Жизнь прекрасна. Глава 40
Не ожидая того, когда лифт освободится (а может быть, нет!) он помчался вверх по лестнице на седьмой этаж, перепрыгивая через две ступеньки, благо здесь его никто не видел, а если бы даже и увидел, то никто не знает. Он подбежал к ее двери, достал ключ и открыл ее. Она стояла в прихожей, видимо, только что выйдя из ванной комнаты. Голова ее была полностью мокрая, и распущенные мокрые волосы рассыпались по плечам, прикрытым халатиком.
– Ох, ты опять меня напугал. Никак не могу привыкнуть к тому, что кто-то может войти в квартиру, кроме меня.
Он снял поспешно плащ и обнял ее за плечи:
– Я целых двенадцать часов не обнимал тебя, – сказал он и поцеловал ее мокрое лицо.
– Смешной, а я целых двенадцать часов и десять минут не целовала тебя, – сказала она и поцеловала его в губы.
– Моя хорошая, почему ты мне не звонила?
– А я знала, что ты на совещании, а потом мы с тобой виделись, и вы куда-то собирались с Николаем. Все обошлось хорошо?
– Да, я крестился. Николай теперь мой крестный отец.
– Вот это здорово. Но зачем такая поспешность?
– Никакая это поспешность. Времени и так в обрез. Томик, золото, мы должны с тобой обвенчаться до нашей поездки в Катманду, а потом на Фиджи.
– Милый, я боюсь, у нас ничего не получится. Звонил Сандерс. Он виделся с твоим адвокатом и отказал ему дать мне развод. Он кричал, что даже за миллион меня не отпустит, что он меня любит и не может жить без меня, что он прилетит сюда и убьет меня, если узнает, что у меня есть кто-то другой.
– Так, с этими психопатами надо держать ухо востро. Насчет того, что убьет, это мы еще посмотрим. Паршиво, если он явится сюда, так как вы расписывались здесь. Успокойся, давай сядем и в спокойной обстановке все обдумаем. Я позвоню адвокату в Нью-Йорк и мы с ним все обговорим.
– Я спокойна. Это не первая его угроза….
– А ты когда-нибудь заявляла в полицию об этом?
– Да, но он все отрицал. Ведь в такие минуты обычно никого нет рядом.
– Надо все обдумать. Но я тебя ему не отдам. За деньги или за “без денег”, но он тебя не получит больше никогда!
– Пойди, прими душ, ты, похоже, промерз и весь дрожишь.
– Душ я приму, а дрожу я от злости. И еще от абсолютно сумасшедшей любви к тебе!
И он вновь притянул ее к себе и начал целовать. Она, смеясь, выскользнула из его объятий и прошмыгнула в кухню. И уже из кухни сказала:
– Давай поедим, а потом будем решать глобальные проблемы. Я сварила зеленый борщ. Ты любишь зеленый борщ?
– Обожаю, в особенности тот, что сварила ты.
– Но ты ведь еще никогда не ел мой зеленый борщ.
– Неправда, ел, я его ел сто лет назад, нет, тысячу лет назад. Ты его тогда еще варила на костре в нашей пещере. Помнишь?
– Да, но тогда он был из крапивы и одуванчиков. А сегодня из шпината, лободы и щавеля. Это совсем другой борщ.
– Согласен. Но он все равно потрясающий. Я пошел в ванную, а то я действительно весь промок и дрожу.
Он снял свою одежду, занес ее в спальню, нашел свой халат и отправился в ванную принимать душ. После душа он вышел в кухню тоже с мокрыми волосами, торчащими на голове в разные стороны.
– Ой, какой ты смешной, как промокший цыпленок.
– Нет, как волк. Я же тебе говорил, я волк, который может тебя проглотить, если ты меня сейчас же не накормишь.
– Иди, все уже на столе. Я сегодня раньше освободилась. Поэтому мы сегодня едим борщ. Со сметаной, с зеленью, с крутым яйцом. Ты любишь зеленый борщ со свежей зеленью и крутым яйцом?
– Угу, волки любят все, когда они голодные, – сказал он страшным голосом и сделал жуткое выражение лица, потом наклонился к ней, как будто пытаясь ее укусить.
– Ой, ты вправду сейчас меня съешь. Иди к столу. Я несу хлеб.
Он вошел в комнату, где был уже накрыт стол: в центре стола стояла фарфоровая супница с большой разливной ложкой, торчащей из нее. Он притронулся к ложке, и она оказалась горячей, но не на столько, чтобы ее нельзя было держать в руках. Тамара вошла, неся в руках хлебницу с несколькими кусочками ржаного, тонко нарезанного хлеба.
– Можно, я тебе налью? – спросил он.
– Конечно, – с улыбкой сказала она. – Полтарелки. Еще ведь зелень и сметана. И потом, я не хочу объедаться на ночь глядя.
– Ты права, но я хочу, и поэтому съем и твою добавку, и свою порцию.
И он начал разливать ароматный зеленый борщ по тарелкам, а она заправляла его сметаной, клала разрезанное пополам яйцо и сыпала мелко нарезанную зелень. Они сели и начали в тишине поглощать это яство, как самое изысканное блюдо на свете.
Внезапно в кармане его плаща зазвонил мобильник. От неожиданности они оба вздрогнули и посмотрели друг на друга.
Свидетельство о публикации №208061700660