Во сне и наяву. Часть 4. Продолжение 11

XV

Склонив голову над тетрадью, я делала уроки, не торопясь. За окном моросил дождь, интересной книжки под рукой не было, меня ждала перспектива безделья. В соседней комнате работало радио, на которое, как правило, я никакого внимания не обращала, но приятный голос, рассказывающий необычный ход событий заставил на этот раз отодвинуть тетрадь и прислушаться.
 - Мы передавали главы из романа Льва Толстого «Анна Каренина», - спустя полчаса объявил диктор.
Я снова уставилась в учебник, но ничего уже там не видела – мои мысли были заняты другим. Как же это раньше в голову не пришло-то? Ведь можно просто лечь под поезд! Вопрос лишь в том, когда лучше это сделать: завтра после уроков или сегодня. Но после уроков, кто-нибудь может заметить, что путь мой лежит не домой, а в сторону вокзала. Начнутся вопросы, расспросы... Я не спеша стала одеваться потеплее – вдруг поезда долго не будет.

Уже в дверях мать меня остановила:
 - Ты куда это собралась?
 - Прогуляться хочется, - я постаралась ответить, как можно, спокойнее, хотя внутреннее волнение вызывало лёгкую дрожь.
 - Куда прогуляться? – в сердцах возмутилась Маня. – Там же проливной дождь! Простудиться захотела?
 - Я тепло одета. Меня немного тошнит, хочу на свежий воздух.
 - Тошнит? Чего это тебя тошнит? - недоверчиво произнесла она, заглядывая мне в лицо. – Почему у тебя глаза так блестят? – Её силуэт ко мне приблизился, рука легла на лоб, - ну-ка давай сначала температуру померяем.
Она стала расстёгивать пуговицы на моём пальто, а я от отчаяния, что опять ничего не получилось, разревелась.
 - Что с тобой? Почему ты плачешь?
Чем сильнее она тормошила своими расспросами, тем труднее мне было произнести хоть слово. Наконец, когда Маня усадила меня на диван и ткнула градусник, я из себя выдавила:
 - Мне не хочется жить. Я шла умирать. Так было бы лучше для всех.
 - Что с тобой? Ты бредишь, – она снова потрогала мой лоб. – Куда ты шла умирать?
 - На вокзал.
 - Но на вокзале не умирают. Ты, что, забыла? Вокзал – это место, где останавливаются поезда.
 - А я бы подальше отошла, туда, где они уже разгоняются.
 - Ты бредишь, - Маня забрала у меня градусник. – Странно, температура не высокая, а ты бредишь. Так куда ты, говоришь, шла? Прогуляться?
 - Я шла на вокзал, - поскольку мой план сорвался, выдумывать что-то, смысла уже не было, - я знаю, я вам мешаю, вы меня не хотите. Вы меня даже в интернате иметь не хотите, и к бабушке не отпустите, потому что я вам нигде не нужна...
 - Так ты на вокзал шла, чтобы к бабушке уехать?
 - Ты что? У меня даже денег на билет нету.
 - А если б был билет, то поехала бы?
Я утвердительно кивнула головой.
 - Ты так хотела к бабушке, что готова была под поезд броситься?
 - Нет! – из меня, помимо моей воли, вырвался очередной приступ рыданий. – Я шла, чтобы лечь на рельсы. И пусть поезд меня задавит!
 - А тебе не жалко меня, папу? Ведь если ты умрёшь, мы будем плакать...
 - Почему? – мой плач на некоторое время остановился. – Ведь вам без меня лучше будет.
 - Вот дурёха, - мать ласково погладила меня по голове. – Запомни: если ты умрёшь, мне не жить на этом свете. Если ляжешь под поезд, то в тот же день лягу под поезд и я. Хочешь, чтоб твоя мама умерла?
Я отрицательно замотала головой – моей целью было совсем другое.
 - Ну, тогда не смей больше и думать о смерти, а к бабушке, я тебе обещаю, летом мы обязательно съездим.
Она встала и вышла из комнаты. Полная отчаяния, что у меня никак не получается осуществить задуманное, я устало склонила голову на подушку. Маня через некоторое время появилась у моего изголовья со стаканом воды и какой-то таблеткой.
 - Зачем? – удивилась я. – У меня же ничего не болит.
 - У тебя температура повышенная, - не глядя на меня, настаивала она.
Не имея сил противиться, я приняла таблетку и поудобнее улеглась на диван. Маня села у моих ног и заговорила о том, как мы поедем к бабушке, как та обрадуется... Голос её постепенно удалялся, и я почувствовала, что засыпаю.

 - Но это же преступление! – недовольство Бориса, доносящееся из соседней комнаты, вытащило меня из сна.
 - Иначе, мы её потеряем, или она окажется неподалеку от Коли, только в другом здании, - тихо, но взволнованно возразила ему Маня.
На улице уже стемнело, и странно было, что мать в это время не на работе. Опять она жутко переживает из-за того, что кто-то должен лечь в больницу. Но кто? Скорее всего, Белла Наумовна. Похоже, она меня не обманула перед Новым годом, когда заявила, что родственница болеет.
 - Как ты собираешься это осуществить? – немного раздражённо произнёс Борис.
 - Поеду в Краснодар, попрошу свидания с Колей, а он поговорит с тем человеком.
Теперь уже не было никаких сомнений, что Беллу Наумовну должны положить в больницу, а Коля, как муж, поговорит с врачами, чтобы её лечили хорошо, иначе, как выразилась Маня, мы её потеряем.
Я поднялась, вышла к родителям и, бросив беглый взгляд на часы, поинтересовалась:
 - Ма, ты чё, сегодня не работаешь? Половина девятого, а ты дома.
 - Свет внезапно во всей школе выключился, вот директор нас домой и отпустил, - почему-то пряча свой взгляд, словно врала, объяснила она.
 - Здорово, - отметила я. – А до завтрашнего утра он там появится? Может у нас тоже первого урока не будет?
 - Может первого и не будет, ты, главное после последнего не задерживайся, а бегом домой.
 - Почему? – удивило меня такое требование.
 - Потому что после школы все нормальные дети спешат домой, - раздражённо ответила она и более мягко добавила, - Пельмени хочу завтра налепить, но если ты мне не поможешь, могу до работы и не успеть.

Поутру окна школы светились, как обычно – очевидно за ночь свет починили, а после уроков я некоторое время стояла в дверях, раздумывая, не пойти ли мне, вопреки Маниным требованиям, на вокзал.
 - Чего домой не идёшь? – со мной поравнялась Наташа Петрова.
Опять помешали, - с досадой подумала я. Эта, точно, просто так от меня не отвяжется. Пришлось, натянув улыбку, двинуться в привычном направлении.

Дома Мани не оказалось. Ни фарша, ни теста на пельмени я не обнаружила. Записка на столе рекомендовала отварить себе на обед картошку. Лишь когда половина домашнего задания была готова, раздался лай собаки, и послышались голоса. Маня вернулась домой не одна, а с каким-то мужчиной. Они прошли в кухню, сели за стол. Наверное, это её ученик, и она сейчас начнёт ему объяснять теоремы, подумала я, удивлённая, что, запланировав пельмени, мать где-то пропадала больше половины дня.
 - Это и есть Ваша дочь? - он кивнул в мою сторону.
 - Да. А ещё есть сын, но он уже студент, - с гордостью произнесла Маня, - на первом курсе политеха учится, в Харькове.
 - Понятно. А Николай Петрович, значит, Вам родственник.
 - Вобщем-то да, но мы дальняя родня. Правильнее сказать – очень хорошие друзья.
Маня говорила таким тоном, словно не она должна была помочь своему ученику, а он ей. Может это вовсе и не ученик? Я скосила взгляд на гостя. Худощавый, светлые волосы, слегка заострённые черты лица. Он был явно старше Эдьки, но значительно моложе Мани. В друзья или приятели моим родителям этот тип, с моей точки зрения, не годился.
 - Я, надеюсь, Вы меня понимаете: ничто не должно выплеснуться за пределы этого дома, - сказал гость и, не церемонясь, стал меня рассматривать.
 - Да-да. Конечно. Могли бы и не предупреждать. Это, прежде всего, в наших интересах. Светочка, - Маня повернула голову в мою сторону, и я готова была к тому, что она сейчас предложит куда-нибудь уйти, - поговори тут с человеком, мне на пару минут выйти надо.
Такой поворот событий - мною уж никак не ожидался:
 - О чём?
Маня, не ответив, выскользнула на веранду.
 - Найдём о чём поговорить, - строгим, серьёзным голосом заявил незнакомец, а я стала ковыряться в памяти, уж не является ли он учителем нашей школы. Может мне «посчастливилось» где-нибудь что-то натворить? – Подойди-ка сюда, - потребовал гость.
Я неохотно подчинилась, руководствуясь большей частью просьбой Мани, поразвлекать этого типа. С его стороны последовали традиционные вопросы взрослых: как меня зовут, в каком классе учусь, есть ли друзья. Выдерживая нормы приличия, я лаконично отвечала, потом так же из приличия поинтересовалась:
 - А Вас как зовут?
 - Ну это, допустим, тебе знать ни к чему, - похоже, собеседник соблюдать нормы приличия не собирался, но, очевидно заметив недоумение на моём лице, передумал. – Впрочем, ты, ведь, моё имя всё равно забудешь, - он самодовольно улыбнулся, - так что зовут меня Дмитрий Васильевич.
Почему он так уверен, что его имя забудется? - удивило меня. На всякий случай, я про себя отметила, что зовут его как мужа тёти Сони, а отчество - как у Люськи.
 - Посмотри мне в глаза, - потребовал гость.
Похоже, я всё-таки умудрилась где-то провиниться, и он хочет меня пристыдить, - пронеслось в моей голове, и наши взгляды встретились...

Я стояла почти у двери, не понимая, как здесь оказалась. Гость по-прежнему сидел за столом, повернувшись в пол-оборота ко мне.
 - Можешь идти к себе в комнату, - сказал он, внимательно на меня глядя.
Я попыталась сдвинуться с места, но почувствовала, что не могу этого сделать, - ноги словно прилипли к полу. На какой-то момент охватил ужас, но смех незнакомца немного успокоил – значит, это его проделки. Вдруг вспомнилось, что странному моему перемещению предшествовала какая-то темнота. Если бы был вечер, можно было бы подумать, что он незаметно сделал где-нибудь короткое замыкание, тем самым, отключив свет. Но как можно добиться абсолютной темноты средь бела дня? Я с любопытством смотрела на своего нового знакомого, который встал и не спеша подошёл ко мне.
 - Как Вы это сделали?
 - А ты посмотри мне в глаза и сможешь двигаться, как и раньше, - он снова стал абсолютно серьёзным.
Хочет отвлечь мой взгляд, подумала я, и, глядя гостю в лицо, постаралась косым зрением перехватить движение его рук.
 - Не отводи взгляд, - раздался строгий приказ.

Мое тело непонятным образом оказалось около стола.
 - Что ты помнишь? – незнакомец слегка улыбался.
 - Вы как-то убрали во всей комнате свет, а потом незаметно мне в тапочки подложили магнит и поставили меня на гвозди, которыми доски в полу прибиты, и я из-за этого не могла с места сдвинуться...
В дверях показалась Маня и уставилась на гостя, как бы спрашивая, можно ли ей войти, словно хозяином дома был он.
 - Заходите, - последовало его разрешение. – Я берусь за эту работу.
Вот и хорошо, подумалось мне. Они с Маней займутся сейчас какой-то там работой, отпустив меня, спокойно дописывать упражнение по русскому языку. Опять оказаться прикованной к полу, абсолютно не хотелось, хоть и виделось это забавным. Однако, вопреки моим ожиданиям, гость держал мою руку и не отпускал.
 - Ну, а как зовут меня, помнишь? – его улыбка была вызывающей и даже немного нагловатой.
Он это спросил так, словно когда-нибудь уже называл мне своё имя, удивилась я, и вдруг непонятно откуда в моей голове возникла информация, что его имя каким-то образом связано с именами тёти Сониного мужа и Люськиного папы.
 - Василий Дмитриевич, - попробовала я угадать.
 - Почти правильно, - на его лице выступила некоторая растерянность. – Что ж, рисковать не будем, а сделаем мы вот что, - он достал из кармана изготовленный из зеркально-блестящей проволоки небольшой домик. Эдька подобные штучки на уроках труда ещё в пятом классе делал, так там фигурки посложнее были, а этот каким-то домиком похвастаться хочет. – Ты должна будешь сейчас очень внимательно смотреть на этот предмет, - приказал странный собеседник, продолжая меня держать.
 - Мне это не интересно, - фыркнула я, руку выдёргивая.
 - Света, как ты себя ведёшь! – прикрикнула Маня, - Делай, что тебе старшие говорят.
 - Но ты же, уже вернулась. Вот и разговаривайте дальше без меня и занимайтесь своими делами. Я-то вам зачем?
 - Выйдите из комнаты, - обратился к Мане гость, - Вы мне мешаете.
 - С какой стати я должна выходить из комнаты? – казалось, Маня только теперь вспомнила, что хозяйкой дома является всё-таки она. – Это мой ребёнок, и я должна видеть, что здесь с моим ребёнком происходит.
 - Тогда уйду я, - он привстал со стула, и Маня в одно мгновение комнату покинула. – Теперь нам никто не мешает, и мы беседу продолжим. Ты догадываешься кто я такой?
Я пожала плечами:
 - Какой-то хороший мамин знакомый. А ещё Вы, наверное, в цирке фокусником работаете.
Гость засмеялся:
 - В какой-то степени ты права. Что этот предмет тебе напоминает? – он снова протянул мне блестящую штучку.
Видно, хочет похвастаться своими способностями, и в моём лице нашёл доверчивого зрителя, - пронеслось в моей голове.
 - Домик, - уверенно ответила я.
 - Хочешь, он на твоих глазах из моих рук исчезнет? Только очень внимательно за ним следи. Попробуем?
Движение моей головы сказало ему о согласии.

Я сидела на стуле напротив гостя, с любопытством озираясь по сторонам. Казалось, ещё мгновение назад, меня в этой комнате не было. Проведя ладонью по щеке, я обнаружила её влажной, словно только что плакала. Блестящая штучка в руках незнакомца, действительно, куда-то пропала.
 - Вы сделали так, что не только тот маленький домик исчез, но и всё исчезло, - вырвалось из меня удивление.
 - Что ты помнишь? – с сосредоточенным лицом спросил гость.
 - Вы просили проследить за домиком.
 - Как меня зовут?
 - Откуда я знаю? Вы мне своего имени не называли.
Меня разбирало любопытство, где я только что была, от чего плакала и почему ни в цирке, ни по телевизору подобных фокусов не показывают. Но в дверях показалась Маня и, переведя на неё взгляд, гость кивком головы позволил ей войти.
 - Я, вот не успела Вам рассказать, - быстро, но не громко заговорила она, - но Света у нас очень сильно по бабушке скучает. Много плачет из-за этого.
 - Ты чё, ма? Не плачу я из-за этого, - мне ужасно не понравилось вторжение Мани в такое забавное зрелище, а её попытка нагрузить человека всякими небылицами, вызвала даже раздражение.
 - А кто рыдал над сожжённым письмом? – Маня всё не унималась.
 - Но ты не дала мне его прочитать...
 - Всё понятно, - гость глубоко вздохнул и к моей радости снова попросил Маню выйти. – Так ты скучаешь по бабушке? - спросил он с кривой улыбкой.
 - Скучаю, но не плачу много из-за этого, - пренебрежительно ответила я, слегка удивившись интересу абсолютно постороннего человека к моим внутренним переживаниям.
 - Плачу, но не много, - усмехнувшись, перефразировал собеседник – Хочешь бабушку сейчас увидеть?
 - А что, и такое возможно? – теперь усмехнулась я, давая понять, что мне хоть и интересно наблюдать за всеми проделками этого типа, но я не забываю, что это всего лишь фокусы.
 - А ты, вот, смотри сюда, как в тот раз, тогда увидишь.
В его руках снова болтался маятником зеркально-блестящий предмет, напоминающий по форме домик...

(продолжение следует)