Бунт слов

Бунт слов

1

Отчаяние водопада,
взятого в тиски базальтом безжалостным.
Вольнолюбие валуна,
обросшего мхом.
Тоска сосны сколиозной,
заблудившейся в дюнах.

Закат молит,
чтобы его перечитали заново:
он не согласен с тем, как его трактуют.
Луна полнощекая требует,
чтобы ее, наконец, развели
с нею самою в первой четверти.
Река повернула к истокам –
из одного упрямства:
кому какое дело?

В Академии Изящной Словесности
созвано экстренное совещание
почетных и действительных членов
(членкоры присутствуют анонимно).
Повестка дня:
«Быть или не быть
XVIII-ому тому толкового словаря
или нормативные лексические единицы
в свете общей теории относительности».

На Бирже паника:
а вдруг эпидемия перекинется на цифры,
и нули превратятся в миллионы,
а миллионы – в нули без палочки?!..

Правительство растерянно молчит
за закрытыми дверями,
но – по слухам –
министр коммуникаций
требует единоличной диктатуры.

Толпа в сумбурном движении.

И только поэт
довольно потирает руки:
наконец-то пробил его час!

2

Нам говорили:
за вас думают!
И мы отвыкали думать.

Нам говорили:
за вас решают!
И нас покидали сомнения.

Нам говорили:
цель близка!
И мы бодро шагали в неизвестность.

Но однажды сказали нам:
мы заблудились,
будем правду вместе искать…

И мы убили своих кумиров,
и разбрелись по ночному лесу,
и снова стали людьми?..

3

Жалок ты мне,
щенок под ногами толпы,
оглушенный
ревом ее
и движеньем строптиво-безвольным,
запахами,
раздирающими ноздри,
к асфальту прижатый
или вдруг брошен вдогон
за надеждой-химерой,
мишень бессловесная ласки случайной,
случайных пинков,
взглядов скользящих,
задушенного участия – жалок ты мне.
Жалок…
Но что могу сделать?
Я и сам безпризорен,
сам
друга ищу в этих стенах,
жалок кому-то.

4

- Я люблю Синий цвет, – cказал один.
- А я – Желтый, – Сказал другой.
- Красный! – отрубил третий.
- Белый цвет – самый емкий, – заметил четвертый.
- А Черный – самый сильный, – возразил пятый.
- На вкус и цвет… - начал шестой,
но его перебил седьмой: - Цвет Золота!
И все притихли, задумавшись.

- А какого цвета Жар-Птица? –
Спросил карапуз ничейный и,
не дождавшись ответа,
потопал дальше.

5

Когда кончается детство,
начинается старость.

6

- Что дороже всего в мире?
- Мирное небо.
- А дешевле всего?
- Человек.

7

- Который час?
- Не все ли равно?
- Как пройти к музею?
- Мне туда не надо.
- Что пишут в газетах.
- Все еще пишут.
- Вы не видели?..
- И даже не слышал.
- Любите ли вы Моцарта?
- Конечно, он у меня на мобиле.
- Вам плохо?
- Если вас это обрадует.
- Зачем же злиться?
- Разве я не человек?

8

Что останется, если
вычесть звезды из неба ночного,
из леса – деревья,
океан очистить от рыб,
выдернуть перья у птицы,
в книге буквы стереть,
отнять у пустыни надежду,
а у человека – любовь?

9

Много мгновенных имен можно придумать для жизни.
Только у смерти одно – вечное имя.

10

Пространства неуют
сломалось время
как светофор на перекрестке
прозябает
материя в бездействии немом
две черные звезды
бессмысленно вращаются в кювете
два черных колеса
луча обломок
реберная кость
вибрирует зарывшись в звездозем
луны иллюминатор
зыбь теней
вдоль трещины мерцающих едва
кометы обезглавленной останки
на первом плане
млечный путь
забился в уголок
свернувшись каплей

11

Аист, подрабатывающий подпольными абортами,
Бабочка – инженер по ТБ,
Вулкан – часовых дел мастер,
Гладиолус – временный дворник,
Дуб – административный работник,
Ель – железнодорожная рабочая…
И так далее в порядке алфавита.
Всех их надо жалеть – неудачники.

12

- Двух истин не бывает!
- Истинно!
- Сомнение – путь к истине!
- Несомненно!
- Все познается в сравнении!
- Несравненно!
- Все относительно!
- Все!
- Я знаю лишь то, что ничего не знаю!
- Какой вы умный!

13

Стол –
достаточно прочный
чтобы, утвердившись локтями на нем,
лоб тяжелеющий мог поддержать

Лампа настольная –
яркая ровно настолько,
чтобы заметить несуществующее
а существующее не замечать

Лист бумаги –
девственно белый -
непорочность его
предполагает возможность
согрешить
оставаясь непогрешимым

Книжный шкаф меня породивший

Магнитофон
Гитара
Рыбки в аквариуме
Пара колючих растений на подоконнике…

Список можно продолжить
но к чему вам подробности
моей интимной жизни?

Главное вы поняли:
Я – не одинок!

14

Сколько лет ты вдалбливал в упрямые лбы:
черное – белое,
свет – тьма,
друг – враг.
Ты был Великий Учитель Жизни,
и кто бы посмел тебе перечить?

Со временем,
черное смешалось с белым,
 свет с тьмой,
и каждая тварь в серых сумерках
откликалась на кличку «товарищ».

Но однажды жизнь показалась тебе столь тусклой,
что ты прозрел.

Ты облачился во все черное,
Взял в руки белый флаг
и в час, когда должно было наступить утро,
вышел на площадь,
как в былые годы.

Ты молил и требовал,
льстил и угрожал,
готов был встать на колени
и вонзить в свое сердце нож…

Но люди все шли, шли, шли, шли –
мимо тебя –
в серое утро,
в серый день,
в серые сумерки,
в серую ночь –
твои ученики.

15

Утверждаю,
Что резина прочнее железа.

Готов доказать,
что пепел только кажется серым.
На самом деле, он –
зеленее надежды.

Держу пари,
что слухи не всегда лживы.
Особенно, если они – добрые.

Я, как и вы, верю во все темное.
Но должен ведь быть
светлый луч в темном царстве.
Иначе, чем объяснить приятное ощущение
после сытного обеда субботним вечерком?

Я не знаю, куда мы идем
и идем ли куда-нибудь,
но мы любим строить дороги,
а это что-нибудь да значит!

Я не надеюсь посеять семена сомнения
в вашем ночном горшке –
не такой я дурак!
Но если вы продолжаете вежливо улыбаться,
читая эту галиматью,
значит, я могу и впредь вывешивать белье на балконе
и не надевать намордник на свою болонку.

Терпимость сильнее агрессии.
Это нам предстоит доказать вместе.

16

Я неприметен
словно дерево в городском парке.
Я, как кирпич в стене,
стойко несу свою службу.
Я – для тебя –
невыразительная деталь городского пейзажа:
распоротая консервная банка под окном общежития,
масляное пятно в дождевой луже…
Ты видишь меня, но не видишь.
Слышишь – не слышишь.
Каждый день я встаю в 6-00,
засыпаю не раньше полуночи,
заполняя свой день бесполезной работой
и невольными развлечениями.
Почти как ты.
У меня есть родные, друзья, знакомые.
Есть женщина, с которой бывает тепло.
Растения. Животные.
Почти как у тебя…
Впрочем, есть и различия.
Но третий их не заметит.
Для него мы – как деревья в парке,
как кирпичи в стене.
Быть может, поэтому
ты смотришься в меня
как в зеркало,
поправляя на бегу сбившийся галстук?
Мы с тобой близнецы,
но не братья...
Для чего же мы жили тогда,
живем,
умножая число двойников,
тиражируя нашу безликость?..