Глава 1 О том, как жил Сентябрик

      Широко раскинулась полями, рощами, лесами, как стена, нивами, лугами да садами вольная Зеленая страна. 
Ночью солнце, что весь день сияло, ясная луна как раз сменяла, а за нею следом, как сестрицы, звезды, словно красные девицы,хороводы в небе заводили.
       Счастливо в стране той люди жили.
       И текла широкая река. Солнце, отражалось в глади чистой. И  назвали реку Серебристой. А текла она издалека.
       В месте том, где море та река встречала, там лежал, как спелый виноград,с кораблями  около причала, чистый светлый город Солнцеград.

       По  бескрайней речке Серебристой да по морю корабли несли,
радужными флагами на мачтах, мирный свет своей родной земли.
Корабли шли, весело качаясь , по реке, которой нет конца.

       Строили их, в деле  отличаясь,  два  весёлых ловких молодца.
Оба были стройны и плечисты, оба в каждом деле сноровисты.
Сделают сами – другим подсобят. Все уважали за это ребят.

      Первый - Смекаликом звался с рожденья. Был он, как роза, в минуты цветенья, в небо впервые взлетевший птенец, смелый и гордый.
      Другой был - Отец.

       Был у Смекалика младший братишка: шустрый, смышленый, веселый парнишка.Он родился в сентябре, потому имя Сентябрик и дали ему. Ловко умел он читать и считать, дерзко мечтал, чтоб как птица, летать. Песни любил он веселые петь и далеко-далеко поглядеть.

       Приставит, бывало, ладошку к глазам, и может увидить на линии  за
горизонтом вдали, идущие с грузами в порт корабли, и первым спешит эту весть донести всем тем, кто б ни встретился с ним на пути.

      Жили братья  в домике с крылечком на холме  у Серебристой речки,
с матерью, отцом и со старушкой, что пекла медовые ватрушки.
Мать наукам детвору учила, бабушка – весь день пекла - варила, 
и растила - холила  цветы. Занят каждый был до темноты.

      Так они жили, учились, трудились, правду искали, боролись со злом, а вечерами все дружно сходились в доме своем за просторным столом.
Бабушка к чаю пирог подавала. Каждый кусок – так и таял во рту,
а аромат был такой, что, бывало, чуяли люди его за версту.