Отец

Валька помнил отца не так, как хотелось бы. Много лет он не желал вспоминать даже имя его, настолько тягостными были воспоминания. Но время вносит свои коррективы.
Первый страх, связанный с отцом, Валька испытал примерно в полгода. Мама, чтобы приучить отца к Вальке, именно приучить, потому что отец не хотел с ним возиться, считая его ещё слишком маленьким для себя и неинтересным, попросила подержать Вальку на руках и поиграть с ним. Отец воспринимался Валькой иначе, чем мама. Он не кормил грудью, как она, не причинял массу неудобств, таких, например, как подмывание, пеленание. «Ручки» Валька любил, особенно когда на них держали его родные папа и мама. К маминому поведению Валька уже отчасти приноровился, знал, когда надо «кричать заранее», чтобы избежать наказания за «что-то не так», от отца же Валька не ожидал никакого подвоха. Вероятно потому, что отец ещё ни разу его не наказывал.
Взяв Вальку на руки, отец начал его подкидывать, чем привёл в неописуемый восторг, хотя и было немного страшновато. Мама раньше ничего подобного не делала.
Валька до того развеселился, что снял защиту, удерживающую чувства под контролем. Защиту эту он использовал в общении с мамой, дозируя свои чувства, так как никогда не знал, когда она его накажет, а когда приласкает. Защита позволяла в какой-то степени прогнозировать поведение и быть готовым к разным неожиданностям. Правда, срабатывала она зачастую с опозданием. А тут опасаться было абсолютно нечего. Отец раньше никогда не делал Вальке ничего плохого. К тому же он сам и развеселил его. И Валька дал волю чувствам настолько, что они стали неуправляемыми, попросту перевозбудился. Мама уже требовала, чтобы Валька успокоился, а он никак не мог угомониться. Тогда она сказала отцу, что Вальку надо приучать слушаться и чтобы он «дал Вальке ремня», что отец и сделал.
У Вальки началась истерика. Если бы его просто отшлёпали, он бы так не отреагировал, хотя всё равно бы плакал. В его детском сознании никак не сочетались любовь, доверие с таким жестоким наказанием. Именно ремень, как нечто ужасное, не вписывающееся ни в какие Валькины представления, потряс его до глубины души. Произошёл нервный срыв, произошло первое искажение чувств к отцу. Маму искажение тоже зацепило, но пока слабо. Валька ещё плохо улавливал связь между непосредственным исполнителем наказания и его инициатором.
В Вальке засел страх перед отцом, но он старался больше акцентировать его на ремне, который причинил боль, так как всё время бояться отца было невыносимо. Валька, после того как успокоился, сделал для себя вывод: чувства надо держать в узде, и никому нельзя доверять.
Любовь к отцу, начиная с того самого момента, когда он впервые поднял на Вальку руку, стала неискренней. Страх нанёс удар по чувству любви к отцу, исказил его, принудил искать спасение в самообмане. Естественные чувства сломались при столкновении с реальностью.
Второй раз отец бил Вальку, правда, не ремнём, а рукой, когда Вальке было около года. Так же родители развеселили его, он опять поверил им, дал волю чувствам, а за этим последовало наказание, которое ещё больше исказило Валькины чувства, но уже в отношении обоих родителей, так как он уже понимал, что отец побил его по просьбе мамы. Отца Валька начал бояться ещё больше. Теперь единственную радость, которую он желал получить от отца, это чтобы тот посадил его себе на плечи, а ещё лучше - на голову, чтобы Валька, на зависть всем, был выше всех. Ему очень хотелось побыстрей вырасти и стать взрослым. В другом плане радости от отца практически никакой не было. К тому же он почти не общался с Валькой, перепоручив все заботы о нём матери.
Когда Валька выбирал для себя, кому подражать, чтобы не так бояться незнакомого и во многом враждебного окружающего мира, он выбрал маму, потому что она почти всё время была с ним и кормила его. Это было главным аргументом в пользу матери. Отца же Валька видел редко, а засевший в нём страх отторгал отца как объект для подражания. Может, если бы отец уделял Вальке больше внимания, возился с ним, другие чувства вытеснили бы страх, но поскольку они не получили развития, страх остался доминирующим чувством.
Потом мама ушла от отца, а Валька познал страх одиночества, так как он в течении более полугода находился почти каждый день один в избе, наедине со своими страхами, в то время как мама была на работе. Он ещё больше запутался, пытаясь осмыслить, почему с ними нет папы. Мама придумывала разные отговорки. Валька на время успокаивался, но потом неразрешимые противоречия наползали с новой силой. Валька начал комплексовать, стал бояться встреч со сверстниками, так как теперь он уже не мог похвастаться своим папой и на вопрос: «Где же твой папа?», - просто не знал что ответить.
Когда Вальке пошёл четвёртый год, он с мамой переехал жить в другой город. Поначалу Валька радовался, что с ними нет отца, и мама уделяет внимание только ему, но постепенно эйфория сменилась тоской по отцу. Тоска перешла в страдания. Было невыносимо видеть и сознавать, что у других детей есть отцы, а у него нет.
Валька фантазировал, придумывал себе отца, выискивал взглядом потенциальных отцов в мужчинах, живших по соседству, в случайных прохожих... Слово «отец» как сверхмощный и постоянный раздражитель начало вытесняться, вытравляться из сознания. Валька уже боялся мечтать об отце, т. к. это каждый раз приводило к эмоциональному срыву. Отцы других детей тоже превратились в раздражитель, и Валька старался не задерживать мысли на том, что даже отдалённо было связано со словом «отец».
А между тем, по воле обстоятельств родной Валькин отец приехал со своей новой семьёй жить в тот же город, где находился Валька с мамой, да ещё и поселился неподалёку от них.
Как-то мама послала Вальку к отцу с просьбой, чтобы тот сводил его в баню. Когда последний раз Валька ходил с мамой в общую баню в женское отделение, женщины сделали маме замечание, сказав, что Валька уже большой, и ему следует ходить в мужское отделение. И это, несмотря на то, что мама заставляла Вальку закрывать глаза и отворачиваться, чтобы он не видел обнажённых женщин. Вальке не хотелось идти на поклон к отцу, он воспринимал его как уже совершенно чужого человека, но мама настояла.
Жильё у отца было убогое, грязное, неопрятное. От новой жены у него уже был маленький сын. Во всех углах стояли ящики с яблоками... Отец протёр одно из них и дал Вальке. Разговор не клеился. Отец сказал, что недавно был в бане и теперь не пойдёт. Всё ходил взад-вперёд по квартире и бил резинкой от трусов мух, сидящих на стенах. Видно было, что это доставляет ему удовольствие. Потом начал уговаривать Вальку уйти от мамы к нему. Говорил всё это «дежурным голосом», неубедительно, скорее, для очистки совести. Жена тут же начала его урезонивать, испугавшись, как бы Валька действительно не пришёл к ним жить. Валька на мгновение представил, как он уйдёт от мамы и придёт сюда, к этим чужим для него людям и содрогнулся. И тут же постарался прогнать эти мысли прочь. Хотелось, чтобы отец был с ним, но не такой ценой. Валька почувствовал себя раздавленным, униженным, было страшно и неприятно там находиться. Отцу он наврал, что сбежит от мамы - лишь бы вырваться оттуда. На дорогу отец сунул Вальке несколько яблок, на том вся его родительская забота и закончилась. Мама долго плакала, когда Валька рассказал ей обо всём увиденном и услышанном. Потом она просила чужих мужчин, идущих в баню, присмотреть за Валькой, о большем просить мама не решалась, но большинство мужчин, к которым она обращалась, помогали Вальке вымыться, тёрли ему спину, помогали набрать в шайку (тазик) воды, за что Валька благодарен им до сих пор.
Потом оказалось, что за забором детского садика, в котором пребывал Валька, находилась партийная библиотека, которой заведовал Валькин отец. Валька как отца его уже не воспринимал. Отец иногда наблюдал из-за забора за Валькой, когда того выводили с группой во двор погулять, но и только. Мама как-то сказала Вальке, чтобы он попросил у отца на время книжку с картинками, на что отец ответил, что у него книжек с картинками нет, и вообще, книги не разрешают выдавать на дом. Никакого гостинца он Вальке ни разу не дал, и Валька потом вообще старался к забору больше не подходить и даже не смотреть в ту сторону.
Когда Вальке было лет шесть, отец пришёл к его маме домой - Валька в это время гулял на улице, и устроил скандал, заявив, что ей переплатили алименты в сумме пяти рублей - на эти деньги тогда можно было купить пять порций «молочного» мороженого, - и чтобы она вернула эти деньги. Мама ударила его тазиком - тем, что оказалось под рукой, выгнала и потом до самой ночи плакала.
В следующий раз Валька увидел отца, когда ему уже был двадцать один год, после похорон мамы, хотя ни Валька, ни отец из города никуда не уезжали. Знакомые говорили, что отец был на похоронах мамы, но Валька его там не видел. Встретились они случайно, возле магазина, когда Валька выходил оттуда с пузырём вина в руках. Валька скорее интуитивно определил, что это его родитель. Отец начал говорить о том, что Валька многого не знает, не понимает, что надо бы поговорить, объясниться, что пить нехорошо. На что Валька ответил: «Я не знаю, что там у вас с мамой было, но все эти годы ты меня не признавал, а сейчас я стал взрослым и ты мне не нужен». После этого Валька отца больше не видел.
Даже после смерти отца, о которой он узнал от своих родственников - Валька уже не жил в том городе, - он не мог простить ему своих обид, страданий, которых, как казалось Вальке, могло бы и не быть, будь отец рядом с ним.
Такое отношение к отцу сохранялось до тех пор, пока Валька не начал делать ревизию всей своей прожитой жизни. Он, тогда как бы увидел его со стороны, а не через призму своих переживаний. В жизни надо исходить из того, что есть, из той ситуации, в какой оказался. Мир сам по себе нейтрален. Чтобы себя чувствовать в нём более или менее комфортно, не надо его бояться. Причину неудач, страданий надо искать, прежде всего, в себе. Да, плохо было без отца, да, наплевательски он отнёсся к собственному сыну, ну и что? Может быть, с отцом было бы ещё хуже. Каждый в жизни получает то, что заслуживает. Его жизнь по-своему наказала. Раз уж всё так случилось, значит так и должно было случиться. Хочешь повлиять на судьбу, изменить её к лучшему, осмысли прошлое, расставь все точки над «i», охвати ситуацию целиком и не держи зла.
Сначала ведь отец любил Вальку, может быть даже неосознанно. И Валька его любил. Даже если бы он и дня не прожил с Валькиной мамой, всё равно Валька должен быть ему благодарен за то, что он подарил ему жизнь. Не надо пытаться уничтожать своё прошлое только потому, что оно было ужасным и отвратительным. Если всё же это произошло, надо приложить все усилия, чтобы его восстановить, но уже осмысленным, потому что только осмысленное воспринимается без искажений и не травмирует.
Валька простил отца. Прощение принесло успокоение. Это нужно не только ему, а его детям, внукам, последующим поколениям. И это не предательство по отношению к маме. Маме принадлежит Валькина любовь, а отцу всего лишь прощение.