Бомбардировщики

       
       В конце каждого месяца закрывали карточки. Некоторые возмущались: «Ты мне говорил, что эта работа по 5-му разряду, а закрыл по 4-ому….» Другой: «А где карточка за позапрошлый понедельник, я по твоей команде еще одну работу сделал». Спорили, но вопросы как-то решались. Уходили кто довольные, кто нет. Вообще, с мастером спорить тяжело, он связан фондом заработной платы своей производственной группы, а его перебрать нельзя. Не дадут.

За это наказывают выговором, премией и т.д. А мастеру группы надо обо всех позаботиться и в первую очередь о рабочей элите – людях высшей квалификации, которые всегда выручат и мастера и группу.

 В любые трудные минуты всегда выполнят любой срочный заказ. Рабочие эту кухню с закрытием карточек знают прекрасно. Сделаешь работы больше, быстрее, чем нужно,- нормы срежут. Поэтому работают ровно. Высокой производительности не было, но группа всегда свой план выполняла одним и тем же количеством рабочих.
 Много позже я узнал, что по производительности труда, мы здорово отстаем от передовых стран Европы и Америки. Что у нас рук нет, что ли?
Есть! И ещё какие!

 Это я узнал в командировке в Казани. В Казань попал,будучи разметчиком – плазовиком 6 разряда. К этому времени, после окончания техникума, я уже учился в институте. На помощь в запуске нового изделия туда присылали сотни плазовиков из многих городов страны. Только из нашего города было человек тридцать конструкторов и разметчиков высших разрядов. (Плаз – это жесткий носитель теоретических обводов самолета и его конструкций,выполненные в натуральную величину).

 В плазовом отделении, где нам предстояло работать, стояла какая-то потрясающая тишина. Зал с половину футбольного поля был набит людьми. Они были и на плазах и за столами, везде. Возле каждого - стопка чертежей и многие «портянки» - расстелены: чертежи в развернутом виде могли доходить до трех метров, а то и больше. Никаких совещаний, разборок…все работали. Для меня это было необычно и даже как- то пугало. А что, если будут сверхтрудные чертежи или непонятно, как плаз рисовать, с кем поговорить, посоветоваться? Да и вообще, какого черта все так пашут? Положение довольно быстро разъяснилось.
 
Меня направили к начальнику ПКБ – Шахову. (ПКБ - это плазово – конструкторское бюро). Он зарегистрировал и сразу дал карточку. В карточке были перечислены номера чертежей, а против номеров указаны сокращенные названия шаблонов и стояла норма 200 часов. Я так никогда не работал, карточку вообще впервые держал в руках. У нас была повременная оплата труда: сколько в табельной отмечено твое пребывание на рабочем месте, столько и платили с учетом твоего разряда и мизерной премии.
 
 А здесь – карточка ВПЕРЕД! Что – то я начал соображать. Ведь в месяце обычно 172 рабочих часа, а тут 200. Значит, работа большая, объемная.
Спросил Шахова: «А какой срок?». «А когда хочешь!»- ответ меня потряс. Так что, если я буду работать быстро, то выполню работу не за месяц, а гораздо быстрее! Так вот почему в зале была мертвая тишина! Люди ЗАРАБАТЫВАЛИ!

В это время Шахов сказал: «Вон там архив, а вон там, на плазе лежит Ваше ШККа, инструмент - в ИРКа, можете приступать. Я несколько ошарашенный от всей этой новизны, пошел смотреть на свое ШККа - Шаблон контрольно - контурный.Это была крупных размеров крашенная железка, и по её форме я понял, что это сечение какого то шпангоута. С помощью штангенциркуля, чертилки и линейки мне предстояло на ней начертить весь набор деталей, который попадал в это сечение. По чертежам понял, что ничего сверхестесственного там нет.

 Следовало только записывать в блокнот все несовпадения размеров между чертежом и тем, что получается в результате привязки деталей в натуральную величинку. Разобравшись в чертежах, решил тоже заработать. А что? Такая везуха у меня впервые. Вобщем, я сделал свое ШККа за десять дней. Я также, как и другие, приходя с обеда, сразу брался за работу, задерживался каждый день после работы, приходил и в субботу, и в воскресенье работать. Кто сказал: 8 –и часовой рабочий день!? Если так будут платить, меня домой не затащишь. А так и было с одним нашим товарищем, из .цеха. В это трудно поверить, но он часто ночевал в плазовом…

. Через десять дней я предъявил свою «железку» контролеру. Тот все проверил и согласовал, а затем предъявил ведущему конструктору ОГК, одному из авторов самолета, название которого для нас было только условным, под номером чертежа. Они проверили все мои записи, сразу написали Листок Уточнения Чертежа (ЛУЧ) и подписали штамп. На это ушло тоже дня два. Так что: вместо месяца я работу выполнил за 12 дней! И заработал 200 часов по шестому разряду, совсем неплохо.

 Такого еще никогда не было. «Железку» унесли. Снова обратился к Шахову… за работой. Где у нас вы такое видели, чтобы сами подходили требовать работу? Посачковать – пожалуйста, растянуть время, пожаловаться, что чего – то не ясно и т.д – это да! Но требовать работу! Но Шахов нисколько не удивился и протянул мне снова карточку. Посмотрел. Похоже, что это было следующее сечение шпангоута. Норма стояла 150 часов. Спросил, почему ниже? Ответил: «Так ты уже освоил». Это правда, я даже улыбнулся, потому что другого ответа не ожидал. Все правильно. Второй ШКК сдал через неделю.

Если учесть, что здесь я к работе приступил где–то с середины месяца, а ведь и в своем цеху я успел что-то заработать, получается я заработал столько, сколько у меня бывало только раз в году, когда я получал зарплату вместе с отпускными! Да еще был интересный случай. Вечером в пятницу Шахов подошел ко мне и протягивает карточку на сто часов.

 Понятно, надо поработать в субботу и в воскресенье. Но ведь это нереально. Сто часов не сделать за два дня. Я ему сказал об этом. Он меня опять потряс: «А я и не говорю, чтобы ты работал один!» У меня глаза на лоб полезли. Значит, я могу пригласить кого угодно, чтобы сделать работу за два дня! Я прикинул и позвал хорошего плазовика Лешку Касаткина, тем более, что работа была по его фюзеляжному профилю.

Лешка не отказался…50 на 50. Сделали,и в понедельник я только добавил кое – какую информацию и сдал очередной плаз. Так я не зарабатывал никогда! А Игорь, тот самый плазовик, который даже ночевал в плазовом, закрыл такую сумму, что там не обошлось без специальной комиссии – такую огромную работу, которую он сделал, человеку не под силу. Он доказал, что под силу. Ему заплатили все до копеечки. Так умеем мы работать или нет? Умеем! И еще как!

 Платить надо. Карточку ВПЕРЕД! Конечно, наш случай запуска новой машины был уникальный, но дело не в этом. Система оплаты труда показала, что мы умеем работать не хуже любых стран мира, с высочайшей производительностью и…для себя. И тогда .даже наплевать на 8 –ми часовой рабочий день. Работать мы умеем.
       Но благо, не единым хлебом живет человек. Пятница в командировке - святой день для нас – баня! Баня бесплатная и находилась в соцгородке, где мы жили. А жили мы втроем в одной комнате. Третьим был Толик, конструктор и… капитан КВН нашей команды цеха. Но Толик не только умел хохмить, он умел подряд 30 дней делать для нас 30 разных тушенок на ужин. Мы пальчики облизывали.

Ну конечно, не обходилось без крепкой, особенно после бани. Я задерживался на работе, они: т.е. Толик и Леша,с ехидной улыбкой пожелали мне долго не задерживаться,и ушли домой. Когда я пришел, их конечно не было, бутылка стояла на столе и я не зря боялся, что сегодня меня ожидает совершенно трезвая ночь и их веселые разговоры. Тем более, что Леша был наш местный цеховой поэт и мог много и интересно рассказывать. Такого допустить я не мог. Куда спрятать бутылку? В комнате ничего не было, кроме наших кроватей. 

 В общем, я сунул бутылку во внутренний карман Лешкиного пиджака. Когда я встретил их в бане, они уже заканчивали мыться и пошли одеваться. Зато, когда я вернулся, на плите жарилась очередная тушенка, но все кровати, чемоданы были перевернуты. Я выразил крайнее удивление этому бардаку, а на справедливый вопрос «Где бутылка?» - спокойно вытащил ее из Лешкиного пиджака. Ну, последующие слова не были лестными, но зато бутылка, по крайней мере, без меня, открыта не была.

 Ужин был просто замечательный – тушенка с очередной картошкой была очень вкусная. Лешка и Толик рассказывали интересные истории. Да я тоже не отставал. Следующая такая же «пьянка» с тушенкой была, когда мы узнали, что нам, целой группе плазовиков, присвоено звание конструктора. Толина тушенка была очень вкусной на фоне нескольких бутылок, после которых, нам вообще все равно было, что кушать. Но вот на следующий день, в субботу, нас ждал поход на Казанку. Мы с Лешей решили, что придем на работу часам к семи, поработаем часа два. и сразу, оттуда двинемся на Казанку, Толик потом присоединится. О том, что совсем недалеко есть чудесные места и там можно искупаться, узнали из Вечерки.

 Там была нарисована схема и, как туда добраться. А главное, там можно было искупаться в озере и по самой Казанке на корабликах вернуться в Казань. Мы шли по замечательным местам в лесу, открывались поразительные виды и особенно мощный родник. Нам навстречу все время бежала речушка с чистейшей водой. Наконец, увидели и сам родник. Вода снизу била мощно, а внизу отчетлива была видна, кем – то оброненная тарелка. Напились, вода вкусная и ледяная. Пошли дальше, и тут я обратил внимание, что вода теперь бежит не навстречу, а в нашем же направлении. Какой же был дебит у родника!

 Вскоре вышли на место, как было указано в схеме. Было видно какое – то подворье и рядом мужик косил высокую траву. В середине было небольшое озеро, метров 20 в диаметре, красиво. Спросили у мужика, где озеро, указанное в нашей схеме. Он махнул рукой на эту лужу и сказал: «Вот оно, купайтесь», Что за хохма, газетная вырезка была у нас с четкой датой вчерашнего числа. Пока мы удивлялись, мужик разъяснил, что здесь было большое озеро лет десять назад.

 И вправду, по реке ходили трамвайчики в Казань. Но потом плотину прорвало и все накрылось. Так чтО, заметка пролежала у редактора газеты десять лет? Здорово, однако! Мы там оказались не одни. Видели еще группки людей, которые, ориентируясь по этой же схеме, пришли сюда отдыхать. Молодец, однако, редактор! Еще много было разных интересных моментов в Казани: поездка на Лебяжье озеро - в эту неповторимую красоту, на берег Волги с ее белым пляжем и рощей наверху. Но разве это важно? Важно, что мы работали необычайно продуктивно, и что можно так работать и совместить при этом красивый отдых.

 Но самая большая награда была, когда приехав домой, близким объявили о своей неожиданной зарплате, не перед отпуском, а после, когда ни на что рассчитывать не приходилось, и здесь рождались новые планы, как использовать «неожиданно свалившиеся деньги»!.

 С тех пор я такую зарплату больше не получал. Теперь вспоминаю об этом, как о сказке. А было ли это в самом деле? Да и вообще, форма оплаты может быть и другая, но, если хорошо платить, ох как мы умеем хорошо работать!
 На днях сообщили, что два бомбардировщика летали в Венесуэлу и благополучно вернулись обратно. Уж, не эту ли машину... Впрочем, какая разница. Скорее всего, машина была другая, только, все – таки, в определенных условиях и мы можем работать не хуже других.


       ЭДШ 21.09.08