Глава 10 О том, как изловили Тайного Драконовца

       Ночь опустилась. Уснули былинки. Ни огонечка нигде, ни людей.
Только крадется по узкой тропинке с ношей своею коварный злодей.
Только напрасно он подлый таится: веточка хрустнет иль камушков стук.
В этот же час, охраняя границу, смелый Смекалик стоял на посту.

       Слышит Смекалик какие-то звуки. Дал на Заставу условный сигнал.
- Стой!- Закричал , - подними-ка ты руки.
Только кто это тогда он не знал.

       Бросился , было, бежать нарушитель, только ведь ноша никак не дает.
Скинул рюкзак, словно огнетушитель. Глянул – Смекалик его достает.
Поднял тогда он винтовку- тростинку. Выстрел раздался – Смекалик упал.
Да опоздал! Окружили тропинку. Поднял он руки и спорить не стал.

       Тут же Драконовца крепко связали, чтобы не мог больше прочь убегать.

      Все командиру потом рассказали.
      - Правду всю скажешь иль будешь мне лгать? - Молвил начальник спокойно и сторого.
      - Все расскажу. – Словно мел побелел.- Выбрал я ложную в жизни дорогу.
Делал все то, что Дракон мне велел. Черный Дракон меня силой заставил
выкрасть Сентябрика и принести. Каюсь , я грешен, и жил против правил, и наказанье готов понести. Понял еще: нет страны вашей краше, и справедливей ее не найти. Зорко стоите всем миром на страже. Ты мне, начальник, поверь и прости.

       Слушал с улыбкой Заставы начальник.
       - Что ты бормочешь, никак не пойму. Что кипятишься, ведь ты же не чайник, все доложи мне как есть, почему. Всё нам известно, Драконовец Тайный. Не отвертеться тебе, не уйти. Хоть и проворен ты необычайно, но свои сказочки нам не плети. Мог бы судить я тебя по закону, но отыскал всё же выбор иной. Прочь убирайся! Доложишь Дракону, чтоб не тягался с Зеленой страной. И передай, коль задумает снова подлое дело замыслить тиран, то пошатнется вся царства основа, выйдут рабочие люди всех стран. Выйдут отцы, братья старшие, дети, все, как один – и пощады не жди. Все ты запомнил? За все ты в ответе! Так поднимайся и прочь уходи.

       Вывели злодея в ночь. Чуть пинком поддали. И бежал он тут же прочь, пятки лишь сверкали.