, не дают! Шоб мне на одну зарплату жить!

      Солдат тащил канистру обратно. Рука провидения, или нога чёрта, что там было, ни кто разглядеть не успел. Боец споткнулся о корягу и полетел в темноту. Естественно, что канистру  удержать уже не мог и естественно, что горловину канистры закрыть он забыл….
      Струя бензина вылетела и точно угодила в костёр. Весёлый огонь порадовался такой «пище» и тонкая полоса огня тут же показала путь, по которому шёл солдат с канистрой.

      Через пару минут полыхало всё!
Горела канистра из которой шустро выливался бензин.
Горел милицейский «бобик», щедро облитый горючим.
Горел военный ЗИЛ, бензобак которого естественно, остался открытым.
По военному чётко Акимыч подал команду.
      -  Всем бежать за дорогу. Щас рванёт!

       Не забыв водку и закуску, насколько позволяли «ватные» ноги, быстро перебрались в безопасное место. Действительно – через минуту рванули оба бака на ЗИЛу и бензобак милицейской машины. Бензин от взрыва разнесло по прилегающей местности, загорелся валежник, за тем огонь добрался до стоявшего рядом стога сена… И пошло!

Охотники заворожено смотрели на языки пламени, в которых исчезала военная техника. Водитель командирского УАЗика сорвался, заскочил в машину, запустил двигатель и, проскочив стену огня, выехал на вспаханный огород – командирская честь была спасена! Остальное горело «синим пламенем».

-  От гляди, твой домик уже забрало, - подал голос Ершов.
Степан мутным взглядом посмотрел в сторону домика – действительно разгорался.
       Солдат-водитель рванулся к сараю, выгнал взволнованных овец. Те бросились в конец огорода, сбились в кучу.

А пожар разгорался. Уже схватились верхушки деревьев, одна за  другой  вспыхивали ёлки. Стало светлее чем днём. К естественной спиртово-водочной красноте щёк охотников добавились яркие краски пожарища.

-  Верховой пошёл, - констатировал Степан. - Ну, теперича,  чо делать?  А ни чё. Ветерок в сторону речки дует. Тут уже не справишься, надо ждать когда до речки дойдёт и сам потухнет.
-  А чем лес тушат?  – поинтересовался Акимыч, разливая водку по стаканам, которые охотники так и не выпустили из рук.
-  А кто чем, - откликнулся Степан, опрокинув в себя горячительную влагу. - Кто пожарки вызывает. Но это так, баловство. Кто тракторами окапывает. Можно взрывчаткой сбить пламя.
Акимыч вздохнул и резюмировал.
-  Ну, взрывчатки мы не взяли.  Кто же знал, что такая оказия случиться.  Тракторов с плугами у нас тоже нет. Пожарную машину из гарнизона нельзя отправлять, она гарнизон защищает.  Значит – мы сделали всё что могли. А закуска у нас как?
-  Закуса и выпивки полно в погребе, прямо тут, на огороде.
-  Значит, почти всё в порядке, выживем - заключил Ершов.

Разместившись вокруг погреба, набросали сена от второго, не сгоревшего стога, выпили, закусили и легли спать. Пожар удалился вглубь леса, а ветер, сносивший дым туда же, не мешал охотникам дышать чистым лесным воздухом.
-  А  «на зорьку» то уже итить некуда, - заключил Степан и, сунув фуфайку под голову, уснул.

Представшая утром картина была безрадостной.

      Два остова сгоревших автомобилей мрачно выделялись на фоне обуглившегося и почерневшего леса.
От домика охотника осталась одна печь с трубой.
Сгорела овчарня,  курятник вместе с курами.
- …и  гектаров пять леса, - подытожил Степан.
       Почесав затылок добавил.
        -  Пока с инспекции не приехали, надо авто поубирать.

Делали всё быстро – подполковник Воинов запрыгнул в уцелевший УАЗик, помчался на аэродром. Ершова высадил на посту ГАИ, тот перебрался в машину и помчался в отделение, дабы предотвратить преждевременный приезд пожарной инспекции. Вскоре из гарнизона вышла автоколонна с автокраном.
Через четыре часа она благополучно вернулась с останками автомобилей.
 
Причины пожара установить не удалось. Списали на самовозгорание.

      Через пол года, благодаря спонсорской помощи военнослужащих, из спиленного обгоревшего леса  Степану срубили новый дом. Жене Степана он даже больше понравился, чем старый, тем более, что мебель привезли из воинской части - как погорельцам собрали военные охотники.
      Женщина возилась в огороде, пропалывая картошку, когда заметила подъехавшего на коне мужа.
      -  Ты чо так рано?
      -  Да надо, - засопел он. – Ершов звонил, сказал, что тот подполковник, ну Акимыч, везёт на охоту ихнего генерала. Тут подготовиться надо. Я щас переоденусь, съезжу на пятую делянку,  гляну – не ушли ли кабаны.
      И он быстро уехал.
      Когда, через два часа, Степан подъезжал к дому, на встречу ему двигалась отара овец, которую гнал сын.  Жена толкала впереди себя тележку с домашним скарбом, вынесенным из дома. Дочь поодаль гнал гоготавших гусей.
      -  Чавой то вы? – окликнул он жену. – Никак война началась?
      -  Чаво-чаво, - передразнила она. – Сам сказал, генерал на охоту приезжает. Хоть полотенца  повывезу, в прошлый раз не поспела.  А в прошлый раз всего-то - подполковник был!
      Степан оглядел зазеленевший   лес, вздохнул.
      -  Да, генерал - это не шутка. Готовиться надо. 
      И он с жалостью посмотрел на ново отстроенный дом.

                ***