ветер

Они сидели за широким деревянным столом на деревянных скамеечках с низкими спинками в тени большого зонта.
Иногда, нахальным невидимкой, на маленькую площадку кафе, огороженную низким штакетником, налетал порыв ветра из-за угла приземистого серого дома, волоча за собой по пыльному асфальту шлейф миниатюрных шуршащих смерчей, сразу же рассыпавшихся под ногами посетителей яркой мишурой ранней осени. Вздрагивали, поеживаясь, цветы в гипсовых вазонах. Трепетали кружевными крылышками отложные воротнички официанток. А зонты, угрожающе прогибаясь, глухо выстреливали натянутой парусиной.
Он обмакивал усы в белую пену, мягко сглатывал золотистый напиток и осторожно ставил кружку на розовую салфетку. Чинно выпрямившись, смотрел на нее. А она смотрела куда-то в сторону, сквозь, мимо.
Черные волнистые волосы, тонкий прямой нос, напряженно сжатые губы.
- И что ты собираешься делать? – спросил он участливо.
- Не знаю, - сказала она, даже не обернувшись.
- Может быть, все же вернешься к родителям?
- Нет, – ответила она.
- Ты им звонила?
- Нет! – ответила она резче.
Повернула к нему свое застывшее лицо с сощуренными глазами и в упор спросила:
- А зачем? Я все равно не вернусь.
«К кому?» – хотел он спросить, но промолчал.
- Дай сигарету! – потребовала она.
Он вытащил сигареты себе и ей, щелкнул зажигалкой.
Она откинулась на скамейку и судорожно затянулась
- Да ты не беспокойся, – сказала она, – Устроюсь как-нибудь… А тебя это совсем не касается.
- Касается, – возразил он.
- Да? – улыбнулась она скептически - и снова отвернулась.
- Разве мы не друзья? – неуверенно спросил он.
- Друзья, - отозвалась она. – Но это ничего не значит.
- Но ведь я должен тебе помочь! – сказал он беспомощно.
Она слегка навалилась на стол локтями и отчетливо произнесла, глядя ему в глаза:
- Никто никому ничего не должен. Забудь!
Теперь ее улыбка была чуть горькой, как вкус вечернего кофе.
- Но я хочу тебе помочь, – не сдавался он.
- Спасибо. Ты очень милый. Но я справлюсь. Да и что ты можешь сделать?
Ее снисходительный взгляд его слегка разозлил
- Зачем же ты тогда позвонила? – спросил он неожиданно резко.
Она смутилась. Ткнула сигарету в пепельницу, схватила высокий бокал и впилась губами в трубочку.
- Ты не звонила мне почти два месяца. А виделись мы с тобой в последний раз… Я даже забыл, когда это было!
- А я помню,- сказала она с укором. – На собируне у Левика. Это было в конце апреля. Ты прав, не стоило тебя беспокоить. Просто было очень скверно. Одной.
- Да я рад, что ты позвонила. Ты не подумай!
- Не оправдывайся. Не люблю, когда мужчины оправдываются.
- Я не оправдываюсь. Чего мне оправдываться? Ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь.
- Не знаю! – вызывающе ответила она.
Теперь смутился он.
- Я думал, что женщины такие вещи чувствуют.
- Чувствуют. Если есть что чувствовать.
Они снова замолчали. Очередной порыв ветра свалил пластмассовый стакан с салфетками. Он успел его подхватить на самом краю стола, но салфетки мгновенно разлетелись как вспугнутые голубки.
- Так что я могу для тебя сделать? – спросил он суше, чем хотелось.
- Ничего, - ответила она.
В ее голосе ему послышалась скрытая обида.
- Ты могла бы пожить у меня, – решился он. – Какое-то время.
- И как ты себе это представляешь?- усмехнулась она.
- У меня три комнаты.
Что-то необходимо было срочно добавить к этой глупой фразе, сорвавшейся с языка. Он мучительно думал, а она терпеливо ждала.
- Ладно. Это все несерьезно. Спасибо, что пришел, - сказала она, разочарованно вздохнув.
- Постой! – он накрыл ее ладонь своей. – Я серьезно!
- Дорогой, это не может быть серьезно. Мы оба это знаем.
Он крепче сжал ее ладонь.
- Почему?
- Потому. Так не бывает.
- А как бывает?
- Не знаю. Отпусти. Мне больно.
Он отпустил ее руку и сразу ухватился за свою кружку. Несколько жадных глотков, сигарета.
Она тоже потянулась за сигаретой и закурила. Сидела, откинувшись, и смотрела на него исподлобья.
В оглушительной тишине было слышно, как чирикают воробьи, бесстрашно прыгающие под ногами посетителей кафе. Один из них, особенно нахальный, что-то клевал прямо из-под его ботинка. Зыркнув бусинками глаз вверх и поймав на себе взгляд человека, воробей мгновенно отпорхнул в сторону.
- Сколько тебе лет? – спросила она.
- Сорок, – ответил он обреченно. – Ты ведь знаешь.
- Могу я спросить, почему ты до сих пор не женат? Ты ведь такой умный, добрый. И все у тебя есть.
- Угу, умный и добрый. Девушки таких не любят.
- Неправда. Девушки любят тех, кто любит их. И не боятся показывать свою любовь.
- Значит, я трус.
- Неправда. Мужчина не может быть трусом. Просто ты, наверное, никогда еще не любил по-настоящему.
- Это глупый разговор. Глупый женский разговор.
- Вот-вот. Ты всех женщин считаешь дурами. В этом твоя ошибка.
- А твоя ошибка? Это ведь ты ошиблась, а не я.
- Я ни о чем не жалею. И это не ошибка. Это судьба.
- Как для тебя все просто.
- Не просто. Совсем не просто. Но я ни о чем не жалею.
- Ты это уже говорила.
- Тебя это раздражает?
- Нет. Просто это бессмысленный разговор.
- Хорошо, скажи что-нибудь со смыслом.
- Чего ты от меня хочешь? – спросил он устало.
- Ничего. Я ведь тебе говорила. Стало грустно. Решила встретиться с другом, поплакаться. Может быть – получить совет. Я и не думала загружать тебя своими проблемами. Не понимаю, чем я тебя так разозлила?
- Все ты понимаешь.
- Ладно, не будем об этом. Не верю я тебе. И никому не верю.
- А мне-то почему? Что я тебе сделал - плохого?
- Пока - ничего. Но кажется мне, что и ты хочешь встать в очередь. Мне не нужен утешитель. Если ты на это надеешься…
- Я просто предлагаю помощь! Тебе ведь надо где-то прибиться на первое время? У меня три комнаты. Я целый день на работе. Обстирывать меня и убирать квартиру необходимости нет – ко мне приходят. Что тебе еще надо?
- Да ничего мне не надо! У меня есть подруги. Я отлично устроюсь и без твоей помощи.
- Знаю я твоих подруг! Те еще подруги. В общем, решай сама. Мое дело - предложить.
- Решила, – сказала она с бесшабашным смирением. – Видно придется вернуться домой, к родителям. Шуму будет!.. Ничего, переживем и это.
- Вот и отлично. Я с самого начала говорил. Родители… это родители.
Ветер задул настырнее, взметая перед собой серые волны пыли. Люди начали подниматься и уходить.
Он был собой почему-то недоволен. Ему было грустно и неуютно сидеть с ней. Хотелось, чтобы это поскорее закончилось. Он просто сидел и смотрел в пустую кружку.
- Ты мне ничего не хочешь сказать? – услышал он ее голос.
Что-то в этом голосе было новое, незнакомое, приятно-тревожное.
Он поднял голову и увидел ее улыбку. Она никогда прежде не улыбалась ему так – насмешливо и доверчиво.
- А ты? – спросил он, улыбнувшись ее улыбке.
- Давай уйдем? Не люблю ветер.
- Куда пойдем? – спросил он, снова накрыв ее ладонь своей.
- Просто погуляем. А потом ты меня проводишь.
Не отпуская ее руки, он вытащил из кармана купюру и сунул под кружку.
Они встали из-за стола и направились к выходу.
- Ты не слишком разогнался? – сказала она, высвободив руку, чтобы взять его под локоть
- Извини, не привык ходить под руку с девушками.
- Привыкай – пригодится.